Четверг прошёл как в тумане. Марина провела шесть уроков, но не могла сосредоточиться ни на одном из них. Цифры на доске расплывались перед глазами, а голоса учеников доносились словно из-под воды.
В голове крутилась одна навязчивая мысль: бельё всё ещё лежит в багажнике машины Игоря.
— Марина Сергеевна, у вас всё в порядке? — спросила Галина Ивановна, учитель истории, поймав её в учительской за бессмысленным перекладыванием тетрадей с места на место.
— Да, просто устала немного, — соврала Марина, пытаясь изобразить улыбку.
Галина Ивановна прищурилась. Им было примерно по одному возрасту, и за годы работы в одной школе они стали не просто коллегами, а подругами. Галина умела читать людей, как открытую книгу.
— Знаешь, у меня тоже был период, когда муж начал задерживаться на работе, — произнесла она негромко, наливая чай из термоса. — Оказалось, просто новый проект взял, очень ответственный. Но я себе такого накрутила…
— А если не проект? — вырвалось у Марины.
Галина внимательно посмотрела на неё:
— Тогда лучше знать правду, чем жить в неведении. Правда, даже горькая, всегда лучше сладкой лжи.
После уроков Марина не смогла устоять перед искушением. Вместо того чтобы ехать домой, она направилась в центр города, к тому самому бутику, логотип которого красовался на коробке с бельём.
Магазин располагался на первом этаже дорогого торгового центра, среди других люксовых бутиков. Витрина сверкала, как драгоценная шкатулка: изящные манекены в кружевном белье, приглушённый свет, золотые детали интерьера. Такие места всегда вызывали у Марины ощущение, что она попала не в свой мир.
— Добро пожаловать. Чем могу помочь? — улыбнулась продавщица, элегантная женщина лет тридцати с безупречным макияжем.
— Я хотела бы посмотреть… — Марина запнулась, не зная, как сформулировать свою просьбу. — У вас есть комплекты в подарочных коробках?
— Конечно. У нас прекрасная коллекция подарочных наборов. Какой размер интересует?
— Отличный выбор. Этот размер очень популярен, — сказала продавщица и провела её к стеллажу с красиво упакованными комплектами.
— Вот наши хиты продаж, — сказала продавщица.
Марина сразу узнала знакомую коробку: такая же золотистая лента, такая же изящная упаковка.
— А часто мужчины покупают такие подарки? — осторожно поинтересовалась она.
— О да, особенно накануне праздников или важных дат. Вчера, кстати, один очень галантный мужчина купил точно такой же комплект. Сказал, что хочет сделать сюрприз своей любимой.
Сердце Марины ёкнуло.
— Вчера?
— Да, во второй половине дня. Очень приятный мужчина, выбирал долго, расспрашивал о качестве. Видно было, что подарок важный.
— А он... расплачивался наличными? — спросила Марина, стараясь звучать непринуждённо.
Продавщица удивлённо подняла брови.
— Картой. А что, простите?
— Нет, ничего. Просто интересно.
Марина почувствовала, как щёки заливает краской.
— Спасибо за консультацию, — пробормотала она и выскочила из магазина, как ошпаренная.
Значит, Игорь действительно покупал бельё вчера, во второй половине дня. Когда они созванивались по поводу машины, он уже держал в руках этот подарок. Подарок не для неё.
На улице моросил дождь, и Марина вдруг почувствовала, что промокла до нитки, хотя прошла всего несколько метров от магазина до своей машины.
В груди поселилась тяжесть — словно она проглотила камень.
Домой она ехала медленно, останавливаясь на каждом светофоре дольше, чем было нужно. Не хотелось возвращаться к привычной жизни, делать вид, что всё в порядке, улыбаться мужу за ужином. Хотелось остановить время, отмотать его назад — к тому моменту, когда она ещё не знала про подарки в багажнике.
— Мам, ты чего такая грустная? — спросила Олеся, едва Марина переступила порог квартиры. — Устала на работе, дорогая?
— А ты уроки сделала?
— Почти... Только математика осталась, но там такие задачки, — Олеся скривилась. — Может, поможешь?
Марина кивнула. Решение задач по математике — это было что-то знакомое, понятное, где есть правильные ответы и чёткие алгоритмы.
Не то, что в жизни, где всё перепуталось и перемешалось.
Они сидели за письменным столом в Олесиной комнате, разбирая задачу за задачей.
Дочь склонилась над тетрадью, аккуратно выводя цифры, а Марина смотрела на её сосредоточенное лицо и думала о том, как изменится жизнь девочки, если... если подозрения подтвердятся.
— Мам, а папа сегодня снова поздно придёт? — спросила Олеся, не отрывая взгляда от тетради.
— Почему ты спрашиваешь? — Марина попыталась говорить спокойно.
— Да так... Он в последнее время часто задерживается. Раньше мы вместе смотрели фильмы по вечерам, а теперь он приходит, когда я уже ложусь спать.
Значит, не только Марина заметила изменения. Даже ребёнок почувствовал, что что-то не так.
Игорь вернулся домой около девяти, усталый и слегка взъерошенный. Поздоровался сдержанно, пожаловался на пробки и сложного клиента. За ужином рассказывал о рабочих проблемах, но Марина слушала его в полуха: изучала его лицо, стараясь уловить признаки обмана — опущенные глаза, нервное покашливание, суетливые движения рук. Но Игорь выглядел как обычно.
— Кстати, завтра совещание может затянуться, — произнёс он, разрезая котлету. — Не жди меня к ужину. В пятницу вечером.
Марина удивилась:
— В пятницу?
— Ну да, приехали партнёры из другого города. Им удобно встретиться только завтра вечером.
Раньше Игорь всегда ворчал на пятничные совещания, говорил, что работа не должна отнимать всё личное время. А теперь соглашается без возражений.
— А в субботу ты свободен? — спросила Марина.
— Конечно.
— Может, в кино сходим? Или в тот ресторан, где мы праздновали твой день рождения?
Он улыбнулся, но улыбка была какой-то деревянной, будто не своей.
Как у актёра, который играет роль счастливого мужа, но слабо вжился в образ.
Ночь снова прошла без сна. Марина лежала на спине, глядя в потолок и прислушиваясь к дыханию мужа. Раньше она любила эти моменты — когда весь дом засыпал, а они были рядом, тёплые и родные. Игорь иногда обнимал её во сне, шептал что-то неразборчивое, и тогда Марина чувствовала себя самой защищённой женщиной на свете. Сейчас между ними лежала невидимая стена подозрений.
Пятница началась как обычно. Игорь проснулся в хорошем настроении, пошутил за завтраком, поцеловал жену и дочь перед уходом. Но Марина уже знала, на что нужно обращать внимание: искать едва заметную суетливость в движениях, слишком ярко выраженную жизнерадостность, избегание прямого взгляда.
В школе Марина не могла сосредоточиться на работе. Во время большой перемены она позвонила своей лучшей подруге Ирине.
— Слушай, а если теоретически, чисто гипотетически, муж начал задерживаться на работе и дарить дорогие подарки?.. — начала Марина, не зная, как продолжить.
— Марин, что случилось? — Ирина сразу насторожилась. Они дружили с института, и Ирина знала Марину как облупленную.
— Ничего особенного. Просто... У нас в школе одна учительница рассказывала про свою ситуацию...
— Марина Сергеевна, это вы? — Ирина рассмеялась. — С каких пор вы стали врать своей лучшей подруге? Рассказывай, что у вас с Игорем?
Марина вздохнула. От Ирины не спрячешься.
— Я нашла в его машине подарки. Один он мне подарил, а второй... Второй до сих пор там лежит.
— Может, это для какой-нибудь коллеги? День рождения, повышение?.. Дорогое бельё — для коллеги? — Ирина присвистнула понимающе. — А вы с ним говорили?
— О чём говорить? У меня нет доказательств, только подозрения...
— Слушай, а давай встретимся сегодня вечером? Кафе рядом с вашей школой знаешь? “Старый город” называется. Поговорим спокойно, обдумаем ситуацию.
— Хорошо. В шесть?
— Договорились.
После уроков Марина поехала в “Старый город” — уютное кафе в двух кварталах от школы. Она часто заходила туда выпить кофе после тяжёлого дня. Интерьер был стилизован под дореволюционную Россию: деревянные столы, кружевные салфетки, самовар в углу...
Хозяева явно старались создать атмосферу домашнего уюта. Ирина уже ждала её за столиком у окна. Высокая, стройная, с короткой стрижкой и проницательными карими глазами, Ирина работала психологом в частной клинике и умела слушать так, что люди рассказывали ей самые сокровенные тайны.
— Ну, рассказывай подробнее, — сказала Ирина, едва Марина села за стол.
Марина рассказала всё — про подарки в багажнике, про походы в бутик, про задержки Игоря на работе.
Ирина слушала очень внимательно, изредка уточняя детали.
— Знаешь, что я думаю? — произнесла она, когда Марина закончила. — Возможно, у вас просто наступил кризис среднего возраста семьи. Семнадцать лет вместе — это серьёзный срок. Мужчины иногда начинают искать новых впечатлений.
— То есть ты думаешь, что он действительно...
— Я думаю, что надо выяснить правду. Жить в подозрениях хуже, чем узнать даже горькую истину.
— А если я ошибаюсь?
— А если я разрушу семью из-за собственной паранойи? — пробормотала Марина. — А если всё-таки не ошибаюсь? Сколько можно закрывать глаза?..
Они проговорили почти час. Ирина посоветовала действовать осторожно — без скандалов, но и не игнорировать очевидных фактов. Прощаясь, она обняла Марину:
— Что бы ни случилось, помни: ты сильная женщина. И ты не одна. У тебя есть дочь, работа, друзья. Жизнь не заканчивается на одном мужчине, даже если этот мужчина — отец твоего ребёнка.
Марина кивнула, но в груди всё равно было пусто и холодно. Домой она возвращалась медленно, не торопясь. Игорь был на совещании, Олеся делала уроки у подруги. Пустая квартира встретила Марину тишиной и сумерками. За окном зажигались огни вечернего города, но она не включила свет.
Села на кухне в темноте и думала: ещё вчера у неё была — ну по крайней мере казалась — счастливая семья, а сегодня?.. Сегодня она уже не знала, что у неё есть.
Около восьми зазвонил телефон. Игорь.
— Привет, солнышко. Как дела?
— Нормально. А у тебя как совещание?
— Затягивается. Наверное, до десяти будем сидеть, не жди меня, ложись спать.
— Хорошо. Удачи. Люблю тебя.
Эти слова прозвучали как-то неуверенно, словно он долго думал, стоит ли их говорить.
— И я тебя люблю, — ответила Марина, но в трубке уже были короткие гудки.
Она осталась сидеть с телефоном в руках, прокручивая в голове каждое слово разговора. Голос у Игоря был напряжённый... И почему он так быстро закончил?
В половине девятого позвонила Олеся, попросила разрешения остаться у подруги до десяти — смотреть фильм.
— Конечно, оставайся. Только не поздно ложись спать.
— Мам, а ты не грустишь? Голос у тебя какой-то печальный...
Дети всегда чувствуют перемены в настроении родителей, даже если взрослые пытаются это скрыть.
— Просто устала, дорогая. Завтра выходной — отдохну.
— Ладно. Люблю тебя, мам.
— И я тебя люблю, солнышко.
Марина убрала телефон и снова погрузилась в раздумья. За окном шёл дождь, капли стекали по стеклу, как слёзы. Хотелось заплакать, по-настоящему, но слёзы не шли. Внутри была только пустота и ощущение надвигающейся беды.
Около половины десятого она услышала знакомый звук — Игорь парковал машину во дворе. Марина быстро включила свет, налила себе чаю, взяла в руки книгу. Нужно было изображать обычный, спокойный вечер.
продолжение