Роман «Звёзды падают и опять взлетают» глава 3 «Перемены в СССР» часть 95
Иван закрыл дверь за тёщей, подтянул сползшее хлопчатобумажное трико, вытянутое и проношенное в области колен, а потом взъерошил свои рыжие волосы и с грустью посмотрел на жену.
— Зря ты ей вслед так сказала.
— И вовсе не зря, а то надоела хуже горькой редки, — оправдываясь, возразила ему Татьяна. — Ну слава тебе Господи, хоть уволоклась, — она перекрестилась. — Еле-еле её выпроводила. Хоть вообще её больше к нам не пускай. Не мать, а…
Пока она подбирала слова, Иван заступился за тёщу:
— Да ладно тебе, Зай. Не ворчи. Она вон мяса нам принесла, пельменей настряпала. Да такую тёщу, как она, ещё поискать!
— Ну поищи, поищи, — хмыкнула Татьяна и надменно взглянула на него. — Я ведь терплю, терплю, — она прищурила свои карие глаза, — а потом возьму, да и тебе на порог укажу.
— Нашла тоже мне чем испугать. Да я готов хоть сейчас уйти! — заявил муж и тут же метнулся к вешалке и схватил пальто.
Жена, покачивая бёдрами, подошла к нему и, сменив гнев на милость, остановила:
— Погоди! Куда это ты собрался, а? — насторожилась она.
— Как куда? — Иван в раздумьях повёл плечами и напомнил: — Ты же меня из дома гонишь.
— Ну ты, Ваня, совсем обнаглел!
— Это я-то? — он хлопнул себя по груди.
— Ты! Ну не я же, — развязно ответила она, показывая своё превосходство над ним.
Он хотел ей отвесить пощёчину, но сдержался, увидев испуганные глаза сына, стоящего в дверном проёме гостиной.
— Сегодня суббота, а бельё-то кто стирать будет, а? — задала мужу вопрос Татьяна.
— Опять я?
— Не опять, а снова, — поправила она его.
— Всё я да я, — Иван повесил пальто.
— А кто, если не ты? Твоё дело — бельё стирать и отжимать, а моё — полоскать и развешивать. Всё по-честному, так что не строй из себя обиженного, тебя это не красит как мужчину.
— Да я и не строю, — ответил Иван, и со скрипом выкатил из спальни в коридор стиральную машинку. — Обидно мне только, — признался он, — на работе кого из мужиков не послушаю, так у всех бабы сами бельё стирают, а ты меня за прачку держишь с тех пор, как я на тебе женился. Даже трусиля́ твои и то сам стираю.
— А почему бы и нет?! Я же тебе самое сокровенное доверяю! — жена постучала себя по голове и добавила: — Ты хоть мозги-то свои включи, прежде чем мне нотации читать. Если бы гуляла я от тебя направо и налево, так, конечно, бы сама всё бельишко с себя стирала, чтобы улики измены скрыть, а ты не ценишь меня совсем. Ну и кто ты после этого?
— Кто? — переспросил он, уже не удивляясь её наглости.
Татьяна открыла ванную и высыпала из плетёной корзины грязное бельё в проходе между коридором и кухней, а потом дерзко ответила мужу:
— Да я бы сказала кто, да ты ведь обидишься и дёру дашь и придётся мне всё бельё самой стирать, а его вон сколь накопилось — не считая постельного. Прошка-а! — окликнула она сына, держась за поясницу.
— Что, мам? — отозвался он.
— Бельё постельное со всех коек сними и неси сюда!
— А я поесть хотел! — сказал Прошка пробираясь через ворох грязного белья, на кухню.
— Вот бельё всё снимешь и тогда поешь. У меня что-то поясницу свело. Пойду, пожалуй, прилягу.
— Тань, да пусть поест, — вмешался в разговор Иван. — Бельё-то можно и попозже постирать. Я пока воду в машинку налью, да хозяйственное мыло настругаю, он как раз поесть успеет.
— Ваня-а, не порть мне сына! — повысила голос Татьяна, ложась на диван. — Я его воспитываю, а ты из него трутня ро́стишь.
— Так пельмени же остынут! — напомнил он ей. — Что я зря их варил, что ли?
— Ничего страшного не случится: если хочет есть так и холодными съест.
Прошка с осуждением взглянул на неё и разочарованно произнёс:
— А я не ошибся, злая ты, мама, точно злая.
— Ваня-а! Ты слышал, что он мне заявил?
— Слышал, — отозвался Иван.
— А почему молчишь? — негодуя, спросила мужа Татьяна. — Бери ремень и пару раз как следует им его отходи, чтобы в следующий раз ему и в голову не пришло так с родной матерью разговаривать.
— Так он прав, Зай!
— Что?!
— Он прав! — повторил муж. — Ты же ещё та злюка, Тань.
— Вот так, значит, да?! — вспылила она, продолжая надеяться, что Иван возьмёт свои слова назад, но он не ответил, а отправил Прошку на кухню есть пельмени.
Татьяна заплакала, с укором напевая сквозь слёзы:
— Ты говори-и-ил мне о любви-и,
Но разгово-о-ор напра-а-асно начат
Слова я слу-у-шала твои-и,
Но ничего они не зна-а-чат…
А потом зарыдала навзрыд:
— Всю-у жизнь ты мне испо-о-ртил, рыжий чёрт, а теперь вот и за дете-е-ей взялся-а.
Прошка уплетал пельмени на кухне. Иван в удручённом состоянии наливал воду в стиральную машинку. Татьяна продолжала рыдать и стенать на всю квартиру. Соседи навострили уши, ожидая чем закончится очередной скандал.
Наевшись пельменей, Прошка подошёл к отцу и, погладив его по густо обсыпанной веснушками кисти левой руки, сказал:
— Не переживай, пап. Мамка поревёт, поревёт, да добрее станет. Ей слёзы только на пользу.
— Хорошо бы, сынок! — Иван прижал сына к себе. — Но только как-то слабо в это верится.
— Но ты же её любишь, пап?
— Люблю, только уже и сам этому не рад… — признался сыну отец, глаза его заблестели от слёз. — Вот она любовь-то какая бывает…
— Где у тебя глаза-то раньше были? Ну как же ты так вляпался-то, пап?
— А я и сам не знаю, — искренне ответил Иван. — Любовь-то она напрочь мозги отключает.
© 06. 09. 2025 Елена Халдина
В первую очередь буду публиковать продолжение романа в Телеграм.
Жду вас в Телеграм
#рассказы #роман #семейныеотношения #дети #истории #ЕленаХалдина #мистика #ЗвёздыПадаютИопятьВзлетают #детектив #СССР
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.
Продолжение следует
Предыдущая глава ↓
Прочитать все романы можно тут ↓