Сегодня 3 года как папы нет.
Но самое странное, что он теперь есть даже больше, чем когда был так легко нам доступен. Позвонить, написать, позвать в гости, скататься вместе на набережную… Можно было за 3 секунды, но не особо делалось. Мы виделись достаточно часто, но говорили достаточно мало. Настоящая глубина пришла только тогда, когда эти простые действия переместились в папку «недоступно».
И если про 3 года на любовь я бы даже не спорила, а молча упаковала своё мнение обратно во внутреннюю библиотеку, если оппонент её не смог познать по каким-то причинам, то про «трёхлетнее горе» есть что сказать «за».
Что-то про сепарацию, как у валяющихся в истерике детей?
В этом году, особенно последний месяц, когда какая-то мышечная память выдаёт самые тяжёлые папины последние дни, которые мне пришлось проживать рядом, вдруг рассыпался какой-то хрустальный, прозрачный и светлый его образ.
Если пару лет боль была настолько сильной, что превратила его в почти святого, то на третий папа снова стал человеком. Не менее любимым, конечно, не менее нужным и важным, но… человеком. Снялась защитная капсула с сознания, состоявшая из исключительно хороших его дел, слов, редких объятий, шуточек. И вспомнилась просто жизнь, с его усталостью, ошибками, холодностью, «работа – это святое», «без кота и жизнь не та» и прочими вещами, которые раздражали и в детстве, и в 20.
И знаете, стало легче помнить. Помнить просто взрослого и родного человека, который сделал очень много хорошего для своего ребёнка. Ушли вопросы «За что?», «Почему его, такого всего из себя хорошего?»
Пришло осознание, что больше нет смысла валяться в истерике на полу супермаркета, обвинять маму, что огурец кружочками, а не палочками, а папу в том, что не сберёг здоровье, игнорировал депрессию, не боролся изо всех сил и так быстро ушёл.
Не претендую на истину, и возможно этот мой кризис отделения себя от папы я придумала пока писала этот текст, но одно точно – стало легче.
И если ребёнок в 3 года учится воспринимать себя отдельно от мамы, то я, в 33 дошла, наконец, до осознания, что у меня не отрывали никаких кусков. Я была, есть и буду целая. И папа был такой, и сам решал, каким быть. И он бы точно очень ворчал, если бы узнал, что я регулярно отрываю от сердца кошачьи когти, кручу свою жизнь вокруг его см*рти, а не вокруг себя самой.
Просто знайте, что жил на этом свете мужчина, лучший для одной девочки папа, для другой – дед. Хороший муж, тесть, брат, сын, коллега… и просто ЧЕ-ЛО-ВЕК. Не идеальный, но любимый.
Лети, пап! 3 года уже отрабатываешь мечту быть в небе, надеюсь там есть те самые самолёты, которыми ты восхищался с Земли. Люблю, но больше не горюю.