— Алла, дочка, мы с Витей совсем плохо живём, — мама говорила жалобным голосом по телефону. — Его зарплаты не хватает, моя пенсия копеечная. Помоги нам, родная.
Я слушала знакомую песню и чувствовала усталость. Третий звонок за неделю с просьбой о деньгах.
— Мам, я уже в этом месяце переводила 30 тысяч. Куда они делись?
— Да что ты, дочка! Коммуналка 18 тысяч, продукты дорогие, Вите лекарства нужны...
Лекарства Вите. Моему 35-летнему брату, который живёт с мамой и нигде не работает последние три года.
— А Витя работать не собирается?
— Ой, Аллочка, ну ты же знаешь — у него депрессия. Врач сказал, работать нельзя.
Депрессия. Удобная болезнь, которая позволяет сидеть на шее у мамы и сестры.
— Сколько нужно?
— Хотя бы 25 тысячи. До пенсии дотянуть.
25 тысяч. При моей зарплате в 60 это треть бюджета.
— Хорошо, переведу.
— Спасибо, доченька! Ты у нас самая лучшая!
Самая лучшая дойная корова.
Семейная история
Родители развелись, когда мне было 15, а Вите — 10. Мама осталась одна с двумя детьми.
Я была старшей, ответственной. Учился хорошо, поступила в институт, устроилась на работу. В 25 лет купила собственную квартиру, вышла замуж.
Витя пошёл по другому пути. В школе учился плохо, в институт не поступил. Работал то тут, то там — долго нигде не задерживался.
— У Вити характер тяжёлый, — оправдывала его мама. — Не каждая работа подходит.
А потом он вообще перестал работать. В 32 года вернулся к маме «временно».
«Временно» затянулось на три года.
Начало содержания
Помогать маме и брату я начала пять лет назад. Тогда у мамы сократили работу, пенсия была маленькой.
— Аллочка, нам еды не хватает, — жаловалась она. — Витя ищет работу, но пока не находит.
Пока не находит. Уже пять лет «пока».
Сначала я давала по 15 тысяч в месяц. Потом суммы росли: 20, 25, 30 тысяч.
— Цены выросли, коммуналка дороже стала.
— Вите обследование нужно, врачи дорогие.
— У нас холодильник сломался, помоги купить новый.
Каждый месяц — новые расходы. И каждый месяц я отправляла деньги.
Развод и увеличение нагрузки
Два года назад я развелась с мужем. Осталась одна с дочкой-подростком.
Мама восприняла это как сигнал к увеличению поборов:
— Аллочка, теперь ты одна, дочку растишь. Мы тебе поможем!
— Как поможете?
— Ну, моральную поддержку окажем. А ты нам материальную.
Моральная поддержка в обмен на материальную. Честная сделка.
— Может, Лене к нам переехать? — предложила мама. — В нашем доме тихо, воздух хороший.
К ним. В двухкомнатную квартиру, где живут мама и безработный сын.
— Спасибо, мам. Мы в своей квартире останемся.
— Ну как знаешь. А помощь увеличь — теперь же внучку растим вместе!
Растим вместе. Хотя видят Лену раз в месяц.
Но помощь я действительно увеличила — до 35 тысяч в месяц.
Витин образ жизни
Меня всегда удивляло, как Витя тратит время. Работать не работает, а занят постоянно.
— Витя сегодня к врачу ездил, — рассказывает мама.
— Витя документы в соцзащите оформлял.
— Витя с друзьями встречался, обсуждали работу.
Работу, которую он искал пять лет.
А когда я приезжала в гости, Витя встречал меня прохладно:
— Привет, — буркал он и уходил в свою комнату.
— Не обижайся на Витю, — шептала мама. — У него депрессия. Тяжело ему с людьми общаться.
Депрессия. Которая не мешает встречаться с друзьями, но мешает общаться с сестрой.
Подозрения
Полгода назад я заметила, что мама стала по-другому одеваться. Дорогие блузки, новая сумка, золотые серьги.
— Мам, красиво выглядишь! Где такую блузку взяла?
— Ах это... Витя подарил. На день рождения.
Витя подарил. Безработный сын купил маме блузку за 8 тысяч.
— На какие деньги Витя подарки покупает?
— Ну... он иногда подрабатывает. По знакомству.
Подрабатывает. Но не работает официально.
А потом я увидела у мамы новый телефон. Дорогой смартфон последней модели.
— Зачем тебе такой дорогой телефон?
— Витя настоял. Говорит, старый плохо работал.
Витя настоял. На покупку за 50 тысяч.
Тревожные звоночки
В марте этого года случилось странное. Мама попросила деньги на лекарства для Вити:
— Аллочка, врач новые таблетки прописал. Дорогие очень — 12 тысяч упаковка.
Я дала деньги. А через неделю встретила соседку мамы в магазине:
— Алла, как дела? А мама твоя молодцом — отдыхать собралась!
— Куда отдыхать?
— В Турцию! Путёвки купила на двоих с Витей. Говорит, давно мечтала.
В Турцию. На мои деньги для лекарств Вити.
— А давно путёвки покупала?
— На прошлой неделе. В турагентстве видела.
На прошлой неделе. Сразу после того, как получила от меня деньги.
Прямой разговор
Я позвонила маме:
— Мам, правда, что ты в Турцию едешь?
Пауза.
— Ну... да. Врач сказал, Вите климат полезен.
— На деньги для лекарств?
— Аллочка, не думай плохо! Лекарства мы купили. А путёвки... ну, немного добавили.
Немного добавили. Путёвки стоили 120 тысяч на двоих.
— Откуда деньги взяли?
— Ну... Витя подработал немного. И я из пенсии откладывала.
Откладывала из пенсии, живя на мои деньги.
— Мам, но ты же говорила, что денег не хватает!
— Не хватает на жизнь. А отдых — это необходимость. Витя без отдыха совсем плохой стал.
Необходимость. Отдых в Турции на мои деньги.
Случайное открытие
В мае я зашла к маме неожиданно. Хотела проведать, посмотреть, как они живут на мои деньги.
Мама была дома одна, Витя куда-то ушёл.
— Аллочка, какая неожиданность! — она нервничала. — Витя к врачу поехал.
К врачу. В субботу вечером.
Мы пили чай на кухне, и тут зазвонил мамин телефон. Она отошла в коридор разговаривать.
Говорила тихо, но я услышала обрывки:
— Да, документы готовы... Нет, Алла не знает... Потом скажем, когда всё оформится...
Документы. Которые Алла не должна знать.
Подслушанный разговор
Когда мама вышла выбрасывать мусор, я быстро подошла к её комнате. Дверь была приоткрыта, на столе лежали какие-то бумаги.
В этот момент вернулся Витя. Он не заметил меня и сразу начал говорить по телефону:
— Да, всё идёт по плану... Мама уже согласилась... Документы подпишем на следующей неделе... Алла ничего не подозревает...
План. В котором мама согласилась, а Алла не должна подозревать.
— Деньги переведём сразу после оформления... Да, по полам, как договаривались...
По полам. Они что-то делили.
— Главное, чтобы Алла не узнала раньше времени. А то начнёт возражать...
Возражать. Против чего?
Витя замолчал, увидев меня:
— А... привет. Мама дома?
— Мусор выносит. А ты с кем разговаривал?
— С другом. По работе звонил.
По работе. Которой у него нет.
Документы
Когда мама вернулась, я сказала:
— Мам, что за документы у тебя на столе?
Она бросилась к столу, быстро собрала бумаги:
— Да так... справки разные. Из поликлиники.
— Покажи.
— Зачем тебе? Медицинские справки, неинтересно.
— Мам, покажи документы.
Она прижала папку к груди:
— Аллочка, это личные документы. Не твоё дело.
Не моё дело. Впервые за пять лет помощи мама сказала, что что-то не моё дело.
— Хорошо, — сказала я. — Тогда я пошла.
И ушла. Но подозрения остались.
Расследование
На следующий день я поехала к тёте Вере, маминой сестре. Они общались, но не очень близко.
— Тётя Вер, мама с Витей ничего странного не затевают?
— А что случилось?
— Какие-то документы скрывают. Разговоры про деньги.
Тётя нахмурилась:
— Алла, а ты знаешь, что твоя бабушка завещание оставила?
— Какое завещание? Бабушка пять лет назад умерла.
— Да, умерла. И оставила завещание. На твою маму.
— На маму? А что завещала?
— Дачу и участок. В деревне у нас. Сейчас это хорошие деньги — дачные участки дорогие стали.
Дача бабушки. Я про неё забыла — думала, её давно продали.
— А сколько это может стоить?
— Миллиона полтора, не меньше. Участок большой, дом крепкий.
Полтора миллиона. Вот откуда у мамы деньги на подарки и поездки.
Второе завещание
— А ещё, — продолжила тётя, — твоя мама новое завещание написала.
— Какое новое?
— На дачу. Витю туда вписала.
— Как вписала?
— Половину дачи ему завещала. Говорит, сын тоже должен что-то получить.
Половину дачи. Моему безработному брату.
— А я?
— А ты, говорит, хорошо зарабатываешь. Тебе и так хватает.
Мне хватает. А безработному Вите — нет.
— Тётя Вер, а когда завещание писала?
— Месяц назад. К нотариусу ездили с Витей.
Месяц назад. Как раз тогда, когда я увеличила помощь до 35 тысяч.
Конфронтация
Вечером я приехала к маме. Витя был дома.
— Мам, нам нужно поговорить. О бабушкиной даче.
Мама побледнела:
— О какой даче?
— О той, которую бабушка тебе завещала. И которую ты собираешься продать.
— Кто тебе сказал?
— Неважно. Скажи сама — правда?
Мама опустила глаза:
— Правда.
— А почему мне не говорили?
— Не хотели расстраивать.
— Расстраивать чем?
— Тем, что дачу продать решили. Знали, что ты против будешь.
Против продажи дачи, на которую я имею право как внучка бабушки.
— А новое завещание?
— Какое завещание? — встрял Витя.
— То, где ты получаешь половину дачи.
Витя переглянулся с мамой:
— А... это. Ну да, мама решила честно поделить.
— Честно? — я не поверила своим ушам. — Витя, ты пять лет не работаешь! Живёшь на мои деньги! И получаешь половину наследства?
— Я сын! Имею право!
— А я что?
— Ты дочь. Но у тебя всё есть.
У меня всё есть. Включая обязанность содержать их обоих.
Правда о деньгах
— Мам, — спросила я, — а откуда деньги берёте на подарки, поездки?
— Откуда-откуда! — вмешался Витя. — Мама дачу в аренду сдаёт!
В аренду. Бабушкину дачу.
— Сколько получаете?
— 40 тысяч в месяц, — призналась мама. — Дачников много, участок хороший.
40 тысяч в месяц. Плюс 35 тысяч от меня. Итого 75 тысяч дохода.
— И вы живёте в бедности?
— Не в бедности, — сказал Витя. — Просто хотим накопить денег.
— На что накопить?
— На будущее. Мне же потом квартиру покупать надо.
Квартиру. На мои деньги и доходы от дачи.
— А с дачи деньги куда деваете?
— Копим, — сказала мама. — На депозите лежат.
На депозите. Пока я влезаю в долги, помогая им.
Размеры обмана
— Сколько уже накопили?
— 2,8 миллиона, — гордо сказал Витя.
2,8 миллиона. За три года аренды и моей помощи.
— И собираетесь дальше с меня деньги требовать?
— А что такого? — удивилась мама. — Ты же дочь! Должна помогать!
Должна помогать людям, у которых доходы больше моих.
— А если я откажусь помогать?
— Не откажешься, — уверенно сказал Витя. — Ты же добренькая. Маму не бросишь.
Добренькая. Которую можно доить бесконечно.
— Мам, а завещание когда планируете исполнять?
— В смысле?
— Когда дачу продавать и деньги делить с Витей?
— Ну... не скоро ещё. Пока сдаём в аренду, доходы хорошие.
Не скоро. Пока есть доходы и дочь-спонсор.
Моё решение
— Всё, — сказала я, вставая. — Помощь прекращается.
— Как прекращается? — испугалась мама.
— Очень просто. Больше ни копейки не дам.
— Аллочка, но мы же договорились!
— Мы договорились о помощи нуждающимся родственникам. А вы оказались богаче меня.
— Но у нас планы! — закричал Витя. — Деньги нужны!
— Стройте планы на свои 40 тысяч дохода.
— Алла, ты эгоистка! — набросилась мама. — Я тебя родила, растила! А ты из-за каких-то денег семью разрушаешь!
Из-за каких-то денег. 420 тысяч в год — это «какие-то деньги».
— Не я семью разрушаю. А вы — обманом и жадностью.
И я ушла.
Последствия
Неделю мама названивала каждый день:
— Аллочка, одумайся! Без твоих денег мы пропадём!
— У вас 40 тысяч дохода и почти 3 миллиона накоплений.
— Это не те деньги! Это капитал!
Капитал. Который нельзя трогать.
— Мам, найди работу. Витю заставь работать.
— Он больной!
— Больные тоже работают. По состоянию здоровья.
— Ты жестокая стала, Алла.
Жестокая. За то, что не хочу спонсировать их обман.
Угрозы
Когда просьбы не сработали, начались угрозы:
— Если не будешь помогать, я завещание переписом! — кричал Витя по телефону.
— Какое завещание?
— Мамино! Она всю дачу мне оставит!
— Оставляй. Мне не нужны деньги, заработанные обманом.
— А внучку свою не жалко? Ей наследство могло достаться!
Внучка. Которую они видят раз в месяц.
— Лена получит наследство от меня. Честное, заработанное трудом.
— Да что ты заработаешь! — презрительно сказал Витя. — Копейки твоей зарплаты!
Копейки зарплаты, которые пять лет их содержали.
Эпилог
Прошёл год. Мама и Витя так и живут на доходы от аренды дачи. Иногда звонят, просят помочь «в последний раз».
— У нас холодильник сломался!
— Витя заболел, лекарства дорогие!
— Крыша на даче протекает, ремонт нужен!
Я отвечаю одинаково: «У вас есть доходы и накопления. Решайте сами».
— Ты изменилась, Алла, — говорит мама. — Стала чёрствой.
Не чёрствой. Умной. Наконец-то поняла разницу между помощью и спонсированием.
Недавно узнала: Витя всё-таки устроился на работу. Охранником в супермаркет. Зарплата 30 тысяч.
— Витя работать начал? — удивилась я.
— Да, пришлось, — вздохнула мама. — Без твоих денег туго стало.
Туго стало. При доходе 70 тысяч в месяц.
А дачу они так и не продали. Сдают дальше, копят деньги на «чёрный день».
Чёрный день, когда дочь перестанет их содержать, уже наступил.
И они справились. Оказывается, могли жить самостоятельно. Просто не хотели, пока была возможность жить за чужой счёт.
А что думаете вы — правильно ли поступила Алла, прекратив помощь обманщикам? Или дети всё-таки обязаны содержать родителей, независимо от их доходов? И можно ли простить родственникам такой расчётливый обман?
📖 Подписывайтесь на канал — впереди ещё много историй о том, как женщины защищают себя и свои границы. А сталкивались ли вы с ситуациями, когда близкие скрывали свои доходы, продолжая просить помощи?