На модном вернисаже присутствовало много публики. При этом многие были очень далеки от искусства и живописи. Для них это было место встреч, решения вопросов, обычной трепотни и показа своих модных аксессуаров. На ближайшие дни начало разговоров было: Вчера на вернисаже художников – итальянцев, я встретила …
Митрий, который знал многих из присутствующих, приехал вместе с Фёдором. Он представлял его налево и направо, как своего дядю. На Матёром всё было импортным: английский костюм, итальянская рубашка и туфли, американский галстук. Фирменное и дорогое – он мог себе это позволить, да и для дела пригодится. На пальце красовалась печатка с россыпью камней, а галстук украшала оригинальная булавка с камнем в обрамлении взметнувшихся из сердца ввысь крыльев. На руке солидно восседали часы Омега. Переверзев больше улыбался скупой, немного снисходительной улыбкой, чем говорил. Отвечая на вопросы, или задавая оные, он говорил медленно и весомо.
Художники, артисты, жёны руководителей разного ранга, а также сами властелины жизни нескольких уровней. Плюс в этому были и зарубежные гости, которые также не упускали случая отдохнуть на советском светском рауте.
- Ваш племянник – настоящий гений, - щебетала, рассматривая Фёдора с интересом, жена столичного горкомовского работника, - Он написал такой портрет нашей Стеллочки, что мы первое время даже путали его с оригиналом. А Василия Анатольевича так изобразил в образе Кутузова, что муж был рад, как ребёнок.
- Я вас понимаю, - отвечал Фёдор, - С ним занимался один почтенный художник, который ещё прошёл дореволюционную школу. Вы, надеюсь, понимаете?
- Конечно, это же мастера, каких теперь не найдёшь! – закатывала глаза дамочка.
Особенно Переверзеву было интересно встречаться с теми, чьи квартиры он «посещал». Да и о других у него была собрана информация в разных объёмах. Поэтому он наблюдал, общался и дополнял записи в тетрадях живыми впечатлениями. Знакомства, знакомства.
Стоп! Не может быть! Всё же память не подвела! Перед походом Фёдор просил Митрия, чтобы он предварительно тихо показывал ему тех, с кем хотел познакомить. Это давало время подготовиться. Матёрый, естественно, просчитал разные варианты, потому как всего в этом муравейнике не предусмотришь. К тому же фраза: Он может всё, которую Митя вворачивал периодически при знакомствах, наряду с его внешним видом и уверенно – ленивой манерой подтверждала эти слова. Вот и образовался внештатный вариант. Только Матёрый, который «держал поле», увидел его и оценил. Да, память разгладила морщины, добавила волос, сделала их тёмными, набросила ватник и выдала данные на человека, которого когда – то он со своей сучьей бригадой шёл убивать. Его вёл к нему республиканский замминистра лёгкой промышленности, с которым он познакомился полчаса назад и даже нашёл пару общих тем. Вот они – плоды возникшей симпатии.
В лагере на Сарагынлахе заправляли воры. Три побега ушло за последние полтора года. Только из одного – последнего местные охотники сумели ликвидировать троих. Где ещё четверо, которые уходили с ними? Да и по предыдущим одиннадцати зекам оставался открытым вопрос. Также шёл слух, что в тайгу зеки уходили с грузом. Где народное золотишко, товарищи начальники, мать вашу?! В лагере поменяли двух начальников, но чёрная масть продолжала вершить свои дела. Вот третий начлаг и решил задавить всё и всех, причём сразу. Зачем напрягаться, узнавать, что и где замыслили воры, вести многоплановую оперативную разработку? Вдруг завтра они опять свалят за колючку, и сам окажешься рядом с ними на нарах. Уничтожить! Кто с этим справится лучше сук? Просто и надёжно. К тому времени криминальная война пошла уже на спад, потому что суки показали свой кровавый оскал и доставляли порой администрации не меньше хлопот, чем воры, бандиты и беспредел. Только своя рубашка ближе, чем высокие материи. Поэтому подполковник «пригласил» сучью бригаду.
В пути к лагерю их колонна попала в буран, который внезапно налетел. Правда пара сидельцев из местных предупреждала лейтенанта о том, что будет ещё на выходе. Тогда ещё погодные приметы работали. Только кто ж будет слушать зэков? Его же сам подполковник Сартаков попросил по дружески всё сделать побыстрее. Молодой лейтёха, который делал в ГУЛАГе первые шаги, готов был доставить контингент хоть на Северный полюс.
Вдобавок они сбились с дороги, потому что лейтенант продолжал их вести сквозь снег и ветер, которые усиливались, вперёд. Когда молодой и ретивый понял, что лопухнулся, было поздно. Все сбились в кучу, с одной надеждой – уцелеть. Конвоиры жались к зекам, опасаясь отойти на шаг. Каждый старался протиснуться в средину, в спасительный центр тепла. Вокруг снег и ветер крутили свою картину, которую несчастные не могли смотреть, потому как хлопья забивали лицо, если кто-то пытался посмотреть вперёд. Крик Сигары перекрыл даже вой ветра. Он каким – то чудом увидел в нескольких метрах старый сарай, который стоял на берегу речки. Это был шанс на спасение. Охрана, отталкивая зеков, первая ворвалась в сарай и заняла дальний угол. Остальные стали драться за возможность прорваться внутрь. Всем места не хватило. Оставшиеся на улице попробовали открыть дверь, но несколько выстрелов и один труп заставили их моститься под стеной сарая, согревая себя тем, что они почти в помещении. Счастливчики заполнили сарай, который не рассчитывал принять столько гостей. Несмотря на время, строение сохранилось в более – менее нормальном состоянии. Видно, что тут периодически бывали рыбаки. Правда в стенах кое-где виднелись щели, которые извергали причудливые снежные букеты. В одном месте слегка прохудилась крыша. Так сарайчик и не рассчитывали на зимние посиделки. У каменки даже был небольшой запас дров – роскошь по меркам Колымы, а в углу на полке в жестяных банках было немного крупы и соли. Дрова прогорели быстро, но печка ещё немного времени дарила спасительное тепло. К тому же удалось сварганить некое подобие каши, которую поделили на всех. Задерживаться в пути не собирались, поэтому ничего с собой не брали.
Ночью буря улеглась, и ударил мороз. Утром с ночёвки в сарае не встало восемь человек, от которых уже веяло смертным холодом. Это были те, кто лежал у стены. Усталость, холод и скученность, при которой многим невозможно было даже повернуться на другой бок, сделали своё дело. Ещё пятерых прихватило. Спины, руки, ноги – они не могли нормально двигаться. Охрана выбралась наружу. Вокруг строения, словно завалинка, высились лежавшие вдоль стен тела тех, кто не попал внутрь помещения. Их не занесло сильно снегом, потому что они пытались оттолкнуть ближнего и подобраться к стене. От неё, как им казалось, шло спасительное тепло. Конвоиры стали искать дорогу. Зеки ждали в сарае. Они слышали разговоры солдат, да и без них понимали, что шансов выжить у тех, с кем они только вчера шли в одной колонне, нет. Прошло три часа, прежде чем конвоиры нашли дорогу. Всех, кто не выдержал ночных испытаний, отметили выстрелами и оставили в сарае. Шесть зеков не досчитались. Видно они пропали, когда сбились с дороги. Пятерых понесли товарищи по несчастью. Зеки с ненавистью смотрели на конвой и, особенно, на лейтенанта. Тогда у Матёрого и появилась мысль, что они, всего - навсего – разменная монета. В свете меняющегося отношения к сукам и этого случая, он вновь задумался о своём будущем.
Вскоре они увидели солдат, которые их искали.
В лагере их ждали. Начальник с подчинёнными и воры, которые узнали, что им готовят трюмиловку. С контингентом была проведена определённая работа. Мужики разделились поровну, готовые поддержать каждый свою сторону. Политики держали нейтралитет. Когда потрёпанная сучья колонна вошла в лагерь, стало понятно, что ни о каком укрощении воров и речи быть не может. Ни числом, ни морально они их не возьмут. Несмотря на закрытые бараки, весть о поредевшей сучьей бригаде разнеслась по лагерю. Затем и подробности подоспели. Подполковнику было уже не до воров. Вчера он доложил, что этап не пришёл. Теперь заварилась каша с рапортами, выяснениями, кто виноват, чьи приказы выполнялись, где находятся несколько десятков заключённых. Погибли, или сбежали шесть человек?
В бараке, который отвели его бригаде, Матёрый со товарищи приходил в себя. Обед им принесли прямо сюда. Все сгрудились вокруг печки. От её каменных стенок шёл спасительный жар. Многие до сих пор не могли отогреться, чувствуя внутри ледяной колымский холод. Они прошли через преступления, суды, пересылки, лагеря, схватки с суками и ворами. Но только сегодня до некоторых дошло, что есть силы более могущественные и страшные, перед которыми ты со своими желаниями и возможностями – ничто.
К вечеру дверь открылась, и в барак вошёл Черномор. Он был один. Этим он показывал, кто в лагере хозяин, а также, что он не видит в них соперников. Он прошёл вперёд.
- Матёрый, - обратился он спокойно к нему, - Завтра забираешь свою кодлу и сматываешь с нашей командировки.
- Мы не сможем завтра, - немного с гонором ответил Матёрый, чтобы сохранить хотя бы подобие достоинства, - Мои люди выбились из сил. Нам надо пару дней отлежаться.
Переверзев мог только голосом выразить совё несогласие со словами пахана. По сути дела он просил дать им приют.
- Ты, сучье племя, шёл нас резать, а теперь просишь пригреть вас? – разгадал и озвучил его мысли Черномор, что было вдвойне неприятно, - Не будет по нашему, то послезавтра все здесь останетесь отлёживаться в колымской мерзлоте.
Слова были сказаны негромко, но жёстко, а последнее упоминание о мерзлоте заставило многих передёрнуть плечами. Воспоминания о смертном холоде были ещё свежи. В словах Черномора он не сомневался. Тот старался выполнить сказанное любой ценой, дорожа своим словом. Будучи ещё в воровском звании, Матёрый был с ним на пересылке в одной хате и успел понять, что это за человек.
На следующее утро он упросил, чтобы их отправили в другой лагерь. Теперь они начальство не интересовали, у них своих забот хватало. Матёрый, понимая, что им не жить, бросил в разговор свой последний козырь, что его бригада начнёт болтать, что и как было, а это, мол, вам не в масть. Их отправили, не дожидаясь обеда. Хватит, напутешествовались!
- Позвольте представить, - начал замминистра церемонию, - Обозначив имена и отчества старого и нового знакомого.
Матёрый с лёгкой улыбкой пожал руку Черномору. Из разговора он понял, что его старый знакомый остался верен своим идеалам и сейчас, сохраняя ранг и верность своему слову. Тот ничего такого не сказал, но чуйка подсказала. Черномор живо поинтересовался, в какой сфере демонстрирует свои способности собеседник? Фёдор обозначил место работы. Оно предполагало командировки, включая заграничные. Только Переверзев этого момента уточнять не стал. Поговорив ещё немного, они расстались.
Матёрый был рад, что Черномор его не узнал, или не показал виду?
Тогда, после встречи в лагере, он не обдумывал произошедшее. Сейчас же события крутанулись в новой плоскости. Переверзев понял, что Черномор – мудрый человек. Причём был таким ещё в те годы. Почему он их не убил? Да, спрашивал себя тогда Федя. Ответ только не увидел, событий много было, а ума ещё не достаточно. Ясно, что именно сказал своим приходом в барак им - отверженным. Но пощадил. Мог ведь не давать время, а этой же ночью с ватагой прийти. Они после той ночи спали, как убитые. Сравнение какое – то неприятное. Только так и было. Многим снился тот сарай, на утро сами рассказывали. Поэтому кутались с головой в телогрейки, шапки, да одеяла, пытаясь сохранить толику ночного тепла. Но их не тронули. Конечно, резани они сук, пошла бы молва их восхвалять! Только они проиграли ещё до прихода в лагерь – воры это знали. Черномор пришёл и поставил точку. Приди они их ночью резать, судьба бы по своему распорядилась. Обе стороны кого – нибудь не досчитались. Он же предотвратил кровопролитие, сохранил своих людей. Много, ох много он сказал своим поступком! Точно! После этого ведь Тарзан и Самоха откололись от них. Больнички, болезни и потерялись. Да и у многих прыти поубавилось. Вот ведь, заметил, через четверть века! С таким человеком, как Черномор, надо быть осторожным вдвойне. Такая школа просто так не проходит.
Значит, общество держит руку на пульсе жизни – запомним.
Прошло два дня. Матёрый всё же переживал, не придут ли за ним? Всё было тихо. Значит, не узнал, иначе бы уже взяли. Фёдор успокоился и продолжил свою игру.
Затеваясь с Митиными наводками, Переверзев хотел, да и получил, верные наводки на сверхдоходы элитного слоя общества. Получая в дальнейшем от Митрия характеристики на его знакомых, у Матёрого зародилась мысль стать частью их общества. При этом занять в нём ведущую роль. Встречи на вернисаже укрепили его в желании. Его звериная хватка и навыки позволят ему этого добиться, потому что большинство из его новых элитных знакомых не смогут выстоять перед его напором. Что это даст? Почувствовать, нет, стать человеком высшего общества, когда перед тобой открыты все двери, и ты можешь практически всё. Ощутить свою избранность и полноценность захотелось ему. Подсознательно он шёл к этому всю жизнь, только не по той дороге.
Вот одна из новых знакомых, по секрету, поделилась, что у них в доме случилась неприятность. Пропали ценные вещи. Что думать и сами не знают. Матёрый посочувствовал и пообещал посодействовать по своим связям. Через неделю, приехав к ней домой, он преподнёс ей старинный перстень, о котором она больше всего убивалась. Его он достал из своей коллекции. Восторгу не было предела. Лёгкая таинственность, которой он окружил свою персону, сыграла свою роль. Он поделился, что помогли товарищи, сказав, что один антиквар приобрёл эту вещь. Дальше у них был разговор и вещь у хозяйки. В итоге жена руководящего работника стала одной из поклонниц «Человека, который всё может». А это уже определённое звание в среде тех, у кого большие возможности. Когда ему пытались «подыграть», и намекали на его причастность к КГБ, или высшим эшелонам милиции, он это не опровергал и не подтверждал, а просто говорил, что у него много хороших друзей, коим теперь стал и его собеседник. Не хватало ещё, чтобы органы заинтересовались им вплотную. Пробьют, конечно, только на этот случай у него всё чисто.
Матёрый постепенно стал набирать вес и стал человеком, к которому стали обращаться многие за советом, решением вопросов, содействием в покупке, получении. Располагая сведениями о людях, их плюсах и минусах, чертах характера, службе, друзьях и врагах, он умело играл на этом, набирая очки. Некоторые даже стали приписывать ему дар ясновидения.
Зачем? Ведь было сказано: Не сотворите себе кумира. Видно не все об этом читали.
Теперь Матёрый и сам вносил в картотеку, которая состояла из полутора сотен отдельных тетрадей на каждую семью, свои наблюдения и услышанную информацию. Иногда вечерами он вальяжно прокручивал события и варианты их развития. Его мечты сбывались.
Митрий приехал неожиданно, без звонка. Он огорошил наставника тем, что собирается жениться. Конечно, этого надо было ожидать. Парню давно за тридцать – пора. Но такое событие в планы Матёрого не входило.
Ссылка 57 часть Матёрый заметает следы https://dzen.ru/a/aLbnYDxm-hCxiTHI
Ссылка 59 часть Матёрый заметает следы https://dzen.ru/a/aMCXyGaq4FSNak0N