Звонок в дверь прозвучал ровно в десять утра. Я сидела в гостиной с чашкой кофе, изучая отчёты по своим инвестициям, когда услышала знакомый властный голос в прихожей.
— Дима, где твоя жена? Нужно серьёзно поговорить.
Валентина Михайловна. Свекровь собственной персоной, в своём фирменном стиле — без предупреждения, с готовностью наставлять и поучать.
Дмитрий провёл мать в гостиную. Она огляделась по сторонам с видом ревизора, оценивающего чужое имущество:
— Просторно у вас тут. Только слишком роскошно для молодой семьи.
— Добро пожаловать, Валентина Михайловна, — поприветствовала я, откладывая документы. — Чай, кофе?
— Чай. И садись, поговорим по душам.
Тон не предполагал возражений. Свекровь расположилась в кресле как на троне, приготовившись вершить семейный суд.
За год знакомства с семьёй мужа я изучила характер этой женщины. Валентина Михайловна привыкла контролировать жизнь сына, давать советы по любому поводу и считать себя главным экспертом в семейных вопросах.
— Лиза, мне нужно поговорить с тобой о ваших тратах, — начала она, как только я принесла чай.
— О каких тратах?
— О неразумных. Дима рассказывал — вы ездили отдыхать в Швейцарию, покупаете дорогие вещи, водите ребёнка в частный сад.
Сын действительно делился с матерью подробностями нашей жизни. Видимо, не понимал, что каждое слово превращается в материал для будущих нравоучений.
— И что в этом плохого?
— Плохо то, что вы живёте не по средствам. Дима хорошо зарабатывает, но не настолько, чтобы швыряться деньгами.
— А откуда вы знаете наши доходы и расходы?
— Я мать. Знаю своего сына лучше всех.
Валентина Михайловна достала из сумки блокнот и ручку. Видимо, приготовилась вести подробные записи своих наставлений.
— Во-первых, частный детский сад — лишняя трата. Муниципальный ничуть не хуже, а деньги сэкономите.
— Нам нравится частный сад. Там хорошие воспитатели.
— За такие деньги любые воспитатели хорошие покажутся. Во-вторых, отдых за границей. Зачем тратить миллион на поездку, когда можно прекрасно отдохнуть в Сочи?
Миллион на поездку. Для меня эта сумма была каплей в море, но объяснять свекрови смысла не имело.
— Дима работает инженером, зарплата фиксированная, — продолжала Валентина Михайловна. — А вы, насколько понимаю, в декрете сидите?
— Формально да.
— Формально и фактически. Значит, семейный бюджет зависит только от сына.
— Не только.
— А от кого ещё? От ваших родителей? Они что, миллионеры?
Вопрос прозвучал с нескрываемой иронией. Свекровь явно считала мою семью людьми скромного достатка.
— Родители обычные люди. Мама работает бухгалтером, папа — водителем.
— Вот именно. Обычные люди с обычными доходами. Откуда тогда деньги на роскошную жизнь?
— А вы думаете, мы живём в долг?
— Думаю, что молодёжь не умеет планировать бюджет. Тратит всё подряд, а потом жалуется на нехватку средств.
Разговор принимал предсказуемое направление. Свекровь готовилась читать лекцию о семейной экономике и разумном потреблении.
Дмитрий сидел в углу дивана, изредка бросая на меня извиняющиеся взгляды. Он знал — мать может говорить часами, и остановить её практически невозможно.
— Лиза, я не хочу вас обидеть, — продолжала Валентина Михайловна тоном, который обижал само по себе. — Но нужно быть реалистами.
— В чём именно?
— В финансовых возможностях. Дима получает сто тысяч в месяц. Это хорошие деньги, но не баснословные.
— А вы думаете, мы тратим больше?
— Думаю, тратите неразумно. Этот дом, например.
Она обвела рукой просторную гостиную с высокими потолками, дизайнерской мебелью и панорамными окнами.
— Ипотека небось на двадцать лет? Половину зарплаты съедает?
— Никакой ипотеки нет.
— Как нет? — удивилась свекровь. — А откуда тогда дом?
— Купили за наличные.
— За наличные? — голос Валентины Михайловны поднялся на октаву. — Откуда у вас наличные на такой дом?
Вопрос повис в воздухе. Дмитрий тоже внимательно посмотрел на меня — эту часть истории он знал не полностью.
— Валентина Михайловна, а сколько, по вашему мнению, стоит этот дом? — спросила я спокойно.
— Ну... миллионов пятнадцать-двадцать. Может, чуть больше.
— Пятьдесят миллионов рублей. Именно столько я заплатила при покупке.
Свекровь уставилась на меня так, словно я объявила о своём космическом происхождении.
— Пятьдесят миллионов? — переспросила она севшим голосом.
— Именно. Плюс ещё десять миллионов на ремонт и мебель.
— Откуда... как вы...
— Заработала.
— Как заработала? Вы же в декрете!
— В декрете я полтора года. А до рождения сына работала.
— Кем работали, что заработали пятьдесят миллионов?
Дмитрий тоже ждал ответа. Мы познакомились уже после покупки дома, и подробности моего финансового благополучия его мало интересовали. Любил меня, а не мой банковский счёт.
— Программистом. Разрабатывала мобильные приложения.
— Программисты столько не зарабатывают, — возразила Валентина Михайловна.
— Обычные программисты — нет. А создатели успешных приложений — да.
Встала и взяла с журнального столика планшет. Открыла статью из Forbes, где рассказывалось о самых прибыльных мобильных играх года. Показала свекрови фотографию — моё лицо улыбалось с обложки в разделе "Молодые миллионеры".
— "Елизавета Королёва, 28 лет, создатель игрового приложения 'Magic Castle', — прочитала вслух. — Доход от проекта превысил сто миллионов рублей за два года".
Валентина Михайловна молча рассматривала экран планшета. Статья была подробной — там рассказывалось о моём пути от начинающего программиста до владелицы IT-компании.
— Это... это действительно вы? — спросила она наконец.
— Я. Статья вышла год назад, как раз перед нашей свадьбой.
— Дима, ты знал об этом? — обратилась свекровь к сыну.
— Знал, что Лиза программист. Но подробности... не интересовался особо.
Дмитрий выглядел растерянным. За год брака мы обсуждали бытовые вопросы, планы на будущее, воспитание сына, но редко говорили о деньгах. Ему хватало информации, что семья обеспечена.
— А почему молчали? — спросил он меня.
— Не молчала. Просто не афишировала. Деньги — не самая интересная тема для разговоров.
Валентина Михайловна перелистывала статью, изучая цифры и фотографии. Её мир рушился на глазах — вместо неразумной невестки, живущей за счёт сына, передо мной сидела успешная бизнесвумен.
— Значит, вы... миллионерка? — произнесла она с трудом.
— Если точно — мультимиллионерка. Активы оцениваются примерно в двести миллионов.
— Двести миллионов рублей?
— Долларов.
Свекровь побледнела и откинулась в кресле. Сумма явно превышала её способность к восприятию.
— Но вы же сидите дома с ребёнком...
— Сижу дома, потому что хочу заниматься воспитанием сына. Деньги работают сами — инвестиции, дивиденды, роялти.
— А компания?
— Продала её год назад американской корпорации. Получила основную прибыль именно тогда.
— И что теперь делаете?
— Инвестирую в стартапы, консультирую молодых предпринимателей. Иногда веду лекции в университете.
Дмитрий слушал наш разговор с возрастающим изумлением. Очевидно, он никогда не задумывался, откуда в семье берутся деньги на дорогие покупки.
— Лиз, а почему ты не рассказывала подробности? — спросил он.
— Зачем? Главное, что нас всё устраивает.
— Но я же думал, что обеспечиваю семью...
— Ты обеспечиваешь семью любовью и заботой. Это важнее денег.
— А материально?
— Материально мы обеспечены независимо от твоей зарплаты.
Признание прозвучало мягко, но Дмитрий понял смысл. Его доходы были каплей в море семейного бюджета.
Валентина Михайловна тем временем пришла в себя от первого шока:
— Но если у вас столько денег, зачем скрывать это?
— Не скрываю. Просто не выставляю напоказ.
— А соседи знают?
— Какая разница, знают соседи или нет?
— Ну как какая... статус, уважение...
— Уважение нужно заслуживать поступками, а не размером банковского счёта.
Следующие полчаса прошли в расспросах о деталях моего бизнеса. Валентина Михайловна хотела понять, как молодая женщина смогла заработать такие деньги.
Рассказывала историю кратко — университет, первая работа в IT-компании, идея собственного приложения, годы разработки в свободное время, неожиданный успех и миллионные прибыли.
— А родители в курсе ваших доходов?
— Конечно. Мама до сих пор волнуется, что я слишком много работала.
— И что говорят?
— Гордятся, но просят не забывать о простых человеческих радостях.
— А вы не забываете?
— Стараюсь. Поэтому сижу дома с ребёнком, а не расширяю бизнес.
Свекровь задумалась над моими словами. Видно было, что информация о семейном богатстве кардинально меняла её отношение к ситуации.
— Значит, когда я говорила об экономии...
— Вы хотели помочь. Это хорошее желание.
— Но выходит, что я выглядела глупо?
— Выглядели как заботливая свекровь, которая переживает за финансы семьи.
Дмитрий молчал, переваривая услышанную информацию. Я видела, как меняется выражение его лица — от удивления к задумчивости.
— О чём думаешь? — спросила его.
— О том, что чувствую себя... странно.
— В каком смысле?
— Получается, я живу за счёт жены?
— Мы живём как семья. Деньги общие.
— Но зарабатываешь их ты.
— Зарабатывала раньше. Сейчас мы вместе воспитываем сына и строим отношения.
Валентина Михайловна внимательно наблюдала за нашим диалогом. Похоже, она начинала понимать, что её визит принял неожиданный оборот.
— Лиза, можно личный вопрос? — обратилась она ко мне.
— Конечно.
— Зачем вы вышли замуж за Диму? Ведь с такими деньгами могли выбрать кого угодно.
— Выбрала того, кто мне нравится. Деньги в расчёт не брала.
— А он знал о ваших доходах, когда знакомились?
— Нет. И сейчас узнал подробности впервые.
— Значит, женился на вас не из-за денег?
— Надеюсь, что нет.
Дмитрий поднял голову и посмотрел на меня:
— Лиз, честно говоря, я в шоке.
— От чего именно?
— От масштабов. Я думал, у нас просто хорошее финансовое положение.
— А теперь?
— Теперь понимаю, что мы богачи. Очень богачи.
— Мы — обычная семья, у которой нет материальных проблем. Не более того.
— Двести миллионов долларов — это не отсутствие проблем. Это богатство.
— Богатство — понятие относительное.
Валентина Михайловна слушала нашу беседу с растущим интересом. Видимо, размышляла о том, как изменится её статус среди знакомых.
— А что, если об этом узнают другие? — спросила она.
— Что именно вас беспокоит?
— Ну... зависть, просьбы о деньгах, навязчивое внимание...
— Этого можно избежать, если не афишировать подробности.
— А как же статья в Forbes?
— Статья вышла в деловом издании. Её читают в основном предприниматели и инвесторы, а не соседи по району.
Свекровь кивнула, но беспокойство не исчезло с её лица. Очевидно, она представляла, как изменится жизнь, когда информация о богатстве невестки станет известна окружающим.
— Лиза, а можно ещё один вопрос?
— Задавайте.
— Вы не планируете снова работать? Развивать бизнес?
— Планирую. Но когда сын подрастёт.
— А пока?
— Пока наслаждаюсь материнством и семейным счастьем.
Разговор постепенно переходил в более спокойное русло. Валентина Михайловна начинала осознавать новую реальность и приспосабливаться к ней.
— Знаете, я должна извиниться, — сказала она внезапно.
— За что?
— За свои советы об экономии. Выглядело нелепо.
— Ничего нелепого. Экономить нужно всем, независимо от доходов.
— Но ваши масштабы...
— Мои масштабы не отменяют разумного подхода к тратам.
— Тогда почему не останавливаете, когда я говорю о лишних расходах?
— Потому что ценю ваше внимание к нашей семье.
Дмитрий поднялся с дивана и подошёл к окну. Стоял спиной к нам, глядя в сад.
— Дим, что случилось? — спросила я.
— Думаю о нашей жизни.
— О какой именно стороне?
— О том, что я оказался в роли... содержанки.
Слово прозвучало резко. Валентина Михайловна вздрогнула, я нахмурилась.
— Дмитрий, это глупости.
— Какие глупости? Живу в твоём доме, трачу твои деньги, воспитываю ребёнка на твоё содержание.
— Воспитываем вместе. И дом наш общий.
— Общий? А документы на чьё имя оформлены?
Вопрос застал меня врасплох. Действительно, при покупке недвижимости я не думала о совместном оформлении — просто указала себя единственным собственником.
— Документы на моё имя, — признала я. — Но это формальность.
— Формальность? — Дмитрий обернулся ко мне. — Лиза, мы женаты год, а я живу как гость в твоём доме.
— Ты не гость. Ты муж и отец нашего ребёнка.
— Юридически — гость. Захочешь — выгонишь, и я ничего не смогу сделать.
— Зачем мне тебя выгонять?
— Сейчас незачем. А если поссоримся? Если разведёмся?
Разговор принимал болезненный оборот. Валентина Михайловна сидела тихо, не решаясь вмешаться в супружеский конфликт.
— Дим, мы не ссоримся и не разводимся.
— Сейчас не ссоримся. А завтра? Послезавтра?
— А что ты предлагаешь?
— Не знаю. Может, мне уйти жить отдельно?
— Куда?
— Сниму квартиру. Буду навещать сына по выходным.
Предложение прозвучало как ультиматум. Дмитрий был задет осознанием собственной финансовой зависимости.
— Сынишка, не говори глупости, — вмешалась Валентина Михайловна. — Какая съёмная квартира? У вас семья, ребёнок.
— Мам, ты не понимаешь. Мужчина должен обеспечивать семью, а не жить на содержании.
— Но Лиза же не попрекает тебя...
— Не попрекает. Но от этого не легче.
Встала и подошла к мужу. Взяла его за руки:
— Дима, послушай меня внимательно.
— Слушаю.
— Я вышла за тебя замуж не потому, что ты богат или беден. Полюбила человека, а не банковский счёт.
— Понимаю. Но теперь всё изменилось.
— Что именно изменилось?
— Я узнал правду о наших финансах.
— И что? Стал меньше любить меня?
— Нет, но чувствую себя...
— Неполноценным?
— Именно.
Разговор требовал деликатности. Мужское самолюбие — сложная вещь, особенно когда речь идёт о материальном обеспечении семьи.
— Дим, а что если я переоформлю дом на нас двоих?
— Зачем?
— Чтобы ты чувствовал себя полноправным хозяином.
— Это ничего не изменит. Деньги всё равно твои.
— А что изменит ситуацию?
Дмитрий задумался над моим вопросом. Видно было, что он сам не знает ответа.
Как изменилась жизнь семьи после откровений о богатстве, какое решение приняла пара и удалось ли сохранить брак — читайте во второй части.