Светлой памяти Патриарха Сербского Павла
Патриарх отмечал, что если любовь к врагам – слишком трудный образ для поведения, требующий высокого духовного уровня, то, по меньшей мере, стоило бы соблюдать другую евангельскую заповедь – «не желать другому того, чего не желаешь себе». «Будьте людьми, поступайте со всеми по-человечески», – очень часто повторял Патриарх.
Патриарх
Патриархом Сербским владыка Павел стал в самое тяжёлое для Сербии время, осенью 1990 года. В это время владыке было уже семьдесят шесть лет. То, что выбор упал на владыку Павла уже в первом туре, было удивительно как для него самого, так и для всей Сербии. Хотя он и был уже известен, и почитался за святость жизни, но всё же не относился к епископам, работавшим в окружении предыдущего Патриарха, или архиереям, популярным благодаря СМИ. Его простая и смиренная жизнь, казалось бы, не прочила ему такого высокого социального, политического и церковного положения. Скромность, кротость и малый рост не выдавали в нём человека авторитетного и представительного, чего требует патриаршее служение. Сам он не только не выдвигал свою кандидатуру, но и вовсе не стремился к такой деятельности. По своей простоте и смирению, владыка Павел был удивлён и смущён тем, что выбор упал именно на него. По его собственным словам, назначение стало для него настоящим шоком. Однако позже он скажет: «Я успокоился, когда понял, что самое высокое положение состоит в том, чтобы быть примером в служении и заботе о ближнем, а не раздавать приказы».
Служение Церкви
Как показало время – избрание владыки Павла на патриаршее служение было лучшим выбором для сербского народа. Освобождённый от страстей многолетней аскезой, обладавший незыблемым внутренним миром, исполненный любви, сострадания и смирения, Патриарх всегда владел ситуацией. А время его правления было тяжелейшим для Церкви. Тяжёлое положение Югославии в период распада и гражданских войн, международных санкций и военной агрессии США и Европы, демонизация страны западными СМИ, агрессивная сепаратистская политика косовских албанцев при поддержке США и основных европейских держав, поэтапное спланированное разрушение региона, ставшего колыбелью Сербской Церкви и её исторического и религиозного наследия – всё это легло тяжёлым бременем на плечи Патриарха.
Укоренённый в духе Предания, сдержанный в суждениях, он умел слушать и слышать каждого, при этом руководствуясь только Евангелием, а не какими-либо политическими предпочтениями. Его слова, сказанные в то время, актуальны для нас сегодня как никогда: «Любая власть так или иначе хочет замкнуть на себе все остальные институты, чтобы они служили ей рабским образом. Что бы я ни сказал, чего бы ни сделал, меня критиковали и письменно и устно, будь я на стороне власти или оппозиции. Я могу ответить лишь то, что на всех нас должно распространяться предписание апостола Павла: «Едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию (1 Кор 10,31). Это же правило распространяется и на политику. Она, как и всё остальное, тоже может быть во славу Божию, а может быть и наоборот. Для апостолов не важно было знать, кто из них сядет рядом с Иудой, для них важно было знать, не будет ли он Иудой. У нас не всегда есть возможность выбирать, рядом с кем проводить свою жизнь. Но кем будем мы сами, людьми или нелюдями, – зависит от каждого из нас».
В течении долгих межэтнических войн, которые сопровождали весь период его патриаршества, Патриарх Павел не только стоял над страстями, но и был выше любых критериев политической оценки. Он не был на стороне ни одной из сербских партий, и даже не на стороне Сербии, но на стороне жертв, кем бы они ни были. «Мы переживаем страдания всякого человека как наши собственные. Поскольку каждая человеческая слеза, каждая рана телесная или душевная – это братская слеза, братская рана и братская кровь», – писал он в своём послании 1992 года. Вот почему сам он приходил на помощь несчастным людям вне зависимости от их религиозной принадлежности, молился за всех людей и оказывал им материальную помощь.