Дорогие читатели, вынуждена сообщить, что в последнее время Дзен не радует авторов уникального контента показами и поддержкой, поэтому мы начинаем публиковаться на других площадках, где климат более благоприятный. Но тем, кому нравится мое творчество, я буду анонсировать выход новых произведений. Вот один из последних моих мистических рассказов, который имеет маркировку 18+
Я была впечатлена последними событиями, связанными с трагической гибелью альпинистки на Пике Победы, поэтому посвятила этот рассказ всем покорителям гор.
Легенду о Хозяйке Перевала Ледяного Вздоха Дэн услышал в семь лет, притаившись на верхней ступеньке старой деревянной лестницы. Внизу, в гостиной, пахло дымом, виски и мокрой собачьей шерстью. Собрались друзья его отца, бывалые альпинисты, чьи лица были изрезаны морщинами и ветром, как ледниковыми трещинами.
Разговор, до этого гулкий и веселый, вдруг понизился до почтительного шепота. Самый опытный из собравшихся, Григорий Ильич, у которого не хватало двух пальцев на правой руке, поправил очки и сказал:
— На Ледяном Вздохе законы писаны не людьми. Там свои правила. Вернее сказать, Её правила.
В комнате стало тихо, слышно было только потрескивание поленьев в камине.
— Чьи это? — спросила мама, наливая чай.
— Хозяйки. Это дух перевала, что ли… Странное явление… Не знаю, как назвать. Видели её единицы. А те, кто видел и вернулся, рассказывают одно и то же. Является она в самый критический момент, когда смерть тянет за собой так, что нет сил сопротивляться. В облике женщины. Высокой, стройной, в длинном меховом плаще с капюшоном, белом, как первый снег. Лица не разглядеть, но чувствуешь — прекрасна. И решает она: забрать путника с собой в вечную метель или даровать ему жизнь.
Кто-то скептически хмыкнул, но Григорий поднял свою изувеченную ладонь.
— Не смейся. В девяносто втором году на северном склоне нас настигла пурга. Белая тьма. Я отстал, провалился в бергшрунд. Нога сломана, сил нет. Замерзал. И уже видел сквозь пелену снега лица своих ребят, погибших ранее… Вдруг… тишина. Снег как будто перестал падать. И она появилась. Просто стояла и смотрела. Я не видел её глаз, но чувствовал её взгляд. Он показался мне жестким, как сами горы, и холодным, как лёд. Я замер. А она… повернулась и ушла. И в ту же секунду ветер стих, и я услышал крики товарищей, которые уже шли искать моё тело. Они передвигались цепочкой в метре от трещины и точно прошли бы мимо, не заметили бы меня за сугробом! Но какой-то необъяснимый порыв заставил Сашку Терещенко обернуться и посмотреть именно туда. Так я выжил. А на следующий год сильнейшая лавина накрыла группу японцев на том же месте. Все погибли. Говорили, один из них перед смертью по рации успел прошептать: «Белая женщина… махнула рукой…»
Дэн, затаив дыхание, сидел на холодной ступеньке, и по спине у него бегали мурашки. Он не до конца понимал все слова, но образ — прекрасная, неземная женщина, решающая судьбы людей среди вечных льдов, — навсегда врезался в его сознание, постепенно меняя статус с детской фантазии на волнующее желание покорить коварный перевал Ледяного Вздоха.
Прошли годы. Дэн повторил путь отца, став одним из лучших альпинистов-высотников. Он покорял пики по всему миру, но тень Ледяного Вздоха, того самого перевала из легенды, всегда маячила где-то на горизонте его мыслей. Это был вызов. Миф, который хотелось проверить, волшебная сказка, с которой спорил холодный, рациональный ум исследователя.
И вот его команда оказалась у подножия того самого хребта. Погода, предсказанная как стабильная, резко испортилась. Начался снежный шторм. Они шли с опережением графика и решили не разбивать базовый лагерь на привычной седловине, а пересечь перевал Ледяного Вздоха за один световой день. Это стало роковой ошибкой.
Ветер выл, пробираясь под одежду. Видимость упала до нуля. Дэн, шедший первым, прощупывал палкой путь под снегом. И в какой-то момент снежный мостик над невидимой трещиной под ним провалился.
Он не вскрикнул, лишь почувствовал ледяной удар в грудь и полетел в белую ревущую пустоту. Удар о скальный выступ пришелся в ногу, и Дэн с ужасом услышал сухой щелчок, отдавшийся в костях. Боль, острая и невыносимая, на мгновение вызвала шок.
Он скатился в глубокий снег у основания скалы, беспомощный, как слепой щенок. Рация трещала от воплей напарников, но он не мог дотянуться до нее. Нога отказывалась слушаться, превратившись в пылающий болью бесполезный придаток. Буран усиливался, заметая его снежной пеленой. Дэн понимал: сегодня его не найдут. А к утру от него останется лишь аккуратная снежная могилка.
Холод начал медленно и методично вытягивать из него жизнь. Сначала он дрожал, стуча зубами, потом дрожь прекратилась, сменившись странным, обволакивающим спокойствием. Ему стало тепло. Сознание поплыло, вспыхивая чередой ярких, бессвязных образов: лицо матери, смех отца, карта гор в его комнате… Легенда… Белая женщина…
«Так вот как это происходит», — промелькнула последняя внятная мысль.
А потом он увидел Её.
Сквозь занавес снега, в кромешной тьме бури, возник силуэт. Высокий, стройный, закутанный в длинный, струящийся мех белее самого чистого снега. Капюшон скрывал лицо, но Дэн знал — это Она. Хозяйка Перевала. Он не испугался. Напротив, его охватила странная, всепоглощающая благодарность. Конец будет красив. Не так, как он представлял — в борьбе, с криком, — а тихо, мистически, в компании древнего духа.
Фигура приблизилась беззвучно, не оставляя следов на снегу. Он ждал её решения. Ждал, что она махнёт рукой, приглашая в последний путь, или отвернётся, обрекая на одинокую смерть, или...
Но Она наклонилась над ним. Из складок капюшона на него пахнуло теплом и запахом, которого не могло быть среди этих льдов: дикого горного меда, тёплой хвои и что-то неуловимо древнего, первозданного, как запах земли весной. Холодная, невесомая рука в тонкой вязаной перчатке прикоснулась к его щеке. Прикосновение было обжигающе тёплым.
Ссылка на продолжение в первом комментарии