— Ты что, совсем с ума сошла? — кричала Алевтины Тамаровны. — Двести тысяч в месяц выплачивать по кредиту за дом какой-то старухе?
— Это моя мать, а не «какая-то старуха»! — Инга сжимала в руках документы из банка.
— Твоя мать, твоя! А мой сын тут при чём? Почему Данил должен горбатиться ради твоей матушки?
— Алевтина Тамаровна, я взяла кредит на своё имя...
— Ах, на своё имя! — женщина холодно посмотрела на невестку. — А платить из семейного бюджета будешь! Думаешь, я дура? Не понимаю, что ты обобрала моего сына?
За три месяца до этого разговора Инга сидела в больничной палате рядом с матерью. Людмила Петровна смотрела в окно невидящим взглядом. После смерти мужа и перелома шейки бедра она словно угасала на глазах.
— Мам, может, съешь хоть ложечку? — Инга подносила к её губам бульон.
— Не хочу, доченька, — голос Людмилы Петровны звучал глухо. — Зачем? Твой отец ушёл, я теперь обуза...
— Мама, не говори так!
— Инга, милая, я же вижу — вы с Данилом еле концы с концами сводите. А тут ещё я со своими лекарствами...
В коридоре раздались шаги. Данил вошёл в палату с пакетом фруктов.
— Людмила Петровна, как вы себя чувствуете?
— Спасибо. Всё хорошо, — мать Инги попыталась улыбнуться.
— Мам, помнишь, ты всегда мечтала о доме с садом? — Инга взяла её за руку. — Где можно было бы розы выращивать, как у бабушки в деревне?
Глаза Людмилы Петровны на мгновение оживились, но тут же потухли.
— Мечтала... Но это так и останется мечтой.
***
Вечером того же дня Инга и Данил ехали домой в маршрутке.
— Дань, я думаю взять подработку, — начала Инга. — Елизавета Аркадьевна, моя начальница, предложила вести вечерние курсы. Это дополнительные семьдесят тысяч в месяц.
— Зачем тебе себя изматывать? — Данил обнял жену за плечи. — Мы и так справляемся.
— Я хочу накопить на первый взнос для дома маме. Видел, как она угасает? Ей нужна цель, смысл жизни.
— Инга, это благородно, но... Дом — это огромные деньги.
— Я найду что-то одноэтажное, небольшое, в пригороде. Главное — с участком.
Данил помолчал, глядя в окно.
— Если ты так решила, я поддержу. Может, и я возьму дополнительные смены на заводе.
***
Через месяц Инга уже вела три группы на вечерних курсах. Приходила домой к полуночи, валилась с ног от усталости. Данил встречал её с ужином.
— Ты себя загонишь, — говорил он, наливая чай.
— Ещё полгода, и у меня будет достаточно на первый взнос, — Инга массировала виски. — Виктор Семёнович, агент по недвижимости, уже присмотрел несколько вариантов.
В дверь позвонили. На пороге стояла Алевтина Тамаровна с тортом.
— Решила навестить молодых, — она прошла в квартиру, окидывая взглядом обстановку. — Что-то вы неважно выглядите. Особенно ты, Инга.
— Работаю много, — коротко ответила Инга.
— Работаешь? — Алевтина Тамаровна присела на диван. — И зачем же так надрываться?
— Коплю на дом для мамы.
Свекровь поперхнулась чаем.
— На дом? Для Людмилы Петровны? Данил, ты в курсе этой авантюры?
— Это не авантюра. Инга хочет помочь своей матери.
— Помочь! — Алевтина Тамаровна встала. — А обо мне вы подумали? Я в двушке ютюсь, а вы дом тёще покупать собрались!
— Алевтина Тамаровна, у вас прекрасная квартира в центре...
— Не тебе судить, что у меня прекрасно, а что нет! Данил, я требую прекратить эту глупость!
***
На следующий день Данил встретился с другом детства Макаром в кафе.
— Представляешь, мать устроила скандал, — Данил крутил в руках кофейную чашку. — Говорит, я предатель, что думаю о тёще, а не о ней.
— Твоя мать всегда была... специфической, — Макар осторожно подбирал слова. — Помнишь, как она Светку, твою первую девушку, выжила?
— Это другое было...
— Другое? Да она любую женщину рядом с тобой воспринимает как угрозу. А тут ещё и деньги на тёщу тратить собрались.
— Макар, Людмила Петровна реально умирает от тоски. Инга права — ей нужна цель.
— Тогда в чём проблема? Это же благородное дело.
— Проблема в том, что мать теперь названивает мне по десять раз в день. Требует «образумить жену».
***
Прошло ещё два месяца. Инга сидела в офисе Виктора Семёновича, агента по недвижимости.
— Есть отличный вариант, — мужчина показывал фотографии на планшете. — Одноэтажный дом, четыре комнаты, участок десять соток. В Малиновке, это сорок минут от города.
— Сколько?
— Двенадцать миллионов. Но хозяева готовы на торг. Думаю, за одиннадцать отдадут.
— Первый взнос?
— Тридцать процентов — это три миллиона триста тысяч. Остальное — ипотека.
Инга посчитала в уме. У неё было два с половиной миллиона.
— Мне нужно ещё восемьсот тысяч накопить.
— Инга Владиславовна, дом могут купить. Это очень удачное предложение.
Вечером Инга рассказала Данилу о доме. Он слушал молча, потом сказал:
— У меня есть пятьсот тысяч отложенных. Возьми.
— Дань, но это же твои деньги на машину...
— Машина подождёт. Твоей маме дом нужнее.
Инга обняла мужа, расплакавшись от благодарности.
***
На следующий день Алевтина Тамаровна ворвалась к ним домой без предупреждения. У неё был ключ, который дал Данил.
— Так, значит, решили за моей спиной! — она бросила на стол распечатку с банковского счёта сына. — Пятьсот тысяч снял!
— Мама, откуда у тебя...
— Неважно откуда! Данил, ты совсем спятил? Отдаёшь последние деньги на прихоть жены?
— Это не прихоть, — Инга пыталась сохранить спокойствие. — Моя мама нуждается...
— Заткнись! — рявкнула свекровь. — Я с сыном разговариваю! Данил, или ты сейчас же возвращаешь деньги на счёт, или я... я отрекусь от тебя!
— Не говори глупостей.
— Глупостей? Мой сын, единственный сын, плюёт мне в лицо, а я говорю глупости? Эта твоя жёнушка совсем тебе мозги запудрила! Сначала тёще дом, потом что? Её братьям-алкоголикам квартиры купите?
— У меня нет братьев-алкоголиков! — не выдержала Инга.
— А кто знает, кто там ещё вылезет из твоей родни! Данил, я последний раз спрашиваю — ты со мной или с ними?
— Мама, это не ультиматум...
— Это именно ультиматум! Выбирай — мать или эта... охотница за деньгами!
Алевтина Тамаровна хлопнула дверью.
***
Неделю Данил ходил сам не свой. На работе его приятель Степан заметил:
— Ты чего как в воду опущенный?
— Мать с женой разругались. Из-за денег.
— Бабы всегда из-за денег ругаются, — философски заметил Степан. — У меня тёща с матерью десять лет не разговаривают. Из-за того, кто больше на свадьбу дал.
— У меня серьёзнее. Инга дом матери покупает, а моя против.
— А что твоя мать против? Не её же деньги.
— Вот именно. Но она считает, что семейные деньги только на неё тратить надо.
— Данил, не обижайся, но твоя мамаша та ещё штучка. Помню, как она на корпоративе устроила скандал, что Инга с директором танцевала.
— Не напоминай...
В обед Данилу позвонила соседка матери, Раиса Филипповна:
— Данечка, приезжай скорее! Алевтина Тамаровна плохо себя чувствует!
Данил примчался через полчаса. Мать лежала на диване с мокрым полотенцем на лбу.
— Сердце... Из-за твоей жены сердце прихватило...
— Давай вызовем скорую?
— Не надо скорой. Мне нужно, чтобы сын меня услышал. Данил, она тебя использует. Сначала дом матери, потом сама уйдёт к молодому.
— Инга любит меня.
— Любит твои деньги! Неужели ты не видишь? Она специально работает как проклятая, чтобы ты чувствовал себя виноватым и отдал последнее!
***
Инга тем временем сидела у матери в больнице. Людмила Петровна выписывалась после очередного курса лечения.
— Доченька, ты совсем себя не бережёшь, — мать с тревогой смотрела на осунувшееся лицо дочери.
— Всё хорошо, мам. У меня для тебя сюрприз есть. Только это пока секрет.
— Инга, милая, мне ничего не нужно. Только чтобы ты была счастлива.
В палату вошла медсестра Зинаида Евграфовна:
— Людмила Петровна, вас дочка каждый день навещает. Повезло вам!
— Да, повезло, — грустно улыбнулась Людмила Петровна. — Только боюсь, что из-за меня у неё в семье проблемы.
— Почему ты так решила? — встревожилась Инга.
— Данил последнюю неделю не приходил. Раньше через день забегал.
Инга промолчала. Она не стала рассказывать матери о скандале с Алевтиной Тамаровной.
***
В тот вечер Инга пришла домой и застала Данила с чемоданом.
— Ты куда?
— К матери поеду. Пожить немного.
— Данил, что происходит? Мы же всё решили...
— Инга, может, мать права? Может, не стоит сейчас такие траты делать?
— Сейчас? Данил, моей маме шестьдесят восемь лет! Когда, если не сейчас?
— Но двенадцать миллионов... Это же безумные деньги!
— Я беру кредит на себя! Буду сама выплачивать!
— А жить на что? Ты всю зарплату будешь отдавать банку!
— Это мои проблемы!
— Нет, Инга, это наши проблемы! Мы семья!
— Семья? — Инга села на стул. — Семья — это когда поддерживают, а не бросают в трудную минуту! Твоя мать тебе приказала, и ты побежал?
— Она не приказывала...
— НЕТ? А что же тогда? Данил, посмотри мне в глаза. Ты правда считаешь, что я не должна помогать матери?
Данил отвёл взгляд.
— Я считаю, что сейчас не время для таких трат.
— А когда будет время? Когда её не станет?
Данил молча вышел из квартиры.
В ту ночь Инга не спала. Она сидела за компьютером, заполняя заявку на кредит. К утру решение было принято. Она возьмёт кредит на недостающую сумму и купит дом. С Данилом или без него.
Утром позвонил Виктор Семёнович:
— Инга Владиславовна, хозяева дома согласны на десять миллионов восемьсот тысяч. Но решать нужно сегодня.
— Я беру. Встречаемся через два часа в банке.
К полудню все документы были подписаны. Инга стала должна банку восемь миллионов на пятнадцать лет. Ежемесячный платёж составлял сто девяносто тысяч рублей — почти всю её зарплату вместе с подработками.
Вечером она приехала к матери:
— Мам, собирайся. Едем смотреть твой новый дом.
Людмила Петровна не поверила. Потом плакала. Потом снова не верила.
— Инга, откуда у тебя такие деньги?
— Накопила. И кредит взяла.
— Кредит? Боже мой, зачем? Инга, верни всё обратно!
— Мама, уже поздно. Дом куплен. Твой дом. С садом.
Когда они приехали в Малиновку и Людмила Петровна увидела уютный кирпичный дом с верандой и яблонями в саду, она расплакалась:
— Это... это как в моём детстве. У бабушки был похожий дом.
— Теперь это твой дом, мама.
В глазах Людмилы Петровны впервые за долгие месяцы появился огонёк жизни.
— Я посажу здесь розы. И пионы. И жасмин у крыльца...
Через неделю Алевтина Тамаровна узнала о покупке. Фаина Захаровна, её подруга, случайно проговорилась:
— Слышала, твоя невестка дом купила? В Малиновке. Говорят, за одиннадцать миллионов!
Алевтина Тамаровна примчалась к сыну на работу:
— Это правда? Она купила дом?
— Мама, не здесь...
— Отвечай! Купила?
— Да.
— На какие деньги?
— Кредит взяла.
— Кредит? Сколько?
— Восемь миллионов.
Алевтина Тамаровна схватилась за сердце:
— Восемь... Данил, она тебя разорит! Немедленно разводись!
— Мама, успокойся.
— Я буду спокойна, когда ты разведёшься с этой авантюристкой! Она не спросила тебя! Она плюнула на твоё мнение!
— Она спрашивала. Я не поддержал.
— И правильно! Данил, или развод, или я тебя не знаю!
Вечером Данил вернулся домой. Инга паковала вещи.
— Переезжаешь к матери? — спросил он.
— Нет. Снимаю комнату поближе к работе. Так удобнее. Мне теперь каждая копейка важна.
— Инга, не уходи. Давай поговорим.
— О чём, Данил? Ты сделал свой выбор. Съехал от меня.
— Я могу помочь с кредитом...
— Не нужно. Я справлюсь.
— Инга, но мы же муж и жена!
— Были. Данил, твоя мать никогда не примет меня. И не примет моих решений. Ты всегда будешь выбирать её. Это твоё право. Но я так жить не могу.
— Ты хочешь развода?
— Я хочу спокойно помогать маме. Без скандалов и ультиматумов.
Через месяц они подали на развод. Алевтина Тамаровна торжествовала:
— Вот и хорошо! Наконец-то ты освободился от этой пиявки!
Но Данил не чувствовал облегчения. На работе Степан качал головой:
— Дурак ты, Данил. Из-за мамочки жену потерял. Инга хорошая была.
— Не лезь не в своё дело!
— А я и не лезу. Просто констатирую факт.
Макар был ещё резче:
— Знаешь, я всегда считал тебя мужиком. Но ты оказался маменькиным сынком.
— Макар, ты не понимаешь...
— Что я не понимаю? Что ты позволил матери разрушить твой брак? Что променял жену на мамочкины истерики?
Друзья один за другим отвернулись от Данила. На корпоративе директор Елизавета Аркадьевна, начальница Инги, прямо сказала:
— Господин Тамаров, ваша бывшая жена — героическая женщина. Работает на износ, чтобы матери помочь. А вы... Впрочем, это не моё дело.
Прошло полгода. Людмила Петровна расцвела в своём доме. Она разбила сад, завела кур, даже начала давать уроки садоводства соседским детям. Инга приезжала каждые выходные, и они вместе работали в саду.
— Знаешь, доченька, — говорила Людмила Петровна, — ты вернула мне жизнь. Я думала, что уже всё позади, а оказалось — столько ещё впереди!
— Мам, ты ещё правнуков нянчить будешь!
— Правнуков? Но ты же развелась...
— Мало ли что в жизни бывает.
Однажды воскресным утром к дому подъехала машина. Из неё вышел Данил с большой сумкой.
— Инга, можно поговорить?
— Говори.
Данил достал из сумки пачки денег:
— Здесь четыре миллиона. Половина твоего кредита.
— Откуда?
— Продал мамину дачу. И машину. И взял кредит.
— Данил, ты с ума сошёл? Алевтина Тамаровна тебя убьёт!
— Уже пыталась. Я переехал. Снимаю квартиру.
— Зачем ты это сделал?
— Потому что понял — ты была права. Семья — это когда поддерживают. А я тебя предал. Прости меня, Инга.
— Данил, я не могу взять эти деньги.
— Можешь и возьмёшь. Считай, это мой вклад в дом Людмилы Петровны. Запоздалый, но искренний.
Людмила Петровна вышла на крыльцо:
— Данил? Заходи, чай пить будем!
— Спасибо, Людмила Петровна, но я только на минуту.
— Что за глупости? Заходи немедленно! Инга, веди его в дом!
За чаем Данил рассказал о разрыве с матерью.
— Она сказала, что я предатель. Что выбрал чужих людей вместо родной матери.
— А ты что? — спросила Людмила Петровна.
— А я сказал, что выбрал правду вместо лжи. И что Инга для меня роднее, чем...
— Не договаривай, — Людмила Петровна покачала головой. — Она всё-таки твоя мать. Может, со временем простит.
— Не простит. Она такая же упрямая, как... как я был.
Инга молчала, глядя в окно на цветущий сад.
— Инга, — Данил взял её за руку, — я знаю, что не имею права просить. Но может быть... может быть, ты дашь мне второй шанс?
— Данил, а что будет, когда твоя мать опять начнёт требовать?
— Ничего не будет. Я сделал выбор. Окончательный.
— А если она заболеет? Если ей понадобится помощь?
— Я буду помогать. Но не позволю ей снова манипулировать мной.
Инга посмотрела на мать. Людмила Петровна кивнула:
— Доченька, человек имеет право на ошибку. И право её исправить.
Они не стали торопиться. Данил снял комнату в Малиновке, помогал Людмиле Петровне в саду, по выходным приезжал к Инге в город. Медленно, осторожно они восстанавливали доверие.
Алевтина Тамаровна пыталась вернуть сына. Звонила, приезжала на работу, устраивала сцены. Но Данил был непреклонен.
— Мама, я люблю тебя. Но я не позволю тебе больше разрушать мою жизнь.
— Я разрушаю? Да я всю жизнь только тебя и спасаю. Я для тебя...
— Для меня? Или для себя, мама? Ты хотела, чтобы я был только твой. Но я не вещь, я человек. И имею право на свою семью.
Через год Инга и Данил снова поженились. Скромно, без пышного торжества. Только самые близкие — Людмила Петровна, Макар с женой, Степан.
— Горько! — кричал Макар.
— Сладко уже было, — смеялась Инга. — Теперь проверено временем.
Алевтина Тамаровна узнала о свадьбе от Фаины Захаровны.
— Представляешь, снова женился! На ней же!
Алевтина Тамаровна закрылась в квартире на неделю. Потом вдруг приехала в Малиновку. Людмила Петровна поливала розы.
— Здравствуйте, Людмила Петровна.
— Алевтина Тамаровна? Здравствуйте.
— Красивый у вас сад.
— Спасибо. Это Инга с Данилом помогают.
— Я знаю. Я... я пришла извиниться.
— Передо мной не нужно.
— Нужно. Я наговорила много лишнего. И про вас, и про Ингу. Я была неправа.
— Что вас заставило передумать?
— Одиночество. Когда теряешь единственного сына из-за собственной глупости... начинаешь думать.
— Они простят. Инга не злопамятная. И Данил вас любит.
— Не знаю, заслуживаю ли я прощения.
— Все заслуживают второго шанса, — Людмила Петровна срезала самую красивую розу. — Отвезите Инге. Она любит белые розы.
Алевтина Тамаровна взяла цветок дрожащими руками:
— Спасибо.
— И ещё, Алевтина Тамаровна. Дети — не наша собственность. Мы даём им жизнь, но не имеем права ею распоряжаться.
— Я... я понимаю это теперь.
— Вот и хорошо. Заходите на чай как-нибудь. Вместе.
***
Прошёл год. Инга с Данилом переехали в новую квартиру. Людмила Петровна в своём доме занялась садоводством и с удовольствием принимала молодых гостей, которые приезжали каждые выходные. За воскресными обедами она с улыбкой наблюдала за счастливой парой и иногда с хитринкой в глазах интересовалась их планами на будущее. А Алевтина Тамаровна, получив приглашение на семейный ужин, каждый раз благодарила сына за этот подарок и знала: самая важная работа в её жизни — работа над собой — только началась.
Автор: Елена Стриж ©