Провалявшись полдня в постели, Илона, наконец, соизволила встать.
- Хорошо, что суббота…, - ехать никуда не надо, - думала она, обливая себя из лейки душа прохладной водой. Она всё ещё была вне себя от вчерашней встречи в особняке, хотя и воспринимала её уже не так остро. – Что он вчера орал? – припоминала она слова Хаймана. – «Правило для всех одно. Сиди дома…» - дотронулась она пальцами левой руки до виска.
Глава 62
- Щас! Пусть сам сидит в своём особняке и не высовывается. А то… «А то», что?
спросила она сама себя. И тут же ответила. – Да всё может случиться…, авария,
несчастный случай…, горшок с цветком может на голову упасть…, и прочее. А что? Не
может? Может! С Аркашей расправились? Расправились! А с этим клоуном что, никто не
справится что ли? Да запросто! - Илона вышла из душевой кабины и, накинув на себя
полотенце, начала растирать им тело. – А что если, правда, убрать его? Не будет его и
проблем никаких не будет…
Только вот о том, что Максим каждый день следит за ней и отправляет свои ежедневные отчёты Анисимову, она как-то упустила из виду. Вероятно, потому что такого развития событий вообще не предполагала…
**** ****
Было совсем темно, когда чёрный минивэн припарковался во дворе дома, где жили Самойловы. Все вышли из машины. Лариса Васильевна, подхватив сына под локоток, потащила его к подъезду.
- Пойдём, сынок, пойдём. Ты устал. Вещи выгрузят и занесут без нас. Пойдём в квартиру, - говорила она, увлекая его за собой.
Уставший Иван Непомнящий покорно шёл с ней. На четвёртый этаж девятиэтажного дома они поднялись на лифте. Лариса Васильевна вытащила из кармана связку ключей и передала её Ивану.
- На, открой сам, а то я долго буду возиться с ними, - сказала она.
Иван Непомнящий взял связку, повертел её в руках, разглядывая каждый ключ, задержал свой взгляд на брелоке, и только потом открыл все замки.
«Ну, вот, открыл же…, и ключи не перепутал…,» - подумала Лариса Васильевна, заходя в тёмную прихожую.
Щёлкнул выключатель, зажёгся свет. Иван стоял в прихожей с ключами в руках и озирался.
- На комод ключи положи и раздевайся. Да, да, снимай пальто. Можешь его на вешалку повесить. Да, и моё повесь, - передала своё пальто в руки Ивана Непомнящего Лариса Васильевна. – Вот так, правильно…, - присматривала она за ним, как за ребёнком. – А ты ботинки-то, ботинки сними. Ноги-то, поди, устали. Я сейчас тебе твои тапки дам, - Лариса Васильевна суетливо открыла дверь шкафа и начала рыться там.
- Мои тапки? – удивлённо переспросил Иван Непомнящий.
- Ну, да. Не в носках же ходить. Пол холодный. Ещё ноги застудишь…, - Лариса Васильевна поставила перед ним домашние тапки.
- Тапки, - сунул в них ноги Иван, - мои тапки…, - повторил он, разглядывая свои ноги, чуть приподняв штанины.
Мысли возникшие в этот момент у Ивана, мгновенно улетучились, так и не успев сформироваться. Дверь распахнулась, и Сашка начал вкатывать в прихожую один за другим чемоданы. Затем он занёс сумки, поставил их на пол, а сверху на них водрузил свой рюкзак. В прихожей стало тесно.
- А мать где? – спросила Лариса Васильевна.
- Сейчас поднимется. С тётей Нюрой разговаривает, - ответил Сашка, снимая башмаки. Куртку он уже успел повесить на вешалку. – Баб, я ужинать не буду…, выпью только чай.
- Дык тебя никто не заставляет. Идите, мойте руки. Я сейчас что-нибудь приготовлю на скору руку, - махнула рукой Лариса Васильевна и скрылась на кухне.
Сашка открыл дверь в ванную комнату. Иван смотрел по сторонам и молчал.
- Непривычно, да? – спросил Сашка.
- Непривычно, - согласился Иван Непомнящий.
- Ну…, у нас так пока, - Сашка открыл кран с водой и взял из мыльницы мыло. – Ну, чего ты, давай…, - передал он Ивану Непомнящему скользкое мыло.
Иван подставил руки с мылом под кран…, и, услышав, как хлопнула входная дверь, повернул на звук голову и прислушался.
- Мамка пришла.
- А Александр? Где он?
- Водитель? Так он в гостинице переночует. Там и стоянка есть, - успокаивал Сашка начавшего было волноваться Ивана Непомнящего. А на самом деле минивэн уже мчался в Москву.
Тамара, быстро сняв пальто и переобувшись, сразу ринулась на кухню.
- Мам…
- Тамара, потом расскажешь…, давай, жарь картошку, я уже почистила, – вытирала руки о фартук Лариса Васильевна. – А я пока салат сделаю, да колбаски порежем…
- Угу, чай с вареньем выпьем, и спать…, устали все, - Тамара резала картофель. На плите уже грелась сковорода с маслом.
**** ****
Виктор Алексеевич докладывал шефу о текущих делах холдинга. Конечно, не на пальцах. Сухоруков явился в кабинет шефа со своим ноутбуком.
- Эти ежемесячные отчёты я готовил для вас, Аркадий Борисович. Илона Георгиевна не требовала аналитики, поэтому она их и не видела, - говорил Виктор Алексеевич, показывая Хайману множество графиков, диаграмм, и схем. - Она предпочитала сама анализировать цифры финансовых отчетов. И выводы делала сама. Какие? Мне неизвестно.
- Она часто вмешивалась в работу? - спросил Аркадий Борисович, пролистывая файлы отчёта.
- Ну…, насколько ей позволяла доверенность…, - увильнул от прямого ответа Сухоруков.
- Доверенность, - пробормотал Аркадий Борисович и, сдвинув брови, посмотрел на исполнительного директора. – Так, расскажи мне про неё подробнее…, - потребовал он.
- Ну…, доверенность Илона Георгиевна принесла не сразу, а спустя несколько дней, после вашего исчезновения. И не мне, а Крапивину сначала показала. А вот в холдинг она приехала сразу… И с первого дня потребовала от меня и других директоров отчёты о текущей работе и о работе холдинга за прошедшие два года.
- То есть она рылась во всём?
- Нет. Я запретил напрямую передавать ей любые сведения. Всё шло через меня.
- Почему?
- Ну…, я узнал, что она консультируется у юристов, и не раз обращалась к Крапивину.
И с доверенностью так получилось. Я сразу сказал, что это липа, но Крапивин сказал, что её стоит всё-таки учитывать.
- Ладно. Я с ней разберусь, - махнул он рукой, - Мы отвлеклись, давай продолжим…
Хайман и Сухоруков целый день просидели в кабинете, обсуждая вопросы работы холдинга.
А Павел Сергеевич в это время вел беседу с Трофимом, задавая ему каверзные вопросы…
**** ****
После скромного ужина Лариса Васильевна убирала со стола, а Тамара заканчивала менять бельё на своей кровати. В спальню зашёл Иван Непомнящий.
- Это для меня? – спросил он, скептически глядя на ситцевое постельное бельё.
- Да, для… тебя, - Тамара чуть не ляпнула «для нас», но вовремя опомнилась. – А что?
- А моя пижама?
- Ой, послушай, я понятия не имею, в каком чемодане она лежит. Может, в этой пижаме сегодня поспишь, - вытащила она из шкафа и бросила на кровать ещё не старую фланелевую пижаму.
- В ней?
- А что? Пижама тёплая, мягкая…, чистая, - Тамара смотрела ему в глаза, пытаясь уловить хоть тень каких-то воспоминаний. Но их там не было. – А завтра найдём твою…, - сказала она и отвернулась.
- Ладно, надену эту, - согласился Иван Непомнящий. – А ты где будешь спать? Это же твоя кровать? И ты уступаешь мне её как гостю, да?
- Да, уступаю. Я на диване в большой комнате посплю, - достала из шкафа Тамара одеяла и простыни и положила их на кресло. – Я тебе окно приоткрою, - подошла она к окну и открыла форточку на проветривание. – Всё, спокойной ночи, - забрала она с кресла одеяла и вышла из спальни.
Иван Непомнящий сел на кровать, посмотрел по сторонам.
«Как же я устал, - провёл он рукой по волосам, - Они тоже устали…, но ужин приготовили…, «на скорую руку», но было вкусно…, - подумал он и начал расстегивать пуговицы на рубашке. – Ладно, завтра вымоюсь, а сейчас спать, - стянул он с себя рубашку и джинсы. И бросив их на кресло, надел предложенную Тамарой пижаму. – Однако и правда, тёплая, - оценил Иван Непомнящий и подошёл к комоду. Он посмотрел на себя в зеркало, улыбнулся своему отражению, взъерошил волосы двумя руками. Его взгляд скользнул по поверхности комода и остановился на рамке с семейной фотографией. Глаза его расширились от удивления…