Гера, Ἥρα в эллинской мифологии считалась супругой Зевса и воплощала в себе прежде всего принцип моногамной семьи. В отношениях Геры с Зевсом эллины видели образ собственного общества. С одной стороны, в паре Зевс-Гера царили патриархальные отношения, авторитет отца богов был неоспорим и формально признавался его супругой. Но на деле, матриархальные черты Геры, как одной из доахейских средиземноморских богинь, постоянно давали о себе знать. Элементы этой матриархальной природы Геры проявляются прежде всего в её ревности, которая является причиной многочисленных катастроф в структуре божественного миропорядка. Гера в мифах постоянно ревнует Зевса к богиням, нимфам, титанидам и земных женщинам, которыми он увлекается, сводит счеты с соперницами, мстит потомству. Ревность Геры становится её основной чертой и одним из самых распространенных сюжетов в этиологических мифах, объясняющих то или иное явление. В мифе Кибелы ревность становится мотивацией для кастрации Аттиса, как кульминации матриархального сценария соотношения полов. Гера не доходит до этой крайней точки, но постоянно балансирует на грани — сводя счеты с соперницами и их потомством, Гера почти оскопляет Зевса, стремясь минимизировать его свободу его маскулинных стратегий и демонстрируя отношение к супругу как к собственности. Гера в эллинском мире — покровительница замужних женщин, но главная её идентичность — это ревность, зависть, отчасти легитимизированные социальным браком.
Есть и другие детали хтонической природы Геры. Так, она выступает движущей силой восстания титанов против богов; позднее поднимает восстание против Зевса, в результате чего новые боги связывают его; завидуя рождению Афины от одного Зевса она партеногенетически производит на свет Гефеста; также вжав пальцы в землю (как Рея, родившая таким способом дактилей), по одной из версий мифа, она вызывает к жизни Пифона и т.д.
Эпизод о связывании богами Зевса, инициатором которого была Гера, кратко сводится к следующему.
Настал день, когда высокомерие и капризность Зевса стали настолько несносны, что Гера, Посейдон, Аполлон и другие олимпийцы, кроме Гестии, внезапно окружили его, спящего, и «оковали» сыромятными ремнями сотней узлов так, что он не мог пошевелиться. Он грозил им немедленной смертью, однако в ответ боги, которые предусмотрительно припрятали подальше его молнию, только оскорбительно смеялись. Когда они уже праздновали свою победу и рьяно обсуждали, кому стать преемником Зевса, нереида по имени Фетида, предвидя междоусобицу на Олимпе, бросилась на поиски сторукого Бриарея, который, действуя всеми руками сразу, быстро развязал ремни и освободил своего хозяина. Поскольку во главе заговора стояла Гера, Зевс с помощью золотых браслетов подвесил её за запястья к небу, а к ногам привязал наковальни. Хотя все боги были до глубины души возмущены таким поступком Зевса, никто из них не осмелился прийти на помощь Гере, несмотря на её жалобные вопли. В конце концов Зевс пообещал освободить её, если все боги дадут клятву больше не восставать против него. С большой неохотой каждый из богов дал такую клятву. [1].
Здесь важны детали: заговор против Зевса был инициативой Геры, и именно её Зевс решил подвергнуть самому суровому наказанию. Снова мы видим здесь восстание материнского права против отцовского, о чем писал Бахофен.
Но как и в случае других эллинских богинь Гера все же включена в патриархальные структуры индоевропейского общества, хотя и сохраняет многие хтонические и подчас атакующе-агрессивные черты образа.
Грейв суммирует основные моменты происхождения Геры и её деяний следующим образом:
Гера, дочь Крона и Реи, родилась на острове Самос или, как утверждают некоторые, в Аргосе. Воспитывал же её сын пеласга Темен в Аркадии. Времена Года были её няньками. После свержения Крона её брат-близнец Зевс стал домогаться её любви в Кноссе на Крите или, как говорят некоторые, на горе Форнакс, которую теперь называют Кукушкиной горой в Арголиде, где он поначалу безуспешно за ней ухаживал. Гера сжалилась над Зевсом только тогда, когда тот принял вид пестрой кукушки, которую Гера нежно прижала к своей груди. Но как только она это сделала, Зевс принял свое истинное обличье и овладел ею. Униженная Гера была вынуждена выйти за него замуж.
b. На их свадьбу все боги прислали свои дары. Мать-Земля подарила Гере дерево с золотыми яблоками, которое позднее охраняли геспериды в саду Геры на горе Атлас. Свою брачную ночь с Зевсом они провели на острове Самос, и длилась она целых триста лет. Гера часто купалась в ручье Кана около Аргоса и таким образом возвращала себе девственность.
c . У Геры и Зевса родились дети — боги Арес, Гефест и Геба, хотя некоторые говорят, что Арес и его сестра Эрида были зачаты, когда Гера коснулась какого-то цветка, а Геба — когда она коснулась листьев салата, и что Гефест был также её партеногенным ребенком, причем Гефест не верил в такое чудо до тех пор, пока Гера не оказалась хитроумно прикованной к трону и была вынуждена поклясться рекой Стикс, что она не лжет. [2]
Грейвс предлагает следующие гипотезы относительно деталей образа Геры, комментируя основные мифологические сюжеты.
Гера была доэллинской великой богиней. В Греции её основные святилища находились на острове Самос и в городе Аргос, однако аркадцы утверждали, что их культ Геры самый древний и относили его ко времени появления из земли их предка Пеласга. Вынужденное замужество Геры запечатлело захват крито-микенской Греции и свержение Геры как верховного божества в обеих странах. Кносс был захвачен эллинами, по-видимому, дважды: примерно в 1700 году до Р.Х. и в 1400 году до Р.Х. Веком позже попали под власть ахейцев Микены. (…)
Брачная ночь Геры и Зевса на острове Самос длилась триста лет, возможно, потому, что священный год самосцев (так же, как и этрусков) состоял из десяти тридцатидневных месяцев, поскольку январь и февраль отсутствовали (Макробий I.12.2 и I.13.21), а в мифе каждый день вырос до года. Не исключено, что в этом месте мифограф намекает на то, что эллинам понадобилось триста лет, чтобы утвердить моногамию среди племен, поклонявшихся Гере.[3]
Относительно исторических сроков, с которыми оперирует Грейвс, следует быть осторожными, так как мифологические модели никогда не описывают историю с её точной хронологией, они её творят в её парадигмальном семантическом измерении. Но в целом трактовка Грейвса вполне реалистична по существу. Гера была доэллинской богиней, которая была интегрирована в эллинский культурный контекст. Соответственно, речь шла о двух взаимосвязанных процессах, где ни один не мог претендовать на то, что он является главным, а второй — только его отражением. Сами эллины были убеждены, что и боги и люди следуют структурам судьбы, великому деланию мойр, ткущих ткань мира, а значит, судьбы богов и судьбы народов развертывались параллельно друг другу. При этом между длительностью человеческой истории и длительностью мифа невозможно установить прямых соответствий. Оба мира относятся друг к другу в очень сложной и отнюдь не прямолинейной симметрии. Поэтому часто мифы говорят о «великом годе», который является единицей счета божественных могуществ. Саму же структуру отношений бессмертных богов со смертными людьми не просто постичь. Гераклит в 62 фрагменте говорил на этот счет парадоксами:
Бессмертные — смертны, смертные — бессмертны; смертью друг друга они живут, жизнью друг друга они умирают.[4]
ἀθάνατοι θνητοί, θνητοὶ ἀθάνατοι, ζῶντες τὸν ἐκείνων θάνατον, τὸν δὲ ἐκείνων βίον τεθνεῶτες
Если эти отношения столь парадоксальны и в чем-то обратны, то и мера длительности в обоих горизонтах должна соответствовать этим пропорциям. Модель отношения Зевса и Геры развертывается в поле вечных архетипов. В человеческой истории греческих завоеваний совершенно иная топика и ритмика. Но в обоих случаях парадигма является общей: на небесах и на земле разыгрывается единая по своему алгоритму драма, в которой первичны не люди, и не боги, но архетипы, расходящиеся во всех направлениях и предопределяющие все структуры — мифологии, культуры, религии, истории, политики, искусства, языка, философии и т.д. Аполлонический Логос (Зевс) или парадигмальный образ Ферекида — Зас, противостоит Логосу Кибелы, воплощенному в Гере, при этом внутреннее напряжение в диалектике супружеских отношений божественной пары проявляется и в жизни народов — в их истории и в их самосознании.
Источники и примечания:
[1] Грейвс Р. Мифы Древней Греции. Указ. соч. С. 66.
[2] Грейвс Р. Мифы Древней Греции. Указ. соч. С. 62.
[3] Грейвс Р. Мифы Древней Греции. Указ. соч. С. 63-64.
[4] Фрагменты ранних греческих философов. Указ. соч. С. 215.