Довольно устойчиво мнение, что все массовые репрессии и чистки руководящего состава страны и армии объясняются исключительно болезненной подозрительностью Сталина.
Возможно, это так, но, как известно, дыма без огня не бывает. Уже в августе 1934 года произошла попытка военного переворота, когда казалось, что власть Сталина непреклонна, а сам вождь абсолютно ничем не угрожаем. Случившееся немедленно засекретили.
Если бы не сохранившаяся переписка Сталина с Кагановичем середины тридцатых годов, о мятеже мы, вероятно, никогда бы не узнали. Причина, по которой информация всплыла именно в письмах, довольно тривиальна — через эпистолярный обмен сохранились мельчайшие детали событий.
В разгар «бархатного сезона» Сталин любил уезжать в Сочи на долгие недели, оставляя Москву на попечении Кагановича — человека, без одобрения вождя не предпринимающего ничего. Общение между ними велось почти исключительно письменно, курьеры доставляли корреспонденцию по несколько раз в день. В одном из писем Каганович сухо сообщает:
«Сегодня произошел очень неприятный случай с артиллерийским дивизионом Осоавиахима. Не буду подробно излагать. Записка об этом случае короткая, и я ее Вам посылаю».
То, что назвали «очень неприятным случаем», на самом деле оказалось ЧП, которое могло иметь куда более серьёзные последствия. Утром 5 августа начальник штаба артдивизиона лагерных сборов Осовиахима Артем Нахаев привёл из подмосковного лагеря в казармы Московской стрелковой дивизии у Сухаревской площади около двухсот человек.
Важно понимать: это были не кадровые военнослужащие, а гражданские, призванные на краткосрочные сборы. По правилам они временно числились в дивизионе, и их спокойно пропустили внутрь.
И вот здесь начинается драматическая часть.
Нахаев построил дивизион во дворе казармы и обратился к изнурённым ночным маршем курсантам с речью, которая звучала так, будто её писал один из трибунов революции. Он призвал бойцов поднять вооружённое восстание против советской власти и лично против Сталина.
Очевидцы рассказывали, что слова Нахаева прозвучали так:
«Мы воевали в 14-м и 17-м годах. Мы завоевали фабрики, заводы и земли рабочим и крестьянам, но они ничего не получили. Всё находится в руках государства, и кучка людей управляет этим государством. Государство порабощает рабочих и крестьян. Нет свободы слова, страной правят семиты. Товарищи рабочие, где ваши фабрики, которые вам обещали в 1917 году; товарищи крестьяне, где ваши земли, которые вам обещали? Долой старое руководство, да здравствует новая революция, да здравствует новое правительство».
После этой речи, наполненной обманом, отчаянием и яростью, Нахаев отдал приказ захватить караульное помещение и арсенал полка, чтобы вооружившись, двинуться на штурм столицы СССР.
Дальнейшие события трактуются по-разному. По одной версии, ошеломлённые курсанты скрутили его сами, по другой — кто-то всё же пошёл за ним, но караул разогнал их залпами в воздух. Пострадавших не было, но арест Нахаева состоялся немедленно.
События выглядели настолько нелепо, что поначалу предполагали психическое расстройство Нахаева — «человека, на которого свалилась бытовая и служебная усталость». Каганович доложил Сталину, ссылаясь на мнение Ворошилова.
Биография Артема Нахаева многое объясняет. Он едва успел послужить в армии: окончил Ленинградскую артиллерийскую школу в 1925 году, а уже через два года сдал партбилет ВКП(б) в знак протеста против исключения из партии Троцкого и Зиновьева. В 1928-м его исключили из РККА за фрондерство, а не по болезни, как иногда пишут. Работа отставника не имела отношения к командному составу. Жить приходилось в крохотной комнате, площадью всего четыре квадратных метра, что усугубляло стресс и могло вызвать психическую нестабильность.
Тем не менее, Сталин «сумасшествие» одиночки не устроило. В голове вождя рисовалась куда более страшная перспектива: что если подобное попытается организовать кадровый офицер с боевой частью, способный заручиться поддержкой других генералов?
«Дело Нахаева — сволочное дело. Он, конечно (конечно!), не одинок. Надо его прижать к стенке, заставить сказать всю правду и наказать по всей строгости. Он должен быть агентом польско-немецким (или японским)... Чекисты становятся смешными, когда обсуждают его "политические взгляды". У продажной шкуры не бывает политвзглядов. Он призывал вооружённых людей к действию против правительства — значит, его надо уничтожить», — так Сталин отреагировал на докладную Кагановича. «Видимо, в Осоавиахиме не всё благополучно», — добавил он.
Чекисты установили, что к мятежу Нахаева подговорил бывший царский генерал, ныне «военспец» института физкультуры Быков. Оба были расстреляны в конце 1934-го или начале 1935-го.
Осоавиахим также пострадал: по замечанию Сталина началась массовая зачистка «вредных» элементов, хотя руководитель Эйдеман отделался взысканием. Проверка в Московском военном округе привела к смещению командующего Корка. В 1937 году и Эйдеман, и Корк стали фигурантами «Дела Тухачевского» и были расстреляны.
Так завершился мятеж, по сути бессмысленный, но с трагическими последствиями, оставивший в памяти участников страх, недоверие и ощущение, что ни одно нарушение порядка не останется без жесткой расплаты.
Ставьте лайк чтобы поддержать статью👍 и пишите свои мысли в комментариях!