Марина сидела перед ноутбуком и пересчитывала цифры в третий раз за вечер. Столбцы в таблице никак не хотели складываться в что-то разумное.
– Вовчик, а что если мы всё-таки попросим? – она обернулась к мужу, который тупо таращился в телефон на диване.
– Кого попросим? – он даже не поднял головы.
– Ну папу. Или твою маму.
Вова отложил телефон и посмотрел на неё тем взглядом, каким смотрят на человека, предложившего продать почку.
– Маринка, мы же договорились. Сами всё сделаем.
– Договорились, договорились. А платить за аренду будем до пенсии.
Она снова уткнулась в экран. Пятьдесят две тысячи в месяц за однушку на Купчино. Плюс коммуналка, плюс интернет, плюс всё остальное. А ипотечный платёж всего на четыре тысячи больше. Но откуда взять два миллиона на первый взнос?
– Слушай, а что твоя мама говорила про ту квартиру? – спросил Вова, подходя к столу.
Марина поморщилась. Квартира. Та самая, которую мама обещала ей оставить. Которая теперь принадлежит папе. И которую папа собирается отдать Юрке.
– Ничего не говорила. То есть говорила, но это не в счёт.
– Как это не в счёт?
– А так. Завещания нет, дарственной нет. Одни обещания.
Вова почесал затылок. У него была такая привычка – чесать затылок, когда он думал о деньгах.
– А может, поговорить с отцом? Объяснить ситуацию?
– Да я уже говорила. Он сказал, что Юра отсидел пять лет, и теперь ему нужно помочь встать на ноги.
– А ты что, не его дочь?
– Дочь. Но у меня работа есть, муж хороший. А у Юры ничего нет.
Марина закрыла ноутбук резким движением. Разговор про квартиру всегда заканчивался одинаково – злостью и ощущением, что её обманули.
На следующие выходные они поехали к Вовиным родителям. Наталья Викторовна, как всегда, накрыла стол на шесть персон, хотя их было только четверо. Костя с женой должны были приехать позже.
– Вы когда уже квартиру купите? – спросила свекровь, раскладывая салат по тарелкам. – В наше время к тридцати годам уже семьи обзаводились жильём.
– В ваше время квартиры на работе давали, – буркнул Вова.
– Давали тем, кто работал. А не тем, кто по съёмным углам мыкался.
Марина почувствовала, как внутри всё сжимается. Вот опять начинается. Сейчас будет лекция про то, как в советское время люди жили дружно и квартирный вопрос решался просто.
– Мы копим на первый взнос, – сказала она, стараясь говорить спокойно.
– Копите, копите. А цены растут быстрее, чем ваши накопления.
– Наталь Викторовна, может, не будем? – попросил Вова.
Но тут пришёл Костя с Леной. Костя работал в той же компании, что и Вова, только в другом отделе. Получал примерно столько же, но почему-то всегда выглядел более расслабленно.
– О чём говорим? – спросил он, садясь за стол.
– Да вот Марина с Вовой всё никак квартиру купить не могут, – сказала Наталья Викторовна. – Может, вы им что-то посоветуете?
Костя переглянулся с Леной.
– Ну что тут советовать. Берите ипотеку и не мучайтесь.
– Легко сказать. А первый взнос?
– А что первый взнос? Два миллиона набрать можно. Мы тоже собираем.
– Вы собираете? – удивилась Марина. – А зачем? У вас же есть квартира в Пскове.
Повисла тишина. Костя покраснел, а Лена уставилась в тарелку.
– Какая квартира в Пскове? – спросил Вова.
– Ну, – Костя замялся, – там учебная была. Мамина.
– Учебная?
– Когда я в институте учился. Мама там квартиру купила. Но я же сюда переехал после универа, вот она и пустует.
Марина почувствовала, как внутри всё переворачивается. Значит, есть у них запасная квартира. А они сидят и охают про то, как трудно молодым.
– И что, она просто пустует? – спросила она.
– Ну да. Иногда сдаём, но редко. Студенты там всё портят.
– А почему не продадите?
Наталья Викторовна поперхнулась чаем.
– Как это продадим? Это же запас на чёрный день. Мало ли что в жизни случится.
– Ну так помогите детям тогда, – предложил Вова. – Дайте в залог под их ипотеку.
– Что вы такое говорите? – возмутилась свекровь. – Это же риск. А если они не смогут платить?
– Мам, мы же не алкоголики какие-то, – сказал Костя.
– Всякое бывает. Работу потеряете, заболеете. А квартира-то одна.
Домой ехали молча. Вова злился и крутил руль так, будто хотел его сломать. Марина смотрела в окно и думала о том, что все вокруг врут. Все говорят, что денег нет, что трудно, что времена тяжёлые. А сами сидят на подушках безопасности и читают лекции.
– Знаешь что, – сказала она, когда они дошли до их арендованной однушки. – Забей на них всех.
– На кого забей?
– На всех. На моего отца с его справедливостью. На твою мать с её мудростью. На Костю с его тайной квартирой. Сделаем всё сами.
Вова посмотрел на неё с удивлением.
– А как?
– Подождем. Накопим. Найдём способ.
Она достала ноутбук и открыла таблицу с расчётами.
– Смотри. Мы получаем сто семьдесят тысяч на двоих. Тратим сто тридцать. Остаётся сорок. Если не покупать ерунды и не ездить в отпуска, можем копить по сто тысяч в квартал. Плюс твои подработки. Плюс мои премии.
– Это два года минимум.
– Ну и что? За два года весь мир рухнет, что ли?
Вова почесал затылок.
– А если цены вырастут?
– Вырастут и наши зарплаты. Рынок есть рынок.
Она создала новый документ и написала сверху: "План покупки квартиры. Срок – полтора года. Цель – 2,2 миллиона на первый взнос".
– Ты серьёзно? – спросил Вова.
– Абсолютно. Знаешь, что меня больше всего бесит?
– Что?
– Что все вокруг считают нас неудачниками. Мол, не смогли родителей уговорить, не смогли денег занять, не смогли схему найти. А мы просто честные дураки.
– Может, и дураки.
– Тогда будем честными дураками. Но со своей квартирой.
Она начала заполнять таблицу. Январь – накопили столько. Февраль – столько. Март – плюс премия. И так месяц за месяцем, квартал за кварталом.
Вова сел рядом и обнял её за плечи.
– А знаешь, что я думаю?
– Что?
– Что нам, может, и лучше без их помощи. Без всех этих условий и претензий.
– Точно лучше.
Через неделю Марина поехала к отцу. Олег Петрович жил в той самой квартире, которую мама когда-то хотела оставить дочери. Двухкомнатная хрущёвка на Васильевском острове. Ничего особенного, но в центре города.
– Ну что, дочка, как дела? – спросил он, открывая дверь.
– Нормально, пап. Поговорить хотела.
Они сели на кухне. Олег Петрович заварил чай в старом алюминиевом чайнике, который помнил ещё с детства.
– Про квартиру, да? – спросил он, не глядя на неё.
– Про квартиру.
– Марин, я же объяснял. Юра пять лет отсидел. Ему нужно где-то жить.
– А мне не нужно?
– Тебе есть где. Ты снимаешь.
– Снимаю за свои деньги. А он будет жить бесплатно.
Отец поставил перед ней стакан чая и вздохнул.
– Понимаешь, дочка, у меня перед ним долг есть.
– Какой долг?
– Я его в детстве бросил. Ушёл к твоей маме, семью оставил. Он вырос без отца. Может, поэтому и свернул не туда.
Марина почувствовала, как внутри поднимается злость. Опять эта история. Опять чувство вины за то, что произошло тридцать лет назад.
– Пап, а мне что, за твои грехи расплачиваться?
– Не расплачиваться. Просто понять.
– Понять я могу. Но квартиру всё равно хочу.
Он помолчал, покрутил стакан в руках.
– Марин, а ты в суд не думала подать?
– Думала. Юрист сказал, что шансов мало. Завещания нет, дарственной нет. На одних обещаниях далеко не уедешь.
– Ну вот видишь. Значит, так судьба.
– Судьба, – повторила она. – Понятно.
Она выпила чай и встала.
– Я пошла, пап.
– Марин, не злись. Я не со зла.
– Знаю, что не со зла.
По дороге домой она думала о том, что отец, наверное, прав. Какие-то долги есть у каждого. И каждый их выплачивает, как может. Просто жаль, что расплачиваться приходится не только самому.
Дома она рассказала Вове о разговоре.
– Ну и правильно, – сказал он. – Хотя бы ясность появилась.
– Какая ясность?
– Что рассчитывать можем только на себя.
Она открыла их таблицу с планом накоплений и внесла туда последние изменения.
– Знаешь, что я решила?
– Что?
– Что мы купим квартиру лучше, чем папина. И больше.
– Откуда деньги?
– Найдём. Будем работать больше, тратить меньше. Я могу переводы подрабатывать по вечерам. Ты можешь на стройку по выходным ходить.
Вова засмеялся.
– Ты серьёзно хочешь, чтобы я таскал мешки с цементом?
– А что такого? Деньги честные.
– Маринк, я же программист, а не грузчик.
– Программист программистом, а деньги нужны сейчас.
Он почесал затылок и кивнул.
– Ладно. Попробуем.
Следующие месяцы прошли как в тумане. Марина переводила технические тексты по ночам, Вова действительно нашёл подработку на стройке. Не каждые выходные, но регулярно. Деньги капали в их совместную копилку медленно, но верно.
К лету у них накопилось уже полмиллиона. Марина распечатала выписку со счёта и повесила на холодильник. Вова смеялся, говорил, что это как у алкоголиков – считать дни без выпивки. Но Марине нравилось видеть цифры. Это делало цель реальной.
В августе Костя позвонил и предложил встретиться.
– Нам нужно поговорить, – сказал он. – Серьёзно поговорить.
Встретились в кафе рядом с метро. Костя выглядел виноватым.
– Слушай, насчёт той квартиры в Пскове, – начал он. – Мы с мамой решили её сдать. Надолго. Года на три минимум.
– И что?
– Хочешь, можем вам предложить. По знакомству. Дешевле рыночной цены.
Марина посмотрела на Вову. Тот пожал плечами.
– А почему нам?
– Ну вы же надёжные. И семьи наши дружат.
– Сколько хотите?
– Тридцать тысяч в месяц. За двухкомнатную.
Это было действительно дёшево. Даже за Псков. Но Марина почему-то сразу почувствовала подвох.
– А что за условия?
– Никаких особых. Ремонт за ваш счёт, если что-то сломается. И залог, конечно.
– Какой залог?
– Ну, стандартный. Месяца три вперёд.
Вова наклонился к Марине.
– Может, подумаем? Всё-таки экономия приличная.
Но она покачала головой.
– Спасибо, Кость. Но мы лучше здесь останемся.
– Почему?
– Потому что это ловушка. Переедем к вам, привыкнем к дешёвой аренде, расслабимся. А через три года вы цену поднимете или вообще выгоните. И что тогда? Опять с нуля начинать?
Костя покраснел.
– Да мы же не враги вам.
– Не враги. Но и не благотворители. У каждого свой интерес.
После встречи они долго гуляли по городу. Вова ругался, говорил, что она слишком подозрительная. А Марина думала о том, что научилась наконец различать, где помощь, а где зависимость.
К Новому году у них было уже миллион двести тысяч. Не хватало ещё восьмисот. Но темп хороший, и Марина чувствовала, что цель достижима.
– Знаешь, что я понял? – сказал Вова, подсчитывая итоги года.
– Что?
– Что мне нравится так жить. Копить, планировать, работать на результат.
– А мне нравится, что мы не зависим ни от кого.
– От твоего отца не зависим точно.
– И от твоей мамы тоже.
В феврале Олег Петрович позвонил и сказал, что оформил дарственную на Юру.
– Всё, дочка. Решение принято.
– Понятно, пап.
– Ты не злишься?
– Нет. Я уже привыкла.
– А планы ваши как?
– Наши планы идут по графику.
Она повесила трубку и почувствовала странное облегчение. Теперь точно всё ясно. Никто им не поможет, и это, как ни странно, хорошо.
В мае они нашли квартиру. Однокомнатная, но большая, в новом доме рядом с метро "Проспект Ветеранов". Девять миллионов стоила. Первый взнос – два миллиона. У них было уже полтора.
– Не хватает пятьсот тысяч, – сказала Марина.
– Попросим рассрочку у застройщика, – предложил Вова.
– Или подождём ещё полгода.
– Нет, не хочу ждать. Надоело.
Они взяли кредит на недостающую сумму. Под дикие проценты, но на короткий срок. Всего на год.
– Успеем погасить, – сказал Вова.
– Успеем, – согласилась Марина.
В день сделки они приехали в МФЦ с огромной папкой документов. Сидели в очереди два часа, нервничали и перепроверяли бумаги.
– А что если что-то не так? – шептала Марина.
– Всё будет нормально, – успокаивал Вова.
Когда им выдали свидетельство о праве собственности, Марина почувствовала, что не может поверить. Вот так просто. Бумажка с печатью, и всё. Квартира их.
– Мы это сделали, – сказала она, выходя из МФЦа.
– Сделали, – согласился Вова.
В тот же день они поехали в их новую квартиру. Пустую, со свежей отделкой, пахнущую краской и клеем.
– Дом, – сказала Марина, стоя посреди гостиной.
– Наш дом, – добавил Вова.
Ключи от старой маминой квартиры она так и не выбросила. Повесила их на гвоздик рядом с новыми. Пусть висят. Как напоминание о том, что в жизни ничего просто так не достаётся.
А ещё как напоминание о том, что своё – это не то, что тебе обещали или должны были дать. Своё – это то, за что ты сам заплатил. Своими деньгами, своим трудом, своими нервами.