Игорь оторвался от экрана смартфона, где просматривал последние спортивные новости. В дверном проеме кухни появилась его жена, скрестив руки на груди, словно готовясь к серьезному разговору. Ее каштановые волосы были слегка растрепаны, а серые глаза искрились раздражением.
— С чего это я должна покрывать расходы на жилье твоей сестры? — резко спросила Алина, держа в руках распечатку из банка.
— О чем ты вообще? — Игорь отложил телефон и нахмурился. — Какие расходы?
— Вот эти, — она взмахнула бумагой. — Счета за коммуналку за квартиру на Садовой. Ты, оказывается, полгода их оплачиваешь. И мне ни слова!
Игорь поморщился. Нужно было лучше скрывать эти транзакции. Алина работала в финансовом отделе и умела читать цифры, как открытую книгу.
— Это не так просто объяснить…
— Давай попробуй, — Алина присела на стул, не снимая пальто. — Я не тороплюсь. Весь вечер свободен.
Игорь поднялся и прошелся по комнате. Высокий, крепкий, с аккуратно зачесанными светлыми волосами, он даже в этой неловкой ситуации выглядел собранным, как модель из рекламного ролика.
— Вероника попала в беду. После развода с Сергеем у нее не осталось жилья. Я не мог оставить сестру на улице.
— Вот как? — Алина медленно кивнула. — Значит, твоя сестра живет в квартире, за которую платим мы, а я об этом ничего не знаю.
— Я собирался рассказать, но…
— Но что? — голос Алины стал холоднее. — Думал, я не пойму? Или начну скандалить? Игорь, мы женаты четыре года. И ты до сих пор не понял, что со мной можно говорить?
Игорь подошел к окну. На улице моросил дождь, размывая свет фонарей.
— Вероника просила не говорить. Ей неловко, что о ее проблемах узнают другие.
— Неловко? — Алина встала. — Неловко, но жить за наш счет ей не стыдно. Очень удобно.
— Она пытается найти работу…
— Полгода пытается? — Алина шагнула ближе. — Игорь, ты меня за дуру держишь?
В прихожей зазвонил телефон. Игорь потянулся к нему, но Алина оказалась быстрее.
— Да? — ответила она.
— Алина? — голос на другом конце был усталым, слегка надтреснутым. — Это Вероника. Игорь дома?
— Дома, — Алина посмотрела на мужа. — Но сначала мы с тобой поговорим.
Игорь жестом показал, чтобы она остановилась, но Алина проигнорировала.
— Я не хочу с тобой говорить, — отрезала Вероника. — Позови брата.
— Придется, — Алина опустилась на стул у телефона. — Расскажи про квартиру на Садовой.
Тишина. Затем:
— Игорь рассказал?
— Не Игорь, а банковская выписка. Коммунальные счета, между прочим, немаленькие.
— Это временно…
— Полгода — это временно? — Алина взглянула на настенный календарь. — Вероника, мне плевать на твои проблемы с бывшим. Когда ты начнешь платить за себя?
— Я пока не могу…
— Не можешь или не хочешь? Работу найти не можешь или не хочешь? Квартиру снять не можешь или не хочешь?
Игорь шагнул к телефону, но Алина остановила его взглядом.
— Ты не понимаешь, — голос Вероники задрожал. — Развод меня подкосил, мне нужно время…
— Время у тебя было. Полгода. Знаешь, сколько мы потратили за это время? Пятьдесят тысяч. Деньги, которые могли пойти на нашу жизнь.
— Алина, не будь такой…
— Какой? — Алина усмехнулась. — Жестокой? Жестоко будет, если я завтра приеду и выкину твои вещи на улицу. А пока я просто спрашиваю, когда ты начнешь жить по своим доходам.
Игорь выхватил трубку:
— Вероника, не слушай ее. Алина просто устала…
— Не заговаривай мне зубы, — Алина забрала телефон. — Вероника, у тебя неделя. Найти работу, начать платить за коммуналку или съезжать.
— Ты не смеешь мне указывать! — в голосе Вероники появилась злость. — Это квартира моего брата!
— Которую оплачиваю я, — Алина посмотрела на мужа. — Потому что моя зарплата больше. Так что я смею.
Она повесила трубку.
— Зачем ты так? — Игорь опустился на диван. — Она же моя сестра.
— И что с того? — Алина сняла пальто. — Она что, не способна сама о себе позаботиться? Или ей нравится, когда за нее все решает брат?
— Она переживает развод…
— Полстраны переживают разводы. И как-то справляются. Без братьев и бесплатных квартир.
Игорь подошел к жене:
— Алина, ну что тебе стоит? Мы же не голодаем, можем помочь…
— Не голодаем? — она резко повернулась. — Игорь, мы второй год копим на ремонт. Второй год! И все время деньги уходят на что-то срочное. То твоя мама, то твоя сестра. А про нашу жизнь кто подумает?
— Ты драматизируешь…
— Драматизирую? — Алина достала еще одну бумагу. — Вот тебе факты. За полгода на твою семью ушло сто тысяч. Сто! На сестру, на маму, на подарки, на помощь. А на нас? На отпуск? На ремонт? Ничего.
Игорь взглянул на листок. Цифры были точными, как приговор.
— Но это же семья…
— Семья — это мы с тобой, — Алина села рядом. — А твоя мама и сестра — взрослые люди. Пора им самим разбираться со своими делами.
— Ты слишком сурова.
— Я реалистка. И устала быть банкоматом для твоих родственников.
Игорь прошелся по комнате, остановился у полки с книгами:
— Ладно, я поговорю с Вероникой. Скажу, что пора искать работу.
— Не поговорю — скажешь, — Алина встала. — Игорь, я серьезно. Либо твоя сестра становится самостоятельной, либо я пересматриваю наш брак.
— Это угроза?
— Это предупреждение. Я устала быть на вторых ролях после твоей мамы и сестры.
Игорь посмотрел на нее:
— Ты не права…
— Я права. И знаешь почему? Потому что ты принимаешь решения за нас обоих, не спрашивая меня. Это наш бюджет, Игорь. Наш.
Телефон зазвонил снова. На экране высветился номер Вероники.
— Не бери, — сказала Алина.
— Почему?
— Потому что она сейчас начнет давить на жалость. Расскажет, какая я злая, как обидела ее. И ты сдашься.
Игорь колебался. Телефон звонил все настойчивее.
— Бери, — Алина кивнула. — Но помни: я не шучу. Неделя.
Игорь снял трубку:
— Да?
— Игорь! — голос Вероники дрожал. — Она меня оскорбила! Твоя жена выставила мне ультиматум!
— Вероника, успокойся…
— Как я могу успокоиться? Она дала мне неделю, как будто я нищенка!
— Может, она права…
— Что? — Вероника замолчала. — Ты на ее стороне?
— Я не на чьей-то стороне. Но, может, пора взять жизнь в свои руки.
— Пора что? — голос сестры стал ледяным. — Забыть, что я твоя сестра? Забыть, как я тебе помогала, когда ты был без работы?
Игорь посмотрел на Алину. Она листала журнал, но явно прислушивалась.
— Вероника, это было давно…
— Давно? — она рассмеялась. — А когда ты просил денег на учебу, это не было давно. Я тебе помогала, Игорь. Я…
— Хватит, — Игорь устал. — Вероника, тебе тридцать три. Пора самой о себе заботиться.
— Не узнаю тебя, — голос сестры стал тише. — Она тебя подмяла под себя.
— Никто меня не подминал. Я просто понял, что моя жена важнее.
— Важнее сестры?
— Важнее, — Игорь взглянул на Алину. — Потому что с ней я строю свою жизнь. А ты должна строить свою.
— Значит, выгоняешь?
— Не выгоняю. Говорю: пора быть самостоятельной.
— Хорошо, — Вероника помолчала. — Запомни это. Когда твоя жена тебя бросит, не звони мне.
— Вероника…
Гудки. Она бросила трубку.
— Обиделась? — спросила Алина, не отрываясь от журнала.
— Сильно.
— Переживет. Сколько ей лет?
— Тридцать три.
— В тридцать три пора уметь зарабатывать на жизнь.
Игорь сел рядом:
— А если она правда не найдет работу?
— Найдет. Как только поймет, что бесплатной жизни больше нет.
— Ты так уверена?
— Абсолютно. Люди вроде твоей сестры начинают двигаться, только когда их прижмет.
— И что мне делать? Бросить ее?
— Не бросить. Помочь. Но не деньгами. Помочь составить резюме, найти вакансии. А не содержать ее.
Игорь задумался. В глубине души он знал, что Алина права. Вероника не торопилась решать свои проблемы, пока он их решал за нее.
— Она позвонит завтра, — сказал он. — Будет извиняться, обещать найти работу.
— Пусть не обещает, а делает.
— А если не сделает?
— Сделает. Или поживет у подруг. Или вернется к Сергею. Выбор есть.
Игорь подошел к окну. Дождь усилился, стекла покрылись водяными дорожками.
— Знаешь, что мне не нравится? — он повернулся к жене. — Что ты права.
— Почему?
— Потому что выходит, я плохой брат. Не помогаю сестре.
— Ты не плохой брат. Ты стал хорошим мужем.
— Стал?
— Да. Наконец-то понял, что семья — это мы с тобой. А не ты, твоя мама, твоя сестра и я где-то в придачу.
— Я всегда это знал…
— Не всегда. Помнишь, как мы планировали отпуск? А ты в последний момент сказал, что денег нет, потому что маме нужна операция?
— Ей правда нужна была операция.
— Нужна. Но ты не спросил меня. Просто решил: отпуск отменяется. А я что, не часть семьи?
Игорь сел на диван:
— Ладно, понял. Буду советоваться.
— Не буду — будешь, — Алина закрыла журнал. — Игорь, мне не нужны слова. Мне нужны действия.
— Какие?
— Завтра едешь к Веронике. Объясняешь ситуацию. Даешь неделю на работу. Если не найдет — съезжает.
— А если откажется?
— Отключишь коммуналку. Поменяешь замки. Сделаешь, что делают с неплательщиками.
— Это жестоко.
— Это справедливо. Твоя сестра использует тебя. И будет, пока ты позволяешь.
— Может, ты и права…
— Я права. Потому что люблю тебя. И хочу, чтобы мы жили для себя.
Игорь обнял жену:
— Прости. Я правда не думал о твоих чувствах.
— Главное, что понял. Лучше поздно, чем никогда.
— А если Вероника обидится навсегда?
— Если обидится — значит, ее любовь к тебе не так велика, как она говорит.
Игорь поцеловал жену:
— Знаешь, мне стало легче. Будто камень с души упал.
— Это ответственность за чужую жизнь. Когда ее снимаешь, становится легче.
— Поедешь со мной к Веронике?
— Нет. Это твоя сестра, твоя задача. Решай сам.
— А если не справлюсь?
— Справляешься. Ты же мужчина.
Игорь улыбнулся:
— Мне нравится, когда ты такая решительная.
— Я устала быть мягкой. Мягкость принимают за слабость.
— Хорошо. Завтра поговорю с Вероникой. Серьезно.
— И никаких поблажек. Неделя — и все.
— Договорились.
Алина встала:
— Пойду готовить ужин. А ты подумай, на что потратим сэкономленные деньги.
— На ремонт?
— На ремонт. Наконец-то.
Игорь остался один. За окном лил дождь, но в доме было тепло. Впервые за долгое время он чувствовал, что живет для себя. Это было непривычно, но приятно.
Он взял телефон, нашел номер Вероники. Завтра будет непростой разговор. Но он его проведет. Потому что понял: Алина права. Пора быть мужем, а не спасателем.
На кухне звенела посуда. Алина что-то напевала. Игорь улыбнулся — давно не слышал, как она поет. Значит, довольна.
Он пошел на кухню. Помогать. Потому что семья — это когда двое делают что-то вместе. А не когда один тащит всех.
На следующее утро Игорь проснулся рано. Алина ушла на работу, оставив записку: "Не забудь про разговор. Верю в тебя."
Он выпил кофе, собрался. В зеркале отражался новый человек — уверенный, решительный. Интересно, он всегда был таким или это вчерашний разговор его изменил?
Квартира на Садовой была в старом доме без лифта. Игорь поднялся на третий этаж, постучал.
— Кто там? — голос Вероники был сонным.
— Я.
Дверь открылась. Вероника стояла в халате, волосы растрепаны, под глазами темные круги.
— Игорь? Что ты тут делаешь?
— Поговорить надо. Можно войти?
— Да, конечно.
Квартира была в беспорядке: грязные тарелки, разбросанные вещи, пыль. Вероника явно не утруждала себя уборкой.
— Кофе будешь? — она прошла на кухню.
— Буду. И поговорить хочу.
— О чем?
— О твоей жизни. О работе. О будущем.
Вероника налила кофе, руки ее дрожали.
— Я вчера думала, — сказала она. — Может, Алина права. Может, мне пора…
— Пора, — Игорь кивнул. — Вероника, ты молодая, умная. Почему не работаешь?
— Работы нет.
— Работа есть. Может, не престижная, но есть.
— Я не могу быть продавцом или уборщицей. У меня диплом!
— И что? Диплом мешает зарабатывать?
Вероника поставила чашку:
— Игорь, я привыкла к определенному уровню…
— К какому? — он обвел взглядом квартиру. — К тому, что за тебя платят другие?
— Не говори так.
— А как говорить? Ты полгода живешь на мои деньги. И ничего не делаешь.
— Я пытаюсь…
— Где твое резюме? Где список вакансий? Где хоть что-то?
Вероника молчала.
— Ничего нет, — сказал Игорь. — Потому что ты не ищешь. Ждешь, что все само решится.
— Это не так…
— Это так. Вероника, мне твоя жизнь обходится в пятьдесят тысяч. Деньги, которые я мог потратить на свою семью.
— Я твоя семья.
— Нет. Ты сестра. А семья — это Алина.
Вероника подошла к окну:
— Ты изменился. Раньше был добрым.
— Я и сейчас добрый. Но я понял разницу между добротой и глупостью.
— Глупостью?
— Да. Глупо содержать человека, который может работать, но не хочет.
— Я хочу работать!
— Тогда почему не работаешь? — Игорь достал листок. — Вот вакансии. Двадцать штук. Выбирай.
Вероника взяла бумагу, пробежала глазами:
— Тут только низкие зарплаты…
— Начнешь с низкой, дорастешь до высокой. Как все.
— Игорь, я не могу за двадцать тысяч…
— Почему?
— Этого не хватит даже на коммуналку…
— Хватит, если экономить. Не покупать дорогую одежду, косметику. Жить по средствам.
Вероника опустилась на диван:
— Ты хочешь, чтобы я стала нищей.
— Я хочу, чтобы ты стала самостоятельной. Тебе тридцать три, а ты живешь, как подросток, ожидая, что кто-то все решит.
— Не все так просто…
— Все просто. Есть работа — иди работай. Нет денег на квартиру — снимай комнату. Не можешь одна — снимай с кем-то. Варианты есть.
— А если не справлюсь?
— Справляешься. Придется.
Вероника заплакала:
— Игорь, я боюсь. Не умею жить одна.
— Научишься. Все учатся.
— А если не получится?
— Получится. Потому что выхода нет.
— Ты меня бросаешь?
— Отпускаю. Во взрослую жизнь.
Вероника вытерла слезы:
— Ладно. Буду искать работу. Серьезно.
— У тебя неделя.
— Неделя? Это мало…
— Достаточно, чтобы найти что угодно. Хорошую работу можно искать, уже работая.
— А если не найду?
— Найдешь. Или съедешь.
— Куда?
— Твоя забота. Сними комнату, живи у подруг, вернись к Сергею.
— Игорь, ты не можешь так со мной!
— Могу. И делаю. Вероника, я тебя люблю. Но не буду содержать тебя вечно.
— Я не просила вечно!
— Но и не собиралась съезжать. Так ведь?
Вероника молчала.
— Так, — сказал Игорь. — Ты думала, я буду платить, пока ты не найдешь идеальную работу.
— Что в этом плохого?
— Плохо, что такой работы может не быть. А я что, должен платить годами?
— Ты мой брат…
— Поэтому даю неделю, а не выгоняю сегодня.
Игорь встал:
— Решай. Через неделю либо работаешь и платишь, либо живешь где-то еще.
— А если заболею?
— Тогда приходи. Но сначала докажи, что можешь сама.
Вероника посмотрела на него:
— Решено?
— Решено.
— Хорошо. Не жди благодарности.
— Не жду. Жду, что найдешь работу.
Игорь вышел. На улице светило солнце. Он написал Алине: "Поговорил. Все сказал."
Ответ пришел: "Молодец. До вечера."
Через шесть дней Вероника нашла работу — администратор в магазине одежды, зарплата двадцать три тысячи плюс бонусы. Не ахти, но на коммуналку хватало.
Игорь узнал об этом от Алины, которая проверила выписку.
— Перевела за коммуналку, — сказала она. — Значит, работает.
— Значит, работает.
— Звонила?
— Нет.
— Обиделась.
— Ее дело.
— Верно, — Алина отложила бумаги. — Знаешь, что забавно? Она нашла работу за шесть дней. А полгода не могла.
— Потому что не искала.
— Точно. Не было нужды.
Игорь сел рядом:
— Думаешь, простит?
— Когда поймет, что ты был прав — простит. А пока пусть дуется.
— Скучаешь по старому мне? Мягкому, уступчивому?
— Нет, — Алина посмотрела на него. — Мягкие мужики — не мужики. Тряпки.
— Спасибо за комплимент.
— Пожалуйста. Кстати, в выходные едем смотреть мебель.
— Какую?
— Ту, что нам нравится. А не ту, что можем себе позволить после всех трат на твоих родственников.
Игорь обнял жену:
— Кажется, я только сейчас понял, что такое семья.
— Лучше поздно, чем никогда.
— А если Вероника попадет в беду?
— Поможем. Но не деньгами, а советом. Деньги она теперь зарабатывает.
— Согласен.
— Отлично. Ты стал мужем, а не спонсором.
Игорь засмеялся. Он чувствовал себя свободнее. Свободнее от чужих проблем, от чувства вины.
А Вероника работала и не звонила. Может, обижалась. А может, просто начала жить своей жизнью.
Алина листала каталог мебели:
— Смотри, какой диван. Дорогой, правда.
— Сколько?
— Семьсот тысяч.
— Купим. Деньги есть.
— Наконец-то.
И это была правда. Деньги появились, как только перестали уходить на других.
Прошел год. Игорь и Алина сделали ремонт, съездили в отпуск, начали копить на дом. Жизнь стала легче.
Веронику Игорь встретил случайно в магазине. Она выглядела хорошо: новая прическа, стильная куртка, уверенный взгляд. Заметила его, кивнула и прошла мимо.
— Все еще обижается, — сказал он Алине.
— Пусть. Главное — работает.
— Интересно, сколько зарабатывает?
— Достаточно для новой куртки и прически. Значит, больше, чем раньше.
— Я был прав?
— Прав. Жестко, но прав.
— А ты не жалеешь, что связалась с таким жестким типом?
— Нет. Жалею, что не встретила раньше.
Игорь улыбнулся. Алина тоже изменилась — стала увереннее, спокойнее. Не боялась говорить, что думает.
— Знаешь, — сказал он, — я понял: помогать нужно так, чтобы люди становились сильнее.
— Верно. Рыбу — один раз. Удочку — на всю жизнь.
— Веронике я дал удочку?
— Дал. В виде хорошего пинка.
— Жестокая удочка.
— Самая эффективная.
И это была правда. Вероника работала, жила самостоятельно, выглядела лучше. Может, она никогда не признает, что брат сделал ей добро. Но это не важно.
Главное — она перестала быть обузой. Для него и для себя.
А Игорь стал мужем. Не братом, не спасателем. Просто мужем.
И это было лучше всего.
Алина включила музыку. За окном светило солнце. Впереди была жизнь, а в кармане — ключи от новой машины, купленной на их деньги.
Жизнь была хороша. Наконец-то.