— Я не понимаю, почему вы до сих пор не начали ремонт. Посмотри на эти обои! Они же помнят еще Брежнева! — Марина Евгеньевна провела рукой по выцветшим цветочным узорам на стене гостиной.
— Мама, мы же объяснили. Сначала документы, потом ремонт, — Алексей стоял у окна, наблюдая, как жена укачивает маленькую Диану.
Полина крепче прижала к себе дочь, стараясь не показывать раздражения. Такие разговоры случались все чаще, каждый визит свекрови превращался в инспекцию и критику их жилища.
— Какие ещё документы? Я вам на свадьбе при всех сказала — это ваша квартира. Разве мои слова не имеют значения? — Марина Евгеньевна театрально развела руками, словно призывая невидимых свидетелей подтвердить её правоту.
— Имеют, конечно, — тихо ответила Полина. — Но юридически квартира всё ещё ваша. А делать капитальный ремонт в чужой собственности...
— Чужой? — перебила свекровь. — Так вы считаете меня чужой? Я думала, мы семья.
Алексей подошёл к матери и положил руку ей на плечо:
— Ты неправильно поняла. Полина говорит о юридической стороне вопроса. Мы очень благодарны за квартиру, просто хотим, чтобы всё было оформлено официально.
— Ах, официально! — Марина Евгеньевна поджала губы. — Не доверяете свекрови? Думаете, я отберу потом? Ну и молодёжь пошла.
Диана вдруг заплакала, словно почувствовав напряжение в комнате. Полина начала укачивать её, медленно передвигаясь по комнате.
— Я пойду уложу её, — сказала она, радуясь возможности выйти из неприятного разговора.
Когда Полина вышла, Марина Евгеньевна понизила голос:
— Лёша, ты же мужчина в семье. Неужели ты не понимаешь? Эта квартира — ваш старт. Если вы сделаете здесь хороший ремонт, цена её вырастет минимум на тридцать процентов!
— Мам, при чём тут цена? Мы не собираемся продавать.
— Сейчас не собираетесь, а потом? Это же вложение! — она говорила с жаром, который казался чрезмерным для простого разговора о ремонте. — Я уже и дизайнера хорошего нашла, моего давнего знакомого, он вам скидку сделает.
— Дизайнера? — Алексей удивлённо поднял брови. — Мы такие расходы сейчас не потянем.
— А материнский капитал на что? И кредит можно взять. Сейчас такие программы хорошие есть.
Полина, вернувшаяся в комнату, услышала последнюю фразу и замерла в дверях.
— Марина Евгеньевна, — голос её звучал спокойно, но твёрдо. — Материнский капитал мы планируем использовать для будущего Дианы. А в кредитную кабалу не хотим влезать вообще.
— Вот, Лёша! — всплеснула Марина Евгеньевна. — Вот так твоя жена распоряжается вашими финансами! А я ведь только лучшего хочу.
***
На следующий день Полина позвонила Ирине, сестре Алексея. Они никогда не были особенно близки, но сейчас Полине нужен был совет от того, кто хорошо знал Марину Евгеньевну.
— Извини, что беспокою, — начала Полина, когда Ирина ответила.
— Ничего, что случилось? — В голосе Ирины слышалась настороженность.
— Твоя мама вчера приходила. Опять говорила про ремонт. Теперь ещё и дизайнера своего предлагает.
На другом конце провода воцарилось молчание.
— Ирина? Ты здесь?
— Да-да, — наконец ответила та. — Послушай, Полина... Мне не хотелось бы лезть в ваши отношения с мамой.
— Понимаю. Но мне кажется, что-то здесь не так. Она отказывается оформлять документы, но настаивает на ремонте. Причём дорогом.
Снова пауза.
— Приезжай ко мне завтра, — неожиданно сказала Ирина. — Только без Лёши. И малышку с собой бери, я давно племянницу не видела.
На следующий день Полина с Дианой приехали в маленькую квартиру Ирины на окраине города. Ирина, высокая женщина с тем же разрезом глаз, что и у Алексея, но более резкими чертами лица, встретила их у подъезда.
Квартира оказалась небольшой, но очень уютной. На полках — книги, на стенах — репродукции картин.
— Рассказывай подробнее, — сказала Ирина, когда они расположились на кухне и Диана мирно спала в переносной люльке.
Полина изложила всю историю: как на свадьбе Марина Евгеньевна торжественно вручила им ключи от квартиры, которая досталась ей от родителей и последние годы сдавалась; как затем начались бесконечные отговорки по поводу переоформления документов; и как теперь свекровь настаивает на капитальном ремонте.
— Я не хочу думать плохо о матери мужа, — закончила Полина. — Но эта ситуация кажется странной.
Ирина задумчиво водила пальцем по краю чашки.
— Знаешь, пять лет назад я была замужем за Михаилом, — начала она. — Мама "подарила" нам квартиру. Точнее, тоже дала ключи, обещала оформить документы... Потом началось то же самое: ремонт, ремонт, ремонт. Мы с Мишей взяли кредит, сделали ремонт... — Ирина сделала паузу. — Через месяц после окончания работ мама сказала, что нашла отличного покупателя, и продала квартиру.
— Что? — Полина не поверила своим ушам. — А как же вы?
— Нам она отдала половину суммы. Сказала, что остальное — её доля, ведь квартира была её. По документам-то. С тех пор мы с ней практически не общаемся.
Полина прижала руки к лицу.
— Так вот что она задумала...
— Не могу утверждать наверняка, — ответила Ирина. — Но сходство ситуаций меня настораживает. Особенно этот её внезапный интерес к стоимости квартиры после ремонта.
— Что нам делать?
— Поговорите с Лёшей начистоту с отцом. С Виктором Степановичем. Он работал в БТИ, у него связи остались. Может, он поможет разобраться с документами.
— Мой отец? — удивился Алексей, когда вечером Полина рассказала ему о разговоре с Ириной. — Мы же почти не общаемся.
— Может, сейчас самое время это изменить? — Полина смотрела на мужа с надеждой. — Ирина говорит, что с твоей мамой уже был такой случай. Она хочет, чтобы мы сделали ремонт за свой счёт, а потом продаст квартиру.
Алексей молчал, переваривая информацию.
— Не хочется верить, что мама способна на такое, — наконец произнёс он. — Но история с Иркой и Мишей... Они же из-за этого развелись потом. Кредит остался, а жилья нет.
Он решительно взял телефон:
— Сейчас позвоню отцу.
Виктор Степанович, несмотря на поздний вечер, согласился встретиться с ними на следующий день. Они договорились увидеться в небольшом кафе недалеко от работы Алексея.
— Давно не виделись, сын, — сказал Виктор Степанович, крепкий мужчина с сединой в волосах и внимательным взглядом. — И с твоей женой я, кажется, только на свадьбе и встречался. А тут ещё и внучка появилась.
Он с нежностью посмотрел на спящую в коляске Диану.
— Похожа на тебя в младенчестве. Та же складочка между бровей, когда спит.
После короткого обмена новостями Алексей перешёл к делу:
— Пап, нам нужен твой совет. И, возможно, помощь.
Выслушав историю, Виктор Степанович нахмурился:
— Марина не меняется. Всё такая же меркантильная. Я с самого начала говорил, что её "подарок" неспроста.
— Что нам делать? — спросила Полина. — Мы не хотим войны с ней, но и позволить себя обмануть...
— Для начала нужно узнать историю этой квартиры, — ответил Виктор Степанович. — Марина говорила, что она досталась ей от родителей?
— Да, — кивнул Алексей. — От бабушки с дедушкой, после их переезда за город.
— Странно, — Виктор Степанович постучал пальцами по столу. — Насколько я помню, эта квартира изначально была коммунальной. И приватизация там прошла с нарушениями. Я ещё работал в БТИ, когда всплыла эта история, но потом всё как-то замялось.
— Что это значит для нас? — спросил Алексей.
— Это значит, что мы можем поискать документы. Возможно, найдём что-то полезное. У меня остались контакты в архиве. Дайте мне пару дней.
***
Марина Евгеньевна не заставила себя долго ждать. Через три дня после встречи с Виктором Степановичем она позвонила Алексею и сообщила радостную новость:
— Я нашла бригаду строителей! Отличные ребята, проверенные. Могут начать уже на следующей неделе. И дизайнер Валентин готов показать вам проект.
— Мама, мы же говорили... — начал Алексей, но мать перебила:
— Никаких отговорок! Я уже устала ждать, когда вы возьмётесь за ум. В воскресенье жду вас у себя на обед. Ирину тоже позвала. Обсудим всё вместе.
В воскресенье, собираясь к свекрови, Полина чувствовала нарастающую тревогу.
— Может, не поедем? — предложила она Алексею, укладывая спящую Диану в автолюльку.
— Надо ехать, — вздохнул он. — От мамы так просто не отделаешься. К тому же отец обещал перезвонить сегодня, может, у него уже есть какая-то информация.
Обед у Марины Евгеньевны начался вполне мирно. Свекровь была непривычно приветлива, суетилась вокруг стола, угощала фирменным пирогом с мясом. Ирина, к удивлению Полины, тоже пришла и сейчас сидела с непроницаемым лицом, изредка поглядывая на мать.
После основных блюд Марина Евгеньевна достала бутылку вина:
— Давайте выпьем за новый этап в жизни моих дорогих детей! — она разлила вино по бокалам. — За прекрасный ремонт, который преобразит вашу квартиру!
Полина заметила, как Ирина напряглась, но промолчала.
— Мама, — твёрдо сказал Алексей, отодвигая бокал. — Мы не будем делать ремонт, пока квартира не оформлена на нас.
— Опять двадцать пять! — Марина Евгеньевна всплеснула руками, расплескав немного вина. — Вы мне не доверяете?
— Дело не в доверии, — вмешалась Полина. — Просто это большие вложения в чужую собственность.
— Вот именно! — неожиданно громко сказала Ирина. — Как с моей квартирой было. Сначала ремонт, потом продажа.
— Что ты несёшь? — Марина Евгеньевна резко повернулась к дочери.
— Правду, мама. Ты проделала со мной и Мишей тот же трюк. "Подарила" квартиру, заставила сделать ремонт, а потом продала с выгодой для себя.
— Ирина! — в голосе Марины Евгеньевны появились металлические нотки. — Не смей так говорить при посторонних.
— Я не посторонняя, — спокойно сказала Полина. — Я жена вашего сына и мать вашей внучки.
Марина Евгеньевна залпом выпила свой бокал и налила ещё.
— Хорошо! Хотите правду? Да, я планировала продать эту квартиру после ремонта. И что в этом такого? Это моя собственность! А вам я бы выделила хорошую сумму на первый взнос за новую квартиру.
— Но ты обещала нам эту квартиру в подарок, — Алексей смотрел на мать с разочарованием.
— Обещала, обещала, — Марина Евгеньевна начала говорить громче. — А вы что сделали? Живёте там уже год, палец о палец не ударили, чтобы привести жильё в порядок! Неблагодарные!
— Мы ждали документы, как и договаривались, — напомнил Алексей.
— Документы, документы! — передразнила мать. — Знаете что? Пожили и хватит, возвращайте ключи от квартиры! Через две недели чтоб и духу вашего там не было!
В комнате воцарилась тишина. Даже Диана, до этого мирно спавшая в переноске, словно почувствовала напряжение и захныкала.
— Ты это серьёзно? — тихо спросил Алексей.
— Вполне! — отрезала Марина Евгеньевна. — Раз вы не хотите делать то, что я прошу, нечего занимать мою жилплощадь.
***
— Что теперь? — спросила Полина, когда они с Алексеем вернулись домой после катастрофического обеда. — У нас всего две недели, чтобы найти новое жильё.
Алексей обнял жену:
— Не паникуй. Сейчас позвоню отцу, узнаю, что он выяснил.
Разговор с Виктором Степановичем оказался неожиданно обнадеживающим.
— Пап, нам срочно нужна твоя помощь. Мама выгоняет нас из квартиры, — сразу начал Алексей.
— Так я и думал, — ответил отец. — Слушай внимательно. Я кое-что нашёл в архивах. Эта квартира действительно была коммунальной. В начале 90-х Марина каким-то образом оформила её полностью на себя, хотя там было зарегистрировано ещё двое жильцов.
— И что это даёт нам?
— Один из тех жильцов, Сергей Петрович Климов, до сих пор жив. И, по документам, никогда не отказывался от своих прав на эту жилплощадь. Хотя в деле есть документ с его подписью. Очень странной подписью, надо сказать.
— Ты думаешь...
— Я думаю, ваша мать подделала его согласие. В те времена такое часто проворачивали.
— И где сейчас этот Климов?
— Живёт в пригороде. Я узнал его адрес.
На следующий день Полина и Алексей стояли перед скромным домиком на окраине города. Сергей Петрович, худощавый седой мужчина лет семидесяти, встретил их настороженно, но когда они объяснили цель визита, пригласил в дом.
— Значит, вы родственники Марины Соколовой? — спросил он, усаживаясь в старое кресло.
— Я её сын, — ответил Алексей. — А это моя жена Полина.
Климов покачал головой:
— Надо же, как судьба поворачивается. А я ведь никогда не подписывал отказ от той комнаты.
— Вы можете рассказать, что произошло? — осторожно спросила Полина.
— Что произошло? — Климов горько усмехнулся. — Выселили меня, вот что произошло. Я работал на заводе, часто ездил в командировки. Вернулся из одной такой поездки — а замки в квартире сменены, вещи мои в коридоре свалены. Марина с каким-то чиновником из райисполкома стоят, бумаги показывают, что я якобы согласился на размен и получил комнату в общежитии. А я никаких бумаг не подписывал! Но что я мог сделать? Времена были лихие, законы не работали.
Алексей и Полина переглянулись.
— Сергей Петрович, — начал Алексей. — А вы бы согласились подать заявление о том, что ваша подпись была подделана?
— Через столько-то лет? — удивился старик. — А что это даст?
— Возможно, восстановит справедливость, — ответила Полина. — И поможет нам с маленьким ребёнком не оказаться на улице.
— Расскажите-ка мне поподробнее, что там у вас происходит, — попросил Климов, внимательно глядя на молодую пару.
Когда они закончили свой рассказ, старик задумчиво почесал подбородок:
— Значит, Марина своего характера не изменила. Что ж, я помогу вам. Только не из мести, а из справедливости.
***
В течение следующей недели события развивались стремительно. Сергей Петрович Климов подал заявление в прокуратуру о возможной подделке его подписи при приватизации квартиры. Виктор Степанович помог с оформлением документов и нашёл юриста, специализирующегося на жилищных вопросах.
Марина Евгеньевна поначалу игнорировала попытки сына связаться с ней, но когда получила официальное уведомление о начале проверки по заявлению Климова, сразу позвонила Алексею:
— Что вы наделали? — её голос дрожал от гнева. — Вы понимаете, что я могу лишиться квартиры из-за вашей глупости?
— Мама, мы просто защищаем свои интересы, — спокойно ответил Алексей. — Так же, как ты защищаешь свои.
— Как ты смеешь так разговаривать с матерью? После всего, что я для тебя сделала!
— Мама, давай встретимся и поговорим. Может, найдём решение, которое устроит всех.
Встреча состоялась в том же кафе, где они недавно виделись с отцом. Марина Евгеньевна пришла взвинченная, с красными пятнами на щеках.
— И что вы хотите? — без предисловий спросила она, даже не сняв пальто.
— Мы хотим, чтобы ты выполнила своё обещание, — ответил Алексей. — Оформила квартиру на нас, как и говорила на свадьбе.
— А иначе что? Отправите меня в тюрьму? Родную мать?
— Никто не говорит о тюрьме, — вмешалась Полина. — Но если расследование подтвердит, что подпись Климова была подделана, могут быть серьёзные последствия.
— Шантаж! — воскликнула Марина Евгеньевна, привлекая внимание посетителей соседних столиков.
— Не шантаж, а компромисс, — спокойно сказал Алексей. — Ты оформляешь квартиру на нас, как и обещала, а мы просим Климова отозвать заявление.
Марина Евгеньевна замолчала, обдумывая ситуацию.
— А если я откажусь?
— Тогда будем ждать результатов проверки, — пожал плечами Алексей. — Может, ты и права, и всё было законно. Тогда нам придётся съехать, как ты и требовала.
Марина Евгеньевна сидела молча, постукивая ногтями по столешнице.
— Даю вам неделю, — наконец сказала она. — Неделю, чтобы подготовить все документы для переоформления. Но учтите — после этого я умываю руки. Никакой помощи, никаких подарков на праздники, ничего.
— Договорились, — кивнул Алексей, пытаясь скрыть облегчение.
Когда Марина Евгеньевна ушла, Полина выдохнула:
— Ты думаешь, она сдержит слово?
— У неё нет выбора. Отец говорит, что дело о подделке подписи может обернуться серьёзными проблемами. Она это понимает.
***
— Распишитесь здесь, здесь и здесь, — нотариус указала на места для подписи в документе о дарении.
Марина Евгеньевна, поджав губы, подписала бумаги.
— Поздравляю вас, — сказала нотариус, обращаясь к Алексею и Полине. — Теперь вы официальные владельцы квартиры.
— Спасибо, мама, — Алексей попытался обнять мать, но та отстранилась.
— Надеюсь, вы довольны, — холодно произнесла она. — Я выполнила обещание.
— Марина Евгеньевна, — начала Полина. — Мы очень благодарны вам. И надеемся, что со временем...
— Со временем? — перебила свекровь. — Со временем мы посмотрим. А сейчас мне пора.
Она развернулась и быстро вышла из нотариальной конторы, не прощаясь.
— Дай ей время, — сказал Алексей жене, видя её расстроенное лицо. — Она просто задета. Гордость не позволяет признать поражение.
— Но я не хотела войны, — тихо ответила Полина. — Я просто хотела справедливости.
— Я знаю. И мама тоже поймёт, когда успокоится.
На выходе из конторы их ждала Ирина.
— Ну как? — спросила она, нервно теребя ремешок сумки.
— Готово, — Алексей помахал папкой с документами. — Теперь квартира официально наша.
— Я так рада за вас, — искренне сказала Ирина. — И немного завидую, честно говоря. У меня не хватило смелости так противостоять маме.
— Нам помогли, — заметила Полина. — Твой отец, Климов. Без них бы ничего не вышло.
— Кстати о Климове, — вспомнил Алексей. — Нужно сегодня же заехать к нему, сказать, чтобы отзывал заявление, как договаривались.
— А что будет с его правами на квартиру? — спросила Ирина.
— Мы поговорили с юристом, — ответил Алексей. — После такого срока восстановить его права практически невозможно. Но мы с Полиной решили выделить ему компенсацию из своих сбережений. Небольшую, но всё же.
— Это правильно, — кивнула Ирина. — А мама знает?
— Нет, и не нужно ей говорить. Она бы не одобрила.
Через неделю после получения документов Алексей и Полина начали постепенный ремонт в своей, теперь уже официально их, квартире. Они решили делать всё поэтапно, комната за комнатой, в меру своих финансовых возможностей.
Первой отремонтировали детскую для Дианы. Светлые стены, удобная мебель, яркие акценты. Полина с удовольствием обустраивала комнату для дочери, представляя, как та будет расти в этом пространстве.
Ирина часто приходила к ним, помогала с ребёнком, пока они занимались ремонтом. Постепенно их отношения становились всё ближе, словно история с квартирой помогла наладить родственную связь, которой раньше не было.
Марина Евгеньевна не появлялась и не звонила почти месяц. Потом вдруг позвонила Алексею и сдержанно поинтересовалась, как дела у внучки.
— Приходи в гости, сама посмотришь, — предложил сын. — Мы детскую отремонтировали, тебе понравится.
— Может быть, как-нибудь, — неопределённо ответила она. — Если будет время.
Время у неё нашлось только через две недели. Она пришла с большой коробкой подгузников и детским комбинезоном.
— Вот, решила принести что-то полезное, — сказала Марина Евгеньевна, стараясь казаться безразличной, но глаза выдавали её волнение.
Полина тепло улыбнулась:
— Спасибо, проходите. Диана только проснулась, сейчас обрадуется бабушке.
Марина Евгеньевна неуверенно прошла в квартиру и замерла, увидев обновлённую детскую комнату.
— Красиво, — сдержанно похвалила она. — Профессионально сделано.
— Лёша сам всё делал, — с гордостью сказала Полина. — А я только выбирала цвета и декор.
— Сам? — удивилась свекровь, бросив взгляд на сына.
— Да, представь себе, — улыбнулся Алексей. — Оказывается, у меня талант к ремонту. Папа помогал советами.
При упоминании бывшего мужа Марина Евгеньевна поджала губы, но промолчала. Она подошла к кроватке, где Диана рассматривала яркую игрушку.
— Можно взять её на руки? — спросила она, и в её голосе послышалась непривычная мягкость.
— Конечно, — кивнула Полина. — Она уже узнаёт вас.
Марина Евгеньевна осторожно подняла внучку. Девочка посмотрела на неё серьёзным взглядом, а потом неожиданно улыбнулась, показав два маленьких зубика.
— Ой, смотрите! — воскликнула свекровь, просияв. — Она мне улыбается!
Полина и Алексей переглянулись, увидев эту искреннюю радость. Может быть, не всё было потеряно в их отношениях.
Через три месяца они закончили ремонт в гостиной. К этому времени Марина Евгеньевна уже регулярно навещала их, всё чаще оставаясь посидеть с Дианой, когда Полине нужно было отлучиться по делам.
В один из таких дней, когда Полина вернулась домой раньше запланированного, она застала необычную картину: свекровь на полу играла с Дианой в кубики, смеясь и подбадривая малышку.
— Ты вернулась? — Марина Евгеньевна смутилась, словно её застали за чем-то неподобающим.
— Да, встреча отменилась, — Полина присела рядом. — Вижу, вы отлично проводите время.
— Она удивительный ребёнок, — неожиданно сказала свекровь. — Такая сообразительная. Уже пытается башенку строить.
— В бабушку пошла, — улыбнулась Полина. — Алексей говорил, что вы преподавали математику когда-то.
— Давно это было, — вздохнула Марина Евгеньевна. — Ещё до рождения Лёши. Потом всё закрутилось — семья, работа... — она помолчала. — Знаешь, я ведь не всегда была такой... меркантильной, как вы думаете. Просто жизнь научила, что нужно всегда думать о себе первой. Особенно когда осталась одна с двумя детьми.
Полина не знала, что ответить на эту неожиданную откровенность.
— Я не горжусь тем, что пыталась сделать с вашей квартирой, — продолжила Марина Евгеньевна. — И с Ириной тоже поступила нехорошо. Просто... всегда казалось, что нужно как-то крутиться, добывать, обеспечивать себе старость.
— Я понимаю, — тихо сказала Полина. — Но знаете, что лучше всего обеспечивает старость? Хорошие отношения с семьёй.
Марина Евгеньевна подняла на неё взгляд:
— Думаешь?
— Уверена. И мы с Лёшей всегда будем рядом, если вам понадобится помощь. Не потому, что должны, а потому что мы семья.
На глазах свекрови появились слёзы, она быстро отвернулась и начала собирать разбросанные кубики.
— А вы хорошая пара, — наконец сказала она. — Правильная. Не то что мы с Виктором были.
К новому году вся семья, включая Ирину с новым другом и Виктора Степановича, собралась в обновлённой квартире Полины и Алексея. Диана уже пыталась ходить, держась за мебель, и была центром всеобщего внимания.
— Предлагаю тост, — сказал Виктор Степанович, поднимая бокал с шампанским. — За нашу семью, которая наконец-то собралась вместе. За новые начинания. И за эту квартиру, которая вместо яблока раздора стала местом примирения.
Все подняли бокалы. Марина Евгеньевна, сидевшая рядом с бывшим мужем, слегка улыбнулась:
— А ведь ты был прав тогда, в девяносто втором. Я слишком зациклилась на деньгах и выгоде.
— А ты была права, что нужно думать о будущем, — неожиданно согласился Виктор Степанович. — Просто мы тогда не смогли найти баланс.
Полина наблюдала за ними и думала о том, как странно повернулась жизнь. История с квартирой, которая могла разрушить их молодую семью, в итоге помогла восстановить давно разорванные связи.
— А я ведь уже записала Диану в музыкальную школу, — сообщила Марина Евгеньевна. — На подготовительное отделение, через два года можно будет начать.
— Мама! — рассмеялся Алексей. — Ей же только восемь месяцев!
— Ничего, время летит быстро, — отмахнулась она. — Надо заранее думать о развитии ребёнка.
— О, начинается, — закатила глаза Ирина, но в её голосе звучала не обида, а тёплая ирония.
— Вы только не ссорьтесь, — примирительно сказала Полина. — У нас тут новость. Мы с Лёшей решили открыть счёт на образование Дианы. И ещё... — она переглянулась с мужем. — Мы хотим расширяться. Думаем о покупке соседней квартиры и объединении.
— Соседней? Но там же живёт эта вредная старушка, Анна Николаевна, — удивилась Марина Евгеньевна.
— Она переезжает к дочери за город, — объяснил Алексей. — И готова продать квартиру по хорошей цене.
— А денег хватит? — практично поинтересовалась свекровь.
— Не совсем, — признался Алексей. — Будем брать ипотеку.
— Нет-нет, никаких кредитов, — решительно сказала Марина Евгеньевна. — У меня как раз есть сбережения. Я дам вам недостающую сумму.
— Мам, не нужно, — начал Алексей, но Полина легко коснулась его руки.
— Спасибо, Марина Евгеньевна, — искренне сказала она. — Мы с благодарностью примем вашу помощь. И оформим всё официально — как беспроцентный заём или вашу долю в квартире, как вам будет удобнее.
Марина Евгеньевна задумалась, а потом улыбнулась:
— Никаких документов. Это мой подарок внучке. Настоящий подарок, без подводных камней. А то ведь у меня репутация уже не очень... — она с иронией посмотрела на дочь и бывшего мужа.
— Отлично! Тогда за новые планы! — поднял бокал Виктор Степанович.
Поздно вечером, когда гости разошлись, а Диана уснула, Полина и Алексей сидели в обновлённой гостиной с чашками чая.
— Кто бы мог подумать, что всё так обернётся, — задумчиво произнесла Полина. — Помнишь, как твоя мама кричала: "Пожили и хватит, возвращайте ключи от квартиры"?
— Помню, — усмехнулся Алексей. — А теперь она подарила нам деньги на расширение этой самой квартиры.
— Люди меняются, — Полина положила голову на плечо мужа. — Иногда нужно просто дать им шанс.
— И твёрдо стоять на своём, когда это действительно важно, — добавил Алексей.
— И это тоже, — согласилась Полина, с удовлетворением оглядывая их уютное жилище, которое теперь действительно можно было назвать домом.
За окном падал снег, укрывая город белым покрывалом. Новый год обещал новые возможности, а прошлые обиды постепенно уходили, уступая место взаимопониманию и принятию.
***
Прошло три года. Сентябрьское утро выдалось особенно тёплым, и Полина решила устроить семейный пикник в парке. Пока Диана, теперь уже бойкая трёхлетка, гоняла голубей, а Алексей раскладывал плед, к ним подошла женщина в строгом костюме.
— Извините, вы Полина? — спросила незнакомка, нервно теребя ремешок дорогой сумки. — Я Елена, племянница Марины Евгеньевны. Мне нужно срочно с вами поговорить.
Полина насторожилась. Она никогда не слышала о племяннице свекрови.
— Ваша семья может быть в опасности. В наследстве бабушки Марины Евгеньевны найдены документы, о которых вам стоит узнать...", читать новый рассказ...