В Ханты-Мансийском автономном округе, регионе, который десятилетиями ассоциировался с нефтяным богатством, стабильностью и высоким уровнем жизни, вдруг начали всплывать тревожные симптомы системного распада. Не экономического, не экологического — а именно правового. Власть, казалось бы, работает, бюджеты выполняются, чиновники отчитываются. Но за этой иллюзией порядка — всё чаще проступают признаки настоящего паралича. И главный его симптом — не просто рост преступности, а её этническая специфика, связанная с миграционным потоком, который, по сути, давно вышел из-под контроля.
Ситуация, о которой заговорили не просто активисты и блогеры, но и действующий политик с федеральным весом — Сергей Миронов, лидер фракции «Справедливая Россия — За правду», — выглядит как красная тревожная линия, протянувшаяся через весь округ. Его обращение к правоохранительным структурам не было политическим пиаром. Оно было подкреплено цифрами, которые, если их внимательно проанализировать, вызывают не просто настороженность — они пугают.
Цифры, от которых кровь стынет в жилах
За первые семь месяцев 2025 года количество преступлений, совершённых мигрантами в ХМАО, выросло на 160%. Это не опечатка. Не округление. Для сравнения: за весь 2024 год рост составил скромные 6%. Что изменилось? Почему внезапно всплеск? Ответ лежит не в социальных причинах, не в кризисе или безработице — он в том, что система контроля перестала работать.
При этом, что особенно показательно, число мигрантов, привлечённых к ответственности за незаконную трудовую деятельность, упало почти вдвое. Вдвое меньше стало и работодателей, оштрафованных за использование «чёрной» рабочей силы. А количество выдворенных иностранцев сократилось в 2,5 раза. Решений о депортации — в 2,9 раза. Административного выдворения — в 3,7 раза.
Получается абсурдная картина: преступлений становится больше, а мер реагирования — меньше. Как будто полиция не просто отступила, а фактически сложила руки. Или, что ещё хуже, ей это выгодно.
Рейды, которые вскрывают правду
Один из самых красноречивых примеров — недавний рейд, проведённый полицией Югры. Было проверено более 1100 мест пребывания мигрантов. Результат? 75 выявленных нарушителей. Семьдесят пять. На тысячу сто точек. То есть — почти полный провал.
Сравнение, которое привёл Миронов, звучит как пощёчина: подмосковная полиция в конце прошлого года провела операцию в Подольске. Всего в двух домах нашли 73 нелегала. В одном городе, в двух зданиях — почти столько же, сколько за масштабную акцию по всему автономному округу.
Такие цифры не просто говорят о слабости контроля. Они указывают на то, что либо полиция не хочет работать, либо не может. Либо её сдерживают.
И тут уже не до шуток. Потому что за этими цифрами — реальные люди. Реальные семьи. Реальные случаи насилия, краж, мошенничества, которые остаются без реакции.
Когда безопасность — вопрос доверия к власти
Ханты-Мансийск, Сургут, Нижневартовск — города, где раньше считали, что живут лучше, чем в большинстве регионов страны. Здесь высокие зарплаты, развитая инфраструктура, казалось бы, всё на месте. Но если ты не можешь спокойно выйти вечером на улицу, если твоего ребёнка могут задеть в драке между группами приезжих, если соседство с нелегалами становится нормой — что тогда остаётся от этой «югорской мечты»?
Местные жители давно начали писать в соцсетях, звонить в приёмные, писать обращения. Но реакция властей — как будто из параллельной реальности. Отчёты по безопасности выглядят безупречно. Показатели — в норме. А на улицах — всё хуже.
Один из жителей Сургута, с которым удалось поговорить, рассказал: «Раньше я знал, что если что — полиция приедет. Сейчас я не уверен. Дважды вызывал на драку у подъезда — первый раз приехали через два часа, второй — вообще не приехали. А когда спросил, почему, мне сказали: „составим протокол, но пока выдворить некого — нет решений“».
Кто за этим стоит?
Кто выигрывает от такой ситуации? Прежде всего — те, кто использует дешёвую, неучтённую рабочую силу. Строительные компании, рынки, частные заказчики. Мигранты работают за копейки, платят «крыше», не платят налоги. Их не выдворяют, потому что их нужно держать.
Но дальше — ещё интереснее. Если число депортаций падает, а преступлений растёт, значит, кто-то внутри блокирует эти процессы. Может быть, договорённости. А может — и прямое саботажное управление.
Не секрет, что в некоторых регионах с миграционными потоками играют как с инструментом давления. Сначала создают напряжённость, потом предлагают «решение» — усиление контроля, новые законы, централизацию.
Но в Югре, похоже, всё идёт по другому сценарию. Там не создают напряжённость — её игнорируют.
Федеральный контроль: последний шанс
Сергей Миронов, выступая с инициативой о введении прямого президентского управления в ХМАО, не бросал слова на ветер. Он видел цифры. Он понимал, что когда речь идёт о 160% росте преступлений и 3,7-кратном сокращении депортаций — это не ошибка, это система.
«Если сейчас не принять решительные меры и не вмешаться в происходящее в Югре, дело может дойти до постановки вопроса о введении в регионе прямого президентского правления ввиду неспособности местных властей обеспечить безопасность граждан» — эти слова звучат не как угроза, а как диагноз.
Прямое федеральное управление — мера экстремальная. Её вводят, когда регион теряет способность к саморегуляции. Когда местная элита либо не справляется, либо саботирует.
И если в ХМАО действительно идёт процесс деградации правоохранительной системы, если полиция не может или не хочет выполнять свои функции, если миграционный контроль фактически парализован — то другого выхода просто нет.
Югра на перепутье
Раньше Ханты-Мансийский автономный округ был примером эффективного управления. Бюджет — один из самых сильных в стране. Налоги — от нефти и газа. Люди — с высоким уровнем дохода.
Но сейчас всё это может рухнуть из-за одного — потери доверия. Люди не верят в полицию. И начинают искать защиту сами.
А это — первый шаг к хаосу.
История знает немало примеров, когда регионы, считавшиеся стабильными, за считанные месяцы превращались в зоны конфликтов.
Сейчас Югра стоит на таком же перепутье.
Что делать?
Первое — прозрачность. Нужна независимая проверка УМВД ХМАО. Не внутренний аудит, а расследование с участием ФСБ, СКР, Генпрокуратуры.
Второе — восстановление миграционного контроля. Не через показушные рейды, а через системные меры: жёсткие штрафы для работодателей, ускорённые процедуры депортации, работа с консульствами.
Третье — если местные власти не справляются — вводить временное федеральное управление. Не как наказание, а как реанимацию.
Потому что речь уже не о статистике. Речь о людях. О детях, которые боятся ходить в школу. О стариках, которых грабят в подъездах. О женщинах, которым угрожают на улицах.
Безопасность — не привилегия, а право
Ханты-Мансийск, Сургут, Нефтеюганск — эти города не должны превращаться в зоны риска. Они строились как центры развития, как символы силы и стабильности.
Но стабильность — не только в деньгах. Она — в порядке. В справедливости. В уверенности, что тебя защитят.
Сейчас эта уверенность под угрозой.
И если федеральный центр проигнорирует сигналы, если закроет глаза на 160% рост преступлений и падение депортаций — последствия будут гораздо страшнее, чем просто смена губернатора.