Часть 11
Вскоре после того, как Марту арестовали, Фаина Степановна начала искать доступ к деньгам, в наличии которых она не сомневалась. Не зря же невестка столько лет бодро торговала собой.
"Поди не последние на нас тратила, обзавелась кубышкой, к бабке не ходи", - размышляла алчная, для которой деньги никогда не пахли.
- Катюшка, детка, ты не знаешь где мама хранит сбережения? Нам нужно на что-то жить.
- Нет, - резко ответила Катя. - А даже если бы знала, тебе бы ни за что не сказала. Ясно?
На самом деле дальновидная Марта задолго до трагедии оформила на дочь банковскую карту.
- В жизни может случится всякое, - объяснила она. - Теперь у тебя будет доступ к моим счетам. Пожалуйста не говори об этом никому. Пусть это будет нашей тайной.
Катя не говорила и говорить не собиралась, но когда с ней связался Суховей и спросил есть ли у неё возможность собрать для матери посылку, Катя с облегчением воскликнула:
- Да, да! Конечно! Что нужно? Я сегодня же соберу!
- Пришлю тебе список, хорошо?
- Спасибо, Андрей Андреевич! - расплакалась Катя.
- Ну, ну, не надо плакать. Всё будет хорошо, я обязательно помогу твоей маме. Держись, девочка.
Утратив надежду вытрясти какие-то сведения, Фаина Степановна, недолго думая, отправилась в банк, чтобы выяснить, нет ли у Ростислава права распоряжаться деньгами жены.
Такого права у сына не оказалось. Раздосадованная сверх всякой меры, искательница сокровищ устроила чудовищный скандал, в результате которого её выдворили на улицу с помощью дюжей охраны.
Ничего не добившись, женщина бесславно приползла домой, где немедленно впала в ярость.
- Ну и тварь эта Марта! Ну и тва-а-арь! Ни о ком, кроме себя никогда не думала! А мы терпели эту пробл.. дь у себя в доме!
- Бабушка, ты опять?! - закричала Катя. - Замолчи немедленно! Закрой рот! Этот дом купила мама! Это её дом! Чтоб ты желчью захлебнулась!
- Ты как с бабушкой разговариваешь?! - подключился верный Егор Ильич. - А ну, извинись! Живо!
- Мне через неделю восемнадцать, - прошипела Катя. - Как только исполнится, сразу же от вас съеду. Вы не люди! Вы нелюди! Не знаю, как я раньше этого не понимала!
Не смотря на предательство Сергея, Катя сумела собраться, сдала экзамены, получила аттестат, планировала дождаться маму и покинуть родной город вместе с ней. Всё равно им обеим здесь нет больше места. А в том, что Марта скоро вернётся, Катя не сомневалась, тем более после того, как появился Суховей.
Катя сразу же прочитала о нём всё, что имелось в интернете и ликовала из-за того, что именно он будет защищать родительницу.
- Вместо того, чтобы тратить бешеные тыщи себе на адвоката, лучше бы о нас позаботилась, - заявила Фаина Степановна, услышав новость.
- Это верно, - поддакнул Егор Ильич. - Есть ведь и государственные защитники. Ничем, между прочим, не хуже. Все в одних стенах учились.
Ростислав по обыкновению промолчал. Не находя в себе смелости встать на сторону жены, он предпочёл соблюдать нейтралитет, за что Катя его безгранично презирала.
- Какие же вы все мерзкие! Мерз- ки-е! - отчеканила она. - Мне стыдно за вас и противно. Противно, что мы родня! Отвратительно! До чего же Отвратительно!
Благодаря ходатайству, поданному Суховеем, следователь, ведущий дело, выдал письменное разрешение на посещение Марты.
- Катя, ты можешь проведать маму, - сообщил адвокат девочке. - Ты и отец.
- Спасибо, Андрей Андреевич! Большое вам спасибо! - поблагодарила обрадованная Катя, которой очень хотелось увидеть мать, обнять её, сказать что любит и конечно же поговорить, поделиться тем, как повёл себя Сергей.
Что касается отца, то он поехать на свидание отказался.
- Нет, Катя, нет. Как ты это себе представляешь? Все подумают...
- Какое тебе дело что подумают?! - рявкнула Катя. - Ты предатель, папа! Предатель! Я тебе этого не прощу!
- Ты пойми, дочка, город у нас маленький... - попытался оправдаться Ростик.
- Какое это имеет значение?! - возмутилась Катя. - Твой близкий человек в беде!
- Не слушай её, сыночка, - вмешалась вездесущая Фаина Степановна. - На развод подавай, не тяни. На развод и на раздел имущества. Она в тюрьме, вас быстро разведут.
- Да мама, - пролепетал Ростислав, не глядя на дочь. - Ничего другого не остаётся. Не могу же я оставаться мужем проститу...и.
- Какой же ты... - Катя выскочила из комнаты, оглушительно хлопнув дверью. Отец был ей противен.
"Был бы человеком, уехали бы вместе", - думала она, набирая номер Суховея.
- Да, Катенька, что ты хотела? - раздался в трубке тёплый голос.
- Андрей Андреевич, вы не могли бы мне помочь найти квартиру? Я больше не могу оставаться дома.
- Тебе восемнадцать есть? - поинтересовался мужчина.
- Да. На прошлой неделе исполнилось, - ответила Катя.
- Ты можешь пожить у меня. Места хватает, - предложил Андрей Андреевич.
- Да?! - обрадовалась Катя. - А это удобно?
- Очень даже удобно, только говорить об этом никому не нужно. Приходи в центральный сквер со своими вещами. Много не набирай, только самое необходимое, - посоветовал Суховей.
- Во сколько? Во сколько приходить? - Катя едва не плясала от восторга.
- Заберу тебя в половине четвёртого, - сообщил собеседник и отключился.
Увидев Марту впервые, Андрей Суховей поразился не столько её красоте, поскольку наслушался, сколько достоинству, с которым она несла себя даже в условиях СИЗО.
"Надо же! Настоящая королева!" - подумал он восхищённо.
На вопросы Марта отвечала чётко и прямо, не жеманничала, не заламывала рук и совсем не плакала.
- Понимаете, Марта, решение о том, была ли самооборона необходимой или же превышенной, всегда принимает суд, - сказал Андрей.
- То есть повлиять на решение уважаемого суда мы не можем? Ведь субъективное восприятие никто не отменял, - произнесла Марта, глядя в глаза адвокату.
- Это не совсем так. Суд учитывает все обстоятельства. Это непременное условие. Наша задача как можно подробнее и ярче описать не только картину происшествия, но и то, что привело к ней. Понимаете? В вашем случае всё более чем прозрачно, проблем возникнуть не должно.
Марта это понимала и в беседах с Суховеем неизменно демонстрировала готовность развёрнуто ответить на любые, самые неловкие вопросы.
Вопреки негласному профессиональному кодексу, короткое время спустя, Андрей Андреевич с ужасом поймал себя на том, что Марта интересует его как женщина. И это невзирая на то, что он был в курсе всех подробностей её разудалой, рисковой жизни!
"Нет, нет, нет! Этого ещё не хватало! Даже думать не смей!" - строго велел он себе.
Однако Любовь лишь насмешливо усмехнулась в ответ, поскольку успела просочиться в сердце и даже пустить в нём корни.
Суховей старался поменьше смотреть на подзащитную, напоминая себе о том, что одного мужчину она уже погубила.
Но объективная реальность не имеет власти над чувствами, которые всегда и всюду независимы и сами по себе. Дошло до того, что Суховей надумал отказаться от защиты, поскольку то, что он испытывал, противоречило этике, не смотря на то, что объект ни о чём не догадывался.
"Чёрт знает что такое! - ругал себя Андрей, покидая СИЗО в очередной раз. - Наваждение! Морок!"
Репутация для любого адвоката имеет колоссальное значение, поэтому Суховей боялся ее лишиться.
"А с другой стороны, - рассуждал он. - Никто пока не научился читать чужие мысли, заглядывать в душу. Я ничем себя не выдал, не выдам и впредь. Кто, если не я, поможет Марте обрести свободу?"
Таким образом, Суховей настроил себя на то, чтобы сохранять отстранённый, исключительно деловой вид и приличествующий ситуации тон.
Марта, в свою очередь, ни о каких глупостях не думала вовсе. Единственное, что её волновало, это Катя, которой она ежедневно писала.
"Не волнуйся за меня, родная. Здесь вовсе не так страшно, как можно представить. Всё обойдётся, верь мне. Прости меня, милая. Я не хотела чтобы тебе пришлось пройти через всё это. Люблю тебя.
Мама."
"Здравствуй, котик! Как твои дела?
Спасибо тебе большое за посылки. За книги особенно. Они помогают скоротать время до суда. Надеюсь, мы скоро увидимся. Будь сильной, детка. Люблю тебя.
Мама."
Катя не рассказывала что происходит дома и в городе, но Марта прекрасно понимала это. То, что необходимо уехать, она знала наверняка и поэтому много думала о том, куда им с Катей податься.
Надежда Ровицкая