— Отлично. В таком случае можно требовать не только раздела имущества, но и компенсацию морального вреда, — пояснил юрист, изучая предоставленные мной фотографии.
Начало этой истории читайте в первой части
Документы детективного расследования произвели на адвоката сильное впечатление. Снимки измены были неопровержимыми, а дополнительные материалы о финансовых вкладах в покупку квартиры усиливали мою позицию.
— Учитывая, что ваш взнос составил семьдесят процентов от стоимости жилья, плюс факт супружеской измены, мы можем претендовать на увеличенную долю, — продолжил специалист.
— А что, если он попытается скрыть активы или перевести имущество на третьих лиц?
— Подадим ходатайство о наложении ареста на спорное имущество. Суд удовлетворит просьбу при наличии таких доказательств.
План действий выглядел продуманным и эффективным. Олег рассчитывал на внезапность атаки, но сам оказался атакованным неожиданно.
Следующие дни я провела в активной подготовке. Собрала полный пакет документов, оформила доверенность юристу, перевела оставшиеся накопления на личные счета.
Муж между тем становился всё более нервным и подозрительным. Видимо, чувствовал приближение какого-то важного события.
— Лен, ты странно себя ведёшь в последнее время, — заметил он за завтраком в четверг.
— В каком смысле странно?
— Какая-то скрытная стала. То документы какие-то перебираешь, то куда-то уходишь по делам.
— У каждого есть личные дела.
— Но мы же семья! Какие могут быть секреты между супругами?
Вопрос прозвучал лицемерно, учитывая масштабы его собственной секретности. Человек, который полгода скрывал любовницу и планировал тайный развод, требовал от меня откровенности.
— Ты прав, — согласилась я. — Секретов быть не должно.
— Вот и я о том же! Так что у тебя за дела такие таинственные?
— Работаю над сюрпризом для нашей семьи.
— Над каким сюрпризом?
— Если расскажу, не будет сюрприза.
— Лен, не интригуй! Какой сюрприз?
— Скоро узнаешь. Осталось совсем немного.
Олег мучился любопытством, но я стойко хранила молчание. Пусть поволнуется — скоро его ждёт действительно неожиданный сюрприз.
В пятницу утром юрист подал исковое заявление о расторжении брака и разделе имущества. Одновременно было направлено ходатайство о наложении ареста на квартиру до окончания судебного процесса.
— Документы приняты, — сообщил адвокат по телефону. — Вашему мужу вручат повестку в понедельник.
— А арест на имущество?
— Будет наложен сегодня же. Суд удовлетворил ходатайство в полном объёме.
— То есть продать квартиру он уже не сможет?
— Совершенно верно. Любые сделки с недвижимостью заблокированы до решения суда.
Первая часть плана была выполнена. Олег лишился возможности реализовать свою схему с продажей жилья.
Вечером муж вернулся домой в приподнятом настроении. Видимо, встреча с любовницей прошла удачно.
— А знаешь, я сегодня думал о нашем будущем, — поделился он за ужином. — Может, действительно пора что-то кардинально менять в жизни?
— Что именно менять?
— Ну не знаю... Может, переехать? Или поменять образ жизни?
— Переехать куда?
— Да куда угодно! Продать эту трёшку, купить что-то побольше. Или наоборот, что-то поменьше, зато деньги останутся.
— А зачем деньги останутся?
— На жизнь! На путешествия, на развлечения! А то мы как в норе сидим годами.
Олег осторожно прощупывал возможность добровольной продажи квартиры. Если бы я согласилась, его задача упростилась бы значительно.
— Мне наша квартира нравится, — твёрдо ответила я. — Не вижу смысла что-то менять.
— Но ты же согласишься, что иногда полезно обновлять обстановку?
— В интерьере — да. В жилье — нет.
— Подумай! Может, я прав?
— Думать не о чем. Наша квартира — идеальный вариант для семьи.
Разочарование на лице мужа было очевидным. Добровольного согласия на продажу он не получил.
Выходные прошли в напряжённой атмосфере. Олег нервничал, часто отвлекался на телефон, несколько раз выходил "покурить" на балкон, разговаривая с кем-то шёпотом.
Я же пребывала в состоянии предвкушения. В понедельник утром его ждал неприятный сюрприз.
В воскресенье вечером позвонила детектив:
— У меня есть дополнительная информация. Ваш муж снял квартиру для совместной жизни с любовницей.
— Когда?
— Сегодня утром. Договор аренды на три месяца, залог внесён.
— Значит, он планировал съехать в ближайшее время.
— Именно. Судя по всему, развод планировался на этой неделе.
— Спасибо за информацию.
Олег торопил события. Возможно, любовница требовала ускорения процесса, или у него были другие причины для спешки.
Понедельник начался как обычно. Муж ушёл на работу, ничего не подозревая о готовящихся переменах. А я осталась дома, ожидая звонка от юриста.
Телефон зазвонил в половине одиннадцатого утра:
— Документы вручены. Ваш супруг в шоке.
— Как отреагировал?
— Сначала не поверил, потом начал кричать, что это какая-то ошибка.
— А когда понял, что ошибки нет?
— Потребовал немедленной встречи с вами.
— Скажите, что я готова встретиться сегодня вечером дома.
— Передам. Кстати, он пытался узнать основания для развода.
— И что вы ответили?
— Что всё указано в исковом заявлении. Супружеская измена с приложением доказательств.
— Как он это воспринял?
— Побледнел и замолчал.
Реакция была предсказуемой. Олег рассчитывал на секретность своего романа, а оказался полностью разоблачённым.
Остаток дня я провела в приятном ожидании. Наконец-то роли поменялись — теперь Олег оказался в положении жертвы внезапного удара.
Около шести вечера в замке повернулся ключ. Звук шагов в прихожей был тяжёлым и нервным — муж явно пребывал в состоянии стресса.
— Лена! — крикнул он, даже не разуваясь. — Где ты?
— На кухне, — спокойно ответила я, продолжая помешивать суп.
Олег ворвался в кухню с красным от возмущения лицом. В руках он сжимал смятые судебные документы, глаза горели гневом и непониманием происходящего.
— Что это за чёрт знает что?! — потрясая бумагами, выкрикнул он.
— Исковое заявление о расторжении брака, — невозмутимо ответила я, не поворачиваясь от плиты.
— Как расторжении брака?! Это какая-то ошибка!
— Никакой ошибки. Я подала на развод.
— Ты?! — голос мужа взлетел на октаву. — С какого перепуга?
— С того самого перепуга, что узнала о твоих планах.
Олег замер, осознавая смысл сказанного. По его лицу было видно, как в голове лихорадочно прокручиваются варианты объяснений.
— О каких планах? — попытался он изобразить недоумение.
— О планах кинуть меня и забрать половину квартиры.
— Ты о чём говоришь?
Я наконец повернулась к мужу, внимательно изучая его реакцию. Растерянность боролась с попытками сохранить невинный вид.
— Говорю о твоём телефонном разговоре с Серёгой две недели назад.
Лицо Олега медленно бледнело, когда до него дошло, что его планы были раскрыты с самого начала.
— Ты подслушивала?
— Я случайно услышала, как муж планирует предать жену.
— Лен, ты всё не так поняла!
— Что именно не так? То, что ты собирался меня кинуть? Или то, что половина квартиры станет вашей с Серёгой?
— Я не... это было не...
— Не что? Не серьёзно? Не про меня?
Олег метался по кухне, пытаясь найти убедительные оправдания. Но слишком много деталей подслушанного разговора я знала наизусть.
— А ещё я знаю про Ольгу Смирнову, — добавила я, наблюдая, как муж окончательно теряет дар речи.
— Какую Ольгу?
— Твою любовницу. Двадцать пять лет, менеджер по продажам, разведена.
— Откуда ты...
— Детективное агентство работает очень эффективно.
В руках Олега дрожали судебные документы, а на лице отражался ужас человека, попавшегося с поличным.
— Лен, давай поговорим спокойно, — попытался он перейти на мирный тон.
— Поговорим. У нас есть что обсудить.
— Я могу всё объяснить!
— Объясни. Мне интересно послушать.
— С Ольгой... это была ошибка. Минутная слабость.
— Полгода минутной слабости?
— Откуда полгода?
— Детектив проследил начало ваших отношений.
Олег опустился на стул, понимая бессмысленность дальнейших оправданий. Вся его система лжи рассыпалась под напором фактов.
— А квартиру ты когда планировал продать? — продолжила я допрос.
— Я не планировал...
— Не планировал? А что тогда значили слова про трёшку в центре, которая станет вашей?
— Это было... гипотетически...
— Гипотетически. И съёмную квартиру для совместной жизни ты тоже гипотетически снял?
— Какую съёмную квартиру?
— Ту, договор на которую подписал вчера.
Последний аргумент окончательно добил мужа. Он сидел, уставившись в пол, не в силах больше изобретать объяснения.
— Знаешь, что самое противное во всей этой истории? — продолжила я, наслаждаясь его растерянностью.
— Что?
— Не измена. Не планы забрать квартиру. А то, как ты играл роль любящего мужа, зная, что предашь меня.
— Лен, я действительно тебя люблю!
— Любишь? Вчера предлагал детей завести, а сегодня у тебя уже есть съёмное жильё с любовницей.
— Это всё можно исправить!
— Поздно исправлять. Время упущено.
Олег поднял голову, в глазах блеснула надежда на спасение ситуации.
— Я брошу Ольгу! Забуду про все эти глупости! Мы начнём сначала!
— А я подам на развод и буду требовать свою долю в квартире.
— Лен, не делай глупостей!
— Это ты делал глупости. А я просто защищаю свои интересы.
— Но мы же можем договориться без судов!
— Можем. Ты добровольно съезжаешь из квартиры и не претендуешь на раздел имущества.
— Как не претендую? А где я буду жить?
— Со своей любовницей. Или найдёшь другой вариант.
— Лена, ты же понимаешь, что половина квартиры по закону моя!
— Была твоя. А теперь с учётом твоего большего вклада и компенсации морального вреда за измену расклад изменился.
— Какого большего вклада?
— Моего. Семьдесят процентов от стоимости квартиры внесла я.
Олег впервые за разговор выглядел по-настоящему испуганным. Видимо, он никогда не анализировал реальное соотношение наших финансовых вложений.
— Этого не может быть!
— Может. У меня есть все документы.
— Какие документы?
— Справки о доходах за семь лет, банковские выписки, документы о продаже моей девичьей квартиры.
— Ты всё это собирала?
— Конечно. Готовилась к войне, которую ты сам развязал.
Муж молчал, осознавая масштаб катастрофы. Его простой план обогащения за счёт жены превращался в финансовую катастрофу.
— А что, если мы всё-таки попробуем сохранить семью? — в последний раз попытался он.
— С человеком, который полгода меня предавал? Нет, спасибо.
— Лен, я понимаю, что был неправ...
— Ты не был неправ. Ты был подлым.
— Ну хорошо, подлым! Но люди иногда ошибаются!
— Измена и планирование развода — это не ошибка, а осознанный выбор.
— Но я же могу всё исправить!
— Ничего уже исправить нельзя. Доверие разрушено окончательно.
Олег сидел согнувшись, держа голову в руках. Весь его мир рухнул за несколько часов. Вместо лёгкой победы над наивной женой он получил сокрушительное поражение от хорошо подготовленного противника.
Молчание затягивалось. Я продолжала готовить ужин, демонстрируя полное спокойствие. Пусть он осознает масштаб произошедшего.
— А когда суд? — тихо спросил муж.
— Через месяц предварительное слушание.
— А сколько это всё продлится?
— При наличии неопровержимых доказательств — недолго.
— И что я получу в итоге?
— То, что заслуживаешь за предательство.
Олег поднял голову, в глазах читалась обречённость человека, понявшего неизбежность наказания.
— А можно узнать, сколько именно я получу от квартиры?
— Юрист считает, что процентов двадцать пять. Может, тридцать.
— Из трёх миллионов? — ужаснулся он.
— Из трёх миллионов текущей стоимости.
— Но я же тоже вкладывался!
— Вкладывался. Но значительно меньше. А измена сильно ухудшает твоё положение.
— Лен, но ведь на семьсот тысяч в Москве жильё не купишь!
— Не купишь. Но это уже твои проблемы.
Жестокость ситуации до него наконец дошла. Вместо половины трёхкомнатной квартиры в центре он получал сумму, достаточную разве что на однокомнатную развалюху в спальном районе.
— А что, если я откажусь съезжать? — попытался он найти выход.
— Принудительное выселение через службу судебных приставов.
— А если буду мешать продаже?
— Продажи не будет. Я выкуплю твою долю по оценке суда.
— А где ты возьмёшь деньги на выкуп?
— У меня есть накопления. В отличие от тебя, я думала о будущем.
Олег стонал, понимая безвыходность положения. Все его планы рушились один за другим, а я методично разрушала последние надежды.
— А Ольга знает о твоих семейных проблемах? — поинтересовалась я.
— При чём тут Ольга?
— Интересно, как она отреагирует, узнав, что её принц лишился замка.
— Ты же не станешь ей рассказывать?
— Я? Зачем? У неё есть право знать правду о мужчине, с которым планирует жить.
— Лен, не делай этого!
— А ты не делал гадостей в течение полугода?
— Делал, но...
— Но что? Но имел на это право?
Олег замолчал, осознав полную беспомощность своего положения. Он был разбит по всем фронтам.
Следующие дни прошли в тягостной атмосфере. Муж ходил по квартире как приговорённый к смерти, пытался заводить примирительные разговоры, но получал холодные отповеди.
Любовница звонила ежедневно, требуя объяснений задержки с разводом. Олег врал ей про бюрократические проволочки, не решаясь признать правду о собственном провале.
Через неделю он не выдержал напряжения:
— Лен, я съезжаю к другу, — объявил он, собирая вещи.
— К Серёге?
— Да. Не могу больше здесь находиться.
— Как скажешь. Ключи оставь.
— А вещи можно будет забрать?
— Свои личные вещи — конечно.
— Спасибо.
— Не за что.
Олег упаковал чемодан с самым необходимым. Движения были медленными, словно он прощался с прошлой жизнью.
— Может, ты ещё передумаешь? — спросил он у двери.
— Нет.
— А если я докажу, что изменился?
— Поздно доказывать.
— Лен...
— До свидания, Олег.
Дверь закрылась, и я осталась одна в квартире. Впервые за недели воцарилась тишина. Не было нужды притворяться, контролировать эмоции, играть роли.
Я села в любимое кресло и позволила себе расслабиться. Битва была выиграна, справедливость восторжествовала.
Судебный процесс прошёл быстро и без неожиданностей. Доказательства измены были неопровержимыми, документы о финансовых вложениях — исчерпывающими.
Олег пытался торговаться через адвоката, но безуспешно. Суд присудил ему тридцать процентов от стоимости квартиры с учётом его меньшего вклада в покупку.
— Девятьсот тысяч, — сообщил мне юрист после оглашения решения.
— Больше, чем я ожидала.
— Суд учёл факт длительного брака. Иначе было бы меньше.
— А он будет обжаловать?
— Попробует, но шансов мало.
Через месяц я выкупила долю бывшего мужа и стала единственным собственником квартиры. Свобода была полной — финансовой, юридической, эмоциональной.
Олег исчез из моей жизни, как и планировал изначально. Только роли поменялись — теперь он съехал к любовнице в её съёмную квартиру, а я осталась в собственном доме.
Ольга Смирнова, узнав правду о финансовом положении своего возлюбленного, быстро охладела к отношениям. Оказывается, её привлекал в Олеге не только возраст, но и статус владельца недвижимости.
— Он мне врал про квартиру, — пожаловалась она общей знакомой. — Говорил, что после развода получит половину трёшки в центре!
— А получил?
— Копейки какие-то! На эти деньги даже однушку не купишь!
— И что теперь?
— Расстаёмся. Зачем мне неудачник без жилья?
Информация дошла до меня через несколько рук, но была достоверной. Олег не только лишился семьи и большей части квартиры, но и потерял любовницу.
Справедливость восторжествовала полностью. Человек, планировавший разрушить мою жизнь, сам оказался у разбитого корыта.
Через полгода после развода я встретила его случайно на улице. Олег выглядел постаревшим, усталым, явно не очень успешным.
— Лен, привет, — неловко поздоровался он.
— Привет.
— Как дела?
— Отлично. А у тебя?
— Да так, нормально, — соврал он.
— Рада слышать.
— А ты... не одинока?
— Почему спрашиваешь?
— Да так, интересно.
— У меня всё хорошо.
— Понятно. Ну, удачи тебе.
— И тебе удачи.
Мы разошлись, и я поняла, что никаких чувств к бывшему мужу не испытываю. Ни злости, ни жалости, ни сожаления. Он стал частью прошлого, которое больше не имело надо мной власти.
Жизнь после развода оказалась гораздо ярче и интереснее, чем я ожидала. Освободившись от необходимости подстраиваться под планы человека, который меня не ценил, я наконец смогла жить для себя.
Первым делом я сделала ремонт в квартире, убрав все следы совместной жизни с Олегом. Новый интерьер отражал только мой вкус, мои предпочтения, мою личность. Дом стал по-настоящему моим.
Работа тоже пошла в гору. Энергия, которую раньше тратила на семейные конфликты и попытки сохранить разрушающийся брак, теперь направлялась на профессиональное развитие.
— Лена, ты как будто переродилась, — заметила коллега Анна. — Такая уверенная стала, энергичная!
— Просто освободилась от груза токсичных отношений.
— А не скучаешь по семейной жизни?
— По хорошей семейной жизни скучала бы. А по плохой — нет.
— И правильно! Лучше одной, чем с плохим мужчиной.
Друзья и знакомые по-разному отреагировали на мой развод. Кто-то поддерживал, кто-то критиковал за "разрушение семьи". Но мнение окружающих больше не имело для меня решающего значения.
Серёга, лучший друг Олега и соучастник его планов, несколько раз пытался связаться со мной. Видимо, хотел узнать подробности произошедшего или попытаться замолвить слово за приятеля.
— Лен, может, встретимся, поговорим? — предложил он в телефонном разговоре.
— О чём говорить?
— Ну, об Олеге. Он же сильно переживает.
— Пусть переживает. Это последствия его выборов.
— Но ты же понимаешь, что он не со зла всё делал?
— Понимаю. Он делал это из корысти. Что не лучше.
— Лен, дай ему шанс исправиться!
— Я дала семь лет шансов. Больше давать не буду.
— Ну хоть встреться с ним!
— Зачем? Чтобы выслушать очередную порцию лжи?
— Он изменился! Понял свои ошибки!
— Слишком поздно.
Серёга больше не звонил, поняв бесполезность своих попыток. А Олег, как я узнала позже, впал в депрессию и начал злоупотреблять алкоголем.
Информацию об этом принесла наша общая знакомая:
— Представляешь, Олег совсем спился! Серёга говорит, что каждый день пьёт.
— Жаль его, конечно, — ответила я без особых эмоций.
— А тебе не страшно, что из-за тебя человек спился?
— Не из-за меня, а из-за последствий собственных поступков.
— Но всё-таки...
— Всё-таки каждый несёт ответственность за свои действия.
— Жёстко как-то.
— Справедливо.
Действительно, мне было жаль Олега как человека, но я не чувствовала вины за его проблемы. Он сам выбрал путь предательства и получил закономерные последствия.
Через год после развода в моей жизни появился новый мужчина. Дмитрий работал архитектором, был разведён, имел взрослую дочь. Отношения развивались медленно и естественно.
— А тебе не страшно снова доверять? — спросил он как-то вечером.
— Страшно, — честно ответила я. — Но жизнь без доверия невозможна.
— А если я тебя тоже предам?
— Тогда снова буду защищать свои интересы.
— Жёстко.
— Реалистично.
Дмитрий смеялся, но понимал серьёзность моих слов. Опыт предательства научил меня ценить себя и не позволять другим причинять боль безнаказанно.
— А ты рассказывала бывшему мужу про нас? — поинтересовался он через полгода отношений.
— Зачем? Мы давно не общаемся.
— Просто любопытно, как он отреагировал бы.
— Наверное, обиделся бы. Считал меня своей собственностью.
— А теперь ты ничья?
— Теперь я свободная. Это разные вещи.
Дмитрий оказался полной противоположностью Олега. Честный, открытый, уважающий мою независимость. Рядом с ним я расцветала, вспоминая, что такое настоящее партнёрство.
Через два года мы поженились. Свадьба была скромной, но радостной. На торжестве присутствовали только близкие друзья и родственники — люди, которые поддерживали меня в трудное время.
— Не боишься повторить ошибку? — спросила подруга во время девичника.
— Боюсь. Но страх не должен останавливать от счастья.
— А если этот тоже окажется подлецом?
— Тогда я уже знаю, как действовать.
— То есть опыт пошёл на пользу?
— Определённо. Научил отстаивать свои интересы.
— И не жалеешь о жёсткости с Олегом?
— Нет. Жалею только о том, что не распознала его истинную сущность раньше.
Медовый месяц мы провели в Греции. Дмитрий фотографировал меня на фоне древних развалин, восхищался каждым платьем, строил планы на будущее. Никаких тайных разговоров по телефону, никакой скрытности, никакого притворства.
— А что, если через несколько лет наши отношения станут скучными? — спросила я однажды.
— Тогда мы поработаем над отношениями. Вместе.
— А не будешь искать развлечений на стороне?
— Буду искать их с тобой.
— Обещаешь?
— Обещаю. А ты?
— И я обещаю.
Простые слова, но за ними стояла искренность, которой так не хватало в предыдущем браке.
Информация о том, что у меня новая семья, дошла до Олега через общих знакомых. Реакция была предсказуемой — он впал в ещё большее уныние.
— Говорят, он теперь всем рассказывает, какая ты плохая, — сообщила та же знакомая.
— И что именно рассказывает?
— Что ты его специально подставила, обманула, отняла квартиру.
— Интересная версия событий.
— А ещё говорит, что если бы не ты, он был бы счастлив.
— Если бы не я, он был бы с Ольгой Смирновой.
— Кстати, о ней. Она вышла замуж за другого.
— Поздравляю её с удачным выбором.
— А Олег остался один.
— Каждый получает то, что заслуживает, — философски заключила я.
История с Олегом стала для меня важным жизненным уроком. Не о том, что нельзя доверять мужчинам, а о том, что нужно доверять себе и своим инстинктам.
Последний раз я видела бывшего мужа три года назад на похоронах общего знакомого. Он выглядел значительно старше своих лет, лицо отёчное, движения неуверенные. Алкоголь делал своё разрушительное дело.
Мы случайно столкнулись у выхода с кладбища. Олег остановился, словно хотел что-то сказать, но потом только покачал головой и отвернулся. Разговора не получилось, да и говорить было не о чем.
Дмитрий, заметив моё напряжение, осторожно взял за руку:
— Всё в порядке?
— Да, просто прошлое напомнило о себе.
— Болезненно?
— Нет, скорее поучительно.
Мы молча дошли до машины. Я думала о том, как разные выборы приводят к разным результатам. Олег выбрал предательство и получил одиночество. Я выбрала борьбу за справедливость и получила новое счастье.
Дома нас ждала пятилетняя дочь Дмитрия от первого брака, которая давно стала мне родной. Машенька встретила с порога, рассказывая о событиях дня с детской непосредственностью.
— Лена, а правда, что у тебя раньше был другой муж? — неожиданно спросила она за ужином.
— Правда, — честно ответила я. — А кто тебе сказал?
— Бабушка говорила с дедушкой, я слышала.
— И что ты об этом думаешь?
— Что хорошо, что он не мой папа!
Детская логика была безупречной. Машенька интуитивно чувствовала разницу между отцом, который её любит, и человеком, способным на предательство.
Вечером, когда дочь легла спать, мы с Дмитрием говорили о прошлом и будущем. За годы совместной жизни между нами установилась та доверительная близость, которой мне так не хватало в первом браке.
— Знаешь, иногда я думаю о том, как бы сложилась твоя жизнь, если бы Олег не предал тебя, — размышлял муж.
— Плохо бы сложилась. Я бы продолжала жить в иллюзиях.
— А сейчас не жалеешь, что так жёстко с ним поступила?
— Нет. Жалость к предателям — роскошь, которую жертвы не могут себе позволить.
— А если бы он попросил прощения искренне?
— Тогда я бы его простила. Но не вернулась бы к нему.
— Прощение и доверие — разные вещи?
— Совершенно разные. Прощение освобождает от груза злости. Доверие нужно заслужить заново.
Дмитрий кивал, понимая логику моих рассуждений. Сам пережив развод, он знал цену предательству и важность честности в отношениях.
Спустя пять лет после развода с Олегом я окончательно закрыла для себя эту тему. Прошлое перестало влиять на настоящее, а будущее виделось ясным и светлым.
Квартира, за которую когда-то шла судебная битва, стала полноценным семейным домом. Дмитрий и Машенька привнесли в неё тепло и радость, которых так не хватало в годы формального брака.
Иногда, проходя мимо старых мест, где мы с Олегом бывали вместе, я вспоминала те времена без боли и обиды. Просто как один из этапов жизни, который научил важным урокам.
Главный урок заключался в том, что никто не имеет права распоряжаться чужой судьбой. Когда человек планирует предать тебя, у тебя есть право защищаться всеми доступными средствами.
Справедливость не всегда торжествует сама по себе. Иногда за неё нужно бороться, не боясь показаться жёсткой или бескомпромиссной.
История с "наивной Ленкой", которую планировали кинуть ради половины квартиры, закончилась полной победой справедливости. Предатель получил по заслугам, а жертва — новую счастливую жизнь.
Когда Дмитрий делал мне предложение, он сказал:
— Хочу, чтобы ты никогда не жалела о том, что дала мне шанс.
— А я хочу, чтобы ты никогда не дал мне повода пожалеть об этом шансе.
— Обещаю.
— И я обещаю.
Эти обещания мы держим уже семь лет. И планируем держать всю оставшуюся жизнь.
А где-то в городе бродит постаревший Олег, рассказывая всем, кто готов слушать, о "коварной бывшей жене", которая его "подставила". Но его версию событий слушают всё меньше людей.
Правда имеет свойство проявляться со временем. И люди понимают: мужчина, способный планировать предательство жены за её спиной, вряд ли заслуживает сочувствия.
История закончилась именно так, как должна была закончиться. Справедливо, логично и поучительно.