Кира, поделившись новостями, ушла к себе в комнату:
- Надо стих повторить, - сказала она родителям.
Марта и Дмитрий остались одни.
- Мне кажется, тебе тоже пора, - отодвигая пустую чашку, заметила Марта. – Времени много, мы все обсудили. Спасибо, что жил с Кирой и не начудил, - все же не смогла сдержаться женщина.
- Не за что! Кира моя дочь и…
- Дим, давай без громких слов. Я устала, - Марта все своим видом показывала, что бывшему мужу пора уходить, но он не торопился.
Продолжение рассказа "Она была актрисой..."
Глава 20
Вздыхал, томился и ёрзал, как совсем недавно Кира.
- Ты хочешь о чем-то поговорить? – встала со своего места и отошла к окну Марта. – Говори.
- Да… я хотел поговорить… поговорить о нас… Марта, я тут подумал, проанализировал все… каким же я был дураком. Цеплялся к тебе, пытался переделать, что-то изменить… Я только сейчас понял, что люблю тебя именно такой, какая ты есть, - Дмитрий говорил, подходя к Марте все ближе и ближе.
Та стояла с приклеенной ухмылкой. Что-то подобное она предполагала.
- Я понимаю, и ты, и я… мы наделали ошибок, - продолжал свой монолог Дмитрий, - но все можно исправить. Даже не ради нас, ради Киры. Ей важно жить в полной семье. Где есть мама, папа, домашний уют и чаепития по вечерам. Давай начнем все сначала, а? Я очень тебя люблю! - что еще сказать, он не знал. Ему было бы проще, если бы Марта выдала хоть какую-то реакцию, но та молчала. Не придумав ничего лучше, он обнял бывшую жену и попытался поцеловать.
Физический контакт стал для Марты последней каплей. Она оттолкнула Дмитрия и отчеканила:
- Не смей меня трогать. Возможно, ты и наделал каких-то ошибок, но мое решение о разводе было взвешенным и обдуманным. И я ни о чем не жалею, уж прости. История жить вместе ради Киры меня, конечно, трогает до слез, но она никогда не была мне близка. Я и так очень много делаю для дочки и ради нее, но насиловать себя, живя с человеком, с которым не хочу – это уже перебор. Ты жил с Кирой и мог быть для неё прекрасным отцом, дарить семейный уют и все, что требуется ребенку, но ты нашел любовницу и… Дим, я не вижу смысла обсуждать все по кругу. Я тебя не люблю, мы больше никогда не будем вместе, разговор окончен. Тебе пора, я хочу спать.
Дмитрий после спитча бывшей жены чувствовал себя униженным и оскорблённым. Он понимал, что вряд ли Марта бросится к нему в объятия и скажет:
- О! Я так мечтала об этом, я тоже тебя люблю и была такой дурой… - но на маленький шанс и снисходительную фразу, - хорошо, давай попробуем, - все же рассчитывал.
- Хорошо. Я тебя понял, я тебя услышал, - проговорил он с трудом сдерживаясь, - надеюсь, ты понимаешь, что делаешь и не будешь жалеть…
- Понимаю и не буду! – кивнула Марта, она с трудом смогла выпроводить Дмитрия, а когда тот ушел, выдохнула с облегчением, - утомил, - сказала она сама себе.
Дмитрий вернулся в свою квартиру, это не добавило ему радости и позитива, но вариантов не было. Ему было очень обидно, наверное, именно поэтому он в разговоре проболтался маме о том, что хотел наладить отношения с Мартой, попробовать вновь жить вместе и все такое, а та отказала.
Евгения Сергеевна сказала сыну, что Марта имеет на это право и насильно мил не будешь, но все же не сдержалась, позвонила бывшей невестке. Евгения долго ходила вокруг да около, не в силах подойти к основной теме своего звонка, но потом все же спросила:
- Почему ты не дала Диме и вашим отношениям второй шанс?
- Потому что у нас с ним все кончено.
- Но…
- Евгения Сергеевна, простите, но обсуждать это с вами я совершенно не планировала.
- Разве я не могу высказать свое мнение? Я же переживаю за вас…
- Я готова выслушать ваше мнение по поводу Киры, но не моих отношений, - Марта была резка, она больше не позволила бывшей свекрови вставить и слова, просто спешно простилась и все.
Жизнь понеслась дальше. Марта, как обычно, много работала, Дмитрий занимался своим ремонтом, изредка позванивая дочке и узнавая, как у той дела. Евгения Сергеевна звонила внучке ежедневно, звала ту в гости в выходные, предлагала Кире куда-нибудь сходить, но девочка все чаще отказывалась. Она в последнее время очень рьяно стала отгораживаться от взрослых, высказывать недовольства из-за чрезмерной опеки и постоянных звонков.
- Я хочу ходить в театральную студию сама, - заявила Кира маме, - и в бассейн тоже, и на английский.
- Хорошо, я подумаю над этим вопросом, - кивнула Марта.
Она ничего не имела против дочкиной самостоятельности, тем более все маршруты Кире были давно известны, да и девочкой она была ответственной.
Кира начала сама ходить на занятия. Первое время она отзванивалась Марии Васильевне несколько раз на протяжении пути. Потом звонить стала только когда добиралась до места назначения, а потом и вовсе перестала отчитываться.
Марту все устраивало, она и сама стала рано самостоятельной, так как бабушка в силу проблем со здоровьем не могла постоянно контролировать и везде водить внучку. Дима тоже не особо напрягался из-за самостоятельных передвижений Киры. Наоборот, у него появилось свободное время, которое он знал куда потратить.
И только Евгения Сергеевна тяжело вздыхала и говорила о том, что рано Кире дали свободу. Слишком рано.
Это мнение она высказала Марте, уточнив:
- Ведь насчет внучки я могу высказываться?
- Можете, но переживать не стоит, я держу руку на пульсе.
Марта и правда не шла на поводу всех «хотелок» Киры. Например, когда дочь начала говорить о том, что она вполне может дома справляться без Марии Васильевны, Марта лишь кивнула, но увольнять женщину не стала. Марту устраивало, что Мария Васильевна следит за домом, знает, когда придёт Кира и к её приходу разогревает полноценный обед. Для Марты это было важно.
Кира, конечно, попробовала показать характер, но с мамой такие штуки не работали. Пришлось терпеть Марию Васильевну. Нет, у Киры с ней не испортились отношения, все было хорошо, просто у девочки начался этап взросления и в этот период все взрослые со своей опекой и советами вызывали отторжение, даже те, кого Кира очень любила.
© Баранова А.А., 2025