Однако побивший все рекорды числа наложниц Виктор Страшинский прослыл настоящим чемпионом-сластолюбцем. Ибо умудрился испортить за свою жизнь свыше 500 юных крестьянок. Но обо всем по порядку рассказываю.
- Появился на свет Виктор Страшинский в 1785-м году в Сквирском уезде Киевской губернии. Уже с юности отличался крайне распутным нравом. А как только получил в наследство от отца имение Мшанцы близ Киева, так и вовсе на всю катушку разошелся.
В своем владении персонаж сей жесточайше угнетал крестьян. Жесточайше карал розгами на конюшне селян за малейшую оплошность. Даже его дворовые скользили по господскому дому будто немые тени, опасаясь лишний раз на глазу барину попасться.
- Крепостные - бессловесный скот покорный, что Богом даден, ради жизни безбедной да счастливой нам, служивым дворянам, людям государевым, - говаривал Страшинский.
Помещик организовал и гарем по восточному образцу. Исправно отбирал сюда самых юных да прелестных селянок. Невзирая на их собственную волю или же волю их родителей. Угодить в сераль Страшинского могла как совсем юная особа, еще мужчины не знавшая. Так и уже замужняя крестьянка, кою барин бесцеремонно у мужа отбирал. Возразить права не имела - барин в своем праве. В повозку барскую ступай!
Очевидцы так описывали гарем помещика:
- Тридцать девушек в тереме тесном томятся. Барские наложницы. Двери крепкие - на замке. Окна забраны решетками железными. Выйти из терема своего несчастная сералька могла лишь ради краткой прогулки в барском саду. Или же для похода в баню строем. Общений сералькам своим даже с отцами да матерями почти не дозволял Страшинский.
Впрочем, Страшинский не довольствовался одним гаремом своим. Ходил по селу, девчонок высматривая. Какую заметит, рублишка-два кинет - чтоб угодила барину тут же в кустах на месте. Ну а коли разочарует - суровая кара розгами готовится. Поговаривали, во всех Мшанцах не сыскать было ни единой девицы, что не побывала б в барской опочивальне.
Подручный Страшинского Эсаул Ганах (да, такое вот интересное имя в источниках зафиксировано) тоже по деревеньке гулял. Да и любую более-менее подходящую в возраст девицу обязан был немедля к барину вести. На представление, так сказать.
- Забавам барина-серальника не мешало ни капли даже наличие законной жены и детей. Впрочем, поговаривают, барыня никаких претензий бонвивану-мужу не выказывала. То би боялась его сама, то ли смирилась.
Впрочем, крепостные все же смогли управу на барина своего однажды сыскать. Через настоятеля местного храма Ящинского, что в 1857-м году умудрился жалобу губернатору подать. Началось следствие, что вскрыло непригляднейшие факты творившегося в Мшанцах.
Впрочем, наказать дворянина в Российской империи середины XIX-го столетия это слишком. Даже за вот такой вот единоличный "рай" земной из крестьянок. Тем более, что никаких иных огрехов Страшинский не имел. И исправно своим имением управлял аж целых 47 лет. К тому же, указывал: будучи уже человеком глубоко пожилым, страдал от ревматизма. А потому, мол, никаких приключений таких не ведал.
Да и супруга за Страшинского заступилась - мол, слова дурного не слыхала от мужа за все полвека. Непросто было и крепостных очно допросить - никто против барин не решался свидетельствовать, боялись!
И лишь после повторных допросов начали крестьяне признавать:
- Да, жил барин с женами да дочерями нашими. А малые девчонки Василина да Федора пропали навсегда, как в барский дом их увезли в коляске.
Дело дошло аж до Сената и самого молодого императора Александра II. Сенат предложил царю на выбор 2 наказания для знатного стастолюбца: 1) ссылка в Сибирь на каторгу с лишением всего имущества 2) оставить дома, но изъять имение. И что же?
- Александр II подумал-подумал... Да и оставил второй вариант наказания. Вот вам и царское правосудие хваленное! По сути, рекордсмен-развратник вообще наказан никак не был. Имение его просто взяли под опеку, а Сташинский там как жил так и жил. Разве что остался в "большом подозрении". Да развратничать перестал - силушка мужская наконец-то покинула на склоне лет.
А там и право крепостной отменили в Расее-матушке. И о проделках коварного помещика Сташинского вовсе позабыли... Тем более, что он сам помер.