Ирина стояла у плиты, помешивая суп, когда услышала звук открывающейся входной двери. Муж Александр вернулся с работы раньше обычного — часы показывали только половину седьмого. Обычно он приходил не раньше восьми.
— Привет, дорогая, — Александр поцеловал жену в щеку и сел за кухонный стол. — Как дела? Маме деньги отправила?
Ирина кивнула, не оборачиваясь от плиты.
— Отправила. Тридцать тысяч, как обычно.
— Хорошо. А на что на этот раз?
— На лекарства и продукты. Говорит, пенсии не хватает.
Александр нахмурился, доставая телефон из кармана.
— Ир, а можешь посмотреть выписку по карте? Сколько мы маме за месяц переводим?
— Зачем? Ты же знаешь — тридцать тысяч.
— Нет, я про все переводы. Вчера ты еще двадцать тысяч отправляла на "срочные лекарства".
Ирина повернулась к мужу, вытирая руки полотенцем.
— Саша, у мамы диабет. Лекарства дорогие, нужны постоянно.
— Я понимаю. Просто хочу посчитать общую сумму.
Ирина достала телефон и открыла банковское приложение. Пролистав историю операций за месяц, она начала считать.
— Тридцатого числа — тридцать тысяч. Двадцать пятого — двадцать тысяч на лекарства. Пятнадцатого — пятнадцать тысяч на продукты... — Она продолжала листать экран. — Получается семьдесят пять тысяч за месяц.
Александр отложил телефон и внимательно посмотрел на жену.
— Семьдесят пять тысяч. Это больше половины твоей зарплаты.
— Ну и что? Мама больная, ей нужна помощь.
— Конечно, нужна. Но почему Игорь не помогает? Он же тоже сын.
Ирина поставила кастрюлю с супом на стол и села напротив мужа.
— У Игоря свои проблемы. Жена, двое детей, работу потерял...
— А работу он почему потерял?
— Ну... пил много. Но сейчас бросил.
— Бросил? — Александр скептически поднял бровь. — И что теперь делает?
— Ищет работу. Мама говорит, он каждый день по объявлениям ходит.
— Ира, твоему брату тридцать восемь лет. Сколько раз он уже "бросал пить" и "искал работу"?
Ирина нервно теребила край салфетки. Она понимала, что муж прав, но не могла отказать матери в помощи.
— Саша, что ты предлагаешь? Бросить маму без поддержки?
— Я предлагаю разобраться, куда конкретно идут наши деньги. Семьдесят пять тысяч в месяц — это очень много даже для больного человека.
— Мама не врет! Лекарства действительно дорогие!
— Я не говорю, что врет. Но может, стоит съездить к ней, посмотреть своими глазами?
Ирина резко встала, начиная накладывать суп в тарелки.
— У меня нет времени ездить в Тулу каждую неделю. Работа, дом, я устаю.
— Когда ты последний раз была у мамы?
— Месяца три назад. На день рождения.
— А Игорь с семьей там живет постоянно?
— Временно. Пока не найдет работу и не снимет жилье.
Александр отпил супа, обдумывая ситуацию. Что-то в рассказах жены его настораживало.
— Ир, а твоя мама может сама до магазина дойти? До поликлиники?
— Может, конечно. Она не лежачая.
— Тогда почему ей нужны такие большие суммы на продукты? Пенсия плюс наши деньги — получается больше сорока тысяч в месяц.
— Продукты дорогие стали. Плюс для диабетиков специальное питание нужно.
— Специальное питание на сорок тысяч?
Ирина поставила ложку и раздраженно посмотрела на мужа.
— Саша, ты что, против того, чтобы я помогала родной матери?
— Я против того, чтобы мы жили впроголодь, помогая неизвестно кому.
— Как это "неизвестно кому"? Моей матери!
— Или твоему брату с семьей, которые живут за наш счет.
Ирина почувствовала, как поднимается волна гнева.
— Да как ты смеешь! Игорь временно без работы, дети маленькие!
— Временно уже полтора года! — повысил голос Александр. — И за это время мы отправили маме больше миллиона рублей!
— Миллиона? — Ирина не поверила. — Откуда миллион?
— Считай сама. Семьдесят пять тысяч в месяц на полтора года. Получается миллион триста пятьдесят тысяч.
Ирина замолчала, впервые осознав масштаб своих трат на семью матери.
Ирина сидела, уставившись в тарелку с остывающим супом. Цифра в миллион триста пятьдесят тысяч крутилась в голове, не давая покоя. Александр молча доедал ужин, изредка поглядывая на жену.
— Хорошо, допустим, много, — наконец произнесла Ирина, поднимая голову. — Но что ты хочешь? Чтобы я бросила больную мать на произвол судьбы?
Александр отложил ложку и наклонился к жене.
— Я хочу, чтобы ты честно ответила — кому мы помогаем? Больной маме или здоровому брату с семьей?
— Маме! Игорь просто живет с ней временно!
— Временно полтора года. И за наш счет. — Александр потер переносицу, словно пытаясь снять усталость. — Ира, я работаю на двух работах, чтобы мы могли нормально жить. А половина доходов уходит в Тулу.
Ирина встала и начала убирать посуду со стола, стараясь не смотреть мужу в глаза.
— Если тебе жалко денег, скажи прямо. Не нужно придумывать про брата.
— Мне не жалко денег для твоей мамы! Мне жалко денег для твоего алкоголика-брата!
Тарелка выскользнула из рук Ирины и разбилась о пол. Осколки разлетелись по всей кухне. Она стояла, глядя на осколки, и чувствовала, как дрожат руки.
— Не смей так говорить про Игоря! Он мой брат!
— Твой брат-алкоголик, который уже полтора года сидит на нашей шее! — Александр тоже встал, его голос стал жестче. — Когда он в последний раз работал? Когда вносил хоть копейку в семейный бюджет?
— Он ищет работу! Сейчас кризис, трудно найти!
— Кризис длится полтора года? — Александр начал собирать крупные осколки. — Ира, открой глаза! Твой брат не ищет работу. Он живет на наши деньги и прекрасно себя чувствует.
Ирина присела и тоже стала собирать осколки. Мелкие кусочки керамики царапали пальцы, но она не обращала внимания на боль.
— Ты не знаешь Игоря. Он хороший человек, просто запил после развода.
— После развода три года назад? А пьет он сколько?
— Ну... лет десять. Но не сильно.
Александр остановился и внимательно посмотрел на жену.
— Десять лет пьет, три года не работает, полтора года живет с мамой. И ты это называешь "временными трудностями"?
Ирина выбросила осколки в мусорное ведро и повернулась к мужу спиной, делая вид, что моет руки.
— Что ты предлагаешь? Выгнать его на улицу с детьми?
— Я предлагаю перестать его содержать! Пусть идет работать!
— А если не найдет работу?
— Найдет, если захочет жить. — Александр подошел к жене сзади и положил руки ей на плечи. — Ира, пока он знает, что ты будешь присылать деньги, он палец о палец не ударит.
Ирина резко развернулась, сбрасывая его руки.
— Значит, по-твоему, я виновата? Что слишком добрая к родным?
— Ты не добрая, а безответственная! Мы живем хуже, чем твой безработный брат!
— Хуже? У нас есть квартира, машина, стабильная работа!
— У нас нет отпуска уже два года! У нас нет денег на ремонт! Мы экономим на всем, чтобы содержать чужую семью! — Александр ходил по кухне, размахивая руками. — А знаешь, что меня больше всего бесит? То, что ты даже не видишь проблемы!
Ирина прислонилась к раковине, чувствуя, как подступают слезы.
— Я вижу проблему. Но не могу бросить мать.
— Никто не просит бросать мать! Помогай ей напрямую! Покупай лекарства, продукты, привози сама!
— У меня нет времени каждую неделю ездить в Тулу!
— Тогда съезди хотя бы раз и посмотри, как живет твоя семья на наши деньги.
На следующий день Ирина весь день думала о словах мужа. К вечеру она не выдержала и позвонила матери.
— Мам, привет. Как дела? Как самочувствие? — Ирина устроилась в кресле с чашкой чая.
— Да что там дела, доченька, — голос матери звучал усталым. — Сахар опять скакнул, давление мучает. Игорь в аптеку сбегал, лекарства купил.
— А как Игорь? Работу ищет?
— Ищет, ищет. Вчера на собеседование ходил, но не взяли. Говорят, опыта мало.
Ирина нахмурилась. У Игоря за плечами было пятнадцать лет работы слесарем, какой еще опыт нужен?
— Мам, а что он вчера делал весь день? Кроме собеседования?
— Да дома был. С детьми сидел, пока Анка в магазин ходила.
— А где Анка работает?
— Нигде пока. Говорит, с маленькими детьми никуда не возьмут.
Ирина почувствовала, как внутри растет раздражение. Получается, весь день дома сидят четверо взрослых людей, а работает только она.
— Мам, а на что Анка в магазин ходила? У тебя же продукты должны быть.
— Да вот хлеба не хватило, молока. Дети много едят, растут.
— Понятно. А Игорь совсем не пьет?
— Нет, что ты! Совсем завязал. Только иногда пивка попьет, для аппетита.
«Пивка для аппетита», — мысленно повторила Ирина. Значит, все-таки пьет.
— Мам, слушай, а может, мне на выходных приехать? Давно не виделись.
— Конечно, приезжай! Только предупреди заранее, а то у нас сейчас ремонт.
— Какой ремонт?
— Да Игорь решил кухню обновить. Обои новые клеит, линолеум меняет.
Ирина сжала телефон покрепче.
— На какие деньги ремонт?
— Ну... на те, что ты присылаешь. Я же не только на лекарства трачу, надо и дом в порядке держать.
— Мам, но ремонт — это же не первая необходимость. Лучше бы деньги копили.
— Доченька, ну нельзя же в старости в разрухе жить! Игорь говорит, надо по-человечески обустроиться.
После разговора Ирина долго сидела в кресле, обдумывая услышанное. Получается, ее деньги идут не только на лекарства и продукты, но и на ремонт. А делает этот ремонт безработный брат, который "ищет работу".
Когда пришел Александр, она рассказала ему о разговоре.
— Видишь? — сказал он, садясь рядом. — Твоя помощь маме превратилась в содержание всей ее семьи! Твой брат живет как барин на твои деньги.
— Но мама больная! Ей действительно нужны лекарства!
— Конечно, нужны. Но не на семьдесят пять тысяч в месяц! — Александр взял жену за руку. — Ира, давай съездим к ней в субботу. Посмотрим своими глазами, как тратятся наши деньги.
— А если там действительно все плохо? Если мама совсем больная?
— Тогда мы поможем по-другому. Наймем сиделку, оплатим лечение, но не будем содержать алкоголика с семьей.
Ирина колебалась. С одной стороны, ей хотелось убедиться, что деньги тратятся правильно. С другой — боялась обнаружить правду, которая разрушит ее представления о семье.
— Хорошо, — решилась она. — Поедем в субботу. Но без предупреждения.
— Без предупреждения?
— Да. Хочу увидеть их обычную жизнь, а не спектакль для меня.
Александр кивнул.
— Правильно. Только не злись потом на меня, если увидишь не то, что ожидаешь.
В пятницу вечером Ирина была на нервах. Она несколько раз брала телефон, чтобы предупредить мать о визите, но останавливалась. «Нет, надо увидеть правду», — убеждала она себя.
— Ир, ты готова к завтрашней поездке? — спросил Александр за ужином.
— Готова. Только боюсь.
— Чего боишься?
— Что ты окажешься прав. Что я действительно содержу всю их семью, а не помогаю больной матери.
Александр накрыл ее руку своей.
— Если я окажусь прав, это не твоя вина. Ты хотела помочь маме. Просто тебя использовали.
— А если ты окажешься неправ?
— Тогда я извинюсь и мы продолжим помогать. Но уже с пониманием, куда идут деньги.
Ирина кивнула, но сон в эту ночь к ней не пришел. Она лежала и думала о том, что завтра может навсегда изменить ее отношения с семьей.
В субботу утром они выехали в Тулу в девять часов. Дорога заняла два с половиной часа, и к половине двенадцатого Александр припарковался у знакомого двухэтажного дома. Ирина долго сидела в машине, собираясь с духом.
— Все, идем, — решительно сказала она, выходя из машины.
Во дворе их встретил неожиданный вид. На новой детской площадке играли дети — племянники Ирины, семилетний Дима и пятилетняя Вика. Площадка выглядела дорого — яркие горки, качели, песочница с навесом.
— Откуда у них детская площадка? — тихо спросил Александр.
— Не знаю. Раньше ее не было.
Дети заметили тетю и радостно побежали навстречу.
— Тетя Ира! Тетя Ира! — кричал Дима. — Смотри, какая у нас площадка! Папа поставил!
— Красивая, — натянуто улыбнулась Ирина. — А мама дома?
— Дома! А еще у нас теперь телевизор большой! Хочешь посмотреть?
Дети потащили взрослых к дому. На крыльце их встретила мать — Анна Петровна, женщина семидесяти лет, которая выглядела на удивление бодро и здорово.
— Ирочка! Какой сюрприз! — она обняла дочь, но в ее глазах мелькнула тревога. — Почему не предупредила? Я бы приготовила что-нибудь.
— Решили спонтанно приехать, — ответила Ирина, внимательно рассматривая мать. — Как самочувствие?
— Да ничего, держусь. Проходите в дом.
В доме Ирину ждал еще больший шок. Новые обои, свежий ремонт, большой плазменный телевизор на стене, кожаный диван. Все выглядело так, будто здесь живут вполне обеспеченные люди.
— Мам, откуда новый телевизор? — спросила Ирина, садясь на диван.
— Да Игорь купил. Говорит, старой бабке нужно хоть что-то хорошее в жизни.
В этот момент из кухни вышел Игорь с банкой пива в руке. Он выглядел отдохнувшим, загорелым, в новой футболке. Совсем не похож на человека, который отчаянно ищет работу.
— О, сестренка приехала! — он широко улыбнулся. — Как дела в Москве? Как работка?
— Работаю. А ты как? Работу нашел?
— Пока нет. Но скоро найду, не переживай. — Игорь отпил пива и похлопал Александра по плечу. — Зять, как дела? Видел, какой ремонт сделал? Мамке приятно в красоте жить.
Александр молча кивнул, разглядывая обстановку. Ирина чувствовала, как у нее сжимается желудок от понимания происходящего.
— Игорь, а сколько стоил телевизор? — прямо спросила она.
— Да недорого. Тысяч сорок. Зато какое качество!
— Сорок тысяч? — Ирина побледнела. — На какие деньги?
— Ну... мама дала. Говорит, от тебя присылала.
— А детская площадка?
— Тоже тысяч двадцать стоила. Детям же надо где-то играть.
Ирина почувствовала, как внутри все переворачивается. Шестьдесят тысяч только на телевизор и площадку. А ведь она думала, что деньги идут на лекарства.
— Мама, покажи свои лекарства, — попросила она.
Анна Петровна неловко поежилась.
— Зачем тебе? Обычные лекарства от диабета.
— Просто интересно. Хочу посмотреть, что врач назначает.
Мать нехотя прошла в спальню и принесла небольшую коробку с лекарствами. Ирина открыла ее и пересчитала упаковки. Всего лекарств было на три-четыре тысячи рублей.
— Это все?
— Ну... в основном да. Еще иногда что-то дополнительно покупаю.
Александр подошел к Ирине и тихо сказал:
— Спроси про продукты.
— Мам, а сколько вы тратите на продукты в месяц?
— Да тысяч пятнадцать-двадцать. Дети много едят.
Ирина быстро считала в уме. Лекарства — четыре тысячи. Продукты — двадцать тысяч. Итого двадцать четыре тысячи. А она присылает семьдесят пять тысяч.
— А остальные деньги куда идут?
Анна Петровна растерянно переглянулась с сыном.
— Ну... на разные нужды. На коммунальные, на одежду детям...
— На пиво и ремонт, — мрачно добавил Александр.
— Что ты такое говоришь! — возмутился Игорь. — Какое пиво? Я же не пью!
— С банкой пива в руке говоришь, что не пьешь? — Александр указал на банку. — И детская площадка сама по себе появилась?
— Слушай, зять, не лезь в наши дела! — Игорь поставил банку на стол с такой силой, что пиво выплеснулось. — Ира деньги присылает добровольно!
— Присылает на лечение матери, а не на твое содержание!
Ирина встала между мужем и братом, чувствуя, как назревает скандал.
— Все, хватит! Игорь, объясни честно — сколько из моих денег ты тратишь на себя?
Брат отвел взгляд, понимая, что попался.
— Ну... иногда что-то беру. Но я же тоже помогаю маме! Ремонт делаю, за детьми слежу!
— За свои же деньги помогаешь! — не выдержала Ирина. — Полтора года живешь на мой счет и еще гордишься этим!
— Постой, постой! — Игорь поднял руки, пытаясь успокоить сестру. — Я не живу на твой счет! Я помогаю маме по хозяйству! Это тоже работа!
— Какая работа? Сидеть дома с пивом? — Александр не мог сдержаться. — Твоя жена тоже "работает" — детей растит за чужой счет?
Как по команде, из соседней комнаты вышла Анка — жена Игоря, худощавая женщина лет тридцати с усталым лицом. Она держала в руках пачку сигарет.
— Что за крики? Дети проснутся от дневного сна.
— Анка, иди сюда, — позвала ее Ирина. — Объясни, почему ты не работаешь?
Анка неуверенно подошла ближе, прячась за спиной мужа.
— Да кто меня возьмет с двумя детьми? Везде молодых требуют.
— А кто детей будет сидеть, если ты пойдешь работать?
— Ну... Игорь. Он же дома.
— Игорь дома, потому что работу не ищет! — взорвалась Ирина. — А ты не работаешь, потому что он дома! Замкнутый круг за мой счет!
Анна Петровна, которая до этого молчала, вдруг заплакала.
— Ирочка, ну что ты кричишь на детей? Им и так тяжело — без работы, без денег...
— Без денег? — Ирина обвела рукой обновленную комнату. — Мама, ты видишь, где мы сидим? Новая мебель, новый телевизор! На мои деньги!
— Но ведь им надо как-то жить!
— Им надо РАБОТАТЬ! — Ирина почувствовала, как голос срывается. — Игорь, тебе тридцать восемь лет! У тебя двое детей! Почему ты не работаешь?
Игорь пожал плечами, отворачиваясь к окну.
— Кому я нужен в мои годы? Везде молодых берут.
— Вранье! Слесари везде нужны! — вмешался Александр. — Ты просто не хочешь работать, пока есть кого доить!
— Я не дою никого! — обиделся Игорь. — Ира сама присылает! Никто ее не просит!
— Просит мама! Постоянно! На лекарства, на продукты, на срочные нужды! — Ирина повернулась к матери. — Мам, скажи честно — тебе действительно нужно семьдесят пять тысяч в месяц?
Анна Петровна опустила глаза, теребя край платка.
— Ну... может, и много. Но детям же надо есть, одеваться...
— Каким детям? Это не твои дети! Это дети Игоря и Анки!
— Но они же мои внуки!
— А у меня есть деньги содержать взрослого мужика с семьей? — Ирина ходила по комнате, размахивая руками. — Я работаю как проклятая, муж на двух работах! А вы тут живете как короли!
Игорь резко развернулся к сестре.
— А кто тебя просил работать на двух работах? Живи попроще!
Эти слова стали последней каплей. Ирина подошла к брату вплотную, и ее глаза сверкали от ярости.
— Попроще? Чтобы содержать тебя? Слушай меня внимательно, дорогой братец. С завтрашнего дня помощь прекращается!
— Что? Как это прекращается? — испугалась Анна Петровна.
— Очень просто. Больше никаких переводов. Маме буду покупать лекарства напрямую. А на ваше содержание не дам ни копейки!
— Ира, ты не можешь! — Игорь побледнел. — У нас дети! Нам нечем платить за коммунальные!
— Тогда иди работать! Завтра же!
— Куда? Где?
— На любую работу! Дворником, грузчиком, кем угодно! — Ирина взяла сумочку. — А жена пусть идет уборщицей, нянечкой! Работы полно!
Анка заплакала громче.
— Но как же дети? Кто их будет растить?
— Растили до переезда к бабушке — и дальше растите! — отрезала Ирина. — Саша, едем домой.
— Доченька, постой! — Анна Петровна схватила Ирину за руку. — Не бросай нас! Я же больная!
— Больной тебе помогу. А тунеядцам — нет.
— Но Игорь же мой сын! Я не могу его выгнать!
— Не выгоняй. Пусть живет. Но на свои деньги.
Игорь преградил сестре путь к выходу.
— Ира, давай договоримся. Я найду работу, честно. Дай месяц времени.
— Месяц? Тебе дали полтора года! — Ирина обошла брата. — Время кончилось.
— Ты пожалеешь об этом! Мама совсем больная, а ты ее бросаешь!
Ирина остановилась в дверях и обернулась.
— Мама проживет на пенсию и лекарства, которые я буду покупать. А вот вы без моих денег быстро поймете, что такое настоящая жизнь.
Всю дорогу домой они ехали молча. Ирина смотрела в окно и думала о том, как можно было так долго обманывать себя. Александр изредка поглядывал на жену, но не решался заговорить первым.
— Ты был прав, — наконец сказала она. — Я действительно содержала всю их семью.
— Главное, что ты сама это увидела.
— Знаешь, что больше всего бесит? Что они даже не стыдятся! Живут на мои деньги и еще обижаются, что я против!
— Привыкли. Полтора года халявы расслабляют.
— А мама... мама их покрывает. Говорит, что больная, а сама здоровее меня выглядит.
Александр протянул руку и сжал ее ладонь.
— Ира, ты сделала правильно. Пора им стать взрослыми.
Через неделю после разрыва финансовой помощи начались звонки. Первой позвонила мать, голос которой дрожал от слез.
— Ирочка, что же ты наделала? Игорь совсем отчаялся, говорит, что пойдет работать на стройку!
— И правильно сделает, — спокойно ответила Ирина, продолжая готовить ужин. — Мужчина должен работать.
— Но он же не привык к физическому труду!
— Привыкнет. Или найдет работу по специальности.
Анна Петровна всхлипнула в трубку.
— А как же лекарства? Мне же нужны лекарства!
— В субботу приеду, куплю на месяц вперед. Составлю список того, что действительно нужно.
— А продукты?
— На пенсию хватает. Проверено миллионами пенсионеров.
После разговора с матерью позвонил Игорь. Его голос звучал растерянно и зло одновременно.
— Ира, ты совсем охренела? Как ты можешь бросить родную мать?
— Я не бросаю мать. Я прекращаю содержать тебя, — отрезала Ирина.
— Куда мне идти работать? Кому я нужен?
— На заводе "Автодеталь" требуются слесари. Зарплата сорок тысяч. Анке в больницу нужны санитарки — двадцать пять тысяч.
— Откуда ты знаешь?
— Потому что я, в отличие от тебя, умею искать работу.
Игорь помолчал, переваривая информацию.
— Сорок тысяч — это мало. У нас же дети, расходы.
— Анка еще двадцать пять принесет. Итого шестьдесят пять. Этого хватит.
— А квартплата? А одежда детям?
— На шестьдесят пять тысяч семья из четырех человек может жить. Проверено миллионами семей.
Через два дня позвонила Анка, плачущим голосом рассказывая о том, как тяжело искать работу.
— Ира, ну пожалей детей! Они же ни в чем не виноваты!
— Дети как раз и заслуживают работающих родителей, а не тунеядцев.
— Но я же не умею работать! Пятнадцать лет дома сидела!
— Научишься. Я тоже когда-то первый раз на работу устраивалась.
Месяц спустя Ирина поехала к матери с лекарствами. Картина дома изменилась кардинально. Игорь действительно устроился слесарем на завод, Анка подрабатывала уборщицей в школе. Оба выглядели усталыми, но более собранными.
— Как дела? — спросила Ирина, раскладывая лекарства на столе.
— Тяжело, — честно ответил Игорь. — Не привык к такому режиму. Встаю в шесть утра.
— Зато деньги честные.
— Да... честные. И понимаешь, что заработал сам.
Анна Петровна сидела молча, явно не одобряя происходящих перемен.
— Мам, как самочувствие? Лекарств хватает?
— Хватает. Только вот внуков почти не вижу. Родители работают, приходят усталые.
— Зато дети видят, что такое настоящая семья. Где родители работают, а не живут за чужой счет.
Игорь неожиданно кивнул.
— Знаешь, Ира, я на тебя злился сначала. А теперь понимаю — спасибо тебе.
— За что?
— За то, что заставила встать с печи. А то я бы так до старости просидел.
Анка промолчала, но по ее лицу было видно, что она тоже начинает понимать ситуацию.
Еще через полгода Игорь получил повышение до бригадира, а Анка устроилась в детский сад воспитателем. Их общий доход вырос до восьмидесяти тысяч.
— Представляешь, — рассказывал Игорь сестре по телефону, — мы теперь даже откладываем немного. Хотим свою квартиру снять.
— Это здорово. А мама как?
— Привыкла. Говорит, что гордится нами.
— А ты не жалеешь о том времени, когда жил на мои деньги?
Игорь помолчал.
— Знаешь, стыдно признаться, но жалею. Было же легко — ничего не делать и получать деньги.
— Но сейчас лучше?
— Сейчас честнее. И детям не стыдно за родителей.
Вечером Ирина рассказала Александру о разговоре с братом.
— Видишь, как получилось? Твоя помощь превратилась в медвежью услугу, — сказал муж.
— Да, я понимаю теперь. Хотела помочь, а превратила брата в иждивенца.
— Главное, что исправила ошибку. Не каждый способен на это.
— А знаешь, что самое интересное? Теперь у нас самих появились деньги на отпуск, на ремонт.
— И на нормальную жизнь.
Ирина обняла мужа.
— Спасибо, что открыл мне глаза. Без тебя я бы до сих пор содержала всю их семью.
— А они до сих пор сидели бы без работы, считая это нормальным.
Через год Игорь с семьей действительно снял отдельную квартиру. А Ирина поняла главное: настоящая помощь родственникам — это не содержание их, а помощь в том, чтобы они стали самостоятельными.
«Иногда самая большая любовь — это сказать "нет"», — думала она, глядя на семейные фотографии, где Игорь с Анкой улыбались, стоя рядом с детьми у своего нового дома.
