Валентина Ивановна посмотрела в окно. Раннее сентябрьское утро было прохладным, стекло слегка запотело от пара, поднимавшегося от ее кружки с цикорием.
За окном, на детской площадке, уже шумела детвора, собираясь в школу. Девочки - в накрахмаленных фартучках, мальчики - в новеньких костюмчиках.
Сердце пожилой женщины сжалось от грусти. Ее собственные дети, давно уже ставшие взрослыми, когда-то тоже вот так бежали на линейку с букетами астр.
Однако сейчас мысли ее были о правнуке Василии. В этом году он шел в третий класс.
Внук был смышленый, но тихий. Его родители, Жанна и Иван, жили в том же районе, но в другой девятиэтажке.
Бабушка навещала их очень часто, но каждый раз уходила с тревогой в душе. В доме вечно царил бардак, деньги, казалось, утекали сквозь пальцы, а внук Василий часто был предоставлен сам себе.
Зато Жанна всегда была на позитиве.
— Мама Валя, не переживай ты так! Все у нас хорошо! Вовка растет крепышом! — говорила она, называя сына уменьшительно-пренебрежительно "Вовкой", хотя его крестили царским именем Василий.
Валентина Ивановна все лето копила пенсию. Откладывала понемногу, отказывая себе даже в кефире и яблоках.
Старая сумка ее, висевшая на крючке в прихожей, с июня по август хранила самый ценный груз — двадцать пять тысяч рублей.
Это были деньги для Василия к 1 сентября, чтобы купить ему хороший костюм, новую обувь, красивый ранец и канцтовары и чтобы он был в школе не хуже других.
Валентина Ивановна не просто так озаботилась этим. Невестка Жанна еще в мае заявила, что в этом учебном году сын будет ходить в старом.
Свекровь смекнула это и решила взять на себе все заботы о подготовке внука к 1 сентября.
В последних числах августа она пригласила семью сына к себе в дом. Накрыла скромный стол: салат, пирог с капустой, компот из сухофруктов.
Сын Иван был молчалив и угрюм. Он работал монтажником и часто жаловался на низкие зарплаты и плохих начальников.
Жанна, напротив, сияла. Она с аппетитом уплетала пирог и рассказывала о новой подруге, которая открыла нереальный бизнес на продаже духов через интернет.
Когда чай был допит, Валентина Ивановна торжественно вынула из сумки конверт.
— Это вам, — сказала она, подавая его Жанне. — Для Васи. Чтобы вы купили к школе ему все самое лучшее. Ни в чем не отказывайте внуку!
Жанна взяла конверт, заглянула внутрь, и ее глаза округлились от неподдельной радости.
— Мама Валя! Да вы что! Такая сумма! Да мы… мы ему целый гардероб соберем! Спасибо вам огромное! — она чуть не подпрыгнула на стуле, не веря своему счастью.
Женщина быстро сунула конверт в сумочку, будто боялась, что свекровь передумает.
— Спасибо, мам, — Иван мотнул головой в знак благодарности.
Василий, увлеченный сбором металлического конструктора, оставшегося еще от его отца, никак не отреагировал на слова бабушки.
— Вы сразу все мерьте хорошо, — тревожно проговорила Валентина Ивановна. — А то, знаешь, Жанночка, потом не угадаешь с размером, а обменять будет сложно.
— Конечно, конечно! Обязательно! В эти же выходные пойдем! — бойко ответила невестка. — Мы в самый лучший магазин поедем! В "Детский мир"!
Спустя полчаса семья с двадцатью пятью тысячами рублей уехала домой. В пороге Жанна расцеловала свекровь в щеку.
Валентина Ивановна осталась стоять на пороге, провожая их взглядом. На душе было и радостно, и тревожно.
Радостно от того, что смогла помочь, тревожно — по неизвестной причине. "Старая я стала, всего боюсь", — мысленно отмахнулась она от дурных предчувствий.
Прошла неделя после первого сентября. Валентина Ивановна звонила каждый день, спрашивала, как у внука дела в школе и просила фотографии покупок, но разговоры были краткими:
— Все нормально, мам, некогда, бегу, — отвечал Иван.
— Может, я сама к вам приду? — предложила женщина, но сын снова отказался, сославшись на занятость.
В конце концов, Валентина Ивановна не выдержала. Она испекла любимые оладьи внука, собралась и пошла в гости к родственникам.
Дверь женщине открыла Жанна. На ней был новый, яркий халат, а на лице — маска для ухода за кожей.
— Ой, мама Валя! Заходите! Какая неожиданность! — в ее голосе прозвучала неподдельная нотка растерянности.
Квартира, как всегда, была в легком беспорядке, но Валентина Ивановна сразу заметила новую микроволновку на кухне и огромную вазу с искусственными цветами в гостиной.
— А где Васенька? — спросила бабушка, разворачивая оладьи.
— Уроки делает в комнате. Иди, бабушка пришла! — крикнула Жанна в сторону коридора.
Дверь приоткрылась, и появился Василий. Бабушка ахнула. На мальчике были надеты потертые, короткие джинсы, старый свитер с растянутыми манжетами и стоптанные тапочки на босу ногу.
— Васенька, а ну-ка покажи мне свой новый костюм? — тихо попросила Валентина Ивановна.
Мальчик опустил глаза и растерянно пожал плечами. Жанна рассмеялась неестественно громко:
— Давайте попозже. Лучше ваши оладья поедим с чаем.
Валентина Ивановна перевела удивленный взгляд с внука на натянуто улыбавшуюся невестку.
— Покажите мне все, что купили! — голос Валентины Ивановны стал тихим и очень твердым.
— Да что вы, право слово… потом, — засуетилась Жанна, но встретившись с взглядом свекрови, скисла. — Ну, иди, покажи бабушке.
Василий повел бабушку в свою комнату. Комната была завалена игрушками, но на спинке стула висели… те же самые обноски, в которых он ходил в школу в прошлом году.
Поношенные брюки, пиджак с выцветшими локтями, уже давно не белая рубашка.
— Где же то, что вы купили на мои деньги? — прошептала бабушка.
Василий молча открыл шкаф. На полке лежала одна-единственная новая вещь — дешевый яркий галстук.
В этот момент в комнату вошел Иван. Увидев сына у пустого шкафа и свою мать с окаменевшим лицом он все понял.
— Жанна! Иди сюда! — крикнул он так громко, что даже Валентина Ивановна вздрогнула.
Невестка пулей вбежала в комнату, снимая на ходу маску с лица.
— Что ты скажешь? Выкручивайся сама теперь!
Жанна замерла, как школьница, пойманная на краже. Ее глаза бегали от мужа к свекрови и обратно.
— Ну… — начала она. — Мы же хотели как лучше… Ты знаешь, тот бизнес, о котором я рассказывала… У Наташки, моей подруги, такое направление пошло! Такая возможность была! Мы могли удвоить сумму! Я вложила эти деньги… Ну, плюс немного своих… в ее парфюмерный стартап. Она сказала, через неделю — отбиваем вложения и получаем прибыль! Я же хотела купить Василию не просто костюм, а самый лучший, брендовый!
В комнате повисла мертвая тишина. Было слышно, как за стеной плачет ребенок соседей.
— А она… — голос Жанны стал тонким, слезливым. — А она, стерва, взяла и исчезла. Телефон не отвечает, странички в социальных сетях удалены. Все пропало…
Она разрыдалась, но это были слезы не раскаяния, а жалости к себе и злости на обманщицу.
Валентина Ивановна молча посмотрела на невестку и почувствовала жгучую боль за внука, который стоял, потупившись, и старался не смотреть ни на кого.
— Ты… — начала она громко. — Ты промотала деньги, данные ребенку на самое необходимое. Ты обманула меня. Но самое страшное… ты обокрала своего сына!
Она подошла к Василию и обняла его за плечи. Мальчик прижался к бабушке и задрожал.
— Посмотри на него, Жанна. Посмотри хорошенько. Он пошел в школу в обносках, потому что его мать решила поиграть в бизнес-леди. Пока другие дети рассматривали его старый, застиранный пиджак, ты красила ногти и делала маски?!
— Я хотела как лучше! — всхлипнула Жанна. — Вы все меня гнобите! Никто меня не понимает!
— Ваня, а что ты скажешь?! — Валентина Ивановна уставилась на сына. — Только не говори, что ничего не знал!
— Я знал, — вздохнул мужчина. — Но доверился жене... Мама, прости… Я недоглядел. Я думал, она…
— Ты такой же, как и Жанна, сынок, — покачала головой Валентина Ивановна. — Ни стыда, ни совести.
В квартире повисла неприятная тишина. Пожилая женщина о чем-то усердно думала. Наконец она озадаченно вздохнула и посмотрела на сына.
— Больше ни копейки вам не дам, все сама лично буду покупать внуку, — строго проговорила она.
Через месяц Валентина Ивановна потратила свою пенсию на то, чтобы купить Василию более-менее приличный костюм.