В воскресенье с утра Эдик с дедушкой, оставив Ивана с сыном, поехали на кладбище. Они заехали на базар и купили цветы: букет искусственных, которые все клали на могилы, и букет хризантем – их на рынке было больше всего, наступило их время, и Анна очень любила эти цветы.
Эдик заметил, что дед как-то постарел, сгорбился, стоял перед могилой бабушки, склонив седую голову, и ветерок слегка шевелил его волосы. У Эдика сжалось сердце: вот и дед постарел! Он вдруг так остро почувствовал, что и дедушка не вечен, что перехватило горло. Он подошел к нему, обнял его за плечи. И дед не показался ему большим и сильным, каким он видел его в детстве...
Они вышли за ограду, дедушка повернулся лицом к кладбищу, перекрестился, надел шляпу и пошел к машине. Эдик удивился: дед никогда не отличался набожностью, никогда не крестился... Молча они сели в машину, поехали в больницу.
Вика встретила их радостно, обняла и поцеловала обоих по очереди. Выглядела она получше, чем раньше, и Эдик подумал, что все-таки она еще молодая и красивая.
- Завтра меня, может, выпишут. Так доктор сказал, - сразу проговорила она. – Вы, наверное, уже устали с Ванюшкой? Как там он?
- Ничего мы не устали, а он уже меня узнает, - ответил Эдик. – Он так улыбается мне!
Вика просияла: какое счастье, что Эдик принял малыша, любит его, это же видно! Она столько раз слышала, что старшие ревнуют мать к младшим, и начинаются скандалы в семье. Но, похоже, ей это не грозит.
- А у тебя как дела? – спросила она сына. – Как учеба? В спорте как успехи?
- Да все нормально, - ответил Эдик.
Хотел было рассказать о происшествии с милицией, да воздержался: зачем ей волноваться? Тем более что все кончилось благополучно.
Они вышли на улицу. День начинался хороший: солнце поднялось чистое, ясное, но уже не жгучее, даже не горячее. Небо казалось таким просторным и ярким, будто вымытым специально для выходного дня. Вика вдохнула глубоко, полной грудью. Как хорошо все-таки жить!
- Ох, какой воздух! Прямо не надышишься! Даже голова закружилась. Жаль, что ты сегодня уезжаешь, - сказала она, обнимая сына, - я бы завтра приготовила тебе твое любимое. А потом мы погуляли бы с Ванюшкой и с тобой.
- Ничего, я еще приеду, тогда и приготовишь.
Отец молча вздохнул: приготовит она! С малышом управилась бы только, слабая ведь придет! За ней еще ухаживать нужно будет.
Вот и проясняется жизнь, подумалось Игорю Николаевичу. Казалось, наступила ночь, и конца ей не видно. То одно, то другое. Но, видно, правду говорят, что после всякой ночи приходит рассвет. Вот и в нашей жизни светлее становится: дочка поправляется, в семье у нее все наладилось, внуки растут – чего еще надо? Была бы Аннушка жива, совсем счастье было бы...
Наташа быстро переоделась, сложила вещи в свой шкафчик и на минуту остановилась, перевела дух. Сейчас она войдет в зал, увидит Антона – она вспомнила, как зовут тренера, просто никогда не обращалась к нему по имени. Нужно сделать равнодушное, а лучше строгое лицо.
Она вошла в зал, огляделась. Антон, увидев ее, встал из-за стола в углу зала и направился к ней.
- Здравствуйте, Наталья Александровна! – произнес он спокойно. – Сегодня начнем с разминки на ковре. Пойдемте!
Наташа послушно пошла за ним, глядя в спину, обтянутую желтой футболкой. Из-под коротких рукавов выглядывали мускулистые руки.
Все время занятия Наташа пыталась снова поймать то движение его рук, которое так взволновало ее, но Антон был спокоен, как всегда. Оставив ее на тренажере, он пошел к другой молодой женщине, которой стал объяснять порядок выполнения упражнения. В какой-то момент Наташа услышала, как эта блондинка звонко рассмеялась. Наташа взглянула в их сторону и увидела, что Антон помогает ей сесть на велотренажер, и улыбается, глядя на ее неуклюжие движения. Наташе вдруг расхотелось заниматься, она почувствовала, что ненавидит эту тупую девку, которая даже на велосипед не может сесть сама! Она взяла полотенце и направилась к выходу.
- Наталья Александровна! – услышала она голос Антона.
Он подбежал к ней.
- Что-то случилось? – встревоженно спросил он. – У вас еще двадцать пять минут занятия!
Наташа с вызовом посмотрела на него:
- Вы даже заметили, сколько мне еще осталось заниматься?
- Конечно, я слежу за всеми моими клиентами.
- Да? Мне показалось, что с некоторыми вам интереснее заниматься и веселее.
Она сразу поняла, что сделала большую глупость: он понял, что она приревновала его к той блондинке. И это он показал (или просто не смог сдержать) своим взглядом.
- Я думаю, что вам нужно вернуться, тем более что вы не были на последнем тренажере, - произнес Антон, глядя на нее чуть иронично.
Он взял ее за руку чуть выше локтя, и она снова почувствовала то самое движение, которое так взволновало ее в прошлый раз. Она послушно двинулась за ним, послушно отработала на другом тренажере.
Когда она после душа одевалась в раздевалке, в дверь постучали. Наташа разрешила войти и с удивлением увидела Антона.
- Наталья Александровна, я, кажется сегодня расстроил вас, но я готов искупить свою вину, если виноват.
Наташа не отвечала, стараясь справиться с волнением.
- Я хочу пригласить вас на чашку кофе, чтобы вы простили меня.
- Значит, вы все-таки чувствуете вину? – спросила Наташа. – Но я не обижаюсь на вас.
Она хотела добавить, что на подчиненных или на слуг не обижаются, их просто меняют, но не смогла.
- И все-таки, Наталья Александровна, могу я рассчитывать на ваше прощение?
- Хорошо! – вдруг сказала Наташа, тряхнув головой. - Я могу вас простить.
- Тогда скажите, что я должен сделать для этого?
- Вы, кажется, хотели предложить мне чашечку кофе?
- Да, и не отказываюсь от этого. Вы когда будете свободны?
Наташа подумала. Сегодня уже не получится – если она задержится с занятия, свекровь может заподозрить что-нибудь. Да и Андрей может вернуться раньше с работы.
- Завтра, в двенадцать, вы свободны?
- Для вас – всегда! – ответил Антон. – Значит, до завтра. А где встретимся?
- Называйте кафе, где вы будете заглаживать свою вину.
Антон минуту подумал, потом сказал:
- Мне нравится кофе в «Волне», вы бывали там?
Наташа, конечно, бывала, Андрей водил ее в самые лучшие заведения города, и это кафе на самом берегу Дона ей тоже нравилось.
- Хорошо, мне нравится это кафе.
Она вышла из спортзала, села в машину. Ее переполняли чувства, она не могла стереть улыбку с лица, и если бы сейчас кто-нибудь смотрел на нее, то увидел бы совершенно счастливую женщину. Она не знала, что будет дальше, не думала об этом. Ей было очень хорошо и больше ничего.