— Знаешь, Галь, — голос мужа за спиной прозвучал почти буднично, — ты мне больше не нужна. Я встретил другую.
Галина стояла у кухонного окна, медленно разворачивая чайный пакетик. За окном моросил октябрьский дождь — такой же серый и привычный, как этот понедельник, как вся её жизнь последние годы.
На подоконнике лежала открытая книга — "Есть, молиться, любить". Первые две части она уже освоила, оставалась третья.
Чайник свистел, требуя внимания.
Она не обернулась.
Залила пакетик кипятком, наблюдая, как горячая вода медленно окрашивается в янтарный цвет. Книгу закрыла одним движением — пора переходить к третьей части.
Тишина затянулась ровно на то время, что требуется заварке, чтобы отдать весь свой вкус.
— Твой чемодан в кладовке. На верхней полке. Синий.
Виктор замер в дверном проёме. Он явно ожидал слёз, истерики, мольб о прощении. Но не такого делового спокойствия.
— То есть... ты знала?
Галина наконец повернулась к нему. После двадцати трёх лет брака она умела читать его лицо, как хорошо знакомую книгу с предсказуемым финалом.
— Знала, что ты скажешь именно сегодня? Нет. А что ты скажешь это рано или поздно? Конечно.
Три месяца подготовки
— Как давно ты поняла? — Виктор медленно опустился на стул, словно ноги перестали его держать.
— В июле. Помнишь, ты оставил телефон в ванной, а он разрядился? Я поставила на зарядку. — Галина села напротив, обхватив чашку ладонями. — «Жду тебя, любимый. Твоя Катюша с тремя сердечками». Очень трогательно для женщины, которой за сорок.
— И ты молчала три месяца?
— А зачем было говорить? Устраивать детективные допросы? Требовать клятв верности? — она пожала плечами. — В нашем возрасте это выглядит не драматично, а жалко.
Виктор потёр лицо руками. Всё шло совершенно не по тому сценарию, который он прокручивал в голове.
— Я звонила Лене в тот же день, — продолжала Галина. — Она ахнула: "Галка, да ты провидица! Как ты так спокойно?" А я ответила: "Просто за эти годы научилась читать не только между строк, но и между его молчаниями. И главное — научилась ценить себя больше, чем штамп в паспорте."
За эти три месяца Галина не просто открыла собственный счёт в банке — она устроилась на работу в турагентство, где владелица сразу оценила её знание трёх языков и умение находить общий язык с людьми.
Покрасила волосы в более смелый оттенок, купила джинсы, которые Виктор всегда критиковал за "неподходящий возраст".
К сегодняшнему утру она была готова полностью — и морально, и финансово, и даже гардеробно.
Сборы без мелодрамы
— Галь, послушай, я понимаю, что это шок для тебя...
— Виктор, давай без театра. Ты взрослый мужчина, имеешь право на свои чувства. Я взрослая женщина — имею право на достойную реакцию.
Он поднялся, направляясь к кладовке. Галина последовала за ним — не из любопытства, просто из вежливости.
— Может, всё-таки поговорим? — попытался он ещё раз. — Я не хотел, чтобы так получилось...
— А как ты хотел? — она легко сняла чемодан с полки и протянула ему. — Чтобы я узнала от соседки тёти Веры? Или застала вас за романтическим ужином в нашей квартире?
— Галя...
— Ты поступил честно. Это уже что-то, — в её голосе не было ни капли сарказма. Просто констатация факта, как сводка погоды.
В спальне Виктор растерянно замер у открытого шкафа.
— Даже не знаю, что брать...
— Всё повседневное бельё, рабочие костюмы, спортивную форму для тренажёрного зала, — методично перечислила Галина, подавая ему стопку рубашек. — Ах да, и крем для лица из ванной не забудь. В новых отношениях свежий вид — это инвестиция в будущее.
Он резко обернулся:
— Ты надо мной издеваешься?
— Нисколько. Просто помогаю собираться. Разве не об этом ты мечтал — о понимающей жене?
Галина аккуратно укладывала его вещи — те самые рубашки, которые гладила двадцать лет, костюмы, которые выбирала в дорогих магазинах. Теперь они будут висеть в другом шкафу, их будут гладить другие руки.
— Знаешь, Витя, — сказала она, складывая его любимую футболку с надписью "Лучший папа", — я тебе даже немного завидую.
— Чему?
— Впереди у тебя новая любовь, бабочки в животе, бессонные ночи от счастья. Романтика, букеты, СМС-ки с сердечками. — Она улыбнулась почти мечтательно. — А кому нужна женщина в сорок семь? С морщинками, растяжками и привычкой засыпать в девять?
Виктор остановился, глядя на неё с чем-то похожим на раскаяние.
— Галь, ты же красивая...
— Была красивой двадцать лет назад. А теперь я женщина с багажом. Но знаешь что? Багаж — это не всегда тяжесть. Иногда это опыт.
Звонок, которого не ждали
Телефон Виктора зазвонил. "Катюша 💕" — высветилось на экране.
— Ответь, — кивнула Галина. — Любимая не должна ждать.
Виктор сбросил вызов. Телефон зазвонил снова.
— Она настойчивая, — одобрительно заметила Галина и сама потянулась к телефону. — Это хорошее качество для женщины.
— Алло? — её голос был на удивление тёплым.
— Простите, а Виктор дома? — растерянно прозвучало на том конце.
— Конечно дома. К сожалению, он ещё не до конца собрался. Но думаю, максимум через час будет свободен.
Пауза затянулась так, что Галина подумала — связь прервалась.
— Простите, а вы...?
— Жена. Пока ещё жена, если быть точной. — Галина присела на край кровати. — А вы, наверное, Катя? Виктор о вас рассказывал. Только хорошее, не волнуйтесь.
— Я... я не знала, что он ещё не поговорил с вами...
— Поговорил. Буквально пять минут назад. Очень деликатно, надо отдать ему должное. А то ведь я могла бы по привычке приготовить борщ на двоих и весь вечер ждать, пока он остынет.
Виктор смотрел на жену, как будто видел её впервые. Эта спокойная, ироничная женщина была его Галей, которая двадцать три года переживала из-за каждой его задержки на работе?
— Катюша, — взял он трубку, — я перезвоню через час, хорошо?
— Хорошо, — неуверенно прозвучало в ответ. — Витя, а она... она не сердится?
Галина жестом попросила телефон обратно:
— Катенька, дорогая, я абсолютно не сержусь. Даже рада за вас обоих. Виктор — хороший человек, он заслуживает любви. А любовь — это чудо в любом возрасте, вам не кажется?
— Вы... вы очень мудрая, — растроганно прошептала Катя.
— Просто взрослая. Удачи вам, детки.
Последние штрихи
Галина положила трубку и обернулась к мужу. Он сидел на краю кровати с полуупакованным чемоданом и впервые за все годы выглядел по-настоящему растерянным.
— Галь, а может, мы ещё подумаем? — голос его дрогнул. — Поговорим нормально, без эмоций...
— Витя, — она села рядом, но не коснулась его, — ты же сам понимаешь: некоторые слова нельзя произнести, а потом взять обратно.
— Какие слова?
— "Ты мне больше не нужна." Это не обида и не упрёк. Просто факт, который меняет всё. Навсегда.
Он кивнул и продолжил складывать носки.
— А ты? Что будешь делать теперь?
— Жить, — ответила Галина, и в этом слове было столько лёгкости, что Виктор вздрогнул. — Работать, встречаться с подругами, может быть, заведу собаку. Или запишусь на танцы — всегда мечтала научиться танго.
— Танго? — он поднял голову, удивлённый.
— Ага. Говорят, это танец страсти. Пора узнать, что это такое — жить страстно.
Виктор замер с галстуком в руках.
— Ты серьёзно?
— Абсолютно. Знаешь, Витя, что самое смешное? Я тебе благодарна.
— За что?
— За то, что освободил меня от необходимости быть удобной. Я уже забыла, каково это — быть просто Галиной, а не "женой Виктора Петровича". Спасибо.
Она встала и поцеловала его в щёку — легко, дружески.
— Чемодан можешь забрать завтра после работы. Ключи оставлю у Ленки — не хочется случайных встреч в переходный период.
— Галь...
— Всё, Витя. Всё уже сказано. И даже больше, чем нужно было.
Первый день новой жизни
Через час Галина снова стояла у кухонного окна с той же чашкой чая.
Но теперь тишина в квартире была другой — не гнетущей, а освобождающей. Как тишина после долгого шума, когда наконец можно расслышать собственные мысли.
Она достала телефон и набрала знакомый номер:
— Лен? Всё. Он ушёл.
— Галочка, как ты держишься? Ревёшь?
— Нет. — Галина посмотрела на своё отражение в тёмном стекле и удивилась — она действительно улыбалась. — Знаешь, мне даже как-то легко стало.
— Это нормально. Ты большая молодец.
— Лен, а помнишь, ты рассказывала про танцевальную студию? Где она находится?
— Танго? Серьёзно решилась?
— Серьёзнее некуда. У меня теперь есть время учиться жить для себя.
Повесив трубку, Галина включила радио. За окном дождь закончился, и в разрывах туч мелькали первые звёзды.
На подоконнике лежала книга "Есть, молиться, любить" — завтра можно будет спокойно дочитать третью часть.
В сорок семь лет её настоящая история только начиналась.
Здесь истории о том, как превращать кризисы в победы, а предательства в освобождение.
Если вы тоже считаете, что женское достоинство - это наша суперсила, оставайтесь со мной.
Продолжение истории: