В прошлый раз мы посмотрели на пеньюары, шляпки и сумочки из экспозиции выставки «Портрет-а-порте» 👇
В этой статье пошуршим тканями)) Начнём с самых объёмных платьев выставки. Вот они 👇
Сейчас осень, и именно поздней осенью в нашей стране (в XIX веке) стартовал бальный сезон, к которому готовились и дамы, и кавалеры, обеспечивая работой кожевников, портных, швей, обувщиков, ювелиров, прачек и других мастеров.
На примере платьев на фото выше видно, что мода учитывала потребность женского пола демонстрировать ювелирные украшения. Грудь дам была своего рода «витриной», демонстрирующей финансовые возможности семьи.
В XV–XVI веках с Востока в Европу пришла мода на веера. Тут мы снова вспомним о птицах, которым порядком досталось из-за модниц. В случае с веерами больше всего пострадали страусы.
Именно в XIX веке веера стали изготавливать не только из традиционных материалов (шёлк, кожа, пергамент, плотная бумага), но и из страусовых перьев. Это связано с одомашниванием экзотических птиц в южноафриканских странах во второй половине 1860-х годов. Страусов начали разводить в Кейптауне в Южной Африке, и перья можно было сорвать с хвостов живой птицы, не убивая её. Страусам повезло, модницы не могли украсить себя их чучелами. Поэтому только отбирали у тех перья.
Цвет перчаток в прошлые века тоже имел значение, причём настолько, что модники сверялись с авторитетными журналами и газетами. Если там писали, что с утра для современного образа необходимы перчатки цвета мальтийского померанца, значит, в кратчайшее время надо было обзавестись таковыми. Мне так понравилось название цвета, что я решила узнать, о каком вообще речь.
Можете проверить свою интуицию:
1. Ярко-оранжевый
2. Жёлтый
3. Нежно-голубой
4. Бежевый
5. Серый
После фото будет ответ.
Итак, «мальтийский померанц» — так в XVIII–XIX веках называли ярко-оранжевый цвет. Название связано с тем, что оттенок напоминал окрас плодов цитрусового дерева — померанца, произрастающего в Средиземноморье.
Над столом с веерами и перчатками красивейшие японские панно прошлых веков 👇
Напротив объёмных бальных платьев выставка свадебных и просто белых платьев. Я бы парочку из них примерила!
На выставке были только зарубежные платья, но, как мы помним, наши модницы следили за модными тенденциями за пределами страны (наибольшее влияние имела европейская мода). Поэтому добавлю немного информации об общих тенденциях в свадебной моде для невест России XIX века:
- Слияние европейской моды и отечественных традиций. У дворянских и богатых горожанок свадебные платья чаще повторяли модные европейские каноны, но добавляли и местные мотивы в отделке, ткани и аксессуарах.
- Цвет и ткани. В начале века чаще встречались светлые тона и лёгкие ткани (муслин, батист, атлас). Белый цвет стал более распространённым во второй половине века, особенно среди высших слоёв, под влиянием западноевропейской моды. Красные и кремовые оттенки встречались реже и чаще у региональных или традиционных нарядов.
- Силуэт и конструкция. По мере смены десятилетий менялись силуэты: от Empire/греческого типа талия под грудью к более облегающим корсетам и пышной юбке, затем — к выразительным юбочным наборам и Bustle (шлейф/бугель) к концу века.
- Декор. Шёлковые и кружевные вставки, гипюры, вышивки бисером и жемчугом, аппликации. В конце века трактовки стали богаче за счёт кружева французского/итальянского происхождения и сложной отделки.
Созвучны теме белых платьев эти три портрета императрицы Александры Фёдоровны – супруги Николая I – из экспозиции 👇
Александра Фёдоровна – супруга Николая I – занималась благотворительностью. Была попечительницей многих учебных заведений, ежегодно тратила две трети своих личных денег на пенсии и пособия немощным, одиноким, пострадавшим от стихийных бедствий. Была покровительницей Императорского женского патриотического общества и Елизаветинского института. Её именем назван Александринский театр в Санкт-Петербурге.
После кончины Николая I в 1855 году Александра Фёдоровна носила титул вдовствующей императрицы. Это так мы плавно перемещаемся к траурной экспозиции.
Траур был частью светского и церковного этикета. Скорбь выражалась в одежде, которую надевали на определённый срок в зависимости от близости к покойному и статуса в обществе.
Сословия влияли на форму и роскошь наряда: дворянство и богатые городские обыватели носили более «тонко выстроенный» траур, купечество — скромнее, крестьянство — практичнее и менее нарядно, но тоже соблюдало общие нормы.
Чёрный цвет был обязательным символом траура. К концу века в редких случаях позволяли использовать тёмно-серые, тёмно-фиолетовые или другие приглушённые оттенки, но чёрное оставалось доминирующим.
Элементы одежды и аксессуаров подчинялись требованиям скромности: закрытые линии, длинные рукава, высокий воротник, длинная юбка.
Узнала из описания траурной экспозиции (выше) про тот уникальный случай в истории, когда траурная мода пришла... на бал.
«Чёрный бал» состоялся 26 января (7 февраля) 1889 года в Аничковом дворце Санкт-Петербурга по инициативе императрицы Марии Фёдоровны.
Название бал получил из-за требования ко всем гостям явиться в траурных чёрных нарядах, дополненных бриллиантовыми украшениями.
Поводом для таких требований послужили события января 1889 года, когда в Европе был объявлен траур по австрийскому кронпринцу Рудольфу, погибшему при невыясненных обстоятельствах в Майерлинге.
Мария Фёдоровна отказалась переносить заранее запланированный бал, несмотря на ожидания отмены светских мероприятий. Этот шаг рассматривался современниками как демонстративная месть за аналогичный поступок Австрии в 1865 году, когда после смерти российского цесаревича Николая Александровича (первого жениха императрицы) венский двор проигнорировал международный этикет, не объявив траур и продолжив празднества в честь реконструкции Вены.
Бал открылся в Концертном зале дворца, где гости танцевали вальсы и мазурки при свете люстр. Музыкальная программа состояла исключительно из венских композиций Иоганна Штрауса, включая гавот «Стефания», посвящённый супруге Рудольфа, что усиливало провокационность события.
Императрица участвовала в танцах в чёрном тюлевом платье, усыпанном бриллиантами, и получила от дипломата Владимира Ламсдорфа прозвище «Царица ночи».
Бал расценивался современниками как утончённое унижение Австрии. Европейские СМИ обсуждали его как демонстрацию российского пренебрежения к Габсбургам.
Событие закрепилось в истории как «Чёрный бал» или «Бал с бриллиантами». Его детали реконструировались на выставках, например, «При Дворе российских императоров» в Эрмитаже в 2014 году. (Информация из «Википедии»)
Некоторые особенности портрета на фото выше:
- Мария Фёдоровна изображена в траурном наряде: голова покрыта чёрной накидкой из лёгкой ткани, платье почти лишено отделки — только полупрозрачные оборки прикрывают декольте и руки.
- Украшений в ушах и на шее императрицы нет: в XVIII–XIX веках их не принято было носить с траурными платьями.
- На корсаже художник написал статусные знаки отличия: к плечу императрицы приколот Мальтийский крест, который во времена Павла I был одной из высших наград.
- С крестом соединена тонкой цепочкой брошь-камея с резным изображением покойного императора. Возможно, Мария Фёдоровна изготовила её сама: она увлекалась токарным делом и резьбой по кости.
Портрет стал настолько популярным, что его копировали многие другие художники. Сам автор тоже создал несколько версий этой работы.
Самая яркая экспозиция посвящена ярким образам, в которых актёры прошлого выходили на театральные подмостки.
Рядом с одеждой за стеклом аксессуары для похода в театр.
Письмо 1916 года от старой бабушки Софьи 👇
А тут я хотела примерить все платья и сбацать какую-нибудь зумба-композицию в стиле ретро!
В 1920-х в западную моду ворвался джаз.
Джаз (англ. jazz) появился в конце XIX — начале XX века на юге США, в том числе в Новом Орлеане. Первые джазовые музыканты исполняли музыку на улицах, в барах и на приходских праздниках, объединяя элементы африканской полиритмии, европейской гармонии и импровизации. Постепенно джаз стал влиять на модные тренды в одежде и аксессуарах.
Джаз повлиял на женскую моду в 1920-х годах. Это время даже стали называть «эпоха джаза», «ревущие двадцатые». Изменения коснулись одежды, аксессуаров, причёсок, макияжа. Да даже пластики движений и позирования для чёрно-белых фото! Музыка джаза задавала ритм жизни, а вместе с ней и стиль, и женщины, танцующие под саксофоны и контрабасы, хотели быть «яркими» не только в движениях, но и в образе.
Я тоже несколько лет назад не удержалась от того, чтобы примерить подобный образ. Это лишь стилизация, но как же меняется самоподача, когда с помощью маленького платья и непривычных аксессуаров твою женственность «выкручивают» на максимум.
В то время начинаются такие изменения в моде:
- Появляются свободные и энергичные платья. Платья прямого покроя, линия талии опускалась до бёдер, подолы поднимались чуть ниже колен, а позже — на несколько дюймов выше, обнажая ноги во время танцев.
- Становятся популярными бахрома и кисея на платьях, которая задорно разлеталась во время танцев.
- Используется глянцевый и богатый украшенный текстиль — это отразило темп джазовой музыки и танцев.
- Появляются джазовые и танцевальные мотивы в текстиле: неравномерные повторения и линейные геометрические узоры, изображения джазовых групп и людей, танцующих под джаз.
- Появляются длинные ожерелья — сотуары, часто из натуральных или пластиковых жемчужин, украшенные кисточками.
- Используются броши — они крепились повсюду: на платьях, шарфах, шляпках.
- Появляются диадемы и повязки на голову — блестящие повязки с камнями и перьями были символом вечерних нарядов.
Выставка «Портрет-а-порте» понравилась мне своей многогранностью, триединством «история–мода–искусство». Отличная концепция!
Для более полного представления о модных тенденциях прошлых веков мне немного не хватило украшений – серёг, подвесок, колье, браслетов. Украшений было мало. Была бы рада их увидеть хотя бы на фото рядом с платьями.
Ещё было бы интересно посмотреть образцы журналов или газет, рекомендациям которых следовали модницы и модники прошлых лет. Это же прототипы современных модных журналов!
Также в музеях периодически практикуются тактильные стенды различной тематики. На эту выставку я предложила бы стенд или «книжки» с подписанными образцами тканей, которые можно было бы потрогать посетителям. Пощупать, так сказать, моду каждого исторического периода (платья на манекенах трогать нежелательно).
И на этой выставке мы видели, говоря современным языком, конечного потребителя модной индустрии. Теперь мне интересно было бы посмотреть на выставку картин и скульптур, запечатлевших людей труда – всех тех, кто производил одежду, обувь, украшения и причёски дам и господ, всех тех, кто чинил, стирал, утюжил, завивал и переодевал... Тех, кто оставался в тени блистательного светского общества.
Жду новые проекты иркутских музеев, чтобы делиться с вами интересной информацией, красивыми кадрами и личными наблюдениями! И напоминаю, что выставка «Портрет-а-порте» работает до 26 октября в Галерее сибирского искусства.