Максим смотрел на мать так, словно она сошла с ума. Его лицо выражало полное недоверие и раздражение — эмоции, которые стали привычными за последние годы, когда жизнь не складывалась так, как хотелось.
— Мам, ты что несешь? — покачал он головой. — Лизка и писательница? Да она кроме детских книжек ничего не читала!
— Читала, — тихо возразила Валентина Андреевна. — Очень много читала. Просто мы не обращали внимания.
Начало этой истории читайте в первой части
— Какая премия? Где ты это видела?
— По первому каналу показывали. В новостях. Елизавета Николаевна Морозова — так ее называли.
— Морозова? — переспросил Максим. — Она что, замуж вышла?
— Видимо, да. Говорила, что у нее муж-писатель.
Максим достал телефон и начал что-то искать в интернете. Несколько минут он молча пролистывал страницы, и лицо его постепенно менялось — от скептицизма к удивлению, а затем к полному потрясению.
— Вот это да, — пробормотал он, глядя на экран. — Действительно она. Вот фотография — это точно наша Лизка, только... другая.
— Покажи.
Максим протянул матери телефон. На экране была та же женщина, что появлялась в утренних новостях — элегантная, уверенная в себе, с умными глазами и едва заметной улыбкой.
— "Елизавета Морозова — один из самых ярких авторов современной прозы, — читала вслух Валентина Андреевна. — Роман 'Тихие воды' стал бестселлером и получил множество престижных наград. Критики называют писательницу 'голосом поколения', а читатели находят в ее книгах ответы на самые сложные жизненные вопросы."
— Не может быть, — качал головой Максим. — Это какая-то ошибка.
— Послушай, — продолжала читать мать, — "Биография автора окружена тайной. Известно лишь, что после развода Елизавета Морозова кардинально изменила свою жизнь, переехала в другой город и полностью посвятила себя литературному творчеству."
— Так это действительно про нашу Лизу, — прошептал Максим.
Валентина Андреевна отложила телефон и посмотрела на сына. В его глазах читались растерянность и что-то похожее на запоздалое раскаяние.
— Максим, а ты помнишь, как она писала по вечерам?
— Помню. Думал, дневник ведет или что-то в этом роде.
— А как она стихи наизусть читала? Целые страницы могла процитировать.
— Да, помню. Но я думал, это просто... ну, хорошая память.
— А как она рассказы детям в садике сочиняла? Воспитательницы говорили, что дети заслушивались.
Максим опустил голову в руки:
— Мам, зачем ты это говоришь? Прошлое не вернешь.
— Не вернешь, но можно понять, какую ошибку мы совершили.
— Какую ошибку? Мы жили как все нормальные люди!
— Нормальные? — Валентина Андреевна встала и подошла к сыну. — Максим, мы сломали человеку жизнь. Внушили ей, что она никчемная, ни на что не способная. А она... посмотри, чего добилась без нас!
— Но тогда она действительно была... простой. Никаких амбиций, никаких талантов заметно не было.
— Не было заметно потому, что мы не хотели замечать. Мы заранее решили, что она неподходящая, и видели только недостатки.
Максим поднял голову и посмотрел на мать:
— А что теперь? Что ты хочешь?
— Хочу понять, как мы могли быть настолько слепыми.
В этот момент в квартиру вошла Анна — жена Максима, элегантная блондинка с холодными голубыми глазами. За ней шла их десятилетняя дочь Катя.
— О чем это вы тут шепчетесь? — спросила Анна, вешая пальто в шкаф.
— Да так, вспоминали прошлое, — уклончиво ответил Максим.
— Папа, а кто такая Лиза? — неожиданно спросила Катя. — Вы про нее говорили, а я слышала.
Анна насторожилась:
— Какая Лиза?
— Его первая жена, — пояснила Валентина Андреевна. — Мать Артема.
— А-а, та самая неудачница, — кивнула Анна. — А что с ней?
— Оказывается, она писательница. Знаменитая писательница.
Анна фыркнула:
— Да ладно! Та мышь, которая два слова связать не могла?
— Она получила международную литературную премию, — спокойно сказала Валентина Андреевна.
— Какую еще премию? — не поверила Анна.
Максим показал ей телефон с фотографией Лизы. Анна долго рассматривала изображение, и лицо ее постепенно мрачнело.
— Не может быть, — наконец произнесла она. — Эта... эта серая мышь и вдруг звезда?
— Выходит, может, — сказал Максим.
— А где Артем? — спросила Катя. — Он же мой брат, да?
— Сводный брат, — поправила мать. — И он сейчас в университете, на втором курсе.
— А он знает про свою маму?
— Откуда ему знать? — отмахнулась Анна. — Она же исчезла из его жизни много лет назад.
— Не исчезла, — вдруг сказала Валентина Андреевна. — Мы ее вычеркнули.
— В чем разница?
— В том, что исчезновение — это выбор человека, а вычеркивание — это наше решение.
Анна посмотрела на свекровь подозрительно:
— Ты чего это вдруг за нее заступаешься? Раньше сама говорила, что она неподходящая.
— Раньше я многого не понимала.
— И что теперь? Будешь жалеть, что сын на мне женился?
— Анна, не надо, — устало сказал Максим. — Это другая история.
— Еще какая история! — вскипела жена. — Теперь вы будете сравнивать меня с этой... писательницей?
— Никто ни с кем не сравнивает, — попытался успокоить ее Максим.
— Да как же! Она теперь знаменитая, успешная, а я что — просто домохозяйка?
— Анна, ты экономист с высшим образованием.
— Которая сидит дома с ребенком, пока муж зарабатывает копейки!
Разгорался семейный скандал, но Валентина Андреевна его не слышала. Она думала об Артеме — своем внуке, который не знал, что его мать стала успешной писательницей. Двадцатилетний парень, который считал, что мама его бросила и забыла.
— Максим, — прервала она перепалку супругов, — а Артем где сейчас?
— В общежитии. А что?
— Нужно ему рассказать.
— О чем рассказать?
— О матери. О том, что она не бросила его, а просто... так получилось.
— Мам, зачем травмировать парня?
— Травмировать? — Валентина Андреевна повысила голос. — Максим, мы двадцать лет травмировали и его, и ее! Внушали мальчику, что мать его забыла, а ей не давали с ним общаться!
— Мы не запрещали! Она сама перестала приходить!
— После того как Анна появилась в доме и дала понять, что Лизе здесь не место.
Анна вспыхнула:
— Это неправда! Я никогда...
— Анна, ты с первого дня дала понять, что не потерпишь присутствия "бывшей" в своей семье. И мы поддержали тебя.
— Потому что так было правильно! Новая семья должна строить свою жизнь без вмешательства прошлого!
— Прошлое — это мать ребенка, а не случайная знакомая!
Катя слушала взрослых с широко открытыми глазами. Десятилетняя девочка мало что понимала в семейных сложностях, но чувствовала напряжение.
— Бабуля, — спросила она тихо, — а почему Артем не живет со своей мамой?
— Потому что взрослые иногда принимают неправильные решения, — ответила Валентина Андреевна.
— А можно их исправить?
— Не знаю, деточка. Некоторые ошибки исправить очень сложно.
Максим встал и прошелся по комнате. Информация о бывшей жене перевернула его представления о прошлом, и он не знал, как с этим жить дальше.
— Хорошо, — сказал он наконец, — допустим, мы были не правы. Допустим, недооценили ее. Но что теперь? Двадцать лет прошло!
— Сейчас не двадцать лет прошло, а десять, — поправила мать. — И Артем имеет право знать правду о своей матери.
— Какую правду?
— То, что она не бросала его. То, что стала успешной. То, что, возможно, скучает по нему.
— А если он захочет с ней встретиться?
— Это его право.
— А если она откажется его видеть?
Валентина Андреевна задумалась. В интервью Лиза говорила о сыне с болью в голосе, с надеждой на встречу. Но двадцать лет — большой срок, за который многое может измениться.
— Тогда по крайней мере он будет знать, что пытался, — ответила она.
Анна слушала разговор со все возрастающим раздражением.
— Прекрасно! — воскликнула она. — Теперь вы хотите разрушить нашу семью ради призрака из прошлого!
— Никто не хочет разрушать семью, — возразил Максим.
— Еще как хотите! Сначала будете восторгаться бывшей женой, потом Артем начнет с ней общаться, потом она войдет в нашу жизнь...
— Анна, ты преувеличиваешь.
— Нет, не преувеличиваю! Я знаю, как это бывает. Сначала "ради ребенка", потом "для семейной гармонии", а в итоге бывшая жена важнее настоящей!
— Этого не случится.
— Гарантируешь?
Максим не ответил. Он и сам не понимал, что чувствует, узнав о превращении тихой Лизы в знаменитую писательницу. Удивление смешивалось с сожалением, а сожаление — с чем-то похожим на гордость.
— Я хочу прочитать ее книгу, — сказал он неожиданно.
— Зачем? — спросила Анна.
— Хочу понять, о чем она пишет. Что мы упустили.
— Максим, не делай глупостей!
— Почему это глупость? Любопытство — нормальная человеческая черта.
— Любопытство к бывшей жене — это не нормально!
— К матери моего сына — нормально.
Анна поняла, что проигрывает спор. Она развернулась и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Катя испуганно посмотрела на отца.
— Мама сердится?
— Мама волнуется, — мягко ответил Максим. — Взрослые иногда волнуются, когда что-то меняется в их жизни.
— А что изменится?
— Пока ничего, малышка. Мы просто узнали кое-что новое о прошлом.
Вечером Максим действительно купил роман Лизы. Книга называлась "Тихие воды" и была посвящена "всем, кто нашел в себе силы начать заново". Он читал всю ночь, не в силах оторваться от страниц.
История рассказывала о женщине, которая после развода осталась одна с маленьким ребенком, потеряла веру в себя, но смогла найти силы для новой жизни. Героиня преодолевала трудности, училась быть независимой, находила свое призвание.
Максим узнавал в описаниях знакомые детали — дом, где они жили, привычки, которые были у Лизы, даже некоторые фразы, которые она произносила. Но самое поразительное было в том, как автор описывал чувства героини — боль, одиночество, страх перед будущим.
"Самое тяжелое было не остаться одной, — читал он, — а поверить, что я чего-то стою. Годы жизни в чужой семье научили меня думать, что я неудачница, что все мои попытки обречены на провал. Потребовались годы, чтобы услышать собственный голос."
Максим закрыл книгу и долго сидел в темноте. Лиза написала о нем, о их семье, о матери — не злобно, не мстительно, а с пониманием и даже сочувствием. Она не выставила их злодеями, а показала людьми, которые действовали исходя из собственных страхов и предрассудков.
Утром он пришел к матери с книгой в руках.
— Прочитал, — сказал он.
— И?
— Мы были ужасными людьми, мам.
Валентина Андреевна кивнула:
— Знаю. Вчера всю ночь об этом думала.
— Что делать?
— Не знаю. Может быть, попытаться найти ее? Попросить прощения?
— А если она не захочет нас простить?
— Тогда хотя бы совесть будет чище.
Максим достал телефон и начал искать контакты издательства, которое печатало книги Лизы. Через час удалось найти адрес литературного агентства, которое представляло интересы писательницы.
— Максим, — позвонила ему секретарь агентства, — к сожалению, Елизавета Николаевна не дает личных интервью и не встречается с читателями.
— Понимаете, — сказал он, — я не читатель. Я ее... бывший муж.
Повисла долгая пауза.
— Подождите, пожалуйста.
Через несколько минут трубку взяла другая женщина:
— Меня зовут Ирина Сергеевна, я помощник Елизаветы Николаевны. Вы действительно ее бывший муж?
— Да. Максим Андреевич Петров. Мы развелись десять лет назад.
— А зачем вы хотите с ней встретиться?
— У нас есть общий сын. Артем. Он не знает, что его мать стала известной писательницей.
— Елизавета Николаевна много лет ждала вести о сыне, — тихо сказала помощница.
— И что она сказала бы, если бы узнала, что он хочет с ней встретиться?
— Она сказала бы да. Немедленно да.
Максим почувствовал, как сердце забилось быстрее. В голосе помощницы звучала такая уверенность, что сомневаться не приходилось.
— А где она сейчас? — спросил он.
— В Москве. Но понимаете, нужно быть осторожным. Елизавета Николаевна очень ранимый человек, несмотря на внешнюю уверенность.
— Я понимаю.
— И еще одно условие — встреча должна быть только с сыном. Без других родственников.
— Хорошо, я передам Артему.
— Подождите. А он знает, что вы звоните?
Максим помолчал:
— Нет. Он еще не знает ни о чем.
— Тогда сначала поговорите с ним. И только если он сам захочет встретиться, звоните снова.
Разговор с Артемом оказался самым сложным в жизни Максима. Двадцатилетний парень приехал домой из университета вечером, усталый после занятий и подработки.
— Артем, нам нужно поговорить, — сказал отец.
— О чем? — сын устало опустился в кресло.
— О твоей матери.
— О какой матери? У меня есть Анна.
— О биологической матери. О Лизе.
Артем нахмурился. Тема матери всегда вызывала у него смешанные чувства — любопытство смешивалось с обидой, а обида с неосознанной тоской.
— А что про нее? Я думал, она давно где-то пропала.
— Не пропала. Она жива, здорова и... очень успешна.
— Успешна? В каком смысле?
Максим показал сыну книгу:
— Она писательница. Знаменитая писательница.
Артем взял книгу в руки, рассматривая фотографию автора на обложке. Женщина на снимке была незнакомой и одновременно родной — в чертах лица угадывалось что-то знакомое, что он иногда видел в зеркале.
— Это точно она?
— Точно. Я проверил.
— И что она пишет?
— Прочитай сам.
Артем перелистал несколько страниц, читая выборочно. Постепенно его лицо менялось — удивление сменялось сосредоточенностью, а затем каким-то болезненным пониманием.
— Папа, — сказал он, не поднимая глаз от книги, — а почему она перестала приходить?
— Потому что мы... мы дали понять, что ее присутствие нежелательно.
— Мы — это кто?
— Я, бабушка, Анна. Мы решили, что новой семье будет лучше без связей с прошлым.
— А у нее спросили мнения?
— Нет.
Артем закрыл книгу и долго молчал. Когда он поднял глаза, Максим увидел в них боль взрослого человека, который понял, что его обманывали много лет.
— Значит, она не бросала меня?
— Нет, сын. Не бросала.
— А я думал... я все эти годы думал, что она меня забыла.
— Прости нас. Мы думали, что поступаем правильно.
— Правильно для кого?
— Для тебя.
— Не для меня, папа. Для себя. Вам было удобнее, чтобы я не задавал вопросы о матери.
Максим не стал спорить — сын был прав.
— Артем, если хочешь, можешь с ней встретиться. Я связался с ее представителями. Она согласна на встречу.
— Она знает обо мне?
— Знает. И, судя по всему, очень хочет увидеть.
— А остальная семья? Бабушка, Анна?
— Они не будут участвовать в встрече. Это только твое решение.
Артем встал и прошелся по комнате. Двадцать лет жизни без матери, двадцать лет убежденности в том, что она его бросила, а теперь выясняется...
— Папа, а ты читал эту книгу?
— Да.
— И что думаешь?
— Думаю, что мы совершили большую ошибку. Все мы.
— А исправить ее можно?
— Не знаю. Но попробовать стоит.
— Тогда звони. Я хочу встретиться с мамой.
Через три дня Артем сидел в кафе в центре Москвы и ждал женщину, которую не видел десять лет. Сердце билось так сильно, что, казалось, его слышно за соседними столиками.
Лиза вошла точно в назначенное время. Она была такой, как на фотографиях — элегантной, уверенной, но когда увидела сына, лицо ее изменилось. Исчезла светская улыбка, появились слезы, а в глазах отразилась такая материнская тоска, что Артем понял — она действительно страдала все эти годы.
— Артемушка, — прошептала она, останавливаясь у стола.
— Мама, — ответил он, вставая.
Они обнялись, и в этом объятии были десять лет разлуки, непонимания, боли. Лиза плакала, не стесняясь посторонних, а Артем чувствовал, как внутри что-то заживает — рана, о которой он не подозревал.
— Прости меня, — говорила Лиза. — Прости, что не боролась за тебя сильнее.
— Мам, не надо. Теперь я все понимаю.
— Я каждый день думала о тебе. Каждую книгу писала, думая о том, что когда-нибудь ты ее прочитаешь.
— Я прочитал. И понял, какая ты сильная.
— Не сильная. Просто не было другого выбора.
Они проговорили до вечера. Лиза рассказывала о своей жизни после развода, о трудностях и радостях, о том, как писала первую книгу. Артем делился планами на будущее, рассказывал об университете, друзьях, мечтах.
— А ты не злишься на отца? — спросил он.
— Больше не злюсь. Понимаешь, злость — это ржавчина для души. Она разрушает того, кто ее носит в себе.
— Но они поступили неправильно.
— Да, поступили. Но каждый человек действует исходя из своих страхов и представлений о правильности. Твой отец боялся, что я буду мешать его новой семье.
— И ты это понимаешь?
— Теперь понимаю. Тогда было больно, а теперь — просто грустно от потерянного времени.
— Мама, а можно... можно я буду приезжать к тебе? Иногда?
— Можно всегда. Когда захочешь, сколько захочешь. Ты мой сын, и ничто в мире этого не изменит.
Вечером Артем вернулся домой другим человеком. В его глазах появилась уверенность, которой раньше не было, а в голосе — новая интонация.
— Ну как? — спросил Максим.
— Все хорошо, папа. Очень хорошо.
— И что дальше?
— Дальше я буду общаться с мамой. И с вами тоже. У меня теперь полная семья.
— А Анна нормально отнесется?
— Анна — твоя проблема, папа. Я взрослый человек и сам решаю, с кем общаться.
Валентина Андреевна слушала рассказ внука с особыми чувствами. В какой-то момент она поняла, что хочет увидеть Лизу сама — не для того, чтобы оправдаться или объясниться, а просто чтобы попросить прощения.
— Артем, — сказала она, — а она согласилась бы встретиться со мной?
— Не знаю, бабушка. А зачем вам с ней встречаться?
— Хочу попросить прощения. За все эти годы я поняла, какую ошибку мы совершили.
— Большую ошибку, — кивнул Артем. — Но мама не злобный человек. Думаю, она согласится выслушать.
Встреча состоялась через неделю в том же кафе. Валентина Андреевна очень волновалась — она не виделась с бывшей невесткой десять лет и не знала, что сказать женщине, которую когда-то считала неудачницей.
Лиза пришла одна, без мужа, без помощников — просто элегантная женщина средних лет, в глазах которой читалась осторожность.
— Здравствуйте, Валентина Андреевна, — сказала она, садясь за стол.
— Здравствуй, Лиза. Спасибо, что согласилась встретиться.
— Артем просил. Для него я готова на многое.
Повисла неловкая пауза. Валентина Андреевна искала слова, а Лиза терпеливо ждала.
— Лиза, — начала пожилая женщина, — я хочу попросить у тебя прощения.
— За что именно?
— За все. За то, что не разглядела в тебе настоящего человека. За то, что внушала сыну, будто ты неподходящая жена. За то, что не дала тебе шанса проявить себя.
Лиза слушала молча, не выказывая эмоций.
— За то, что отняла у тебя сына, — продолжала Валентина Андреевна. — За то, что внушала Артему, будто ты его бросила.
— И за что еще? — тихо спросила Лиза.
— За то, что не поверила в твои способности. Не увидела твой талант. Решила заранее, что ты никчемная.
— А теперь, когда узнали о моем успехе, изменили мнение?
Валентина Андреевна задумалась над ответом:
— Знаешь, не только поэтому. Когда я читала твою книгу, поняла — ты описываешь нас не как злодеев, а как людей, которые совершают ошибки по незнанию. Ты нашла в себе силы не озлобиться.
— Озлобление разрушает того, кто его носит.
— Мудрые слова. А я только сейчас, в семьдесят лет, до этого дошла.
Лиза немного расслабилась:
— Валентина Андреевна, я не держу на вас зла. Да, было больно. Да, было трудно. Но все это сделало меня сильнее.
— И ты можешь простить глупую старуху?
— Уже простила. Много лет назад.
— Спасибо.
— Но есть одна просьба, — добавила Лиза.
— Какая?
— Не мешайте мне общаться с сыном. Мы потеряли десять лет — не отнимайте у нас оставшуюся жизнь.
— Не отниму. Обещаю.
Они пили чай и говорили о прошлом — без обвинений, без оправданий, просто пытаясь понять, как и почему все произошло именно так.
— Лиза, а можно нескромный вопрос? — спросила Валентина Андреевна.
— Конечно.
— Ты когда поняла, что у тебя есть литературный талант?
— Наверное, всегда знала. С детства писала стихи, рассказы. Но в вашем доме боялась об этом говорить.
— Почему боялась?
— Потому что вы сразу дали понять — я должна быть удобной женой и матерью, а не человеком с собственными интересами.
— Мы действительно были такими ужасными?
— Не ужасными. Просто не готовыми принять человека, не похожего на ваши представления об идеальной невестке.
— А сейчас ты счастлива?
Лиза улыбнулась — первый раз за всю встречу искренне и тепло:
— Очень счастлива. У меня любимая работа, замечательный муж, который поддерживает мое творчество. И теперь снова есть сын.
— А детей у тебя больше нет?
— Нет. Врачи сказали, что после стресса, который я пережила, беременность маловероятна.
— Прости нас, — снова сказала Валентина Андреевна.
— Валентина Андреевна, хватит просить прощения. Лучше расскажите, как дела у остальных.
И пожилая женщина рассказала — о том, как Максим переживает из-за потерянных лет, как Анна ревнует к успешной предшественнице, как Катя мечтает познакомиться с "настоящей писательницей".
— А вы? — спросила Лиза. — Как вы переживаете все это?
— Мне стыдно. И больно от понимания, сколько лет мы прожили неправильно.
— Неправильно — это сильно сказано. Вы жили так, как считали нужным.
— А как считаешь ты?
— Я считаю, что каждый человек имеет право на ошибку. И на второй шанс.
Они расстались мирно, без драматических сцен. Валентина Андреевна ехала домой с чувством облегчения — тяжесть, которую она носила в душе годами, наконец исчезла.
Дома ее ждали вопросы. Максим хотел знать все подробности встречи, Анна — выяснить, не планирует ли бывшая жена "вторжение" в их семью.
— Она не собирается ни во что вторгаться, — успокоила свекровь Валентина Андреевна. — Лиза хочет только общаться с сыном.
— И все? — недоверчиво спросила Анна.
— И все.
— А с Максимом встречаться не планирует?
— Не планирует. У нее своя жизнь, свой муж.
— Слава богу, — вздохнула Анна.
Но Максим не разделял облегчения жены. В глубине души он надеялся на встречу с Лизой — не для того, чтобы возобновить отношения, а чтобы попросить прощения лично.
Однако встреча так и не состоялась. Лиза дала понять через Артема, что не готова к общению с бывшим мужем — слишком много болезненных воспоминаний.
— Передай отцу, — сказала она сыну, — что я его не виню. Но и общаться не хочу. Пусть живет своей жизнью, а я — своей.
Жизнь потекла по-новому. Артем регулярно ездил к матери, рассказывал ей о учебе, планах на будущее. Лиза помогала ему советами, поддерживала морально, а иногда и материально.
Через год парень перевелся в московский университет, чтобы быть ближе к матери. Максим не возражал — он понимал, что сын имеет право выбирать, с кем жить.
— Ты не сердишься? — спросил Артем перед отъездом.
— Нет, сын. Я рад, что у тебя есть мама.
— А у тебя есть я. Это ведь не изменилось?
— Не изменилось. Ты мой сын, где бы ни жил.
Валентина Андреевна тяжело переживала отъезд внука, но понимала — это справедливо. Слишком много лет Лиза была лишена общения с ребенком.
— Знаешь, — сказала она Максиму, — может, и к лучшему. Артем найдет свой путь, а мы научимся жить без попыток контролировать чужие судьбы.
— Ты изменилась, мам.
— В семьдесят лет пора бы научиться мудрости.
Прошло еще два года. Артем успешно учился в Москве, планировал стать журналистом. Лиза работала над новой книгой, путешествовала с мужем, давала интервью. Их отношения стали крепкими и доверительными — они наверстывали потерянное время.
Валентина Андреевна следила за успехами бывшей невестки через интернет. Читала ее книги, смотрела интервью, с гордостью рассказывала знакомым, что знает знаменитую писательницу лично.
— Валентина Андреевна, — смеялись подруги, — да ты хвастаешься, как будто сама ее вырастила!
— Могла бы вырастить, — отвечала она. — Если бы была умнее.
Максим с Анной развелись через три года после истории с Лизой. Не из-за бывшей жены, а потому что накопившиеся противоречия стали непреодолимыми. Катя осталась с матерью, но регулярно виделась с отцом.
— Папа, — спросила она однажды, — а можно мне познакомиться с той писательницей? С мамой Артема?
— Не знаю, дочка. Это сложно.
— А ты можешь спросить у Артема?
Максим передал просьбу дочери сыну. Артем обсудил это с матерью.
— Она же моя сводная сестра, — сказал он. — И она ни в чем не виновата.
— Ты прав, — согласилась Лиза. — Пусть приезжает.
Встреча Кати с Лизой получилась теплой и дружеской. Тринадцатилетняя девочка была очарована элегантной писательницей, которая говорила с ней как со взрослой.
— А вы правда книги пишете? — спрашивала Катя.
— Правда.
— А как это — быть писателем?
— Это значит видеть мир глазами разных людей и рассказывать их истории.
— А про нас напишете?
— Про кого — нас?
— Про нашу семью. Про то, как мы познакомились.
Лиза задумалась:
— Знаешь, я уже написала эту историю. В книге "Тихие воды".
— А там есть я?
— Нет, там только до твоего рождения.
— Тогда напишите продолжение!
— Может быть, когда-нибудь напишу.
Катя стала регулярно приезжать к Лизе вместе с Артемом. Писательница заменила девочке старшую сестру, наставницу, подругу. Они обсуждали книги, планы на будущее, сложности подросткового возраста.
— Мне нравится, как вы со мной разговариваете, — призналась Катя. — Не как с ребенком, а как с человеком.
— Потому что ты и есть человек. Просто маленький.
— А почему вы так с Артемом не разговаривали, когда он был маленький?
— Потому что тогда я была другой. Боялась высказать собственное мнение, боялась что-то сделать неправильно.
— А теперь не боитесь?
— Теперь знаю, что главное — быть собой.
Постепенно в семье установились новые отношения. Артем и Катя общались как настоящие брат и сестра, Лиза стала для девочки важным человеком, Валентина Андреевна наконец-то почувствовала себя настоящей бабушкой, а не контролером семейных отношений.
Только Максим остался в стороне от этого примирения. Лиза по-прежнему не хотела с ним встречаться, а он не решался настаивать.
— Может, это к лучшему, — говорила ему мать. — У каждого своя жизнь.
— Но мне бы хотелось попросить у нее прощения лично.
— Максим, она уже простила. Иначе не общалась бы с нашей семьей.
— Но я-то себе не простил.
— Тогда прости себя сам. Никто за тебя этого не сделает.
Прошло еще несколько лет. Лиза выпустила третью книгу, которая стала еще более успешной. Артем стал журналистом, работал в известном издании. Катя поступила в университет на факультет литературы.
— Хочу стать писательницей, как Лиза, — объявила она.
— А что скажет твоя мама? — спросил Максим.
— Мама сказала: "Если хочешь быть нищей, дерзай!"
— А Лиза что советует?
— Лиза сказала: "Если чувствуешь, что это твое призвание, не сворачивай с пути."
— И кого ты послушаешь?
— Того, кто лучше понимает, что такое призвание.
На пятидесятилетие Валентина Андреевна собрала всю семью — Максима, Артема, Катю, их друзей. Не хватало только Лизы, но никто не решался ее пригласить.
— Бабуля, — сказала Катя, — а можно я позвоню Лизе? Может, она придет?
— Не знаю, дорогая. Это деликатный вопрос.
— Но ведь она уже почти член семьи. И Артем будет расстраиваться, если ее не будет.
Катя позвонила. Лиза долго думала, а потом согласилась:
— Приду. Но недолго.
Она пришла с цветами и подарком — первым изданием классической книги, которую Валентина Андреевна любила в молодости.
— Откуда ты знала? — удивилась именинница.
— Артем рассказывал, что вы часто цитируете Чехова.
— Спасибо, Лиза. Это очень дорогой подарок.
— Не дороже того, что вы мне подарили.
— Что же я тебе подарила?
— Возможность стать сильной.
Вечер прошел удивительно тепло. Лиза не чувствовала себя чужой, Максим держался естественно, дети радовались, что наконец-то вся семья в сборе.
— Знаешь, — сказала Валентина Андреевна Лизе, когда они остались наедине, — я часто думаю о том, как сложилась бы твоя жизнь, если бы мы были мудрее.
— Возможно, хуже, — ответила Лиза. — Я бы так и осталась тихой домохозяйкой, не узнав о своих возможностях.
— Ты так думаешь?
— Иногда трудности — это не наказание, а подарок судьбы. Они заставляют человека раскрыть свой потенциал.
— Значит, мы косвенно помогли тебе стать писательницей?
— В каком-то смысле да.
— Тогда я не так сильно виновата?
— Валентина Андреевна, — засмеялась Лиза, — вы же понимаете, что это самооправдание?
— Понимаю. Но приятно думать, что не все было напрасно.
Поздним вечером, когда гости разошлись, Лиза собиралась уходить. Максим проводил ее до машины.
— Лиза, — сказал он, — спасибо, что пришла.
— Это для детей. И для вашей мамы.
— А для меня?
— Для вас тоже.
— Я хотел бы извиниться...
— Максим, — прервала она, — мы с вами квиты. Вы дали мне сына, я дала вам урок смирения. Считайте, что мы расплатились.
— Но я чувствую вину...
— Это ваши проблемы. Я свои решила.
Она села в машину, но потом опустила стекло:
— Максим, знаете, что я поняла за эти годы?
— Что?
— Что самая большая месть — это счастье. Я счастлива, и это лучший ответ всем, кто считал меня неудачницей.
— А я?
— А вы найдите свое счастье. Перестаньте жить прошлым.
Машина уехала, оставив Максима одного у подъезда. Он долго стоял в темноте, размышляя о словах Лизы. Она была права — нужно жить настоящим, а не терзаться прошлыми ошибками.
Через месяц Максим познакомился с женщиной на работе. Ольга была разведенной, имела взрослую дочь, работала психологом. Она не требовала объяснений о прошлом, не ревновала к бывшим женам, просто дарила тепло и понимание.
— Ты знаешь, — сказал он ей однажды, — у меня была жена, которая стала знаменитой писательницей после развода.
— И что ты по этому поводу чувствуешь?
— Гордость. И сожаление, что не сумел разглядеть ее талант.
— А сейчас умел бы?
— Надеюсь, да. С возрастом приходит мудрость.
— Тогда ты стал лучше благодаря той ошибке.
— Возможно.
Их отношения развивались медленно, без спешки. Максим учился быть внимательным партнером, Ольга помогала ему избавляться от старых комплексов.
— А твоя мама как относится к нашим отношениям? — спросила она.
— Мама теперь очень осторожно относится к чужим судьбам. Говорит: "Твоя жизнь — твой выбор."
— Мудрая женщина.
— Стала мудрой с опытом.
Валентина Андреевна действительно изменилась. В семьдесят пять лет она перестала считать себя главным экспертом по семейным отношениям. Читала книги Лизы, гордилась достижениями Артема, радовалась успехам Кати.
— Знаешь, — сказала она подруге, — раньше я думала, что знаю, как должны жить другие люди. А оказалось, что не знаю даже, как жить самой.
— И что, теперь не даешь советов?
— Даю, но только когда просят. И только из своего опыта, а не из теорий.
— А с невесткой-писательницей общаешься?
— Иногда. На семейных праздниках. Мы стали... как бы это сказать... союзниками в деле воспитания внуков.
— Союзниками?
— Да. У нас общая цель — чтобы дети были счастливы. И мы не мешаем друг другу в этом.
Артем между тем становился известным журналистом. Его статьи печатали в серьезных изданиях, коллеги уважали за профессионализм. Но самым важным для него оставались отношения с матерью.
— Мам, — сказал он Лизе на одной из встреч, — я хочу написать книгу о нашей истории.
— О какой истории?
— О том, как мы потерялись и нашлись. О том, что такое настоящая семья.
— А ты не боишься задеть чьи-то чувства?
— Боюсь. Но история должна быть рассказана. Возможно, она поможет другим семьям избежать наших ошибок.
— Тогда пиши. Но только правду.
— Только правду.
Катя тоже нашла свой путь. Закончив университет, она стала работать редактором в издательстве, которое печатало книги Лизы. Это не было случайностью — девушка мечтала работать со своим кумиром.
— Лиза, — сказала она, — можно, я буду редактировать ваши книги?
— Можно, если будешь требовательной. Родственные связи не должны влиять на качество работы.
— Обещаю быть беспощадной.
— Тогда договорились.
Прошло еще несколько лет. Артем выпустил свою книгу о семье, которая стала популярной. Катя стала известным редактором. Максим женился на Ольге и был счастлив. Валентина Андреевна в восьмидесят лет написала мемуары о том, как важно учиться на своих ошибках.
А Лиза продолжала писать книги, которые помогали людям верить в себя и не сдаваться в трудных ситуациях.
— Знаешь, — сказала она мужу, — иногда мне кажется, что все произошло именно так, как должно было произойти.
— В каком смысле?
— Если бы тогда не было развода, не было бы и книг. Не было бы этой истории о том, что человек может изменить свою жизнь.
— Ты не жалеешь о потерянных годах?
— Не жалеешь о зиме, когда приходит весна. Все имеет свое время.
В один из весенних дней Лиза получила письмо от читательницы: "Дорогая Елизавета Николаевна! Ваша книга 'Тихие воды' спасла мне жизнь. После развода я думала, что все кончено, что я никчемная неудачница. Но ваша героиня показала мне, что можно начать заново в любом возрасте. Теперь я учусь на курсах дизайна и планирую открыть свое дело. Спасибо вам за то, что поделились своей болью и своей победой."
— Видишь, — показала Лиза письмо мужу, — все было не зря.
— Твоя боль помогает другим людям справляться со своей болью.
— И это лучшая награда для писателя.
Однажды летом вся семья собралась на даче у Валентины Андреевны — Максим с Ольгой, Артем с невестой, Катя с молодым человеком, и даже Лиза с мужем.
— Кто бы мог подумать двадцать лет назад, — сказала хозяйка дома, — что мы все будем сидеть за одним столом.
— Жизнь непредсказуема, — ответила Лиза.
— А ты не злишься, что потеряла столько лет?
— Валентина Андреевна, я же говорила — без тех трудностей не было бы моих книг. А книги помогли тысячам людей. Разве это не стоило потерянных лет?
— Значит, все произошло правильно?
— Все произошло так, как должно было произойти.
Вечером, когда гости разъехались, Валентина Андреевна сидела в саду и думала о прожитой жизни. Восьмидесят лет — большой срок, много ошибок, много уроков.
Но самый главный урок она усвоила поздно: нельзя судить о человеке по первому впечатлению. За скромностью может скрываться талант, за тишиной — глубина, за покорностью — сила.
Лиза оказалась не тихой неудачницей, а будущей звездой. Просто ей нужно было время, чтобы раскрыться. А они — семья Максима — не дали ей этого времени.
Но жизнь оказалась мудрее людей. Она сама дала Лизе второй шанс. И теперь все встало на свои места.
«Хороший финал для нашей истории», — подумала Валентина Андреевна, глядя на звезды.