Тишина в квартире казалась особенно сладкой. Марина вытянулась на диване, устроившись поудобнее, и погрузилась в чтение романа. Редкая возможность побыть одной была для неё настоящим подарком. Муж, Алексей, задерживался на работе: обещал вернуться лишь через пару часов. Значит, можно было не спешить с ужином, не подстраиваться ни под кого, а просто отдохнуть.
Солнечные лучи пробивались сквозь широкие листья фикуса у окна и ложились причудливыми узорами на паркет. В комнате пахло кофе и духами Марины — смесь уюта и лёгкой роскоши. Она вздохнула и улыбнулась: наконец их квартира начала по-настоящему ощущаться её домом.
С момента свадьбы прошло всего полгода, и только недавно ей удалось стереть следы холостяцкой жизни мужа: старые постеры, потертые коврики, бездушный порядок. Теперь повсюду стояли её книги, вазы с цветами, мягкие пледы.
Но звонок в дверь резко оборвал идиллию. Он прозвучал так громко, будто выстрел, и Марина вздрогнула. В это время никто не должен был приходить.
Она нерешительно подошла к двери и посмотрела в глазок. Сердце неприятно екнуло: на пороге стояла свекровь, Анна Сергеевна. Женщина поправляла шляпку и улыбалась так, словно была хозяйкой положения.
Марина заставила себя улыбнуться и открыла дверь.
— Анна Сергеевна! Какая неожиданность! Почему вы не предупредили? Алексей ещё на работе.
— А я к сыну по расписанию не хожу, милая, — плавно произнесла свекровь, проходя внутрь. — Решила проведать. Скучно одной в пустой квартире. Да и проверить хотелось, как мой Лёшенька питается без маминого присмотра.
В её голосе звучала мягкая забота, но слова резанули Марину. "Лёшенька" и "без присмотра" — будто речь шла не о взрослом мужчине, а о ребёнке.
— Конечно, проходите, — Марина посторонилась. — Я как раз кофе сварила, могу угостить.
— Кофе? Спасибо, дорогая, но от твоего кофе у меня сердце трепыхается. Ты его слишком крепким варишь. Уж лучше чайку. Но не сейчас. Я только на минутку, передать Алексею одну вещь.
Марина почувствовала лёгкое раздражение. Казалось, каждая её мелочь — от кофе до интерьера — вызывает у свекрови критику. Но она лишь вежливо улыбнулась.
Анна Сергеевна прошла в гостиную и окинула взглядом комнату. Марина знала этот взгляд: внимательный, придирчивый, цепкий. Будто свекровь искала, к чему можно придраться.
— Уютно у вас, — произнесла она после паузы. — Хотя, конечно, пыль с верхней полки надо почаще вытирать.
Марина стиснула зубы и промолчала. Внутри нарастало чувство, что эта "неожиданность" не случайна.
—————————————————————————————————————
Извините, что отвлекаю. Но... В моём канале Еда без повода в начали выходить новые рецепты. Подпишись чтобы не пропустить!
—————————————————————————————————————
Незваная гостья
Анна Сергеевна расположилась на краю дивана, сложив руки на коленях. Её улыбка была мягкой, но в ней чувствовался оттенок превосходства.
— Ну, расскажи, как живёте, — начала она. — Лёшенька всё так же поздно возвращается? Ты, наверное, скучаешь одна?
— Алексей много работает, — ответила Марина осторожно. — Но мы успеваем проводить время вместе.
— Ах, работа, работа… — вздохнула свекровь. — А кушает он нормально? Ты готовишь ему что-то питательное? Я всегда боялась, что он на еде экономит или ест абы что.
— Не переживайте, я слежу за этим, — Марина улыбнулась, но внутри её кольнула обида.
Анна Сергеевна снова скользнула взглядом по комнате. Казалось, она запоминала каждую деталь, каждую мелочь.
— Хм… занавески новые? — спросила она.
— Да, я поменяла. Старые были слишком тёмные.
— А мне те нравились, — вздохнула свекровь. — Они лучше защищали от солнца. Но, конечно, тебе виднее.
Марина почувствовала, как внутри нарастает напряжение. Она понимала: сколько бы ни старалась, угодить Анне Сергеевне невозможно.
— Я, пожалуй, пойду приведу себя в порядок после дороги, — вдруг объявила свекровь и встала. — Ты не беспокойся, занимайся своими делами.
Она направилась к коридору, в сторону ванной комнаты. Марина растерянно кивнула, но ощущение тревоги усилилось.
Оставшись одна в гостиной, она снова взяла книгу, но глаза не могли сосредоточиться на строчках. Вместо этого Марина прислушивалась к звукам: шаги, шум воды… Потом тишина.
Прошло пять минут, десять. Становилось странно. Слишком тихо.
Марина отложила книгу и медленно поднялась. В груди неприятно сжалось предчувствие.
Она осторожно вышла в коридор. Дверь ванной была приоткрыта — и там никого не оказалось.
Марина сделала ещё шаг и заметила: дверь в спальню тоже открыта. Внутри, у комода, стояла свекровь. Её руки быстро рылись в кожаной сумке Марины: кошелёк, косметичка, документы.
Марина замерла, не веря своим глазам.
— Анна Сергеевна?.. — её голос прозвучал тихо и хрипло.
Свекровь вздрогнула так, будто её ударили током, и резко обернулась. На лице застыла смесь ужаса и злости.
Неожиданное открытие
Марина стояла в дверях, сердце колотилось так громко, что казалось — его слышно на всю квартиру. Перед глазами — странная, почти сюрреалистическая сцена: свекровь, уважаемая, всегда собранная и правильная, сгорбившись, рылaсь в её сумке.
На полу уже лежали открытый кошелёк и косметичка, из бокового кармана свекровь вытащила документы и бегло листала их, словно искала что-то конкретное.
— Анна Сергеевна?.. — голос Марины дрогнул, прозвучав тише, чем она рассчитывала.
Свекровь вздрогнула и резко обернулась. Несколько секунд их взгляды встретились. В её глазах застыл испуг, перемешанный с яростью. Но уже в следующую секунду выражение лица сменилось: губы изогнулись в неловкой улыбке, будто она случайно оказалась здесь без всякого злого умысла.
— Марина… я… я просто… — пробормотала она, но голос выдавал нервозность.
— Что вы делаете в моей сумке? — спросила Марина уже твёрже, делая шаг вперёд.
— Да ничего… — свекровь поспешно закрыла сумку, пытаясь вернуть вещи на место. — Я хотела взять зеркальце… поправить макияж. Я думала, у тебя оно здесь.
— В моей сумке? — Марина прищурилась. — Вы копались в моём кошельке и документах ради зеркальца?
Голос её звучал резче, чем она предполагала. В груди поднималась смесь гнева и потрясения.
Анна Сергеевна выпрямилась, будто собираясь защищаться. В её глазах сверкнула та самая холодная решимость, которую Марина уже успела заметить в её взгляде раньше.
— Ну что ты на меня так смотришь? — её голос стал тягучим, почти обвиняющим. — Ты ведёшь себя так, будто я вор. Я всего лишь хотела…
Она не успела договорить. В этот момент в прихожей громко хлопнула входная дверь.
Марина вздрогнула: это Алексей вернулся домой. Его шаги послышались в коридоре, быстрые и уверенные.
И тут Анна Сергеевна изменилась на глазах. Словно по сигналу, её лицо исказила гримаса ужаса. Она отшатнулась назад, к кровати, и вскинула руки к блузке.
— Нет! Нет, не надо! — закричала она пронзительно. — Только не бей меня!
Марина замерла, не веря собственным ушам.
Театр начинается
Крик Анны Сергеевны был таким громким и отчаянным, что Марина инстинктивно прикрыла уши. В следующую секунду свекровь с силой рванула на себе блузку. Пуговицы разлетелись по полу, стуча о паркет.
— Пожалуйста! Прости! Я больше не буду! — продолжала она, срываясь на истерику.
Марина в ужасе смотрела, как ухоженные руки с длинными ногтями вцепились в лицо свекрови. Та царапала кожу так яростно, что на щеках мгновенно появились кровавые полосы.
— Что вы делаете?! — Марина шагнула вперёд, но ноги словно приросли к полу. Она чувствовала себя загнанной в ловушку, наблюдая, как реальность превращается в кошмар.
В этот момент в дверях спальни появился Алексей. Его глаза расширились от увиденного: мать, полураздетая, в слезах и с кровавыми царапинами, стояла, прижимаясь к стене. А напротив — его жена, бледная, потрясённая, словно окаменевшая.
— Мама?! — воскликнул он и бросился к ней.
Анна Сергеевна увидела сына и закричала ещё громче, вцепляясь в его рубашку.
— Алексей, сынок! Она набросилась на меня! Я не знаю, за что! Я просто зашла… а она как начала кричать, толкнула меня… и вот, смотри! — она рыдала, пряча лицо у него на груди.
Марина попыталась заговорить, но слова застряли в горле. Её трясло.
— Алексей… она… — голос её сорвался. — Я застала её с моей сумкой… и потом она… сама это сделала…
Она понимала, как это звучит. Слишком неправдоподобно. Даже ей самой её объяснение показалось блеклым и неубедительным на фоне бурной истерики свекрови.
— Врёт! — завопила Анна Сергеевна, перекрывая её голос. — Она кричала, накинулась на меня! Я испугалась, пыталась защищаться!
Алексей прижал мать к себе, но его взгляд задержался на Марине. В его глазах мелькнула растерянность — и тень сомнения.
В комнате запахло кровью и пудрой. На полу валялись пуговицы, рассыпанная косметика, мятые бумаги из сумки. Всё это выглядело как сцена преступления.
Марина поняла: если он поверит матери — её жизнь превратится в ад.
Сын делает выбор
Комната дрожала от криков и всхлипов. Анна Сергеевна держалась за сына обеими руками, словно утопающая за спасательный круг.
— Алексей, сынок, ты же видишь! Она напала на меня! Я ничего ей не сделала, просто зашла поправить макияж, а она как фурия! — всхлипы срывались с её губ, голос дрожал, будто её действительно только что избили.
Марина стояла неподвижно, белее стены. Она чувствовала, что слова предательски путаются, а дыхание сбивается.
— Лёша… она рылась в моей сумке… я застала её… и тогда… она это устроила, — тихо проговорила она, но в собственных ушах её объяснение прозвучало неубедительно.
Анна Сергеевна тут же заголосила громче:
— Врёт! Не стыдно? Врать, когда на тебе ни единой царапины, а у меня всё лицо в крови! Господи, что за женщина! — она театрально закрыла лицо руками, оставляя на щеках ещё больше красных полос.
Алексей обнял мать, но взгляд его был прикован к жене. В комнате воцарилась пауза, тяжёлая, гнетущая.
Марина видела, как в его глазах идёт внутренняя борьба. Она знала, что он с детства привык видеть материнские сцены, но сейчас всё было куда серьёзнее.
Алексей глубоко вздохнул, и его лицо стало жёстким. Он осторожно отстранил мать от себя.
— Мама, хватит, — сказал он тихо, но так твёрдо, что она сразу замерла.
— Что? — её глаза расширились. — Алексей, ты что же… ты веришь ей? Ей?! После всего, что я для тебя сделала? — её голос снова сорвался на крик.
— Я слишком хорошо знаю тебя, мама, — его голос был стальным. — Я видел, как ты десятки раз разыгрывала спектакли. Перед отцом. Передо мной. Симулировала приступы, падала в обмороки, манипулировала. Театр закончился.
Слова прозвучали как приговор.
Анна Сергеевна на мгновение потеряла дар речи. Её лицо исказилось, и привычная маска страдалицы сползла. Взгляд стал холодным, яростным.
— Так вот как ты, сынок? — прошипела она. — Предаёшь мать ради этой выскочки?
Алексей не отводил взгляда.
— Сейчас ты собираешься, и я отвожу тебя домой. Если не согласишься, я вызову "Скорую" и скажу, что у тебя обострение. И тебя положат в клинику. Выбирай.
Он говорил спокойно, но каждое слово било, как молот.
Марина не дышала. Впервые за весь вечер она почувствовала, что у неё появился шанс вырваться из кошмара.
Последствия
Молчание тянулось мучительно долго. Анна Сергеевна стояла, тяжело дыша, и, кажется, пыталась найти хоть одно оружие против сына. Но все её приёмы дали сбой.
Она опустила плечи, взяла сумочку с пола и, не глядя ни на кого, направилась к выходу. На лице застыла гримаса обиды и унижения.
— Ты ещё пожалеешь, — бросила она тихо, почти шепотом, но Алексей не ответил.
Он молча проводил её до машины, помог сесть и отвёз домой. В салоне стояла ледяная тишина. Когда они подъехали к её подъезду, Анна Сергеевна попыталась заговорить:
— Алексей, подумай… Ты не понимаешь, кем она для тебя станет… Она оторвет тебя от семьи, разрушит всё…
Но он лишь холодно посмотрел на неё и произнёс:
— Мама, ты перешла все границы. В наш дом тебе больше дороги нет. Я буду звонить, спрашивать о здоровье. Но приходить ты не будешь.
Её губы дрогнули, и на миг показалось, что она снова закричит или заплачет. Но вместо этого она захлопнула дверцу и медленно скрылась в подъезде.
Вернувшись домой, Алексей нашёл Марину сидящей на краю кровати. Она держала сумку в руках, будто всё ещё не верила, что произошло.
— Зачем? — прошептала она, не отрывая взгляда от пола. — Зачем ей это было нужно?
Алексей сел рядом и обнял её.
— Контроль, — ответил он тихо. — Она всегда боялась потерять власть. Даже над отцом. Она искала что-то, чем могла бы тебя унизить. А когда попалась — включила старую схему: сделать себя жертвой.
Марина уткнулась лицом в его плечо. Впервые за вечер ей стало легче дышать.
Прошли недели. Анна Сергеевна не появлялась и не звонила. Иногда Алексей сам набирал её номер. Разговоры были короткими, холодными, словно между чужими людьми.
Марина постепенно перестала вздрагивать от звука звонка в дверь. Квартира снова наполнилась покоем. И впервые за долгое время она почувствовала себя хозяйкой в собственном доме, а не гостьей под пристальным взглядом.
Не пропустите ещё наши увлекательные истории! Читайте другие рассказы!