– Мам, ну сколько можно? – с раздражением бросила Галина, – Илье уже двадцать! Он взрослый и давно должен жить самостоятельно. А ты носишься с ним, как с писаной торбой. Смотреть противно.
– Противно – не смотри, – парировала Лидия Сергеевна. – Занимайся своей жизнью, а не нашей. Вон у тебя Кирилл подрастает. Его и воспитывай.
– А я и воспитываю!
– Плохо воспитываешь, – отрезала мать. – Совсем мальчишка от рук отбился.
– Ничего не отбился! – вспыхнула Галина. – У него просто возраст переходный! Можно подумать, что Илья был подростком-паинькой.
– Паинькой не был, – Лидия Сергеевна прищурилась, – но учился хорошо, по дому помогал, не грубил никогда. А Кирилл только и умеет, что деньги клянчить. А вот «спасибо» сказать забывает.
– Ну и что? Ты же его бабушка!
– Поэтому не нужно говорить «спасибо»? Можно только пользоваться? Хотя чему я удивляюсь… Он весь в тебя!
– Что ты хочешь этим сказать?! – воскликнула Галина.
– А то, что за я слова доброго от тебя никогда не слышала. Только вечные жалобы да упреки.
– Мама!
– Что «мама»? Разве я не права? Вот и сына эгоистом растишь. Все ему чего-то должны. Все в чем-то виноваты. Он уже и к Илье стал цепляться. Мол, ты что, не видишь: мне ноутбук новый нужен? Я его выкрутасы терплю пока, но видит Бог: мое терпение скоро лопнет.
– И что тогда? – в глазах Галины снова сверкнула неприкрытая злость.
– Сниму его с довольствия. Не дам больше ни копейки. И Илье скажу, чтобы денег не давал.
– Ой, напугала! – усмехнулась Галина. – Я думала, что ты что-нибудь пострашнее придумаешь.
– Не собираюсь я ничего придумывать, – нахмурилась Лидия Сергеевна. – Он мой внук, я его люблю. Но наглости терпеть не стану. Поставлю на место так, что дорогу к нам забудет.
– А как же твой Илюша будет жить без любимого племянника?
– Мой? – Лидия Сергеевна резко развернулась и в упор посмотрела на дочь.
– Ну… наш, – замялась Галина. – Какая разница? Он же так к нему привязан.
В комнате повисла тишина. Лидия Сергеевна с трудом сдерживала слова, которые были готовы сорваться с ее губ.
Дверь тихо скрипнула, и в комнату вошел Илья. Высокий, худой, с чуть взъерошенными волосами.
Он устало посмотрел на мать и сестру:
– Опять? – спросил он, – вы когда-нибудь перестанете ругаться?
– А ты не вмешивайся, – резко бросила Галина, – я не с тобой разговариваю!
– Не со мной, с мамой. Зато каким тоном! И я имею полное право вмешаться. Кто еще ее защитит?
– Право? – губы Галины скривились в усмешке. – Да у тебя только одно право – сидеть у нее на шее и делать вид, что все в порядке.
– Я сижу у мамы на шее? – Илья шагнул ближе, его голос зазвенел от возмущения. – Я работаю, по дому помогаю, не скандалю. А вот ты приходишь и каждый раз устраиваешь цирк.
– Мать просто не видит, что ты превращаешься в иждивенца! – взорвалась Галина, – носит тебя на руках! Все тебе, все ради тебя!
– Галя! – резко одернула ее Лидия Сергеевна. – Прекрати. Ты несправедлива.
– Несправедлива? – дочь вскинула голову, в голосе зазвенела горечь. – Да я за всю жизнь не получила и половины того, что он имеет! Вся забота, вся ласка – все ему! А мне что? Крохи!
– Да при чем тут я вообще? – тихо спросил Илья, который даже не подозревал о страданиях сестры. – Ты сама во всем виновата: вечные упреки, обиды надуманные… Может, поэтому от тебя все шарахаются?
– Ах вот как! – глаза Галины блеснули. – Ты еще и виноватой меня сделал!
Илья уже хотел продолжить, сказать в ответ что-то резкое, но Лидия Сергеевна шагнула к нему и твердо произнесла:
– Не смей. Галя твоя старшая сестра. Ты должен ее уважать.
– Но она же сама никого не уважает! – горячо возразил Илья, – приходит, скандалит, оскорбляет. Мне кажется, мам, что нашу Галю давно пора поставить на место. И Кирилла тоже. Последний раз без разрешения забрал у меня приличную сумму из портмоне.
В комнате повисла тяжелая тишина. Слова Ильи прозвучали как гром среди ясного неба.
У Галины вспыхнули щеки, глаза сверкнули. На лице отразилось нечто большее, чем просто обида или злость. Это было беспомощное отчаяние, готовое на все.
Лидия Сергеевна вся сжалась внутри: еще секунда и дочь сорвется, скажет то, чего ни в коем случае говорить нельзя. Тем более сейчас, в такую минуту.
Но Галя выкрикнула совсем другое:
– Ты врешь! Кирилл не мог такого сделать! Он мой сын, и он – не вор!
– Галя… – тихо, но твердо отозвалась Лидия Сергеевна, – я доверяю Илье, у него нет привычки лгать. А вот к поведению Кирилла у меня есть вопросы. Я вполне допускаю, что такое могло случиться. Ты должна с ним поговорить. Только очень аккуратно.
– Не смейте обвинять моего сына в воровстве! – Галина задыхалась от гнева.
– А ты не смей обвинять моего сына во лжи, – мгновенно парировала мать.
– Кого? – глаза Галины вспыхнули. – Твоего сына?! Какого сына?! – она уже не могла остановиться, – никакой он тебе не сын!
Лидия Сергеевна замерла…
– Не понял, – вздрогнул Илья. В его голосе прозвучало недоумение. – Мама, что она несет?!
– Она говорит правду, – едва проговорила побледневшая мать семейства, – я – не твоя мама.
На мгновение Илья растерялся. Каждое слово Лидии Сергеевны набатом прогремело в голове.
Галина, тяжело дыша, плюхнулась на диван. Она не могла поверить тому, что услышала.
Наконец-то, услышала…
***
Илья стоял, слегка покачиваясь, словно потерял опору. Его взгляд метался от матери к сестре. Парень пытался осмыслить сказанные ими слова.
Галина сначала хотела что-то добавить, но промолчала: слова буквально застряли в горле. Она смотрела на Илью, с трудом сдерживая слезы.
Воспоминания холодной волной накрыли ее с головой.
Она была совсем юной. Только что окончила школу.
Влюбилась без памяти…
То, что забеременела, поняла не сразу. А когда разобралась что к чему, решать вопрос кардинально было уже поздно.
Кавалер, понятное дело, пожал плечами:
– Ты уверена, что именно я имею к этому отношение?
Пришлось признаваться родителям. Мать устроила скандал, кричала, плакала. Отец, тогда еще живой, угрожал, что выгонит ее на улицу, за то, что она опозорила семью.
Но вскоре шум утих. Отец с матерью смирились. Поддерживали беременную дочь как могли.
Галя родила сына. Бабушка с дедушкой во внуке души не чаяли во.
Внезапно отец умер. Жить стало тяжелее. И тогда Галя поехала на заработки в столицу: мать согласилась смотреть Илью.
Первый год все было нормально: Галя навещала сына, привозила деньги.
А потом… исчезла.
У нее начался роман. Новая любовь, переезд, рождение второго сына – о котором Лидия Сергеевна и Илья очень долго ничего не знали.
Мужчина Гали тоже не знал о существовании Ильи…
Спустя какое-то время он выставил Галю на улицу вместе с ребенком, и она вернулась домой.
Илье в тот момент было уже десять, Кириллу – пять. Лидия Сергеевна простила дочь, но жить с ней и вторым внуком отказалась. Видела: Галя не испытывает к Илье никаких чувств. Да и откуда им было взяться? Последний раз они виделись, когда Илюше было два года… Он давно звал Лидию Сергеевну мамой…
Она и предложила дочери не травмировать мальчика. Стать его сестрой, которая приехала издалека.
***
Вопрос Ильи вернул Галину к реальности.
– И кто же моя мама? – спросил он тихо, осторожно, словно боялся услышать ответ.
Галя содрогнулась. Почувствовала, что не сможет сказать правду прямо в глаза.
Ее руки дрожали, слезы текли, не переставая.
– И… Илья… – едва проговорила она, но закончить фразу так и не смогла.
Лидия Сергеевна поняла, что нужно спасать ситуацию.
Поддержать обоих, спасти семью…
Шагнув к Илье, она обняла его, и, дрожа от напряжения, произнесла:
– Сынок, ты только не волнуйся. Понимаешь… Твоя настоящая мама – это Галя...
Илья замер.
Посмотрел на Галину.
Она сидела на диване, тихо всхлипывая.
Ему почему-то стало противно…
Несколько секунд он размышлял…
– А ты, – он обратился к Лидии Сергеевне, – стало быть – моя бабушка? Или вы не родственники?
– Что ты такое говоришь, сынок? – подпрыгнула Галина, – конечно, мы родственники: мать и дочь. А Кирюша – твой младший братик…
Илья усмехнулся:
– Счастье привалило…
И посмотрел на Галину с такой ненавистью, что она отшатнулась.
– Ладно, я все понял, – сказал Илья холодным металлическим тоном, – мне нужно побыть одному.
И ушел…
Дверь за ним тихо закрылась, и квартира погрузилась в густую тишину.
***
Галя осталась сидеть на диване. Ее заплаканное лицо побледнело, сердце билось так, что казалось, выскочит из груди.
– Что же я наделала? – прошептала она в никуда, – обрела сына, а теперь не понимаю, что с этим делать… Он возненавидит меня… А Кирилл? Как я ему объясню, что Илья его брат? Он же не поймет. И не простит… Мама, почему ты меня не остановила?
Лидия Сергеевна стояла рядом. Она прекрасно понимала: сейчас дочь прощается с собственными иллюзиями и ей очень страшно. Упрекать ее в несдержанности не имеет смысла. Она так долго мечтала, чтобы их общая тайна открылась.
Чем это может обернуться, Галя не думала…
Лидия Сергеевна присела рядышком с дочерью и тихо сказала:
– Ничего, Галочка, не переживай, Илья – добрый мальчик. Он все поймет.
– Что теперь будет, мам? – всхлипнула Галя, – как мы будем жить? Никогда себе не прощу…
***
Ильи не было двое суток. Мать и дочь не находили себе места. Он не отвечал на звонки и не звонил сам.
Наконец, пришел.
И попросил объяснить, как же так получилось, что его вырастила бабушка, а не мать.
Галина хотела начать, но Илья ее остановил:
– Помолчи. Пусть мама расскажет.
Лидия рассказала, пытаясь всячески оправдать поступки Галины.
Илья выслушал, не задавая вопросов.
Потом они долго сидели в тишине. Все трое.
И, наконец, Илья сказал. Твердо и уверенно:
– Я все понял. Сейчас вы обе пытаетесь придумать, как мы будем жить дальше. Так вот. Ничего не изменится. Моя мама останется моей мамой, – он шагнул к Лидии Сергеевне, – сестра – сестрой, – он перевел взгляд на Галину, – а племянник – племянником.
Галина хотела что-то возразить, но Илья жестко ее оборвал: – А ты, если не прекратишь мучить мою маму, знай: я прекрасно проживу и без сестры…
P. S. Ставьте лайк и подписывайтесь на наш канал