— Я все поняла. Но если честно, мне плевать.
С этими словами Оксана отключила звонок и убрала телефон в карман. Мать перезвонила снова, но девушка не сочла нужным отвечать. О чем им было говорить? Мосты между ними давно сожжены, и пути назад не будет.
***
Историю отношений между Надеждой и двумя ее дочерями, Эллой и Оксаной, было сложно назвать безоблачной. Причиной тому был нелегкий характер женщины, которая считала себя обязанной следить за всеми. В свое время из-за этой черты характера Надежда осталась без мужа. Тот не выдержал властную жену и ушел.
Например, когда мужчина приходил с работы, жена встречала его подозрительным взглядом и смотрела на него до тех пор, пока тот не начинал беспокоиться:
— В чем дело? Почему так смотришь?
— Да так, посмотреть нельзя? — отвечала женщина. — По какой причине задержался?
— Задержали на работе, — отвечал он. — Новый товар завезли, надо было оформить документы.
— Ты обычный экспедитор, какие документы? — заводилась Надежда.
Потом слово за слово, и начинался скандал. Девочки, которые были еще маленькими на момент развода родителей, запомнили только одно - с мамой нужно вести себя правильно, а то попадет всем. Однако Оксана с самого начала показала, что на нее нельзя давить, иначе результат будет более чем непредсказуемый…
Проблемы с младшей дочерью начались с начальной школы. Надежда обратила внимание, что Оксана, в отличие от старшей сестры, старалась сделать всё по-своему. Мать запрещала детям ходить в школу через частный сектор, говоря, что там много плохих и опасных людей. Элла, как послушная девочка, тратила время на то, чтобы дойти до остановки и проехать в переполненном автобусе два квартала. Но зато она была уверена в том, что сделала всё правильно, как того хотела мама.
Зато Оксана считала, что так делать глупо. Она выходила со двора, шла наперерез через квартал с частными домами и оказывалась у школы раньше сестры.
— Мама сказала, чтобы мы так не ходили, — испуганно говорила Элла. — Узнает, отругает нас обеих.
— Не проболтаешься – не узнает, — гордо отвечала Оксана. — Зачем каждый раз толкаться в автобусе, когда можно спокойно дойти пешком? Я всегда раньше тебя прихожу. А ты стоишь, как дура, и мокнешь, если автобус задерживается.
Элла обижалась, но младшую сестру не сдавала. Втайне завидовала Оксане за ее смелость и желание поступать так, как ей хочется. Но Элла сама бы никогда на подобное не решилась. Так было почти во всем. Выбирать платье для школьного выступления, какой стих читать на конкурсе, с кем дружить и кого избегать – всем этим заведовала Надежда. Младшая дочь с её своевольным характером была для женщины настоящей головной болью.
Начать хотя бы с того, что она всегда находила повод поспорить с матерью. Особенно начинала артачиться, когда Надежда вмешивалась в ее отношения с одноклассниками или приятелями по двору. Оксане могли запретить выходить на улицу, отбирали телефон, не давали денег на питание в школе – девочка всё равно поступала так, как считала нужным. Даже охаживая дочь ремнём, Надежда не могла заставить ее изменить мнение.
Когда Оксане было тринадцать лет, она поменялась кофтой с подругой - на время. Однако у Надежды было другое мнение:
— Я тебе одежду покупаю не для того, чтобы ты какой-то замухрышке ее отдавала за просто так. А если она её испортит? Испачкает или порвёт? Думаешь, куплю новую, маленькая дрянь? Конечно, я же миллионерша, у денежного станка стою днем и ночью.
— Мне моя кофта была мала, вот и поменялись, — невозмутимо отвечала Оксана. — Таня мне ее вернет, не переживай.
— Вернет? Так прямо и вернет? — Надежда упиралась кулаком в бок и начинала наседать на младшую дочь. — Что за глупость ты сейчас сказала, сама хоть поняла?
Оксана смотрела на мать холодным взором, от которого женщине становилось не по себе. Она сразу начинала вспоминать бывшую свекровь, злую и наглую женщину:
— Вся в бабку, одна порода! Чего глазами зыркаешь? Рот закрыла и пошла уборку делать, бездельница!
Оксана уходила. Работала она быстро и аккуратно, чего нельзя было сказать об Элле. Та была старательной, но делала всё крайне медленно. Из-за этого Надежда теряла терпение и начинала кричать на дочь, называя ее всякими гадкими словами. Элла замирала, мечтая только об одном – чтобы мама замолчала. Но Надежда не умела этого, следуя принципу «За кем последнее слово, тот и прав». Лишь убедившись, что Элла полностью задавлена, она успокаивалась и говорила:
— Ну почему ты меня постоянно доводишь? Когда-нибудь у меня сердце прихватит из-за тебя, нахалка.
Чтобы как-то избавиться от чувства вины перед Эллой, Надежда покупала ей дорогие подарки: одежду и обувь, косметику. И обязательно считала нужным ткнуть Оксану носом:
— Была бы скромная, как Эллочка, я бы и тебе чего-нибудь купила. Но ты не заслужила, потому что характер дрянной…
— И не покупай, мне папа подарит, — равнодушно отвечала Оксана.
Надежда однажды застала Оксану за тем, что девочка распаковывала подарок отца – планшет для рисования. При виде гаджета женщина пришла в ярость.
— Это что за…? — выпучив глаза, она смотрела на Оксану. — Откуда? Папаша подарил? Этот мерзавец ушел от меня, предал… а ты подарки от него принимаешь? Тоже хочешь меня предать? Да ты только этим и занимаешься всю жизнь, нервы мне портишь от нечего делать! Сейчас же отдай сюда!
Оксана не успела и слова сказать, как планшет оказался в руках матери и через секунду с грохотом разлетелся на куски – Надежда швырнула его об пол что есть силы.
— Никогда не приноси от него никаких подарков, поняла? Я вас кормлю-пою, я решаю, что вам нужно или не нужно. Не нравится – уходи, куда хочешь, хоть к своему непутевому папашке, держать не стану!
Женщина ждала, что дочь начнет плакать и просить прощения. Но вместо этого Оксана посмотрела на нее в упор, молча собрала обломки и выбросила. Потом вернулась, достала учебники и безразличным голосом попросила:
— Если у тебя всё, выйди, пожалуйста. Мне нужно делать уроки.
Не зная, что ответить дочери, женщина молча вышла. Зато на кухне дала волю слезам, после чего позвонила матери и начала жаловаться:
— Эта Ксюха смерти моей хочет, представляешь? Она так посмотрела на меня, как будто… даже не знаю, с чем сравнить. Столько ненависти в глазах, просто ужас какой-то. За что она меня так не любит? Элла боится слова против сказать, а эту хлебом не корми, дай только норов свой показать.
Мать устало вздохнула:
— Я тебе столько раз говорила – не лезь к девочке. У нее другой характер, не позволит так с собой обращаться. Что ты сделала на этот раз?
Пришлось Надежде сознаваться. При этом она продолжала оправдываться:
— Она не имела права смотреть на меня, как будто я пустое место. Это она у меня живет, а не я у нее. Она обязана подчиняться и выполнять мои требования. А мой бывший… как он посмел ей что-то дарить без моего ведома?
— Твой дурной характер сыграет с тобой такую же дурную шутку, — ответила мать и повесила трубку. Надежда залилась слезами от жалости к себе:
— Никому я не нужна, даже выслушать меня некому, а еще семья называется…
***
Мать Надежды, Вера Николаевна, жила в другом городе. Она решила поселиться подальше от родной дочери, чтобы та не надоедала ей своими претензиями. Особенно тяжело пришлось Вере Николаевне после развода Надежды, когда нужно было помогать с жильем и уходом за маленькими внучками. Пусть они к тому времени пошли в школу, но многого делать не умели и нуждались в присмотре.
Мать и дочь общались только по необходимости, не чаще одного раза в неделю, когда дети стали постарше. Но однажды наступил день, когда Надежда не дозвонилась до Веры Николаевны. Точнее, вместо матери ответила ее соседка:
— Надька, это ты? Вера Николаевна… ее больше нет с нами. Я сама хотела тебе позвонить, но замоталась. Тебе придется приехать сюда.
Надежда даже не удивилась. Со здоровьем у матери было не очень хорошо в последние годы. На похороны она не стала брать дочерей. Сухо поздоровалась с соседями и немногочисленными родственниками, которые шушукались за ее спиной:
— Если бы не Веркино наследство, Надьки бы тут близко не было…
Сразу после девяти дней, женщина вернулась домой. Она вся светилась, будто выиграла в лотерею. Войдя в квартиру, когда дочери занимались приготовлением ужина, усмехнулась:
— Засуетились, овечки? Правильно делаете, мамку теперь надо на руках носить. Я унаследовала бабушкино имущество, вот так-то. Вот что значит быть единственной дочкой, да только вас у меня двое…
Говоря последние слова, Надежда с ехидцей посмотрела на Оксану. Младшая дочь, привыкшая е ее издевкам, даже ухом не повела.
— Садись, мам, у нас все готово, — сказала Элла, подойдя к Надежде и робко обняв ее:
— Ты только не плачь, пожалуйста. Мне тоже жалко бабушку.
— Было бы с чего плакать, — ответила Надежда. Помыв руки и переодевшись, она села за стол и недовольно посмотрела на Оксану:
— Почему у тебя всегда кислая рожа? Вся в мою свекровь, хоть плюйся.
— И тебе приятного аппетита, — ровным тоном ответила Оксана. Надежда недовольно покосилась на нее и прищурилась…