Насельник Сретенского монастыря, духовник курса, разделивший с воспитанниками проживание в монастырском скиту в прошлом учебном году, иеромонах Ириней (Пиковский) рассказал о том, как проходила скитская жизнь первокурсников.
– Отец Ириней, благословите. Как бы Вы оценили прошедший год в монастырском скиту?
– Я очень доволен тем, какой курс Господь мне доверил в прошлом году. И я очень доволен тем составом группы, для которой по Божией милости целый год мне доводилось служить.
– Удалось ли воплотить цели, которые Вы ставили в начале года?
– Я бы не сказал, что передо мной ставились какие-то стратегические цели на целый год с четким расписанием. Скорее была какая-то картина в голове, образ того, к чему мы стремимся и чего мы должны достичь. Я бы сказал и «да», и «нет» в отношении достижения целей. С одной стороны, да, и даже более, чем ожидал, удалось провести много культурных мероприятий и расширить досуговую программу для студентов. В частности, наши студенты впервые в этом году целый год ездили в бассейн по воскресеньям. Еще и по средам у них был спортзал в городе Михайлове. Так что какие-то программы, связанные с дополнительным заполнением времени, с мероприятиями внеурочного характера прошли даже в большем объеме.
А нет, потому что я не увидел до конца, в какой степени, с какой глубиной произошли внутренние изменения. Мне, конечно, хотелось увидеть воочию результат воспитательного процесса. Но, внутреннее других людей от нас сокрыто. И теперь я положился на Промысл Божий, как тот сеятель, который сеет пшеницу и не знает, как она растет и всходит, пока не наступит жатва. Но, надеюсь, и мне что-то довелось посеять. А вот как оно будет всходить, мне неизвестно. И в этом отношении мои ожидания не оправдались, потому тайна души человеческой осталась сокрытой от меня.
– Почему первый курс учится именно в скиту? В чем преимущества и плюсы такого обучения?
– Сретенская духовная академия предлагает уникальную программу обучения на бакалавриате. И эта уникальность состоит из двух уровней. На первом уровне, то есть на первом курсе, который по-настоящему можно назвать первым уровнем, происходит сплочение коллектива. И кроме того, происходит некоторый отрыв от той действительности, в которой жили наши студенты, будучи школьниками до поступления в семинарию. У нас первый курс обучается вдали от больших городов, которые постоянно отвлекают студентов не только своим шумом, но и разными возможностями куда-то пойти провести время (а чаще всего заполнить его какими-то пустыми вещами, которые не способствуют учебному процессу). Конечно, инфраструктура, созданная в скиту, и сам характер организации совместной жизни помогает немножко оторвать ребят от их прошлой школьный действительности, от увлечений больших городов, даже в чем-то от семей.
В то же время у нас сохраняется семейная атмосфера, очень многое, к чему они привыкли в своих семьях
Но в то же время у нас сохраняется семейная атмосфера, очень многое, к чему они привыкли в своих семьях. Мы устанавливаем мост к второму этапу, когда наши студенты будут обучаться в самом центре Москвы, и у них будет выработан иммунитет к увлечениям большого города, будет сделана соответствующая прививка в отношении пользования библиотеками, книжным фондом и формированием целей и задач по написанию письменных работ. Таким образом, ресурсы большого города и профессура, которая преподает у нас в основном корпусе Сретенской духовной академии, поможет им сделать следующий шаг.
Обучение в Свято-Серафимовском скиту с точки зрения этической – это переходный период от школьных лет к настоящей университетской жизни. Это и среда формирования сплоченного, дружного коллектива. Плюс к этому ведь у нас организован полноценный учебный процесс. И для преподавателей, которые приезжают в скит на уроки, это определенного рода разрядка, потому что они могут там немножко отдохнуть, могут почитать литературу в тишине. Они могут встретиться и побеседовать со студентами о чем-то неформально. Преподаватели проживают бок о бок со студентами и приходят на общую трапезу, на богослужения. Они участвуют в каких-то досуговых мероприятиях вместе со студентами. И формируется дружба между преподавательским и студенческим коллективом.
– За этот год у вас проводились многочисленные встречи с интересными людьми. Какие встречи особенно откликнулись вашим студентам?
– У нас было два типа встреч. Первый – образовательного характера. Например, с сербским профессором, протоиереем Дарко Джого или с французским профессором Бертраном Вержели. Первая встреча была очной, вторая – дистанционной. Ребята смогли познакомиться с подходами к богословию, которые выработались как в Сербии, так и во Франции. Собственно, это православные подходы к изучению Священного Писания, философии. Конечно, для ребят было очень важно услышать об этом из первых уст и задать соответствующие вопросы. Много было и других образовательных встреч.
Второй тип встреч – культурно-развивающие. И мне кажется, среди многочисленных подобных встреч можно выделить две. Первая – с французским пианистом, композитором Николя Челоро, который проживает в последние годы в Суздале. По-русски он говорит плохо, поэтому для тех ребят, которые у нас в качестве факультатива изучают французский язык, это была хорошая практика французского языка с его носителем. Он рассказал о музыке, исполнил несколько своих авторских композиций, фрагменты мировых шедевров, чтобы показать стили музыки, значение музыки для духовной жизни, как в XXI веке музыка может способствовать восприятию духовных реалий.
И вторая встреча развивающая, которая оставила след у наших ребят, это встреча с Натальей Изяславовной Ячеистовой. Она провела серию лекций на тему наших дальневосточных соседей и рассказала об истории, культуре, традициях, о современном положении и, конечно, об истории христианства и православия в таких странах, как Китай, Монголия, Северная и Южная Корея. Поскольку Наталья Изяславовна долгое время жила в этих странах, то, конечно, мы услышали слова очевидца из первых уст. Более того, в течение этого года ей довелось снова побывать в Северной Корее. И свои впечатления о поездке туда она рассказывала через неделю после возвращения. Лучше не придумаешь, как услышать из уст очевидца о жизни там. И, естественно, как человек верующий, постоянно исповедующийся, причащающийся, она очень много говорила о тех храмах, которые видела, об особенностях литургической жизни. Для ребят это было полезно.
– В течение прошедшего учебного года в скиту вы использовали иностранные языки при проведении Божественных литургий. Расскажите, пожалуйста, об этом.
– Да, для развития языковой практики и для дополнительного опыта нашими студентами отдельные фрагменты богослужений исполнялись на греческом, французском, английском и других языках. В первую очередь, на Пасху наши ребята выучили ектению на девяти языках, плюс тропарь Пасхи на многих языках. И удивительно, что исполненный на абхазском языке тропарь показало центральное абхазское телевидение. Потому что оказалось, что в России мало хоровых коллективов, исполняющих на Пасху тропарь на этом языке. И мне кажется, что это послужило хорошим мотивом для установления соответствующих связей между православными христианами, которые проживают в Абхазии и России.
Нашими студентами отдельные фрагменты богослужений исполнялись на греческом, французском, английском и других языках
Но фрагментов, которые наши ребята выучивали и исполняли, было не так много. Были и священнические молитвы, чтения Священного Писания на языках. Это проводилось для обогащения. Не потому, что какая-то иная структура службы, та же самая Литургия святителя Иоанна Златоуста. Но коль есть у нас несколько ребят, любителей византийского пения, которые выучивают те или иные композиции на славянском и греческом языке византийским распевом, логично было, чтобы какая-то ектения, или молитва, или чтение Евангелия прозвучали на соответствующем языке.
– Ваши студенты сами выпекали просфоры, литийные хлеба и артос. Где они этому научились? Ведь это требует определенных умений.
– Да, все богослужебные просфоры, и артос, и литийные хлеба выпекали наши студенты. Один из насельников Сретенского монастыря, иеромонах Зосима (Мельник), являющийся сейчас проректором по воспитательной работе нашей академии, обустроил просфорню, технически ее оборудовал. Некоторые наши студенты в Варницкой гимназии в процессе обучения занимались выпеканием просфор и имеют личное произволение и увлечение пекарским делом. Они пришли уже с опытом, со знаниями. Поэтому не понадобилось проводить каких-то дополнительных мастер-классов и держать эту ситуацию под контролем. Они всё делали сами.
– У ваших студентов была очень насыщенная программа из встреч, послушаний, спортивных мероприятий, различных поездок. Удавалось ли им полноценно учиться?
– Мне кажется, что да, потому что все дополнительные мероприятия были направлены на то, чтобы дать им определенного рода разрядку. Например, спортивные мероприятия. Это смена видов деятельности. Если мы проводим турнир по настольному теннису и приезжаем в Михайловский экономический колледж-интернат для участия в спортивных эстафетах, то такая смена деятельности только способствует улучшению кровообращения и, как результат, интеллектуальной работе над теми или иными необходимыми текстами.
Сюда же, к культурной программе, можно приобщить паломничества, которых было достаточно много. Первый курс ездил в Тамбов, была встреча с правящим архиереем Тамбовской епархии. Мы посещали Тамбовскую семинарию. Ребята смогли познакомиться с тем, как проходит учебный процесс, что думает архиерей, ректор, студенты. И для них, конечно, это был обогащающий опыт, позволяющий сравнить учебный процесс, Литургию и даже питание в нашей и в той духовной школе. Это сравнение было не для того, чтобы сказать, что где-то лучше или хуже. Но было это для того, чтобы что-то заимствовать и еще более успешным сделать учебный процесс в Сретенской духовной школе.
Паломническая поездка в Крым у нас была в рамках небольшого концерта, посвященного 80-летию Великой Победы. Там мы встретились с Его Высокопреосвященством, митрополитом Тихоном (Шевкуновым), посетили Таврическую духовную семинарию. Эти поездки давали возможность ребятам увидеть церковную жизнь, встретиться с иерархами Русской Православной Церкви. Ребята посетили святые места не только в роли паломников, но уже в роли потенциальных священнослужителей, которые начинают мыслить о храме и обо всем, что связано с церковной жизнью, более широко, чем только лишь поклонение святыне.
Следовательно, наши ребята должны были ознакомиться в процессе паломничества с организацией приходских активностей, с тем, как работают воскресная школа, молодежный клуб, театральная студия, с тем, как проходят другие мероприятия на приходе. Как раз подобного рода паломничества предполагали встречи с местными священниками и обмен опытом. Наши ребята в этих поездках получали дополнительный опыт и знакомились со служением пастырей как в крупных городах, так и в маленьких населенных пунктах. И, соответственно, они видели успешные проекты, реализуемые в разных епархиях.
Мы ездили также по Золотому кольцу России. Во время этого путешествия у нас ежедневно были встречи с теми священнослужителями, у которых очень хорошо развиты приходские мероприятия. Или это были какие-то известные духовники, или известные организаторы молодежной работы или воскресной школы. Поездка по Золотому кольцу тоже была частью учебно-воспитательного цикла. Но это воспитание проходило не за партой, когда читается какая-то лекция или проводится семинар, а в ходе самих встреч, через вовлечение в жизнь, в деятельность тех или иных местных приходов. Скажу больше. Например, мы ночевали в приходском доме, который называется в народе «Усадьба» в г. Костроме. Ребята видели, как организован быт в этой усадьбе, какие экспонаты, картины, витрины размещены на окнах, как организован там приходской музей. Само пребывание в этом доме, знакомство с сотрудниками, которые несут там послушания, плюс антураж дома явился для наших ребят хорошим опытом, который они могут заимствовать для создания таких паломнических центров у себя, при своих собственных приходах и епархиях. Они, ночуя в этом приходском доме, перенимали опыт организации приема паломников из разных регионов на примере костромского прихода.
– Заметили ли Вы какие-то изменения за этот год, помимо того, что Вы сказали в начале?
– Повторюсь, что я не отметил воочию существенных изменений. Эта тайна, может быть, откроется мне через какое-то время. Но, по собственным словам ребят, могу судить, что, конечно, этот год произвел на них глубокое впечатление. И они прежде всего повзрослели. Это слово, пожалуй, будет ключевым для описания того, как прошел этот год. Дело в том, что в течение года они сами обеспечивали свой быт. Если до поступления в семинарию у многих стирала одежду мама, то теперь пришлось это делать самим. Был старший прачечной, организован соответствующий процесс. Им приходилось за собой убирать как в помещениях, так и на улице. Это было непросто. Они себя преодолевали, потому что не все студенты приучены к порядку.
Кто-то заведовал библиотекой. Кто-то помогал при трапезе. Кто-то заведовал канцелярией или компьютерным классом. Представьте себе, в 18 лет парень становится заведующим компьютерным классом. Естественно, сама должность уже придает определенного рода статус этому послушанию и сподвигает студента к соответствующему уровню ответственности. Он теперь не просто мальчик на побегушках, а тот человек, который отвечает за имущество, за материальные ценности, за чистоту в кабинете, за то, чтобы был организован соответствующий учет. И в силу того, что это уже взрослая должность и ответственное послушание, наши ребята стремились быть совестливыми и честными в тех поручениях, которые им дают. Мне кажется, они справились. И сам факт того, что они справились, их собственная оценка, что они выучили для себя что-то новое или попробовали себя на взрослой должности, дал свой положительный результат и принес воспитательный эффект.
– Как Вы считаете, кто-то из них раскрыл свои таланты за время обучения в скиту?
– Мне кажется, что ребята смогли улучшить свои навыки. И, конечно, все, безусловно, раскрывали свои таланты. Но для меня было важно, чтобы они их не только раскрыли, но и развили. Поэтому для всех, кто хотел развивать свои таланты, была возможность развивать и организаторские навыки, лидерские качества, и таланты, связанные с написанием письменных работ, устных выступлений, и певческие таланты, не только хорового пения, но и пения под гитару, и таланты, связанные со съемками. Наверное, во всех областях, которые только можно представить в семинарской жизни, наши ребята могли как-то себя раскрыть. У нас даже было несколько поэтов. Мы не все стихотворения опубликовали на нашем Telegram-канале «Несвятые сретенцы». Одно из стихотворений мне приходилось править раза два или три. То есть авторов поэтических произведений у нас было достаточно много.
– Отец Ириней, ранее Вы уже были духовником первого курса. По-вашему, поменялась ли молодежь за эти годы?
– Да, 14 лет назад, когда только начинался учебный процесс в скиту, я был первым человеком, кто поехал со студентами в скит. Мне было поручено организовать учебно-воспитательный процесс, ритм жизни, обустроить келии. И, собственно говоря, как тогда это было обустроено, так оно до сих пор идет, по накатанной. То есть общая система установлена тогда и живет до сих пор. У нас в скиту даже состоялась встреча с выпускниками, которые 10 лет назад выпустились. Они приехали к нам, и можно было сравнить прошлое поколение и это. Все-таки это довольно большой разрыв во времени. Поменялась обстановка в стране, было гораздо больше иностранных студентов тогда, чем сейчас.
С другой стороны, 14 лет назад группа была меньше. В тот год, когда я был духовником первого курса, много было ребят, которые пришли из невоцерковленных семей, так сказать, по велению сердца или в силу личного жизненного опыта. В том числе были люди в возрасте. Сейчас, конечно, заметно, что большинство ребят пришли сразу после школы и в основном из воцерковленных семей. Это не только дети священнослужителей, но и дети из верующих семей. Много ребят у нас из Варницкой гимназии – почти половина курса.
Конечно, атмосфера у нас в скиту в этот раз была немножко другая. Во-первых, было заметно, что задаются совершенно другие вопросы священникам, преподавателям во внеучебное время, так называемые вопросы о жизни. 14 лет назад я слышал такие вопросы: «А почему Православная Церковь убеждена в том, что Дева Мария является Богородицей? Как можно говорить о том, что Она Бога родила?» Это вопросы догматического характера. Сейчас на первом курсе я слышал, например, такие вопросы: «Как происходит сорокоуст у диаконов? Как работает система распределения кадров в региональной епархии после выпуска из духовной школы?» Следовательно, эти более прагматичные вопросы, не догматического характера, свидетельствуют о заинтересованности студентов в священном служении. Они достаточно прагматично хотят наперед знать, что их ожидает, как жизнь священнослужителя строится, какие есть успешные или неуспешные примеры. И это не только вопрос о выборе второй половинки, а вопрос самой жизни священнической семьи, какие варианты бывают и как не ошибиться.
Мне кажется, что это новое поколение, которое очень быстро ориентируется в стремительно меняющемся мире, – отчасти более приземленное, с другой стороны – более предсказуемое. То есть уже можно предположить, кто прощупывает почву и шаг за шагом свою дорожку желает выстроить в отношении приходского служения, а кто еще пока колеблется и не знает пока, что в жизни его ждет и куда он идет.
Беседовала Александра Калиновская