"Обеспечьте 10 процентов, и капитал согласен на всякое применение, при 20 процентах он становится оживлённым, при 50 процентах положительно готов сломать себе голову, при 100 процентах он попирает все человеческие законы, при 300 процентах нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы."
Карл Маркс, "Капитал", 1867 год
Мы все уже привыкли к тому, что интернет следит за нами. Но что, если эта слежка превратилась в тихую, почти невидимую форму экономической дискриминации? Я говорю о практике, когда один и тот же товар на том же маркетплейсе стоит по-разному в зависимости от того, смотришь ли ты на него с iPhone или Android, из Москвы или из регионального центра. Это называют «динамическим ценообразованием», но за этим сухим экономическим термином мне видится нечто иное — цифровой шовинизм. Система, где алгоритмы присваивают нам цифровой «статус» и определяют, сколько мы должны заплатить.
Особенно ярко это проявляется на российском рынке. Наши главные маркетплейсы — Ozon, Яндекс Маркет, Wildberries — стали виртуозами в сборе и анализе наших данных. Они знают о нас всё: что мы покупали, что искали, на каком устройстве сидим и сколько готовы ждать доставки. И используют это не для того, чтобы сделать нам лучше, а чтобы выжать из нас максимум.
Вот простой пример, который, возможно, знаком многим. Цена на Яндекс Маркете на новый телефон или даже на обычный чехол к нему может быть выше для пользователя iOS, чем для пользователя Android. Алгоритм, не испытывая ни ненависти, ни симпатии, холодно рассчитывает: статистика показывает, что «яблочники» в среднем платёжеспособнее. Значит, можно накинуть пару процентов к цене — не заметят. И ведь часто не замечают! Эта практика стала настолько тотальной, что она незаметно оказалась частью наших ежедневных покупок. Но разве это справедливо? Меня возмущает, конечно, не сам факт скидок, а то, что их обратная сторона — несправедливая надбавка — тщательно скрывается. Нам трубят о «персональных предложениях», но ни слова не говорят о «персональных наценках».
Что же делать? Я убеждён, что выход — в прозрачности. Да, компании имеют право на гибкую ценовую политику. Но у нас, потребителей, есть право знать правила игры. Если стоимость товара зависит от моего цифрового профиля, я должен об этом знать и иметь возможность отказаться от такого «сервиса». Пока же мы имеем дело с цифровым произволом, который подрывает самое главное — доверие. Как я могу доверять магазину, который может в любой момент изменить цену только потому, что его алгоритм решил, что сегодня я «лояльнее» и готов платить больше?
Любопытно, что в Европе и США с этим активно борются. Там мощные законы о защите данных (как GDPR) и антидискриминационные нормы не позволяют компаниям так вольготно себя чувствовать. Там ценовая дискриминация по косвенным признакам (которые могут быть связаны с расой или доходом) — это прямой путь к гигантским штрафам и судебным искам. Российские же реалии куда мягче. Наш ФАС больше озабочен картельными сговорами, а не тем, что алгоритм накручивает цену лично мне. И мы, потребители, слишком пассивны, чтобы массово требовать изменений.
В итоге мы получаем в частности рынок, а в целом общество, где нет равенства. Где твой смартфон или почтовый индекс определяют твою «цену» как клиента. Это не просто нечестно. Это опасный прецедент на будущее. Ведь если сегодня алгоритмы решают, сколько ты заплатишь за чайник, то завтра они будут открыто влиять на нашу жизнь, определяя твои шансы на трудоустройство или даже давая оценку твоей благонадежности как родителя.
Мне кажется, пора перестать мириться с этим. Пора называть вещи своими именами: не «динамическое ценообразование», а дискриминация. Я хочу знать правила игры, необходимо требовать от компаний честности и прозрачности. Потому что в цифровом мире, как и в обычном, справедливость должна быть главным алгоритмом.