— Татьяна, а ты знаешь, что твой муж каждый вечер провожает Аллочку до машины? — прошипела Светлана, придвигаясь ближе к рабочему столу и актерски понижая голос.
— И не просто провожает...
Пальцы застыли над клавиатурой. На душе стало волнительно. Татьяна медленно обернулась, встретив глаза коллеги. Они были маленькие, блестящие, полные ядовитого удовольствия.
— О чем ты? — пыталась скрыть тревогу, хотя внутри все переворачивалось.
— Да брось, все уже знают! — Светлана присела на край стола, явно наслаждаясь моментом.
— Вчера Игорь из охраны рассказывал: стоят они у ее машины минут по двадцать, шепчутся о чем-то. А позавчера и вовсе видели, как они обнимались...
Экран компьютера расплылся. Татьяна вся напряглась. Алла Петровна. Новая начальница отдела кадров. Обладает той самой энергией молодости, которая притягивает мужчин как магнит.
— И что ты предлагаешь мне с этим делать? — каждое слово давалось с трудом.
— Да ничего! — Светлана пожала плечами с показным равнодушием.
— Просто думаю, жена должна знать. Я бы хотела, чтобы мне сказали...
Когда Светлана наконец ушла, оставив за собой шлейф своих духов, Татьяна опустила голову на сложенные руки. Двадцать лет брака. Двадцать лет она строила этот дом, эту семью, эту жизнь. Кирпичик за кирпичиком. А теперь...
Воспоминания нахлынули волной. Сергей в последние месяцы и правда стал каким-то другим. Рассеянным. Задерживался на работе чаще обычного. А дома вел себя безучастно, летал где то в облаках . И эти его новые рубашки... Когда он успел их купить?
— Боже мой, — прошептала она в пустоту кабинета. — Неужели это правда?
На корпоративном собрании Татьяна украдкой наблюдала за мужем. Сергей сидел в третьем ряду, внимательно слушал доклад о годовых показателях, изредка что-то записывал в блокнот.
Только... Только почему ее взгляд то и дело скользил к столу президиума, где сидела Алла Петровна в элегантном сером костюме?
— Теперь слово предоставляется начальнику отдела кадров, — объявил директор.
Алла поднялась, поправила волосы. Красивая. Очень красивая. И умная. Когда она говорила о новых проектах, о командной работе, в ее голосе звучала такая уверенность, что Татьяна невольно позавидовала. Когда она сама в последний раз говорила с такой страстью о работе?
После собрания народ разошелся по кабинетам. Татьяна собирала бумаги, когда заметила, как Сергей подходит к Алле. Что-то говорит ей. Алла кивает, улыбается. А потом... Боже, а потом он действительно кладет руку ей на плечо. Так естественно, так... интимно.
— Видала? — знакомый голос за спиной заставил вздрогнуть.
— Светлана, прекрати...
— Да я же для тебя стараюсь! Смотри, вон они к выходу пошли. Небось опять до машины будет ее провожать. А ты что, так и будешь делать вид, что ничего не замечаешь?
Что-то внутри щелкнуло. Татьяна резко обернулась:
— А что ты предлагаешь? Устроить сцену?
— Да нет же! — Светлана явно вошла в раж.
— Просто... ну проследи за ними. Убедись сама. А то получается, что все знают, а ты одна дура...
Слово «дура» повисло в воздухе, как пощечина. Татьяна почувствовала, как щеки заливает краской стыда. И правда, получается что все знают. Перешептываются за ее спиной. Жалеют или, чего доброго, смеются.
Вечером дома все было как обычно. Сергей пришел в половине седьмого, поужинал, посмотрел новости. Вел себя отстраненно. Будто думал о чем-то своем, важном. А ее в планах у него нет...
— Как дела в отделе кадров? — не выдержала она. — Алла Петровна как, освоилась?
Сергей поднял глаза от тарелки:
— Да вроде нормально. А что?
— Да так... интересуюсь. Говорят, она очень компетентная.
— Угу, — он снова уткнулся в еду. — Компетентная.
И все. Никаких подробностей, никакого интереса к разговору. Раньше Сергей мог полчаса рассказывать о рабочих делах, спрашивал ее мнение, обсуждал проблемы. А теперь — «угу, компетентная».
Ночью Татьяна лежала и слушала его дыхание. Спокойное, размеренное. Он спал, а она ворочалась, прокручивая в голове сегодняшние сцены. «Все уже знают»...
Следующие дни потекли в каком-то кошмарном тумане. Татьяна ловила себя на том, что прислушивается к разговорам коллег, высматривает Сергея в коридорах. И каждый раз, когда видела его рядом с Аллой, что-то болезненно сжималось в груди.
А коллеги... Коллеги будто сговорились. То Анатолий из юридического отдела задержится у ее стола дольше обычного, то Виктор принесет кофе без всякого повода. Раньше она бы не обратила внимания, а теперь каждый жест казался нагруженным смыслом. Они что, ее жалеют? Утешают брошенную жену?
— Татьян, ты как-то осунулась, — сказала как-то Марина, старший экономист.
— Может, отпуск взять? Отдохнуть?
— Да нет, все нормально, — отвечала Татьяна, но сама знала, что врет.
Ничего не было нормально. Она худела, плохо спала, с трудом концентрировалась на работе.
А дома... Дома становилось все хуже. Сергей теперь вообще почти не разговаривал с ней. Приходил поздно, ссылаясь на проекты и совещания. А она не спрашивала. Боялась услышать ложь.
Новогодний корпоратив должен был стать последней каплей. Татьяна не хотела идти, но отказ выглядел бы странно. Нарядилась в свое лучшее платье. Черное, элегантное, которое Сергею нравилось очень.
В ресторане царила обычная предпраздничная суета. Коллеги пили, танцевали, поздравляли друг друга. Татьяна сидела в углу за столиком и пытаясь выглядеть веселой.
— Танцуешь?
Анатолий протянул руку.
Она хотела отказаться, но увидела в другом конце зала Сергея. Он разговаривал с Аллой, наклонившись к ней очень близко. Слишком близко.
— Танцую, — сказала Татьяна и встала.
Анатолий был внимателен и обходителен. Говорил комплименты, шутил, пытался развеселить. И Татьяна поняла, что давно не чувствовала себя желанной.
Когда Сергей в последний раз говорил ей что-то приятное?
— Знаешь, Татьяна, ты очень красивая женщина— сказал Анатолий, когда музыка стала тише.
Сердце екнуло. От неожиданности, от этих слов, от того, что кто-то наконец ее заметил...
— Анатолий, я замужем.
— Я знаю, — он не отпускал ее руку. — Но это не значит, что ты должна быть несчастной.
В этот момент к их столику подошла Светлана. Выглядела она растерянно.
— Татьяна, — голос дрожал от волнения. — Мне кажется, тебе стоит это увидеть.
Она протянула телефон. На экране фотография. Сергей и Алла на лестнице, ведущей в ресторан. Держатся за руки. Смотрят друг другу в глаза. И по тому, как они стоят, как смотрят, было понятно все.
— Игорь снял полчаса назад, — шепнула Светлана. — Они... они долго так стояли.
Мир закачался. Татьяна смотрела на фотографию и чувствовала, как внутри что-то рвется на части. Двадцать лет. Двадцать лет жизни. Двадцать лет любви, доверия, общих планов. И все рушится....
— Извини, — сказала она Анатолию и быстро пошла к выходу.
Всю дорогу домой Татьяна плакала от безысходности. Слезы текли сами по себе, а она шла по знакомым улицам и думала о том, что же делать дальше.
Скандал? Развод? А может, просто закрыть глаза и жить дальше, как ни в чем не бывало? Многие так делают. Терпят. Ради семьи, ради детей... Хотя детей у них не было. Они все откладывали на потом, на когда карьера устроится, когда квартиру купят, когда... А потом так и не наступило.
Дома она долго сидела на кухне, глядя в окно. Сергей пришел около полуночи, тихо, видимо, думал, что она спит. Но Татьяна встретила его в прихожей.
— Как корпоратив? — спросила, стараясь, чтобы голос звучал нормально.
— Да обычно, — он избегал ее взгляда. — Ты рано ушла.
— Устала.
— Да, понятно...
И снова эта стена между ними.
Эта вежливая отчужденность, которая хуже любого скандала.
Следующая неделя прошла в мучительном напряжении.
Татьяна почти не спала, мало ела, с трудом выполняла рабочие обязанности. Коллеги поглядывали на нее с сочувствием, но никто не решался заговорить прямо. Все знали, но все молчали.
А потом она решилась.
Был обычный четверг, серый январский день. Татьяна проходила мимо кабинета Аллы Петровны и вдруг остановилась. Сердце колотилось так, что она слышала его стук. Но решение было принято.
Она постучала.
— Войдите.
Алла сидела за столом, перебирала какие-то документы. Увидев Татьяну, слегка удивилась:
— Здравствуйте. Вам что-то нужно?
— Да. Мне нужно с вами поговорить. О Сергее. О моем муже.
Лицо Аллы мгновенно изменилось. Порозовело, стало растерянным.
— Я... не понимаю...
— Понимаете. Очень хорошо понимаете. — Татьяна вошла и закрыла дверь.
— Весь офис только об этом и говорит. О том, как мой муж ухаживает за вами...
— Татьяна Викторовна... — Алла встала, подошла к окну. — Это не то, что вы думаете.
— А что это? — голос сорвался на крик. — Что это, если не роман?
Алла молчала, а потом повернулась, и Татьяна увидела ее глаза полные слез.
— Это горе, — тихо сказала Алла.
— У меня полтора месяца назад умер муж. Внезапно. Инфаркт. Ему было всего тридцать пять...
Мир пошатнулся. Татьяна схватилась за спинку стула.
— Что?
— Я не справляюсь. Совсем не справляюсь. На работе держусь из последних сил, а вечером... — голос дрогнул.
— А вечером просто не могу остаться одна. И Сергей Николаевич... он единственный, кто понимает. У него ведь тоже... в молодости...
— Что у него было в молодости? — прошептала Татьяна.
— Он не рассказывал? — Алла удивленно посмотрела на нее.
— У него была первая жена. Ира. Она погибла в аварии, когда ему было двадцать шесть. Он два года потом вообще ни с кем не общался, работал как проклятый чтобы заглушить боль...
Татьяна опустилась на стул. Ира. Да, она знала про Иру. Но Сергей никогда не рассказывал подробности, а она не настаивала. Думала что прошлое есть прошлое.
— Мы не... между нами ничего нет, — продолжала Алла.
— Он просто... поддерживает. Говорит, что это пройдет. Что научишься жить дальше. Что боль станет меньше. И я... я держусь только благодаря этому.
— А фотография? — слабо спросила Татьяна. — Где вы держитесь за руки?
Алла посмотрела на нее непонимающе:
— Какая фотография?
И тут дверь распахнулась. Вошла Светлана с торжествующим видом:
— Ну как, девочки, разобрались? — она оглядела их обеих и явно разочаровалась, не увидев ожидаемого скандала.
— Что-то вы обе какие-то... не такие.
— Светлана, — медленно сказала Татьяна, — покажите Алле Петровне ту фотографию.
Светлана помялась, но достала телефон. Алла взглянула и усмехнулась.
— Это вчера было. Я... я сильно расплакалась прямо на лестнице. Вспомнила, как мы с Витей в этот ресторан ходили. И Сергей Николаевич... — она посмотрела на Татьяну.
— Он просто помог мне успокоиться. По-человечески.
Повисла тишина. Светлана стояла с телефоном в руке и явно не знала, что сказать.
— А вы, — Алла повернулась к ней, — вы зачем фотографировали? Зачем все это затеяли?
— Я... я думала... — Светлана запнулась. — То есть мне показалось...
— Вам показалось то, что вы хотели увидеть, — голос Аллы стал жестким.
— Вы хотели скандала. Разрушенной семьи. Чужого несчастья. Ради чего? Ради сплетен?
Татьяна молча смотрела на Светлану. Вся история эта, с самого начала казалась подозрительной. Слишком много «случайных» свидетелей, слишком вовремя подброшенные «улики».
— Уходите, — тихо сказала она. — И больше не подходите ко мне. Никогда.
Светлана хотела что-то ответить, но увидев их взгляды, быстро вышла.
— Простите меня, — сказала Татьяна, когда они остались одни.
— Я должна была поговорить с мужем, а не с вами.
— Все понятно, — Алла устало опустилась в кресло.
— На вашем месте я бы тоже поверила. Со стороны это действительно могло выглядеть...
— Почему он мне не рассказал? — прошептала Татьяна.
— О вас, о том, что вы переживаете. Раньше он все мне рассказывал...
— Может быть, не хотел расстраивать? Или... — Алла помолчала.
— Или вы сами стали другой. Более закрытой. Я не знаю вас, но иногда в браке люди перестают разговаривать.
Это било точно в цель. Когда они с Сергеем в последний раз говорили не о работе, не о бытовых проблемах, а просто... говорили? О чувствах, о мечтах, о страхах?
— Идите к нему, — мягко сказала Алла.
— Поговорите. Он очень вас любит, это видно. Когда он говорит о вас... у него глаза светятся.
Сергей был в своем кабинете, склонился над чертежами. Татьяна постучала и вошла, не дожидаясь ответа.
— Нам нужно поговорить.
Он поднял голову, и она увидела в его глазах усталость и грусть.
— Знаю, — сказал он тихо. — Наверное, давно пора.
— Ты знаешь о чем?
— О том, что ты думаешь, будто у меня роман с Аллой Петровной. О том, что весь офис об этом шепчется. О том, что ты страдаешь, а я... — он потер лоб рукой.
— А я не знаю, как тебе объяснить.
— Попробуй.
Сергей встал, подошел к окну:
— Помнишь, я рассказывал тебе про Иру?
— Немного.
— Я тогда думал, что никогда не смогу больше никого полюбить. Что все кончено, что остаток жизни буду просто доживать. А потом встретил тебя... — он повернулся к ней.
— И ты вернула меня к жизни. Дала понять, что сердце может исцелиться.
Татьяна молчала, не зная, что сказать.
— У Аллы недавно умер муж. Она в том же состоянии, в каком когда-то был я. И я просто... — он развел руками.
— Просто пытаюсь помочь ей понять, что это не конец. Что можно жить дальше.
— Почему ты мне не сказал?
— Потому что ты изменилась. — Он сказал это очень тихо, но слова прозвучали как приговор.
— В последние месяцы ты стала какой-то замкнутой. Мы перестали разговаривать. И я не знал, как к тебе подступиться.
— Я изменилась? — Татьяна почувствовала, как внутри поднимается обида.
— А может, это ты изменился? Стал задерживаться на работе, уходить в себя...
— Задерживаюсь, потому что не хочу приходить домой и видеть, как ты от меня отворачиваешься. — Голос его стал жестче.
— Ухожу в себя, потому что не знаю, о чем с тобой говорить. Раньше ты интересовалась моими делами, рассказывала о своих. А теперь...
Теперь что? Татьяна попыталась вспомнить последние месяцы их совместной жизни и с ужасом поняла, что он прав. Она действительно отстранилась. Замкнулась в себе. Но почему?
Слезы подступили к горлу.
— Мне сорок два, Сережа. Я немолодая, некрасивая...
— У нас никогда не было детей. Я располнела. Работаю на той же должности уже пять лет и ничего не достигла. Я....
Он обнял ее. Крепко, как давно не обнимал.
— Дурочка моя, — шептал в ее волосы.
— Глупая, любимая дурочка. Да я без тебя просто не смог бы жить. Ты же моя опора, моя тихая гавань...
— Тихая гавань, — горько повторила она. — Вот именно. Тихая и скучная.
— Надежная, — поправил он. — Родная. Настоящая.
Они стояли, обнявшись, в его маленьком кабинете, а за окном шел снег. И впервые за много месяцев Татьяна почувствовала спокойствие. Они вместе. Наконец-то вместе.
***
Действительно, жизнь умеет преподносить уроки самыми неожиданными способами. Иногда нужно почти потерять что-то, чтобы понять, насколько это дорого.
Татьяна знала: их история только начинается. Та самая история, которую она всегда хотела прожить. История настоящей любви, которая выдержала испытание на прочность и стала от этого только сильнее.
❤️👍Благодарю, что дочитали до конца.