За свои 80 с половиной лет советский учёный Николай Тимофеев-Ресовский прожил, кажется, несколько жизней: участник Гражданской войны; исследователь, заложивший фундамент радиобиологии и радиоэкологии, создатель радиационной генетики. После работы в гитлеровской Германии он попадает в ГУЛАГ, а оттуда – в советский атомный проект, где создаёт основы радиационной безопасности. Даниил Гранин, написавший повесть о жизни Тимофеева-Ресовского, так говорил о нём: «Это был самый свободный человек, какого я встречал».
«Совместное орание по поводу дрозофилы»
Николай Тимофеев-Ресовский родился в Москве 7 (20 по новому стилю) сентября 1900 года в семье инженера-железнодорожника. Его двойная фамилия возникла в результате соединения двух ветвей рода: петровских дворян Тимофеевых и представителей духовенства Рясовских (в написании фамилии учёного буква я была заменена на е).
Отец часто переезжал по месту службы, в результате первым учебным заведением для Николая стала Императорская Александровская гимназия в Киеве. Но уже через два года семья возвращается в Москву, где юноша поступает в частную Флёровскую гимназию, где его учителями были преподаватели Московского университета.
Уже там проявился широчайший круг интересов будущего учёного. «В гимназии ещё началось у меня и у моих ближайших друзей, как гимназических, так и не гимназических, увлечение всякой всячиной: науками, искусствами, философией, литературой, чем угодно», – писал он в своих воспоминаниях. Интерес к географии и истории перерос в увлечение религиозной философией Бердяева, Булгакова, Соловьёва.
Но для продолжения образования он выбрал отделение естественных наук физико-математического факультета Московского государственного университета. «На первом курсе слушали курс общей физики с малым практикумом, общей химии, общей зоологии, общей ботаники с соответствующими малыми практикумами. И лишь со второго курса начиналась специализация. Биологи разбивались на зоологов и ботаников. И это было очень удобно. У нас у всех, кто бы мы ни были в дальнейшем: зоологи, ботаники, химики, геологи – было в качестве основы некоторое общее обозрение всех естественных наук, что, конечно, очень полезно и хорошо и расширяло кругозор…», – вспоминал Тимофеев-Ресовский.
Поступление в МГУ совпало с призывом в армию – шла Первая мировая война, которая вскоре перешла в Гражданскую. В хаосе революционных событий Тимофеев-Ресовский успел повоевать и в банде анархистов, и в Красной армии: «Я был достаточно грамотным человеком, чтобы видеть, что белое движение несерьёзное, что дюжина самых разнообразных течений – всё это сдобрено буржуазной спекуляцией. Мне пришлось побывать в Киеве времён гетманщины, когда я возвращался с Юго-Западного фронта. Меня там забрали, мобилизнули в синие жупаны. Но эта работа была трудная. Было нас четырнадцать человек. Всё. Мы должны были фуражировать и гнать немцев. Я почему остался у них? Потому что они занимались полезным делом: гнали немцев с Украины… Я оттуда “втик на коню” и со всей обмундировочкой казацкой до Москвы – и всё».
Читайте также: Знай наших! Владимир Вернадский – создатель учения о ноосфере
В Москве ему удалось вернуться к учёбе в МГУ, где он быстро стал активным участником неформального студенческого научного кружка «Соора», созданного Сергеем Четвериковым – учёным-биологом, заложившим основы эволюционной генетики. Необычное название кружка расшифровывалось как «совместное орание» – своего рода дискуссионный клуб, на котором в неформальном обстановке обсуждались новые научные гипотезы и теории.
Но вскоре у кружка появилась узкая специализация, а вместе с ней и новое название – «Дрозсоор – совместное орание по поводу дрозофилы». И это окончательно определило круг интересов будущего учёного: генетика, мутационный процесс, связь эволюционного учения с генетикой.
Дрозофилы в его жизни появились не просто так, а благодаря счастливой случайности, которых в судьбе Тимофеева-Ресовского будет ещё немало. В 1922 году в Москву приехал американский учёный Герман Джозеф Мёллер, один из основателей новой науки генетики, будущий лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине. Он-то и привёз с собой большую коллекцию культур плодовой мушки дрозофилы, на которой было весьма удобно проводить научные эксперименты благодаря её очень быстрому жизненному циклу.
Молодые члены кружка с азартом включились в процессы исследования генетических мутаций. Они сами придумывали опыты, ставили перед собой научные цели. И в каком-то смысле даже смогли опередить своих американских коллег, у которых генетика уже преподавалась в университетах. Вот как описывал этот процесс сам Николай Тимофеев-Ресовский: «У нас, я бы сказал, с самого начала сформировалось более грамотное, более широкое и более биологическое отношение к генетике, чем у большинства басурман. Мы увидели, что можно совершенно на новый манер оживить эволюционное учение. Это было, в общем-то, наше достижение: Четвериков, я, Ромашов этим заинтересовались в основном. Нам совершенно ясно почуялась возможность создания нового направления экспериментальной биологии, некоего синтеза экспериментальной генетики с классическим дарвинизмом. Это было, пожалуй, самым внутренне теоретическим периодом жизни нашего кружка и нашей научной жизни – перестройка на новые рельсы, которых тогда и за границей не существовало. И я думаю, что это нам удалось».
Так, молодой учёный пробовал облучать дрозофил рентгеновским излучением. В результате он ввёл в радиобиологию понятие «радиобиологический парадокс», обозначающий несоответствие между ничтожным количеством поглощённой энергии ионизирующего излучения и степенью реакции биологического объекта. Тогда же Тимофеев-Ресовский предложил защищать врачей-рентгенологов специальным свинцовым фартуком.
Читайте также: Знай наших! Илья Мечников. Борьба за иммунитет
Командировка длиною в 20 лет
И тут в его жизнь вновь вторгается случай – в лице очередного европейского светила науки. К тому времени скончался основатель партии большевиков и основоположник советского государства В. И. Ленин. В научных кругах СССР было принято решение начать изучение мозга вождя – с целью выявить причины его гениальности. Для реализации такой сложной задачи в Москву был приглашён немецкий невролог Оскар Фогт, основавший к тому времени лабораторию по исследованию мозга при Нейробиологическом институте в Берлине.
Фогт не обманул возложенных на него ожиданий. «Пирамидальные клетки у Ленина развиты гораздо сильнее, соединительные (ассоциативные) волокна между ними развиты гораздо больше; клетки-зёрна также значительно крупнее и ярче», – писал он в своём отчёте. Таким образом, он подтвердил особую сложность строения мозга вождя пролетарской революции. А спустя некоторое время из этих исследований в Москве вырос Институт мозга.
В работе Фогту помогал Тимофеев-Ресовский. И после окончания своих исследований немецкий учёный предложил своему молодому коллеге поработать в берлинской лаборатории. Советское правительство не возражало против такой научной командировки, понимая важность обмена опытом и приобщения к достижениям западной науки. Правда, командировка эта затянулась на 20 лет.
В Берлине исследования Тимофеева-Ресовского пошли ещё быстрее. В 1935 году он вместе с двумя своими немецкими коллегами выпускает научную работу «О природе генных мутаций и структуре гена», которая заложила фундамент для возникновения молекулярной генетики. Он продолжает изучать воздействие ионизирующего облучения на организм и впервые высказывает идею, что это может привести не только к лучевой болезни, но и вызвать изменения наследственного аппарата у отдалённого потомства.
Он посещает научные семинары Нильса Бора в Копенгагене, а потом сам устраивает международные семинары, куда приглашает физиков, химиков, генетиков, биологов и математиков, чтобы обсуждать фундаментальные вопросы теоретической биологии.
В 1937 году советское консульство не продлило визы учёному и его жене, настоятельно рекомендовав им вернуться в СССР. Но Тимофееву-Ресовскому к тому времени уже передали записку от его коллеги Николая Вавилова, в которой тот предупреждал, что на родине его «ждёт тюрьма или что-то похуже». Трое из его четверых братьев были к тому времени арестованы, позднее он узнал, что двое братьев были расстреляны. Тимофеев-Ресовский принимает решение не возвращаться в СССР.
Читайте также: Знай наших! Николай Вавилов – великий ботаник, генетик, путешественник
Пришедшие к власти фашисты не имели претензий к учёному, и в его жизни ничего не изменилось. В предвоенной Германии Тимофеев-Ресовский заложил основы радиобиологии и радиоэкологии, открыл и обосновал фундаментальные положения современной генетики развития и популяционной генетики.
Но если сам учёный старался держаться подальше от политики, его сын Дмитрий выбрал другую позицию, став членом подпольной антинацистской организации под названием «Берлинский комитет ВКП (б)». Он был арестован гестапо и погиб в концлагере незадолго до окончания Второй мировой войны.
Из ГУЛАГа – в атомный проект
Весной 1945 года становится ясно, что очень скоро гитлеровский режим падёт, и Красная армия войдёт в Берлин. Коллеги предлагают Тимофееву-Ресовскому вместе с остальными сотрудниками бежать на Запад – под опеку союзнических войск. Но он отказывается и даже убеждает ещё нескольких своих коллег также дождаться прихода советских войск. Позднее эти немецкие учёные будут задействованы в советском атомном проекте.
Все свои исследования и оборудование учёный передал представителям советского командования. И поначалу советская военная администрация даже назначила его директором Института исследований мозга в пригороде Берлина. Но в сентябре 1945-го Тимофеева-Ресовского арестовывают и этапируют в Москву. Военная коллегия Верховного суда РСФСР приговаривает его к 10 годам лагерей по обвинению в измене родине.
Учёного отправили в исправительно-трудовой лагерь в Карагандинской области, где он едва не умер от голода. Но вновь вмешался случай: советскому правительству срочно требовались учёные для собственного атомного проекта. И Тимофеева-Ресовского как крупнейшего специалиста в области мутаций под воздействием радиационного излучения спустя два года лагерей переводят в «Лабораторию Б» в Челябинской области. Лаборатория должна была изучить патологическое воздействие радиации на живые организмы, найти способы защиты от неё и дезактивации заражённой местности. Николай Тимофеев-Ресовский занимался способами очистки вод, куда сбрасывались радиоактивные отходы, а также изучал способы выведения радиоактивных изотопов из организма человека.
В 1955 году судимость с него была снята, но возвращаться в Москву ему было запрещено, и учёный переехал в Свердловск, где несколько лет заведовал отделом биофизики в Институте биологии УФ АН СССР. В 1964 году он перебрался в Обнинск – в Институт медицинской радиологии АМН СССР. А позднее – вплоть до своей смерти в 1981 году – работал консультантом в Институте медико-биологических проблем в Москве.
В 1987 году имя Николая Тимофеева-Ресовского прогремело на всю страну благодаря роману Даниила Гранина «Зубр». Позднее автор признавался, что эта книга не написана, а наговорена самим героем, который был ещё и выдающимся рассказчиком. «Там, где Зубр, – там всегда центр исторических событий, там совершаются главные взлёты и падения, открытия и трагедии эпохи... Обочина – не его местопребывание. Вокруг него вертится история, вращается мир. Таково удивительное свойство этой натуры», – так вспоминал сам Гранин свои впечатления от общения с учёным.
А больше всего его поражал «огромный аппетит к жизни» Тимофеева-Ресовского: «… у него всё огромно – и зычный голос, умение и выпить, и пожрать, страсть к музыке, физическая мощь, огромна его память, его любовь к общению, к "трёпу"».
Но если выбрать одну, самую выдающуюся черту среди всех его блестящих дарований, то, по мнению Даниила Гранина, это была глубокая внутренняя свобода мышления: “Это был самый свободный человек, какого я встречал. И спустя годы он остаётся в памяти самым свободным и самым независимым”».
Читайте также: Знай наших! Лев Арцимович – «отец» термоядерного синтеза