Автобус до Воронежа отходил в половине седьмого, а я уже сидела в маршрутке, листая в телефоне список покупок для тети Веры.
Молоко, творог, хлеб... и лекарства! Черт! Лекарства остались дома на кухонном столе.
— Можете остановить? — попросила я водителя, когда до автовокзала оставалось минут пятнадцать.
Водитель недовольно буркнул что-то про пробки, но притормозил на ближайшей остановке.
Пришлось ловить такси обратно в наш микрорайон. Таксист всю дорогу жаловался на цены на бензин и недовольных клиентов. Я кивала, думая о своём.
Тетя Вера, мамина младшая сестра, жила одна после смерти дяди Коли. В последнее время родственница стала жаловаться на сердце, а к врачам идти категорически отказывалась.
- Сама справлюсь! — заявляла она упрямо.
Вот я и ездила к ней раз в месяц, привозила продукты и лекарства, которые в нашем городе найти было проще.
Дима не возражал, даже деньги на дорогу давал без разговоров.
***
Ключи от квартиры я нащупала в сумке еще в подъезде. Хорошо, что Дима был еще на работе. Не придётся объяснять, почему вернулась.
А вот свекрови Людмиле Петровне лучше не попадаться на глаза. Она и так считает мои поездки к тете блажью:
- Что тебе там делать? Пусть сама о себе заботится! Не старуха ведь. А больное сердце теперь у каждого второго!
Впрочем, свекровь редко бывала дома в рабочее время, поэтому шансы столкнуться с ней были минимальны.
Я поднялась на четвёртый этаж и осторожно повернула ключ в замке.
В прихожей было темно, из кухни доносились голоса. Странно. Разве Людмила Петровна не должна быть на работе? Она работала в управляющей компании, график у неё строгий. И Дима тоже вроде должен быть в офисе до шести.
Я сняла туфли и на цыпочках прошла к кухне за лекарствами. Пакетик с таблетками лежал рядом с хлебницей, где я его и оставила утром. Я протянула руку, но замерла на месте. Голоса звучали совсем рядом.
— ...думаешь, она не догадывается? — услышала я голос свекрови.
— Наташка? Да она ни о чём не думает, кроме своей тетки! — Это был голос Димы, но какой-то... презрительный. Я замерла у двери, прижавшись спиной к стене.
— Тем лучше для нас. Скоро всё оформим, и квартира будет наша! Избавимся наконец от этого балласта.
— Мам, не торопись. Если жена что-то заподозрит...
— Ничего не заподозрит! Я же говорю, что она доверчивая дурочка. До сих пор этого не понял? Подписывает всё, что ей подсовываешь.
Сердце ухнуло куда-то в желудок.
О какой квартире они говорят? О каких документах? Руки начали мелко дрожать.
— А если нотариус спросит что-нибудь лишнее?
— Нотариус наш человек, не волнуйся. За такие деньги будет молчать. Главное, чтобы она не полезла в документы раньше времени.
— Да не полезет она! Говорит, что во всех этих бумажках не разбирается. Удобно, правда?
Они рассмеялись. У меня онемели ноги, во рту пересохло.
Какие документы?
Единственное, что я подписывала в последнее время — это...
О боже!
Три недели назад Дима принёс какие-то бумаги, сказал, что это для оформления льгот по коммунальным платежам.
- Просто распишись здесь и здесь, дорогая. Ты же знаешь, я в этом лучше разбираюсь. Да и не хочу на тебя взваливать дополнительные проблемы. Ты тетей занимайся.
И я подписала, даже ничего не прочитав толком. Как всегда доверилась мужу.
***
— А когда последний этап? — продолжал как ни в чем не бывало Дима.
— На следующей неделе. Только документы из Росреестра придут, сразу к нотариусу. И всё! Квартира переходит ко мне, а потом уже на тебя переоформим.
Квартира... Наша квартира? Та, в которой мы с Димой живем уже пять лет? Но она же записана на меня! Мама оставила мне ее в наследство, когда умерла три года назад. Дима тогда так поддерживал меня, помогал с документами...
О Господи! Неужели это все было ложью?
— Мам, а если она всё-таки что-то поймёт? Начнет вопросы задавать?
— Поздно уже будет. К тому же, куда она денется? Работы нормальной нет, одна подработка в том интернет-магазине. На съемное жилье денег не хватит. Да и характер у неё не тот. Будет плакать, переживать, но скандалить не станет.
Характер не тот…
Я всегда гордилась тем, что не склочная, не скандальная, а мама говорила:
- Наташа у нас покладистая, с ней легко.
Оказывается, это называется по-другому. Удобная дурочка!
Ноги подкашивались, я осторожно присела на корточки прямо у стены.
В голове крутились обрывки воспоминаний. Документы на льготы...
Дима объяснял, что нужно временно переоформить квартиру на него, для каких-то налоговых преференций.
- Потом обратно перепишем, не волнуйся!
А я поверила. Как всегда…
— Кстати, насчёт работы, —ехидно промолвила Людмила Петровна. — Долго она еще будет в этом интернете ковыряться? Взрослая женщина, двадцать восемь лет, а как студентка какая-то.
— Мам, ну какая разница? Главное, что дома сидит, никуда не рвётся. И денег много не просит.м
— А это точно. Экономная у нас Наташка!
Они снова рассмеялись.
Экономная… Я действительно стараюсь не тратить лишнего. За продуктами хожу со списком, одежду покупаю на распродажах, в отпуск мы не ездили уже два года. Дима сказал, что нужно копить на машину. Теперь понимаю, на что он копил. На взятки нотариусу, наверное.
— Слушай, а может её вообще выгнать, когда всё оформится? - вдруг спросил Дима.
— Рано ещё! Пусть пока поживет. Квартплату платит исправно, убирается, готовит. Зачем нам лишние хлопоты? А надоест, тогда и выгоним. Или когда другую найдешь. Жизнь покажет!
От неожиданности я чуть не вскрикнула. Значит муж и свекровь планируют оставить меня в качестве бесплатной домработницы в собственной квартире. Находчиво.
В самый неподходящий момент зазвонил мой телефон. Я быстро сбросила вызов, но звуки из кухни сразу прекратились.
— Ты что-то слышишь? — настороженно спросил Дима у матери.
— Что-то шелохнулось. Наверное, кот соседский по подоконнику прошёл.
Я потихоньку поползла обратно к входной двери. Сердце стучало так громко, что казалось, его слышно на всю квартиру. В прихожей я быстро нашарила туфли, взяла их в руки, чтобы не стучать каблуками.
— Я в магазин пойду, — сказала Людмила Петровна. — А ты смотри, веди себя с ней как обычно. Чтобы ничего не заподозрила.
— Да понял я, мам. Не маленький.
Щелкнул замок, послышались шаги в коридоре. Я замерла за дверью, считая секунды. Лифт приехал, двери закрылись, кабина поехала вниз. Теперь нужно было дождаться, пока Дима тоже уйдёт.
Но супруг, кажется, не собирался никуда идти и включил телевизор. Звук какой-то программы заглушил все остальные звуки в квартире.
Отлично. Значит, он соврал матери. Никакой работы у него сегодня нет.
Вот и ещё одно открытие.
Дима последние месяцы часто говорил, что задерживается на работе, что проекты сложные, дедлайны горят. А сам, получается, дома сидел. И что он делал, пока я верно ездила к тете Вере?
Снова завибрировал телефон. На экране высветилось сообщение от тети:
«Наташенька, ты где? Автобус уже давно пришёл».
Чёрт, совсем забыла!
Я быстро набрала: «Задерживаюсь, буду на следующем».
Нужно было срочно что-то решать.
Идти домой и делать вид, что ничего не знаю? Но как теперь смотреть Диме в глаза, как разговаривать с ним, как ложиться рядом в постель?
А может ворваться в квартиру прямо сейчас и устроить скандал? Потребовать объяснений, поставить ультиматум.
Но что это даст?
Документы-то уже подписаны. И потом, а вдруг они что-то выдумают, скажут, что я всё не так поняла?
Нет, сначала нужно разобраться с документами. Понять, что именно я подписала и можно ли это отменить.
***
Я тихо спустилась на первый этаж и вышла из подъезда. Мои руки всё ещё дрожали, когда я набирала номер такси.
До автовокзала я добралась как в тумане, купила билет на следующий рейс и села в кафе рядом с кассами. Нужно было привести мысли в порядок.
Телефон разрывался от звонков Димы. Наверное, тетя Вера ему позвонила и сказала, что я пропала.
Сбросив очередной вызов, я коротко ответила:
«Со мной все хорошо, просто автобус задержался».
Муж сразу же прислал: «Береги себя, любимая. Жду дома».
Любимая. С сердечком. А час назад называл меня доверчивой дурочкой. Хотелось со всей силы швырнуть телефон об стену.
***
В автобусе до Воронежа я пыталась вспомнить, что именно было в тех документах.
Дима принёс их вечером, когда я уже устала после долгого рабочего дня. В интернет-магазине как раз была акция, заказов много, с утра до вечера обрабатывала товары, отвечала на вопросы покупателей. Вечером стала похожа на выжатый лимон.
- Наташ, тут нужно кое-что подписать для льгот, — сказал муж, положив передо мной стопку листов.
Я вскользь их пролистала: сплошная канцелярщина, печати, номера статей.
- Каких еще льгот?
- Налоговых. Знаешь же, как государство любит бумажки.
И я подписала. В трёх местах, где он показал. Даже не прочитала толком. Потому что доверяла мужу. Потому что он всегда занимался документами, говорил, что у него юридическое образование, что он лучше разбирается. А ещё потому, что была уставшая и хотела поскорее поужинать и лечь спать.
Господи, какая же я идиотка!
***
Тетя Вера встретила меня на пороге с объятиями и причитаниями:
- Что случилось? Ты вся бледная. Заболела что ль?
Пришлось соврать про головную боль от духоты в автобусе. Я разложила продукты, отдала ей лекарства и выслушала жалобы на соседку, которая громко включает музыку по вечерам.
- А как твой Дима? — спросила тетя, разливая чай по чашкам.
- Хорошо всё, — машинально ответила я.
Хорошо. Муж со свекровью планируют отобрать у меня квартиру, а я говорю «хорошо».
- Ты точно в порядке, Наташенька? Какая-то ты сегодня странная.
Тетя Вера всегда чувствовала моё настроение. После маминой смерти она стала для меня единственным по-настоящему близким человеком.
- Тёть Вер, а ты когда-нибудь понимала, что люди тебя обманывают? Близкие люди?
Она внимательно посмотрела на меня поверх очков:
- А ты о чём, деточка?
- Да так, просто интересно. Случалось с тобой такое?
- Еще как случалось! Например, с твоим дядей Колей. Думала, что он просто задерживается на работе. А он в игровые автоматы бегал, почти все сбережения проиграл. Года два скрывал от меня.
Я не знала этой истории. Дядя Коля всегда казался мне образцом порядочности.
- И что ты делала?
- Сначала бросилась в слезы. Потом в ярость. Потом взяла себя в руки и разобралась с долгами. А его заставила к психологу идти, с зависимостью бороться. Вот так и жили дальше. Но доверие-то подорвано было. Годы понадобились, чтобы восстановить!
- А если бы не восстановилось?
- Тогда пришлось бы разводиться. Нельзя жить с человеком, которому не доверяешь. Это не жизнь, а мучение.
Дальше мы пили чай молча. За окном сгущались сумерки, во дворе играли дети. Обычный вечер обычной жизни. А у меня жизнь рухнула за несколько часов.
- Наташа, что у тебя случилось? Не молчи, расскажи старой тетке.
И я рассказала. И про забытые лекарства, и про подслушанный разговор, и про подписанные документы. Тетя слушала, не перебивая.
- Подлецы! — сказала она наконец. — Обыкновенные подлецы. А копии документов у тебя есть?
- Дима сказал, что копии не нужны. Что оригиналы в Росреестре, а дома захламляться незачем.
- Конечно, сказал. Чтобы ты лишних вопросов не задавала. Слушай, а у тебя знакомые юристы есть? Нужно срочно выяснить, что можно сделать.
Юристов я не знала. Все правовые вопросы всегда решал Дима. Очень удобно было: довериться мужу и не забивать голову сложными вещами. Теперь понимаю, к чему это привело.
- Завтра же с утра к юристу, — решительно сказала тетя. — А пока не паникуй. Если документы подписаны обманным путем, их можно оспорить. Главное, доказать, что тебя ввели в заблуждение.
- А как это докажешь?
- Найдём способ. У меня есть знакомый адвокат в Москве, Виктор Михайлович. Хороший специалист, еще дядю Колю выручал, когда проблемы с кредитом были. Завтра ему позвоню.
Почему-то от её решительности стало легче. Впервые за день я почувствовала, что не одна. Что есть кто-то, кто на моей стороне.
- А Диме что скажешь? — спросила тетя.
- Ничего пока. Буду вести себя как обычно, пока не пойму, что можно сделать.
- Правильно. Не показывай, что все знаешь. А то ещё что-нибудь предпримут!
Вечером я лежала в маленькой комнате на раскладном диване и думала. Завтра вернусь домой, буду улыбаться Диме, спрашивать, как дела на работе. Буду готовить ужин и рассказывать, как дела у тёти.
А он будет смотреть на меня и думать:
«Доверчивая дурочка».
Но теперь мне было все равно, потому что у меня был план.
***
Утром я вернулась домой. В подъезде сразу же столкнулась с соседкой Галиной Ивановной, пожилой женщиной, которая всегда была со мной приветлива.
- Наташенька, привет! Как съездила к тетушке? — спросила она, но в её глазах читалось что-то странное.
Сочувствие? Жалость?
- Хорошо съездила, спасибо, — ответила я и хотела пройти мимо, но она остановила меня за рукав.
- Послушай, дорогая... Мне, конечно, не своё дело, но... Ты случайно не знаешь, что твой Дмитрий вчера дома делал?
Сердце ёкнуло:
- А что такое?
- Да девушка к нему приходила. Молоденькая такая, стройная. Часа два у вас были. Я только потому заметила, что мусор выносила. Они на балконе стояли, разговаривали... очень близко друг к другу стояли.
Значит вчера, пока я мучилась от предательства, Дима развлекался с другой.
Интересно, давно ли это происходит?
- Спасибо, что сказали, — выдавила я из себя.
- Ой, Наташенька, я не хотела тебя расстраивать... Может это коллега какая, по работе…
- Конечно, по работе, — соврала я. - У него проект сложный. Поэтому…
Дима встретил меня у двери с улыбкой:
- Добро пожаловать, дорогая. Как тётя себя чувствует?
- Хорошо, — сухо ответила я. - А у тебя как дела? Вчера много работал?
- Да, проект горящий. Ты же знаешь! Даже пришлось коллегу домой приглашать, - врал супруг, не моргнув глазом. - Ты же не против? Может ещё придётся её пару раз к нам пригласить.
- Конечно, не против. Работа превыше всего!
От его прикосновений стало противно, но я сдержалась.
***
Днём, когда Дима ушёл, позвонила тетя Вера:
- Наташенька, я с адвокатом говорила. Виктор Михайлович сказал, что если есть доказательства обмана, документы можно оспорить через суд. Запись разговора, например, была бы идеальным доказательством. Сможешь сделать?
Запись!
Я же включала диктофон на телефоне, когда их подслушивала. Тогда это было обычное инстинктивное движение: хотела потом еще раз переслушать их разговор, чтобы не упустить важных деталей, проанализировать каждое слово.
А теперь, оказывается, что это может стать доказательством в суде.
- Тетя, у меня есть запись! Я записала их разговор!
- Боже мой! Ты умница! Виктор Михайлович говорил, что такая запись в суде очень весомый аргумент. Особенно если они сами признаются в обмане.
Я прослушала запись. Качество неплохое, голоса были различимы.
Людмила Петровна чётко говорила про «доверчивую дурочку», Дима соглашался. Они обсуждали подкупленного нотариуса, планы по моему выселению...
Да, это действительно железные доказательства!
- А что дальше делать? — спросила я тётю.
- Нужно срочно подавать в суд на признание сделки недействительной. И заявление в полицию о мошенничестве. С такими доказательствами дело выиграешь наверняка.
***
Вечером за ужином, когда мы сидели втроем за столом, я решила поиграть свекрови и мужу на нервах:
- Дорогой, помнишь документы, которые ты мне давал подписывать? Ради налоговых льгот.
Дима насторожился:
- Помню, конечно. А что такое?
- Да коллега спрашивала, какие льготы бывают. Не помню толком, что мы оформляли.
- Ничего особенного. Не стоит других людей этим грузить.
Людмила Петровна молча слушала, но я видела напряжение на ее лице.
- А что там написано-то было? — продолжала я невинно.
- Ерунда всякая. Юридические формулировки. Ты же сама говорила, что в бумагах не разбираешься.
- Да, не разбираюсь. Хорошо, что у меня есть ты!
После ужина, когда Дима ушёл смотреть футбол, свекровь задержалась со мной на кухне:
- Наташа, а зачем ты про документы спрашивала?
- Да так, обычное любопытство. А что?
- Не стоит в чужие дела нос совать. Дмитрий лучше знает, что и как оформлять.
- Я и не совала. Просто поинтересовалась! - хмыкнула я.
- Ну и хорошо. Каждый должен знать свое место!
Свекровь пристально посмотрела на меня. Она определённо начинала что-то подозревать.
Но теперь это было неважно. У меня есть запись и завтра я встречаюсь с адвокатом. Пора действовать!
***
Утром проснулась с твердым решением расставить все по местам.
Пока Дима завтракал, я собирала документы: паспорт, свидетельство о браке, всё, что могло пригодиться адвокату. Телефон с записью положила во внутренний карман сумки под замок. Чтобы надежно было!
- Куда это ты собралась? — спросил Дима.
- К подруге Оксане. Давно обещала заехать, - беззаботно ответила я и скрылась за дверью.
Адвокат Виктор Михайлович внимательно выслушал мою историю и прослушал запись.
- Классический случай мошенничества, — спокойно сказал он. — У вас отличные доказательства. Завтра же подаем иск о признании сделки недействительной и заявление в полицию. Оформлю запрет на регистрацию права собственности. К нотариусу они, конечно, сходят, но зарегистрировать переход права на квартиру не смогут.
Домой я вернулась в хорошем настроении. Дима нервничал, свекровь была напряжена как струна.
- Мы на пару часов отлучимся, — отчеканил Дима. — Дела нужно порешать. Важные!
- Удачи в делах! — улыбнулась я и принялась беззаботно заваривать кофе.
Через час позвонил мой адвокат:
- Всё готово. Запрет наложен, заявление подано. Можете ни за что не переживать!
В половине второго завизжал домофон. Через пару минут в квартиру ввалились Дима и Людмила Петровна.
- Ты что наделала? — заорал супруг.
- Не понимаю, о чем ты! - ехидно улыбнулась я. - Можешь выражаться поточнее?
- Не валяй дурака! Хватит! Нотариус сказал, что на квартиру наложен запрет! И что ты подала в суд! Это правда?
- Да, подала. На признание сделки недействительной.
- Ты сама всё подписала! О чем сейчас шепчешь? Какой суд?
- Подписала. Но я подписывала документы на льготы. А оказалось, что на передачу квартиры. Это называется мошенничеств, дорогой.
Людмила Петровна побелела:
- Откуда ты узнала?
- Все банально просто. Из вашего разговора! - я достала телефон. - Хотите послушать?... Узнаёте?
- Ты записывала нас?!
- Очень качественно. Счастливое стечение обстоятельств. Такое бывает. Адвокат сказал, что в суде подобные записи ценятся. Он же заявление в полицию подал. За мошенничество дают до шести лет. Так что приготовьтесь!
Дима рухнул на диван. Свекровь заметалась по комнате.
- Наташа, мы же семья, — дрожащим голосом заговорила женщина. — Давай забудем…
- Семья — это когда не обманывают друг друга, драгоценная свекровь. А вы планировали украсть мою квартиру.
- Что ты хочешь? — тихо спросил Дима - Проси, что угодно.
- Справедливости. Завтра идете к нотариусу и восстанавливаете мои права. А там посмотрим, что решит суд. А еще я требую развод. Без каких-либо претензий. Это понятно?
***
Через неделю Дима съехал. Развод оформили быстро. Людмила Петровна больше не попадалась мне на глаза.
Суд прошёл через три месяца.
Запись стала решающим доказательством. Судья даже не стал долго разбираться.
Дима получил два года условно, свекровь — полтора. Плюс возмещение всех моих судебных расходов и моральный ущерб. Нотариуса, кстати, тоже лишили лицензии.
Я сменила работу. Устроилась менеджером в строительную фирму, где зарплата была в два раза больше предыдущей. Оказалось, что я вполне способна разбираться в документах и принимать важные решения.
Вчера позвонила тётя Вера:
- Как дела? Не грустишь?
- Не грущу, — честно ответила я, глядя в окно на весенний двор. - Знаешь, тёть Вер, впервые за много лет я чувствую себя по-настоящему счастливой.
И это была правда. Характер у меня оказался вполне подходящий для защиты того, что мне дорого.