Очень приятно было в самом начале номера увидеть стихи давней читательницы нашей библиотеки, жительницы нашего района Марии Николаевны Аввакумовой.
Её стихи просты, немного грустны.
В номере – продолжение романа Александра Сегеня «Альпийские снега" (начало было в №6).
Эта часть публикации начинается с самых драматических дней Великой Отечественной войны – когда враг стоял уже практически у окраин Москвы.
«В ночь на 12 августа, в десять часов пополудни, Иосиф Виссарионович уехал в Кунцево, а Кремль подвергся бомбёжке, и на сей раз весьма сильной. В час ночи стокилограммовая бомба упала у подъезда президиума Большого Кремлёвского дворца, другая, весом в тонну, попала в здание Арсенала, сильно повредила его, ещё три взорвались у Боровицких ворот и в Александровском саду. Во дворе Арсенала оказались разрушены гараж, общежития подразделений гарнизона, склады, столовая и кухня, уничтожена зенитно-пулемётная огневая точка. Погибли пятнадцать человек, тринадцать вообще пропали без вести, более сорока получили ранения».
Продолжение романа следует…
Публикация Алексея Николаевича Григоренко (р.1955) «Вениаминыч» определена в журнале как «Опыт художественного исследования», но по сути это повесть, в которой рассказывается о деревенском знакомом автора, простом сельском плотнике, имя которого не сохранилось в памяти.
«И сколько бы я ни старался, сколько бы ни пытался воскресить в минувших годах имя нашего приземистого, чёрного от водки и табака ростовского плотника, имя это прежде померкло, а затем и рассеялось паром над нашей гуменецкой округой, и остался довеку он просто Вениаминычем. Кажется, так мы и называли его, минуя неважное и безликое имя в сравнении с роскошным, вовсе не ростовским и не советским его отчеством».
Помимо жизненной истории плотника Вениаминыча в публикации рассказано и об истории окрестностей Ростова, и о судьбе ростовских древностей.
В разделе публицистики – заметки Антона Сергеевича Карпова (р.1987), военного корреспондента, работавшего в ДНР, Курской и Белгородской областях, - «Я помню этот день…»
Антон Карпов собрал рассказы бойцов СВО, в которых они говорили о себе, о друзьях, о том, что им пришлось увидеть. Эти короткие истории объединены одной темой.
«У каждого бойца есть ТОТ САМЫЙ ДЕНЬ, который остался в памяти на всю жизнь. Именно его я и просил описать для своей книги. На первых порах мне думалось, что главной проблемой будет найти интересные истории, а технически собрать и обработать – самый простой этап. На самом же деле всё оказалось совершенно иначе. Передо мной были люди удивительной скромности и высоты человеческих качеств. Со многими из них приходилось подолгу общаться, зачастую даже убеждать в том, что именно ИХ история нужна всем нам, что именно ИХ боевой день приближает нашу Победу».
Продолжение следует…
Очередную главу литературных расследований представляет Галина Дербина в продолжении статьи «Булгаковские шарады».
«У большинства героев «Мастера и Маргариты» есть прототипы, во всяком случае, так считают многие исследователи романа. Действительно, описывая своих героев, Михаилу Афанасьевичу случалось использовать внешность и биографии современников или исторических личностей, часто показывая их наружность в динамике. В пристальном рассмотрении обликов своих героев автор не ограничивал свою фантазию, являя себя виртуозным мастером литературного портрета. Однако найти сходство Иешуа с кем бы то ни было невозможно».
Далее Галина Дербина пишет, что ранее она была убеждена, что под Иешуа Га-Ноцри Булгаков подразумевал Иисуса Христа. Но, если внимательно читать роман, то обнаружатся расхождения с каноническими текстами в биографии Иешуа и в описании его внешности (правда, в Новом Завете нет ни одного описания внешности, облика и характера Спасителя, так что о его внешности судить трудно).
Булгаков же, описывая подробно всех своих персонажей, описания внешности Иешуа не даёт вовсе, и мы, читая, воспроизводим в своём воображении тот или иной виденный нами портрет Христа – икону или картину.
Ещё одно несоответствие: в канонических текстах Иисус умирает сам, будучи распятым, а у Булгакова его убивает палач, кольнув копьём в сердце. И булгаковский Иешуа, умирая, обращается не к Отцу, а к Пилату.
Продолжение следует…
В рубрике «Культура» - эссе Сергея Романовича Федякина (р.1954) «В последней глубине…».
Это эссе посвящено Серебряному веку.
«Рубеж веков, условно названный веком Серебряным. В русской культуре эта эпоха неповторимая. До неё – время расцвета Российской империи, время высокой русской классики «от Пушкина до Достоевского», после неё – совсем иные времена: для кого чужбина, для кого лагерь или расстрел, для кого героическая попытка «отстроить» новую родину».
Более подробно автор остановился на творчестве Максима Горького и Вячеслава Иванова.
Владислав Александрович Семёнов (р.1981) в своей статье «И врагу никогда не добиться…» рассказывает об истории создания стихотворения Марка Самойловича Лисянского «Я по свету немало хаживал», которое стало известной песней «Моя Москва», когда музыку на него написал Исаак Осипович Дунаевский.
В 1995 году эта песня официально стала гимном Москвы.
Статья Александра Львовича Балтина (р.1967) «На странице семьсот двадцать два…» посвящена памяти поэта Александра Игоревича Хабарова (1954-2020).
В номере – беседа Андрея Нейжмака с Владимиром Николаевичем и Надеждой Леонидовной Крупиными «Русская нота» - о жизни и творчестве Виктора Ивановича Лихоносова.
Крупины были хорошо знакомы с Лихоносовым, гостили у него, много общались. Они рассказали о том, каким был человеком Виктор Иванович, обсудили самые известные его произведения.
«Когда литература выигрывает» - так называется статья Александра Петровича Сизухина (р.1947).
В этой статье рассказывается о русском гении, изобретателе Льве Сергеевиче Термене.
«Судьба Термена удивительна, как удивительны и его изобретения: помимо терменвокса, на котором пытался научить В.И. Ленина играть «Жаворонка» М.Глинки, он изобрёл звуковую охранную сигнализацию, которую тут же установили в Кремле; ещё до Зворыкина придумал «дальновизор» - устройство передачи изображений на расстоянии (прообраз телевизора), и с помощью сего устройства К.Е. Ворошилов, сидя в кабинете, мог наблюдать, кто передвигается по кремлёвскому двору».
В рубрике «Московская тетрадь» - статья Максима Лаврентьева «Дом Моссельпрома».
История этого дома в Калашном переулке довольно длинная: построен он был в начале 19 века, не раз перестраивался и менял владельцев, а в 20-х годах ХХ века в его части располагались склады Моссельпрома. Увековечил же его в своём двустишии Владимир Маяковский. Нигде кроме, как в Моссельпроме.
Окончание следует…