Маша любила запах кофе по утрам. Этот ритуал — перемолоть зерна, дождаться, пока закипит вода, медленно влить её в воронку с фильтром — был её спасательным кругом в бурном море повседневности. Пятнадцать минут тишины и медитации, когда можно просто дышать и ни о чём не думать.
Но сегодня ей не дали насладиться этим моментом.
— Маш, у Витальки день рождения в субботу, — голос Антона, доносившийся из спальни, звучал как-то неуверенно. — Надо бы подарок купить.
Маша вздохнула. Виталька — сын Антона от первого брака. Мальчишке исполнялось двенадцать.
— Конечно, — ответила она, разливая кофе по чашкам. — Что думаешь подарить?
Антон появился на кухне в мятой футболке, с отпечатком подушки на щеке. Волосы топорщились во все стороны. Забавный и родной. Три года они вместе, два из них — живут в её квартире.
— Да фиг его знает, — Антон почесал затылок. — Он там что-то про новую приставку говорил. PlayStation, что ли.
Маша чуть не поперхнулась кофе.
— PlayStation? Антон, это же тысяч пятьдесят стоит!
— Ну да, — он пожал плечами, принимая чашку. — Но это ж раз в год. И вообще, у пацана праздник. Ты же не хочешь, чтобы я носки ему дарил?
Маша взглянула на часы — нужно собираться на работу. Антон, конечно, никуда не спешил. Его "свободный график фрилансера" на деле означал полное отсутствие стабильной занятости уже второй год.
Поначалу всё звучало красиво — "креативный директор собственной студии", "работа над крупными проектами", "сетевой маркетинг с международным размахом". Маша даже верила, особенно когда он показывал ей сайты своих якобы клиентов. Но со временем мозаика начала складываться.
— Антон, а когда выплата по тому проекту? — как-то раз поинтересовалась она после того, как третий месяц оплачивала его кредит за новый макбук, "необходимый для работы".
— Заказчик перенёс сроки, — отмахнулся он тогда, не отрывая взгляда от очередной компьютерной игры. — Там большая сумма, потерпи немного.
Большие суммы всегда маячили на горизонте, но никогда не приближались. Как-то раз Маша столкнулась с бывшим коллегой Антона, с которым тот якобы развивал свой бизнес.
— Какой бизнес? — удивлённо спросил парень. — Антон уже год как уволился, сказал, что нашёл место поденежнее. А потом я видел его с каким-то сетевиком, они людей в пирамиду затягивали.
После этой встречи Маша провела настоящее расследование. Оказалось, вся "работа" Антона сводилась к попыткам затянуть знакомых в сомнительные схемы, паре подработок для друзей "по старой дружбе за символическую плату" и бесконечным обещаниям мифических проектов. В остальное время он "разрабатывал стратегии" — то есть играл в онлайн-игры или зависал на форумах.
Когда она попыталась поговорить с ним, последовал взрыв обиды:
— Да ты просто не понимаешь бизнес-процессов! Думаешь, в твоей конторе сидеть с девяти до шести — это работа? Я выстраиваю связи! Я инвестирую в будущее!
Тогда она промолчала. Ей хотелось верить в его потенциал. А может, просто боялась признать правду: она встречается с профессиональным альфонсом, для которого её кошелёк и жильё удобнее, чем реальная работа.
***
Маша молчала, глядя в окно, где моросил мелкий осенний дождь. Мысленно пересчитывала деньги до зарплаты.
— У нас коммуналка не оплачена, — наконец произнесла она. — И еще за интернет счет пришёл.
— Блин, Маш, ну что ты начинаешь с утра? — Антон раздраженно стукнул чашкой о стол. — Я же сказал, заплачу всё, как только премию дадут. Ты что, не веришь?
Верила. Поначалу. Но потом премии стали постоянно откладываться, а счета — накапливаться. Впрочем, сейчас она не хотела ссоры.
— Верю, — она мягко улыбнулась. — Просто говорю, что с деньгами туго сейчас. Может, что-то попроще подарим? Книгу, например? Или...
— Книгу? — перебил её Антон. — Ты серьезно? Мне Ленка потом всю плешь проест, что у отца-неудачника даже на нормальный подарок сыну денег нет.
Ленка — его бывшая жена. Стерва, каких поискать, если верить Антону. Хотя Маша подозревала, что правда где-то посередине.
— Ладно, посмотрим по деньгам, — вздохнула она. — Только давай вечером обсудим? Мне на работу пора.
Вечером Маша вернулась уставшая. День в офисе выдался сумасшедшим — клиент сменил требования в последний момент, пришлось переделывать весь проект. Голова гудела, глаза слезились от компьютера.
В прихожей стояли чужие ботинки. Женские.
— Антон? — позвала Маша, снимая плащ.
— На кухне мы! — донеслось в ответ. — Иди сюда, разговор есть.
Когда Маша вошла на кухню, то увидела пожилую женщину с крашеными в ярко рыжий цвет волосами и красной помадой на тонких губах. Женщина курила, стряхивая пепел в блюдце.
— Здрасьте, — растерянно произнесла Маша.
— Привет, дорогая! — женщина расплылась в улыбке, обнажая крупные желтоватые зубы. — А я вот решила с невесткой познакомиться наконец-то! Антошка столько о тебе рассказывал!
Маша перевела недоуменный взгляд на Антона. Тот выглядел смущенным.
— Маш, это моя мама, Зинаида Петровна. Мам, это Маша.
— Очень приятно, — автоматически ответила Маша, всё ещё не понимая, что происходит. Антон никогда не говорил о визите матери. Да и вообще редко о ней упоминал, кроме как вскользь — мол, живет в другом городе, они не особо близки.
— Я тут чай заварила, — Зинаида Петровна махнула рукой в сторону плиты. — Присаживайся, девонька. Поболтаем.
Маша механически опустилась на стул, принимая чашку с чаем. В голове вертелись вопросы, но она не решалась их задать.
— Мам, может, ты расскажешь, зачем приехала? — Антон нервно постукивал пальцами по столу.
— А что тянуть-то? — Зинаида Петровна затушила сигарету и тут же достала новую. — Квартиру мою продали. За долги. Уроды из банка. Я ж говорила тебе, что кредит взяла, потом еще один... Короче, теперь мне жить негде.
Она пожала плечами, будто речь шла о сломанном ногте, а не о потере единственного жилья.
— И что теперь? — осторожно спросила Маша, уже догадываясь, к чему идет разговор.
— Ну как что? — искренне удивилась Зинаида Петровна. — Жить у вас буду. Куда ж мне еще деваться? Не на улицу же!
Маша почувствовала, как внутри все леденеет. Квартира у неё была однокомнатная. Они с Антоном и вдвоем-то едва помещались. А тут ещё и его мать...
— Мам, мы же не обсуждали этого, — Антон заерзал на стуле. — Может, снимешь что-нибудь? Я бы помогал с оплатой...
— На какие шиши, Антошка? — засмеялась Зинаида Петровна. — У тебя ж алименты, кредиты... Да и зачем деньги тратить, когда у вас тут места полно!
Маша сглотнула. Места полно? В её крохотной однушке?
— Зинаида Петровна, — осторожно начала она, — но ведь квартира совсем маленькая. Мы с Антоном...
— Да ладно тебе, — отмахнулась женщина. — Я не гордая, могу и на раскладушке. Или на этом... как его... диване. А готовить я умею, уберу, постираю. Вам же легче будет!
Антон выглядел всё более виноватым. Он избегал взгляда Маши.
— Давайте обсудим это потом? — предложила Маша, чувствуя, как начинает болеть голова. — Я только с работы, устала...
— Конечно-конечно! — закивала Зинаида Петровна. — Ты отдыхай, а я пока тут осмотрюсь. Антошка, покажи, где у вас тут что. Мне бы ванну принять, с дороги-то...
Она поднялась и, не дожидаясь ответа, направилась в коридор. Антон последовал за ней, бросив на Машу виноватый взгляд.
Оставшись одна, Маша закрыла лицо руками. Что происходит? Когда её жизнь успела превратиться в фарс?
***
— Ты знал, — тихо сказала Маша, когда они наконец остались одни в зале. Зинаида Петровна уже расположилась в коридоре на диване. — Ты знал, что она приедет.
Антон развел руками.
— Маш, она позвонила три дня назад. Сказала, что всё, квартиру продали за долги. Я не знал, что делать...
— И ты решил просто поставить меня перед фактом? — Маша старалась говорить тихо, чтобы не услышала его мать, но внутри всё клокотало. — Серьезно, Антон?
— А что мне было делать? — огрызнулся он. — Сказать родной матери: извини, мол, живи на улице? Она же пожилой человек!
— Ей пятьдесят пять, — заметила Маша. — Не девяносто. И она вполне могла бы найти работу, снять комнату...
— Ты не понимаешь, — Антон покачал головой. — У неё здоровье не очень. И вообще, это моя мать. Я не могу её бросить.
Маша глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
— Хорошо. А как долго она планирует жить с нами?
Антон отвел глаза.
— Ну... пока не решит свои проблемы.
— И сколько это? Неделя? Месяц? Год?
— Я не знаю, Маш, — он раздраженно взъерошил волосы. — Слушай, давай не будем сейчас об этом. Поздно уже. Утро вечера мудренее, да?
***
Но утро не принесло мудрости. Только новые проблемы.
Маша проснулась от запаха сигаретного дыма. Зинаида Петровна курила на кухне.
— Доброе утро, невестушка! — радостно поприветствовала она. — А я тут завтрак готовлю. Яичницу будешь?
На сковородке шкворчало что-то подгоревшее. Маша поморщилась от запаха.
— Спасибо, я обычно только кофе пью по утрам.
— Это неправильно! — наставительно произнесла Зинаида Петровна. — Девушке надо хорошо кушать. А то вон какая худая! Антошке небось и обнять-то нечего.
Маша проигнорировала комментарий и потянулась за кофемолкой.
— Ой, эту штуку я убрала, — Зинаида Петровна махнула рукой куда-то в сторону шкафа. — Место только занимает. Я растворимый кофе принесла, хороший! По акции брала.
Маша застыла, глядя на банку дешевого растворимого кофе. Её любимые зерна исчезли, как и кофемолка.
— Где моя кофемолка? — спросила она, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева.
— Да в шкаф убрала, говорю же, — пожала плечами Зинаида Петровна. — Что ты так переживаешь? Кофе — он и есть кофе.
Маша молча открыла шкаф. Кофемолки там не было. Как и многих других вещей с их привычных мест.
— Я всё утро порядок наводила, — с гордостью сообщила Зинаида Петровна, выкладывая подгоревшую яичницу на тарелку. — У вас тут всё вверх дном было. Теперь красота!
Маша обвела взглядом кухню. Её идеально организованное пространство превратилось в хаос. Банки и контейнеры стояли как попало, любимая керамическая ваза с суккулентами исчезла, а на её месте красовалась безвкусная статуэтка кошки.
— Где мои растения? — спросила Маша, чувствуя, как дрожит голос.
— А, эти колючки? — Зинаида Петровна махнула рукой. — Выбросила. Они пыль собирают, а у Антошки аллергия.
— У него нет аллергии на суккуленты, — процедила Маша. — Это мои любимые растения. Я выращивала их три года.
— Ну и что? Новые купишь, — фыркнула Зинаида Петровна. — Что ты как маленькая, из-за каких-то колючек расстраиваешься?
В этот момент на кухню вошел заспанный Антон.
— Доброе утро, — пробормотал он, целуя мать в щеку. — Что на завтрак?
— Яичница с колбаской! — радостно объявила Зинаида Петровна. — Садись, сыночек, покушай нормально. А то невеста твоя, похоже, тебя голодом морит — одним кофе потчует.
Антон хмыкнул и сел за стол. Маша смотрела на него, ожидая реакции на весь этот бардак. Но он не хотел ничего замечать...
И вот теперь, глядя как Антон с аппетитом уплетает завтрак, приготовленный его матерью, Маша вдруг поняла — яблоко от яблони недалеко падает. Зинаида Петровна с её кредитами, безработицей и спокойной уверенностью, что кто-то другой должен решать её проблемы, просто воспитала сына по своему образу и подобию.
— Твоя мать выбросила мои растения, — сказала Маша, скрестив руки на груди.
— Какие растения? — рассеянно спросил Антон, жуя яичницу.
— Суккуленты. В керамической вазе. Которые стояли здесь три года.
Антон пожал плечами.
— А, эти кактусы? Ну, мама просто порядок наводила, Маш. Не делай из этого трагедию.
Маша почувствовала, как к горлу подступает ком. Она развернулась и молча вышла из кухни. Нужно было собираться на работу, иначе она рисковала наговорить лишнего...