Найти в Дзене

Ломоносов против норманистов: как русский гений искал троянские корни славян

Оглавление

В XVIII веке Михаил Васильевич Ломоносов взялся за дело, которому было суждено повлиять на формирование национальной памяти. Его мечтой было стать «русским Ливием» — историком, который раскроет миру древность и величие русского народа.

Поводом для решительных шагов стал скандальный доклад академика Г.Ф. Миллера «О происхождении народа и имени российского», представленный в 1749 году. Миллер настаивал на версии, принижавшей роль славян в собственной истории, и утверждал, что истоки государственности Руси обязаны варягам. Ломоносов резко выступил против и добился фактического запрета на публикацию работы. После этого он сам занялся историческими исследованиями.

Трудности и борьба

После смерти Ломоносова инициативу перехватили Миллер и его ученик Шлёцер, получившие полное покровительство Екатерины II.
После смерти Ломоносова инициативу перехватили Миллер и его ученик Шлёцер, получившие полное покровительство Екатерины II.

Работа над историей давалась нелегко. Ломоносов испытывал давление «немецкой партии», влиятельных кругов, связанных с иностранцами, для которых возвеличивание славян было нежелательным. Смерть его покровительницы Елизаветы Петровны в 1761 году только осложнила ситуацию.

При жизни учёного удалось опубликовать лишь «Краткий российский летописец», представлявший собой перечень событий и имён. Первый том фундаментальной «Древней российской истории» был завершён в 1763 году, но увидел свет уже после смерти Ломоносова — в 1766-м. Существование черновиков двух последующих томов упоминается, но их судьба остаётся неизвестной.

Немецкая версия истории

После смерти Ломоносова инициативу перехватили Миллер и его ученик Шлёцер, получившие полное покровительство Екатерины II. Именно Шлёцер начал активно продвигать норманскую теорию, утверждая, что Рюрик и его дружина были скандинавами, а само государство Русь возникло благодаря «приглашённым чужакам».

Дошло до курьёзов: Шлёцер пытался доказывать, что слово «боярин» происходит от «баран», а «князь» — от немецкого Knecht («слуга»). Даже Миллер не поддержал эти крайности. Но в итоге именно немецкая версия истории — через труды Карамзина — стала официальной в Российской империи.

Концепция Ломоносова

Славяне — потомки троянцев. После падения Трои часть переселенцев оказалась на севере Италии, в области Венето. Античные авторы называли их венетами, и Ломоносов видел в них прямых предков славян.
Славяне — потомки троянцев. После падения Трои часть переселенцев оказалась на севере Италии, в области Венето. Античные авторы называли их венетами, и Ломоносов видел в них прямых предков славян.

Ломоносов предлагал совершенно иную картину прошлого:

  • Славяне — потомки троянцев. После падения Трои часть переселенцев оказалась на севере Италии, в области Венето. Античные авторы называли их венетами, и Ломоносов видел в них прямых предков славян.
  • Раннее христианство. В «Повести временных лет» говорится, что в I веке нашу землю посетил апостол Андрей Первозванный. По версии Ломоносова, крещение славян началось за тысячу лет до официального крещения Руси.
  • Рюрик — не варяг, а славянин. Главная мысль Ломоносова: Рюрик и его дружина были балтийскими славянами. То есть русская государственность возникла изнутри, а не была «подарена» с севера.

Главная мысль Ломоносова: Рюрик и его дружина были балтийскими славянами. То есть русская государственность возникла изнутри, а не была «подарена» с севера.
Главная мысль Ломоносова: Рюрик и его дружина были балтийскими славянами. То есть русская государственность возникла изнутри, а не была «подарена» с севера.

Значение спора

Если бы концепция Ломоносова победила, многие поколения русских историков и читателей воспитывались бы не в ощущении зависимости от Европы, а на идее равенства и даже культурного превосходства. Но история сложилась иначе: норманская теория надолго закрепилась в учебниках.

Сегодня, пересматривая прошлое, мы видим, что идеи Ломоносова были не только плодом патриотизма, но и попыткой вернуть народу гордость за свои корни. Его спор с Миллером и Шлёцером — это не просто научная дискуссия XVIII века, а борьба за историческое самосознание России.

-5