Надежда перестала прятать шоколадки в пятнадцать лет. До этого она всегда засовывала сладости под матрас или в карман старого пальто в шкафу — подальше от маминых глаз. Не потому что мама запрещала конфеты. Просто после того, как папа ушёл к другой женщине, любая радость в доме воспринималась как предательство.
— Ты что, смеёшься? — мама оборачивалась от плиты с таким выражением лица, будто Надя покусилась на самое святое. — После всего, что он нам устроил, ты можешь радоваться?
Папа ушёл, когда Надежде было семь. Но мама до сих пор — а Наде уже двадцать восемь — говорила о нём так, будто он вчера хлопнул дверью. Словно эта рана никогда не заживала, только становилась шире и болезненней.
— Все мужики одинаковые, Надюша, — это была главная молитва матери, которую она читала дочери каждый день. — Обещают золотые горы, а потом бросают. Лучше быть одной, чем с таким.
Надежда слушала и кивала. В институте отмахивалась от парней, на работе в банке держалась особняком. Коллеги звали её "монахиней", но она не обижалась. Дома ждала мама с её бесконечными историями о том, как всех женщин обманывают, используют и бросают.
— Посмотри на соседку Галку, — мама размешивала суп, не поднимая глаз. — Думала, что Сергей её любит. А он что? Квартиру переписал на себя и исчез. Теперь она на улице практически.
Или:
— А помнишь Ленку из моего бухгалтерского? Тоже была дурочка влюблённая. Родила ему двоих, а он нашёл молоденькую. Теперь алименты через суд выбивает.
Эти истории сыпались на Надежду, как град. Каждая попадала точно в цель, оставляя синяки где-то глубоко внутри. И она верила. Как тут не поверить, когда твоя собственная мать — живое доказательство того, что любовь заканчивается болью?
Но в двадцать восемь лет что-то изменилось. Может быть, дело было в том новом парне из соседнего отдела — Андрее. Он не походил на тех мужчин, о которых рассказывала мама. Не обещал ничего невозможного, не сыпал комплиментами. Просто каждое утро приносил Надежде кофе и говорил: "Доброе утро, соня". И улыбался так, что у неё внутри что-то переворачивалось.
— У нас в отделе новенький появился, — сказала Надежда однажды за ужином.
Мама мгновенно напряглась.
— И что?
— Да так, ничего особенного. Симпатичный.
— Надя! — мама отложила вилку. — Неужели ты опять за своё? Сколько раз тебе говорить — они все одинаковые!
— Мам, может быть, не все...
— Все! — мама повысила голос. — Я что, зря тридцать лет одна живу? Зря себя сохраняю? Думаешь, у меня кавалеров не было? Было! И что? Один хотел в квартиру прописаться. Другой денег занять. Третий... — она махнула рукой. — В общем, все за чем-то пришли. А когда поняли, что я не дура, сразу исчезли.
Надежда смотрела на мать и впервые за двадцать лет видела её по-настоящему. Пятьдесят пять лет, красивая женщина, но с таким выражением лица, будто жизнь — это сплошное разочарование. И вдруг Надя поняла: мама боится. Боится, что дочь найдёт счастье там, где она сама его потеряла.
— Мам, а если он хороший?
— Не бывает хороших! — мама встала из-за стола. — И вообще, хватит об этом. Лучше подумай о том, как нам квартиру расширить. Денег накопила, пора действовать.
Но Надежда уже не могла думать о квартире. Андрей позвал её в театр, и она впервые в жизни сказала "да", не спрашивая разрешения у мамы.
Спектакль оказался волшебным. Не потому что пьеса была особенно хорошей — обычная классика. А потому что рядом сидел мужчина, который не пытался произвести на неё впечатление. Он просто был рядом. И когда взял её за руку во время антракта, Надя не отдёрнула ладонь.
— Как дела дома? — спросил Андрей, когда они вышли из театра.
— Сложно, — честно ответила Надежда. — Мама... она очень переживает за меня.
— Понимаю. А ты?
— Что я?
— Ты тоже переживаешь? Или живёшь?
Этот вопрос засел в голове, как заноза. Надя действительно не жила — она переживала. Каждый день, каждый час, каждую минуту. Переживала, что мама расстроится. Что сделает что-то не так. Что кто-то её обманет, использует, бросит.
Домой она вернулась поздно. Мама ждала на кухне с лицом прокурора.
— Где была?
— В театре.
— С кем?
— С коллегой.
— С тем самым?
Надежда кивнула, понимая, что врать бесполезно. Мама всегда всё чувствовала.
— Садись, — мама указала на стул напротив. — Поговорим по душам.
И началось. История за историей, случай за случаем. О том, как папа обещал любить всю жизнь, а в итоге ушёл к секретарше. О том, как дедушка бил бабушку и пил все деньги. О том, как мужчины вообще устроены — они берут, что хотят, и уходят.
— Ты думаешь, ты особенная? — мама говорила тихо, но каждое слово било, как молоток. — Думаешь, с тобой будет по-другому? Да он уже наверняка женат! Или у него куча баб. Или он алкоголик. Или...
— Мам, стой! — Надежда встала. — Ты его даже не знаешь!
— Зато я знаю жизнь! И знаю, что будет дальше. Сначала он будет красиво ухаживать. Потом предложит съехаться. Потом захочет, чтобы ты его содержала. А как только найдёт кого-то лучше...
— Хватит!
Надежда выкрикнула это так громко, что сама испугалась. Мама замолчала и смотрела на неё с таким удивлением, будто дочь вдруг заговорила на иностранном языке.
— Я устала, мам. Устала бояться. Устала слушать о том, какие все плохие. Устала быть несчастной из-за твоих страхов.
— Моих страхов? — мама побледнела. — Это не страхи, это опыт! Я хочу тебя уберечь!
— От чего? От жизни?
— От боли!
— А если я хочу рискнуть?
Мама смотрела на неё долго, потом тихо сказала:
— Значит, ты выбираешь его, а не меня.
— Мам, при чём тут выбор? Я могу любить и тебя, и его.
— Нет. — Мама покачала головой. — Не можешь. Если ты начнёшь с ним встречаться, то забудешь обо мне. Все так делают. Влюбляются и забывают о тех, кто их вырастил, кто жертвовал всем ради них.
Надежда поняла: мама не просто боится за неё. Мама боится остаться одна.
Следующие две недели в доме висела тяжёлая тишина. Мама говорила только по делу, делала вид, что дочери не существует. А Надежда встречалась с Андреем и каждый раз возвращалась домой с чувством вины.
— Может, нам стоит познакомиться с твоей мамой? — предложил Андрей однажды.
— Не стоит, — быстро ответила Надя. — Она... она сложно сходится с людьми.
— Понимаю. Но я не собираюсь прятаться. Если мы серьёзно, то рано или поздно...
— Мы серьёзно? — Надежда посмотрела на него.
— А ты как думаешь?
Она думала. Много. Особенно по ночам, когда лежала и слушала, как мама ходит по квартире, не находя себе места. И вдруг ей пришла в голову безумная идея.
— Слушай, — сказала она Андрею на следующий день. — А сколько тебе лет?
— Сорок два. А что?
— А выглядишь ещё солиднее.
— Спасибо, конечно, — он рассмеялся. — Приятно слышать от девушки.
— Не в том смысле. Ты серьёзный. Солидный. Интеллигентный.
— Куда ты клонишь?
Надежда глубоко вздохнула:
— У меня есть план. Безумный, но может сработать.
План состоял в том, чтобы познакомить Андрея с мамой не как с парнем дочери, а как с потенциальным женихом для самой мамы. Пусть она поближе узнает его, убедится, что он хороший человек, а потом...
— Ты серьёзно? — Андрей смотрел на неё так, будто она предложила ограбить банк.
— Очень. Мама красивая, умная, хозяйственная. Ей пятьдесят пять, но выглядит моложе. И она так давно одна...
— Надя, но я влюблён в тебя, а не в твою маму!
— Я знаю. Но если ты хочешь быть со мной, нужно завоевать её доверие. А лучший способ — показать ей, что мужчины бывают разные.
— И как ты представляешь это?
— Ты придёшь к нам в гости. Скажешь, что тебе одиноко, что ищешь серьёзные отношения с женщиной своего возраста. Будешь джентльменом, принесёшь цветы...
— А потом что? Начну за ней ухаживать?
— Немножко. Главное — покажи ей, что ты порядочный.
— А если она заинтересуется? По-настоящему?
Надежда на секунду задумалась. А ведь и правда, что если? Но потом покачала головой:
— Не заинтересуется. Она же говорит, что все мужчины плохие. Значит, будет искать в тебе подвох. И когда не найдёт, поймёт, что ошибалась.
Андрей согласился. Не сразу — пришлось его долго уговаривать. Но в конце концов любовь победила здравый смысл.
— Мам, — сказала Надежда за ужином, — завтра к нам придёт гость.
Мама насторожилась:
— Какой гость?
— Коллега по работе. Андрей Николаевич. Он... он хочет с тобой познакомиться.
— Со мной? — мама отложила ложку. — Зачем?
— Ему одиноко. Он недавно развёлся, детей нет. Ищет спутницу жизни. Серьёзную, надёжную женщину.
— И что, я похожа на бюро знакомств?
— Мам, ему сорок два года, он заведующий отделом, образованный, интеллигентный. Квартира своя, машина. Не пьёт, не курит.
Мама смотрела на дочь с подозрением:
— И что ему от меня надо?
— Ничего не надо. Он просто хочет познакомиться. Я рассказывала ему, какая ты умная, красивая...
— Рассказывала? — голос мамы стал опасно тихим. — А он что, интересовался?
— Заинтересовался. Говорит, что устал от молодых легкомысленных девиц. Хочет встретить женщину с жизненным опытом.
Надежда видела, как в глазах матери что-то меняется. Недоверие смешивалось с любопытством, подозрительность — с лёгкой надеждой.
— Сколько ему лет, говоришь?
— Сорок два.
— Не маловато?
— Мам, для мужчины это самый расцвет сил. А ты выглядишь максимум на сорок пять.
— Ладно, — мама встала из-за стола. — Пусть приходит. Посмотрим, что за фрукт.
Андрей появился на пороге их квартиры с огромным букетом белых роз и коробкой дорогих конфет. Он был одет в тёмный костюм, от него пахло хорошими духами, и выглядел он действительно солидно.
— Андрей Николаевич, — представился он, пожимая маме руку. — Очень приятно наконец-то познакомиться. Надежда так много о вас рассказывала.
Мама слегка покраснела — первый раз за много лет мужчина дарил ей цветы.
— Проходите, садитесь. Надя, поставь цветы в воду.
Надежда суетилась на кухне, слушая, как они разговаривают в комнате. Андрей рассказывал о своей работе, расспрашивал маму о её увлечениях. Говорил комплименты её кулинарным способностям, восхищался уютом в квартире.
Но мама была настороже. Тридцать лет одиночества не прошли даром.
— А почему решили познакомиться именно со мной? — спросила она прямо.
— Устал от девочек, — честно ответил Андрей. — Они все одинаковые — селфи, шопинг, глупые сериалы. А мне хочется найти женщину, с которой можно поговорить о книгах, о жизни. Которая понимает, что такое верность, преданность.
— Понимаю, — кивнула мама, но голос её оставался холодным. — А что случилось с вашим браком?
— Жена оказалась не той, за кого себя выдавала. Думал, что она серьёзная, а она... — Андрей грустно улыбнулся. — В общем, искала только материальную выгоду. Как поняла, что особых денег у меня нет, сразу нашла более обеспеченного.
Надежда видела, как мамины глаза на секунду загорелись пониманием. Вот оно! Подтверждение её теории. Все женщины корыстны, все ищут выгоду. Но тут же недоверие вернулось.
— А дети у вас есть? — продолжала допрос мама.
— Нет. Хотели, но не получилось. Наверное, судьба.
— Пьёте?
— По праздникам. Бокал вина за ужином. Не больше.
— Курите?
— Бросил пять лет назад.
— Хобби какие-нибудь есть?
— Книги читаю, в театры хожу. Дача есть небольшая — люблю там возиться с землёй.
— А что вам от меня надо на самом деле? — мама спросила в лоб. — Квартиру хотите? Деньги? Или думаете, что я от одиночества на всё соглашусь?
Андрей на секунду опешил от такой прямоты, но потом спокойно ответил:
— Ничего мне не надо. У меня всё есть. А одиночество... да, оно тяжёлое. Но я не из тех, кто готов на всё ради его преодоления. Если вы не верите в искренность — я пойму. И не буду навязываться.
— Мам, может, покажешь Андрею Николаевичу свои фотографии? — предложила Надя. — Ты же так красиво фотографируешься.
— Да ну, что за глупости...
— Нет-нет, — подхватил Андрей. — Мне очень интересно.
И мама, слегка покраснев, достала альбом. Фотографии молодости, где она действительно была очень красивой. Фотографии с маленькой Надей. Недавние снимки с отдыха.
— Какая вы красивая, — искренне сказал Андрей. — И сейчас тоже. У вас очень добрые глаза.
Мама слегка оттаяла, но всё ещё держала оборону.
Андрей ушёл поздно, пообещав обязательно ещё прийти. У двери он галантно поцеловал маме руку и сказал:
— Спасибо за прекрасный вечер. Давно не встречал такой интересной собеседницы.
Когда дверь закрылась, мама оперлась о неё спиной и выдохнула:
— Ну и мужчина...
— Понравился? — осторожно спросила Надя.
— Не знаю пока, — мама задумалась. — Вроде приличный. Но я уже не та дурочка, что в молодости. Посмотрим, что он делать будет дальше.
Андрей показал делом. Приходил каждые выходные, но действовал осторожно, не торопясь. Приносил цветы, конфеты, интересные книги. Водил маму в театры, на выставки. Дарил мелкие, но приятные подарки. Слушал её рассказы о работе, о жизни, о том, как трудно растить ребёнка одной.
Но главное — он не давил, не требовал ответных чувств. Просто был рядом, когда мама готова была его принять. И медленно, очень медленно, её броня начала давать трещины.
— Вы удивительная женщина, — говорил он после очередного вечера. — Сильная, мудрая. Не каждая справилась бы с тем, что выпало на вашу долю.
Мама расцветала на глазах. Стала следить за собой, купила новую одежду, сделала модную стрижку. По дому ходила с песенкой, готовила особенные блюда к приходу Андрея.
— Знаешь, Надюша, — сказала она однажды через два месяца, — может, я была неправа насчёт мужчин. Не все же одинаковые.
— Неужели? — Надя еле сдерживала улыбку.
— Андрей Николаевич совсем другой. Надёжный какой-то. И внимательный. Вчера звонил узнать, как дела, не болею ли. И никогда ничего не требует взамен.
— А тебе это нравится?
Мама замялась:
— Ну... непривычно. Но приятно.
Ещё через месяц Андрей сделал предложение. Не Надежде — маме. Пришёл с кольцом, встал на одно колено посреди их гостиной и сказал:
— Лидия Васильевна, я понимаю, что это внезапно, но я полюбил вас. По-настоящему, серьёзно. Выйдите за меня замуж.
Мама сначала онемела, потом заплакала, потом начала говорить, что она старая, что он найдёт кого-то моложе, что она не верит в счастье...
— Я тоже не верил, — сказал Андрей. — До встречи с вами.
Они поженились через три месяца. Тихо, скромно, только родственники и несколько друзей. Мама в белом платье выглядела как девочка, Андрей не сводил с неё глаз.
А Надежда стояла в сторонке и думала о том, что её план удался слишком хорошо. Настолько хорошо, что стало страшно.
После свадьбы молодые уехали в медовый месяц в Италию. Надя осталась одна в пустой квартире и впервые за двадцать восемь лет почувствовала себя по-настоящему свободной.
Телефон зазвонил поздно вечером.
— Надя? — голос Андрея был каким-то странным.
— Да. Как дела? Как мама?
— Всё хорошо. Очень хорошо. Но мне нужно тебе кое-что сказать.
— Что?
— Я действительно влюбился.
Сердце Нади провалилось куда-то вниз.
— В маму?
— В твою маму, да. Это случилось само собой. Сначала я играл роль, но она оказалась такой... настоящей. Живой. За всей этой защитной бронёй скрывается удивительная женщина.
— А я? — прошептала Надя.
— Прости меня. Я думал, что люблю тебя, но то было увлечение. А это... это совсем другое.
Надежда положила трубку и села на диван. Её план сработал настолько идеально, что она потеряла всё: и любимого мужчину, и маму.
Но потом, подумав, поняла, что на самом деле ничего не потеряла. Мама была счастлива впервые за тридцать лет. А сама она наконец получила то, о чём мечтала всю жизнь — свободу.
Свободу жить своей жизнью, делать свои ошибки, искать своё счастье.
Даже если придётся начинать всё сначала.