Воздух в холле офиса “Вилла роз” был густым и сладким, как раздавленный персик. Смешение ароматов роз, лилий, пионов и еще чего - то экзотически - неуловимого висело тяжелым, хоть и приятным, покрывалом. На стойке ресепшн, заставленной букетами невероятной красоты и стоимости, улыбалась девушка с идеальным маникюром цвета фуксии.
Вера Семенова, прижав к груди папку с резюме и дипломом, только что полученным, еще пахнущим типографской краской, чувствовала себя букашкой, затерявшейся в этом буйстве цвета и запаха. Ее скромный серый костюм казался здесь особенно унылым.
“Вилла роз” была не просто цветочным магазином. Это была империя. Собственные плантации где - то под Сочи, тепличные комплексы, эксклюзивные поставки из Голландии, экзотика из Южной Америки — все это сверкало хромом и стеклом в огромном фойе. На стенах висели фотографии шикарных свадеб и корпоративов, украшенных их цветами. Вера вздохнула. Работа секретарем - переводчиком у директора такой компании — это мечта. Немного пугающая, но мечта. Особенно с ее знаниями немецкого и нидерландского — редкое сочетание, которое могло стать козырем.
Однако эйфорию быстро сменило недоумение, граничащее с паникой. Дверь директорского кабинета (огромная, из темного дерева, с бронзовой табличкой “Элеонора Брониславовна Гольданская»”) то и дело открывалась, и оттуда, как ошпаренные, вылетали девушки. Одна — высокая брюнетка с модельной внешностью — выскочила, громко фыркнув:
— Рост не тот! Представляете?! Рост! — и чуть не сбила с ног курьера с охапкой орхидей. Следующая, миловидная шатенка, выбежала с покрасневшими глазами:
— Она сказала, что мой цвет волос конфликтует с ее аурой!
Третья, рыжая, просто выругалась сквозь зубы что-то про “старую калошу…” и умчалась к лифту, не договорив.
Вера прижала покрепче папку к груди: “Что за цирк?” — пронеслось в голове, — “Секретарь нужен или модель для подиума? И при чем тут аура?”
Девушка уже мысленно перебирала другие вакансии, которые видела в интернете, гораздо менее престижные, но зато, казалось, более адекватные. Отчаяние начинало подползать холодными щупальцами. Она успела рассмотреть все плакаты о корпоративной культуре и выучить наизусть расписание доставки цветов на этой неделе, когда к ней приблизился мужчина.
Он выглядел как воплощение корпоративного шика: идеальный костюм, безупречная стрижка, легкий аромат дорогого парфюма. На бейдже значилось “Вячеслав Игоревич, Помощник Председателя Правления”. Он внимательно, чуть свысока, оглядел Веру — от ее аккуратной, но не модной прически до практичных туфель на невысоком каблуке.
— Вы… следующая? — спросил он, голосом ровным, как стол.
— Да, то есть, нет! То есть, меня зовут Семенова Вера Андреевна. На собеседование в очереди стою. На собеседование к, — Вера запнулась, не зная, как правильно титуловать хозяйку, — к Элеоноре Брониславовне.
Вячеслав Игоревич кивнул, его взгляд на мгновение задержался на ее лице, особенно на глазах — больших, серо-зеленых, как лесное озеро в пасмурный день. Что-то мелькнуло в его взгляде — не то удивление, не то расчет.
— Вы следующая! И это не вопрос. Пройдемте, — сказал он неожиданно мягко, — Элеонора Брониславовна ждет.
Вера, внутренне приготовившись к очередному вежливому отказу или абсурдному требованию, последовала за ним. Вячеслав Игоревич постучал в монументальную дверь и, не дожидаясь ответа, открыл ее, пропуская Веру вперед.
Контраст с футуристическим холлом был разительным. Кабинет напоминал не офис главы цветочной империи, а гостиную богатой старомодной бабушки. Темная мебель с резными ножками, тяжелые бархатные портьеры, на стенах — старинные картины с букетами и пейзажами в золоченых рамах. Повсюду стояли вазы с цветами, но не выставочными монстрами, а скромными, душистыми гвоздиками, ландышами (хоть и не сезон), фиалками. Воздух здесь пах не экзотикой, а пылью старых книг, воском для мебели и сушеными травами.
За огромным, похожим на алтарь, письменным столом, заваленным бумагами и папками с вычурными вензелями, сидела Элеонора Брониславовна Гольданская. В свои 72 года она была воплощением властного достоинства. Серебристо - белые волосы уложены в строгую бабетту. Черное платье с высоким воротником украшено лишь брошью — странным, будто сплетенным из корней и сухих веточек, но явно дорогим. Ее лицо, покрытое сеточкой морщин, было непроницаемо, а глаза — пронзительно - острые, как шипы розы, — изучали Веру с ног до головы.
— Элеонора Брониславовна, Вера Андреевна Семенова, на собеседование, — доложил Вячеслав Игоревич и отступил в сторону, заняв позицию у окна.
Элеонора Брониславовна не сразу заговорила. Она медленно, с легким скрипом, откинулась в своем массивном кожаном кресле, которое явно помнило лучшие времена и не один десяток лет службы, и достала из ящика стола фотографию. Старую, пожелтевшую, в простой деревянной рамке. Она пристально посмотрела на фото, потом — на Веру, потом снова на фото и еще раз на Веру. Ее бровь чуть приподнялась. В кабинете повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь тиканьем старинных часов в углу.
Вера стояла, чувствуя себя экспонатом на нелепой выставке. “Ну вот, сейчас скажет, что у меня нос не той формы или уши не так торчат”, — подумала она с горькой иронией. Готова была уже развернуться и уйти сама, не дожидаясь вердикта.
Элеонора Брониславовна вдруг протянула фотографию Вячеславу Игоревичу, не отрывая глаз от Веры.
— Слав, взгляни. Да? — ее голос был низким, чуть хрипловатым, но очень четким.
Вячеслав Игоревич взял фото, внимательно посмотрел, потом на Веру, сравнил. На его обычно бесстрастном лице появилось что-то вроде понимания.
— Поразительно, Элеонора Брониславовна. Особенно глаза и контур лица… Да, — подтвердил он.
Старушка кивнула, удовлетворенно. Она наконец отложила фотографию лицом вниз. Ее пронзительный взгляд снова уставился на Веру, но теперь в нем отражались другие эмоции — удовлетворение, трепет. Вера не могла понять о чем думает хозяйка компании.
— Диплом есть? — спросила Элеонора Брониславовна неожиданно резко.
— Да, конечно! — Вера лихорадочно открыла папку, доставая заветную корочку и распечатку резюме, — факультет иностранных языков, специализация — германские языки. Английский, немецкий, нидерландский.
— Нидерландский? — переспросила старушка, бровь снова поползла вверх, — хм, голландцы наши ключевые поставщики. Ладно. Опыт работы какой?
— Пока, только практика во время учебы, переводы, — начала Вера, но Элеонора Брониславовна махнула рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи.
— Неважно. Работала с документами, Факсом? Этой…как ее… электронной почтой?
— Да, конечно! Уверенный пользователь ПК, все офисные программы, — Вера почувствовала нарастающее волнение.
— Хм, — Элеонора Брониславовна снова посмотрела на соискательницу, потом мельком — на лежащую фотографию. Казалось, она взвешивала что - то очень важное. Вера ловила себя на мысли, что чувствует себя растением на оценке флориста — “стебель крепкий, листья без пятен, но вот цвет… не тот”. Она уже внутренне готовилась к финальному абсурдному удару.
Элеонора Брониславовна вдруг развернулась к Вячеславу Игоревичу:
— Слав, она нам подходит. Оформляй.
Вера замерла. “Что? Она даже не спросила про языки толком! Не дала перевести ни строчки! Не спросила про стрессоустойчивость или умение варить кофе для шефа! Просто… “подходит”? Из-за какой-то старой фотографии?”
— Я… извините, буду работать в Вашей компании? — выдавила она, не веря своим ушам.
— Вы приняты, девушка, – повторила Элеонора Брониславовна, ее тон не допускал возражений, — секретарь и переводчик. Испытательный срок — месяц. Оклад… — она назвала сумму, от которой у Веры чуть не подкосились колени. Это было в полтора раза больше, чем она рассчитывала! — …плюс премии по итогам квартала. Завтра к восьми утра ровно в кадровый отдел. Не опаздывайте. Мой девиз — пунктуальность превыше всего. Вам объяснят все по поводу работы. Вопросы?
— Э-э… Нет. То есть да! Спасибо! Огромное спасибо! — Вера закивала, чувствуя, как по лицу разливается глупая улыбка во весь рот. Сюрреализм ситуации отступил перед волной облегчения и восторга. Работа! И какая!
— Идите. Завтра в восемь. Слав, проводи, — Элеонора Брониславовна уже уткнулась в бумаги на столе, будто Веры и не было.
Вячеслав Игоревич жестом показал к двери. На выходе, уже в холле, он едва заметно улыбнулся:
— Поздравляю, Вера Андреевна. Завтра жду в кадровом ровно в 8:00. Не подведите Элеонору Брониславовну. Она… ценит особенно такие совпадения, — его глазах мелькнуло что-то нечитаемое.
И он исчез обратно в кабинет, оставив Веру стоять среди благоухающих роз, с папкой в руках и кашей в голове. “Совпадения? Какие совпадения? С кем? С этой женщиной на фото?” — девушка так и не разглядела, кто там был изображен. Чувство эйфории смешивалось с легкой дрожью непонятого. Но работа — то ее! Мечта!
*****
Вечер в маленькой, но уютной кухне бабы Нюры был пропитан ароматом свежезаваренного чая и пирожков с капустой. Комнатка Веры — скромная, зато чистая и недорогая — находилась в старой, но добротной “хрущевке”. Баба Нюра, Анна Петровна Грибкова, была типичной добродушной городской старушкой: в ярком ситцевом халатике, с вечной улыбкой и парой золотых зубов, которые сверкали при каждом слове. Ее главные достоинства — душевность и умение слушать. А еще — неиссякаемая фантазия на тему жизни своих жильцов.
— Ну, рассказывай, Верунчик, рассказывай! — баба Нюра разливала чай по кружкам с лилиями, ее глаза сияли любопытством, — сидишь вся сияешь! Вижу, нашла работу! Где?
— Баб Нюра, Вы не поверите! — Вера, все еще на взводе, наконец выплеснула все, что накопилось за этот странный день. Про роскошную “Виллу роз”, про девушек, вылетевших как пробки из кабинета, про абсурдные требования (Рост не тот! Аура конфликтует!), про своего спасителя Вячеслава Игоревича в идеальном костюме. И, конечно, про саму Элеонору Брониславовну и ту самую фотографию:
— Представляете? Она на меня так посмотрела, как на вещь! Сравнила с этой фоткой, старинной какой - то и все! Ни про языки толком не спросила, ни про опыт! Посмотрела на Вячеслава, сказала: “Они же одно лицо!” и — “Вы приняты”! Я чуть в обморок не грохнулась!
Вера сделала глоток горячего чая:
— Я сразу маме позвонила! Обрадовалась она за меня, конечно. Говорит, лесничество мое поздравляет! — голос Веры дрогнул.
Мама… Мария Семенова. Сильная, как вековой дуб, женщина. Лесничий Веселовского лесхоза. Хоть и без диплома, но с каким-то врожденным, почти мистическим знанием леса. Знанием, которое проявилось после страшной трагедии — гибели отца Веры, Андрея Викторовича, в том самом большом пожаре в лесу много лет назад. Тогда маленькая Верочка осталась без папы, а мама — с разбитым сердцем, но с непонятной силой внутри.
Лесхоз, в память об отце и видя ее необъяснимый дар, позволил ей занять его место. И не прогадали. “Лесная фея”, “самородок” — как только не называли Марию соседи из деревни Соловьевка. Она лечила деревья, находила редкие растения, знала каждую тропинку и каждую птицу. Вера выросла в этом лесу, дышала его воздухом, слушала его шепот. А потом — школа, мечты о языках, поступление в городской университет. Жизнь вдали от дома, от мамы, от знакомых запахов хвои и прелой листвы. Приезжала только на выходные и праздники. А теперь у нее есть шанс крепко встать на ноги в этом большом городе и помочь маме.
— Мама сказала, это судьба! — закончила Вера свой рассказ.
Баба Нюра слушала, раскрыв рот, забыв про пирожок. Ее бровь, как и у Элеоноры Брониславовны, поползла вверх, но не от властности, а от крайнего изумления.
— Одно лицо? — прошептала она, — старая фотография? И не спросила ничего? Просто взяла? — хозяйка квартиры задумчиво почесала висок, — ох, Верунчик, дело-то пахнет… не розами! — баба Нюра многозначительно понюхала воздух, хотя пахло все теми же пирожками, — странное дело. Очень странное.
— Я тоже ничего не понимаю, баб Нюра! — Вера развела руками, — но зарплата огромная! Такую зарплату мне нигде не заработать, тем более без опыта, да и компания серьезная!
— Серьезная - то серьезная, — кивнула баба Нюра, но в глазах ее загорелся азарт детектива, — но у старых денежных мешков, голубушка, свои тараканы в головах. Особенно у бабулек! — квартирная хозяйка придвинулась ближе, понизив голос, хотя кроме них на кухне никого не было, — давай подумаем! Фото старинное. Потом сказала – “Одно лицо”. Что она имела в виду и почему ищет для директора - секретаря - девушку похожую как две капли воды на кого-то там? Она хозяйка, а директор — ее внук, правильно?
— Да, — кивнула Вера, — этот, сегодняшний Вячеслав Игоревич вовсе не директор, он помощник. Директор — внук Элеоноры Брониславовны, Алексей, кажется. Но он сегодня не был там.
— Ага! Вот оно! — баба Нюра ударила ладонью по столу так, что кружки подпрыгнули. Ее золотые зубы сверкнули торжествующе, — внук! Он, женат или холостой пока?
Вера остолбенела:
— Не не знаю. А что? Причем здесь это? — Вера в недоумении посмотрела на бабушку Нюру.
— Как что?! — баба Нюра закатила глаза, — да ясно как божий день! Бабушка ищет внуку невесту! По фотографии! Наверное, прабабушки его, или троюродной тетки! Чтобы порода продолжилась! Чистая кровь, все дела! Тараканы, может быть, у нее такие! — хозяйка квартиры говорила с таким убеждением, как будто лично присутствовала при составлении матримониального плана Элеоноры Брониславовны, — вот тебе и “одно лицо”! Она тебя не секретаршей, голубушка, а невестой потенциальной взяла, присмотреться хочет! Испытательный срок — гляди, и для внука испытательный!
Вера сидела, открыв рот. Мысль была настолько дикой, настолько нелепой, и… настолько возможной в контексте сегодняшнего абсурда, что в голове у нее все перевернулось.
— Анна Петровна, да Вы что?! — засмеялась Вера, но смех получился нервным, — какой сговор?! Какая невеста?! Я ж его в глаза не видела! Мы ведь не в средневековье живем, а в современном мире.
— Это ерунда. Главное, что бабушка тебя видела! — парировала баба Нюра, довольная своей догадкой, — и фото прабабушки видела! И решила: “Ага! Вот подходящая кровь! Свеженькая выпускница, деревенская, здоровенькая, языки знает — для бизнеса полезно! И главное — лицо подходит, фигурка - ничего так!” Ох, знаю я этих богатых старух с их причудами!
Квартирная хозяйка многозначительно подняла указательный палец:
— Так что, Верочка, будь осторожней! Работай хорошо, но смотри в оба! Как внук появится — сразу докладывай! А то как бы тебя не “оформили” не только в кадры, но и в невесты по старинному фото! Не успеешь оглянуться, он тебя обхаживать начнет - цветы, подарки. шоколадки.
Вера покачала головой, все еще пытаясь осмыслить эту бредовую, но почему - то засевшую в голове теорию:
— Какие шоколадки? Да ну, ерунда какая - то, — пробормотала она, допивая чай.
Но семя сомнения и интриги было посеяно. Баба Нюра, довольная, как слон, жевала пирожок, ее глаза хитро поблескивали. Вера же смотрела в темное окно, за которым горели огни большого города. Завтра — новый день, первый рабочий день. Роскошный офис, Властная старуха со странной фотографией, возможный невидимый внук - директор. И слова бабы Нюры вертелись в голове: “Бабушка ищет внуку невесту! По фотографии!”
Легкий, почти суеверный, холодок пробежал по спине. Что это было сегодня? Удача? Странное совпадение или начало какой-то очень необычной истории, где цветочный бизнес, старые фотографии и бабушкины планы переплетались самым причудливым образом? И главное — кто же была эта женщина на фотографии, с которой у нее было “одно лицо”?
Самые обсуждаемые и лучшие рассказы.
«Секретики» канала.
Интересно Ваше мнение, а лучшее поощрение лайк, подписка и поддержка канала ;)
(Все слова синим цветом кликабельны)