Анатомия бумажного тигра
Huanghai Diamond — не пикап. Это:
- Иллюзия (внешне — монстр с решёткой как пасть акулы, внутри — хлипкие двери с подушками из скотча)
- Философ (знаю 100 способов не завестись утром)
- Шпион (все мои стуки и скрипы складываются в морзянку: «Спасите…»)
Мой кузов украшен царапинами от веток, которые я якобы должен преодолевать. В бардачке лежит записка на мандарине: «Чинг Шао, 2018» — видимо, последний крик души прошлого владельца. Но главное — запах. Смесь дешёвого пластика, влажной ветоши и чего-то невыразимо кислого, будто внутри сдохла цикада.
Курьёз с гусями
Самый позорный день был под Серпуховом. Вёз мешки с кормом для зоопарка, как вдруг на трассе появились гуси — белые, наглые, с походкой мафиози. Попытался объехать — заглох. Гуси окружили, начали клевать колёса.
Сергей, мой нынешний хозяин, выскочил с монтировкой. «Блядь, Лун, ты ж дракон!» — орал он, размахивая железом. Гуси шипели, один запрыгнул на капот и обосрал лобовое. Спасла старушка с вёслами: «Они мои, бегут от лисы». Теперь в багажнике лежит гусиное перо — талисман против позора.
Философия протечек
В моём существовании всё как в дзен-буддизме:
- Чем громче клянёшься выбросить меня — тем дольше я езжу
- Лучшие истории случаются при -20°C, когда печка выдаёт воздух ледяного дракона
- Боги механики смеются, глядя на мою проводку
Когда порвался патрубок охлаждения под Калугой, механик из «Вольтаж запчасти» Дима, ковыряясь в моих кишках, усмехнулся: «Ты ж, Лун, как проститутка — все внутрь заглядывали, а толку ноль». Чинил под дождём, затыкая дыры жвачкой и молитвами. Я капал антифризом на его ботинки — слезы стыда.
Ночные откровения
Лучшие моменты — ночные поездки через лесопарк. Фары высвечивают:
- Оленей, замерших как призраки самураев
- Бомжей, спящих у костров из покрышек
- Тени прошлого, когда я ещё верил, что я — дракон
Однажды Сергей остановился помочиться. Я в этот момент заглох. Он бегал вокруг, спотыкаясь о корни, крича: «Лун, сука, не надо шутить!». А я молчал, наблюдая, как луна отражается в луже масла подо мной.
История любви с грузовичком
2021 год. На свалке металлолома встретил её — старенький ГАЗ-66. Ржавую, с провалившейся кабиной, но гордую. Мы стояли рядом неделю:
- Она рассказывала о временах, когда возила ракеты
- Я хвастался своим «климат-контролем» (дыркой в полу)
- По ночам её фары мигали, будто подмигивая
Когда её распилили на лом, я сжёг сцепление, пытаясь вытащить дверь с номером «66». Теперь она висит в гараже Сергея — памятник нашей нелепой любви.
Метеорология ржавчины
Моя коррозия — барометр бед:
- Двери скрипят на повышенных тонах — к дождю
- Капот вибрирует — к встрече с ГИБДД
- Бензобак булькает — к измене жены Сергея
Как-то под Тулой отказали тормоза. Мы въехали в сугроб, перевернувшись как черепаха. Сергей вылез, орал: «Всё, на металлолом!». Но через час вернулся с бутылкой «Жигулёвского»: «Лун, чёрт, ты ж мой талисман!». Выпил, уснул на моём сиденье. А я смотрел в звёзды через трещину лобового.
Эпос о заплатках
Мой кузов — летопись ремонтов:
- На крыше — жестяная заплата в форме Тайваня
- На двери — 5 слоёв краски разных цветов
- На капоте — автограф сварщика: «Здесь был Вася»
В прошлом месяце меняли глушитель. Сварщик из «Вольтаж запчасти», приваривая трубу, засмеялся: «Да ты, Лун, как франкенштейн — всё из кусков!». Теперь эта заплата гремит, как колокольчик, когда еду по кочкам.
Лирика промзон
Каждая поездка — отдельный жанр:
- Стройка — опера с бетономешалками-сопрано
- Свалка — панк-рок с грохотом жести
- Деревня — блюз под аккомпанемент куриц
А ещё клиенты Сергея:
«Ты чё, мужик, на этом корыте ездишь?» — смеются они, грузя мешки с цементом. Сергей плюёт под колёса: «Он старый, зато свой». А я в этот момент пытаюсь не обосраться маслом под их ногами.
Реквием по генератору
В прошлом декабре сгорел генератор. Сергей бил кулаком по рулю: «Всё, Лун, конец!». Но ночью пришёл с бутылкой и новым генератором из «Вольтаж запчасти». Чинил под шансон, плача в мой салон: «Жена ушла, Лун… Ты только не бросай».
Теперь, когда он заводит меня, поёт: «Я московский озорной гуляка…». А я подвываю подшипниками, стараясь попасть в такт.
Эпилог: танец дракона
Сейчас я стою на краю карьера, кузов полон снега. Сергей спит на сиденье, обняв пустую бутылку. Знаю, что скоро:
- Придут с эвакуатором
- Сдерут мои номера на сувениры
- Разрежут кузов, как праздничный торт
Но пока помню:
Как в 2019-м обогнал велосипед…
Как спас Сергея от медведя, заглохнув в нужный момент…
Как фарами писал иероглиф «счастье» на тумане…
Мы, китайские пикапы, не умираем. Мы просто растворяемся в ржавчине, чтобы стать частью русского пейзажа — как матрёшки с двигателем. А может, мои запчасти перерождаются в новые Хуанхаи? Или становятся гвоздями для подков дракона? Неважно. Главное — чтобы где-то в провинции Шаньдун собрали нового «Царя», который тоже будет мечтать стать легендой.
P.S. Вчера Сергей воткнул в мою решётку китайский флажок — украл у ресторана. Он развевается, как насмешка. Но я горжусь — хоть что-то во мне ещё может летать.