От $27 до $70 млн за грамм — вилка цены, которую чаще всего называют источники. И да, это про реальный металл, а не сказку. Производство идёт всего в двух местах на планете. Одно из них — Димитровград, Ульяновская область: там, в НИИАР, россияне годами выращивают крошечные порции калифорния (Cf, №98).
Почему так дорого
Этот элемент в природе почти не встретишь. Его создают искусственно: исходный материал (обычно плутоний или кюрий) долго облучают нейтронами в реакторе. Ядра «ловят» нейтроны, становятся тяжелее, шаг за шагом превращаются в новые элементы — до калифорния.
- На 1 мг Cf уходит примерно 1 кг стартового материала.
- Время в реакторе — от 1,5 до 8 лет.
- Глобальный запас оценивают всего в граммы (порядка восьми).
- В России удаётся получать десятки микрограммов в год — измерять «в граммах» просто некорректно.
Добавьте к этому сложную химическую выделку и безопасность — получаем редкость уровня «штучная работа».
Где и как это делают
НИИАР (Димитровград) — одна из немногих площадок, где есть всё сразу: мощные исследовательские реакторы, радиохимия, люди с нужными компетенциями. Здесь не «плавят», а именно выращивают изотоп: цикл облучения, выдержка, химическое разделение, контроль чистоты. Процесс больше похож на ювелирный конвейер времени, чем на завод в привычном смысле.
Важная ремарка: калифорний «тает»
Главный изотоп для источников — Cf-252. Его период полураспада — ~2,6 года. То есть за это время активность падает примерно вдвое. Хранить «про запас» бессмысленно — его делают под конкретные задачи и сразу вводят в работу.
Суперсила калифорния
Cf-252 — мощный источник нейтронов. Всего микрограмм даёт порядка двух миллионов нейтронов в секунду. Такая «микро-печка» нейтронов открывает несколько направлений применения:
- Медицина: в отдельных случаях (по решению врачей) источники на Cf используют как часть лучевой терапии, когда стандартные методики не работают.
- Геологоразведка: нейтронный каротаж в скважинах — по «отклику» породы видно, что в ней и в каких долях.
- Промышленная дефектоскопия: контроль сварных швов, узлов авиа- и ракетной техники, где ошибка недопустима.
- Научные эксперименты: активационный анализ, исследование материалов.
Почему так мало и так долго
Это не история «купили новый станок — удесятерили объёмы». Упирается всё в физику процесса: исходный изотоп должен пройти длинную цепочку превращений, а это время, дозы, экранирование, радиохимия, контроль на каждом шаге. Любая спешка — минус к качеству и безопасности. Поэтому очереди на микрограммы — норма, а не «недоработка».
Деньги — не главное (но важное)
Выбор для площадки обычно такой: вложиться в дорогущее новое оборудование или выжать максимум из существующего и процессов. Российская школа как раз про второе: доработки, калибровки, точные режимы. Цена итогового продукта всё равно космическая, но она складывается не из «жадности», а из длины цикла, сложности химии и ценности результата.
Что даёт стране наличие такого производства
- Научный суверенитет: можно проводить исследования и проекты, не завися от внешних поставок.
- Редкие компетенции: специалисты полного цикла (реактор → радиохимия → контроль).
- Экспорт знаний и услуг: когда «вес» — не тонны, а нанограммы, логистика вторична, главное — репутация и качество.
Итог
Калифорний — металл, который считают не килограммами, а микрограммами. Делают его медленно, дорого и очень аккуратно. Но взамен получают то, что невозможно закрыть «обычной техникой»: компактные нейтронные источники для медицины, геологии, высокоточного контроля. Россия — в коротком списке стран, где такой штучный конвейер реально работает.
Подпишись на канал — оставляй свои комментарии!