— Мама, как ты можешь так говорить? — Коля бросил нервный взгляд на Нинель, которая застыла с подносом в руках.
— А что такого? — Полина Георгиевна демонстративно отодвинула тарелку. — Я всегда говорю правду. Эта рыба совершенно безвкусная. Никакой сытности! — Она вскинула голову, глаза ее блеснули. — Не ужин, а кошмар какой-то! Я таким даже своего Тузика кормить не стала бы.
Нинель почувствовала, как к щекам приливает жар. Весь день она готовилась к этому ужину — важному ужину с начальником мужа. И вот теперь, на глазах у гостей, свекровь демонстративно отвергала блюдо, которое она приготовила с такой любовью.
— По-моему, выглядит восхитительно, — Алла Дмитриевна, жена начальника Коли, с интересом посмотрела на сибаса с овощами. — Можно мне попробовать?
Нинель молча положила ей порцию, стараясь не показывать, как сильно задели ее слова свекрови. Десять лет брака, а она до сих пор чувствовала себя чужой в присутствии матери Коли.
— Боже, это божественно! — воскликнула Алла Дмитриевна, попробовав рыбу. — Какие специи вы использовали? Такой необычный аромат!
— Прованские травы и немного лимонной цедры, — тихо ответила Нинель.
— Вы обязательно должны поделиться рецептом, — Алла Дмитриевна повернулась к мужу. — Геннадий, ты обязательно должен попробовать. Именно такие блюда нам рекомендовал доктор.
Полина Георгиевна фыркнула:
— Доктор! Все эти модные диеты — чистой воды выдумка. Вот в наше время ели нормальную еду, и никаких проблем не было.
— На самом деле, — спокойно возразил Геннадий Петрович, накладывая себе рыбу, — я перешел на здоровое питание по рекомендации кардиолога. И результаты впечатляют.
Полина Георгиевна поджала губы, но промолчала. Нинель почувствовала мимолетное удовлетворение, которое, впрочем, быстро сменилось горечью. Почему Коля не заступился за нее? Почему позволил своей матери так грубо себя вести?
— Я веду кулинарный блог, — сообщила Алла Дмитриевна, с удовольствием уплетая рыбу. — Такие рецепты — именно то, что ищут мои подписчики. Нинель, вы не хотели бы сделать совместную публикацию?
— С удовольствием, — улыбнулась Нинель, стараясь не смотреть на свекровь.
— Прекрасная идея! — поддержал Геннадий Петрович. — Кстати, Николай, а как продвигается ваш проект?
Разговор перешел на рабочие темы, и Нинель наконец смогла перевести дух. Но внутри все кипело. Три недели. Всего три недели прошло с тех пор, как Полина Георгиевна переехала к ним «на время ремонта», а Нинель уже чувствовала себя служанкой в собственном доме.
Это был не первый конфликт. С самого первого дня свекровь принялась устанавливать свои порядки: переставила мебель в гостевой комнате, перебрала кухонные шкафчики, раскритиковала систему хранения белья. А Коля... Коля просто молчал. Или хуже того — соглашался с матерью.
«Ты просто не привыкла к её прямоте», «Мама хочет как лучше», «Не принимай близко к сердцу» — все эти фразы Нинель слышала от мужа каждый раз, когда пыталась пожаловаться на поведение свекрови.
А теперь еще и это публичное унижение.
— Ну что ж, — Геннадий Петрович отложил приборы, — это был великолепный ужин. Николай, мы с вами обсудили все детали проекта. Думаю, вы готовы возглавить новый отдел.
Коля просиял:
— Спасибо за доверие, Геннадий Петрович!
— Не за что, вы заслужили, — начальник встал из-за стола. — Алла, нам пора. Завтра рано вставать.
Алла Дмитриевна обменялась с Нинель контактами и пообещала связаться насчет совместной публикации в блоге. Когда за гостями закрылась дверь, в квартире повисла тяжелая тишина.
— Что ж, вечер прошел хорошо, — натянуто улыбнулся Коля. — Похоже, я получу повышение!
— Хорошо? — Нинель не верила своим ушам. — Ты считаешь, что вечер прошел хорошо? После того, как твоя мать оскорбила меня перед твоим начальником?
— Ну, в итоге же всё обошлось, — Коля явно хотел избежать конфликта. — Алле Дмитриевне очень понравилась твоя рыба.
— Да, несмотря на то, что твоя мать назвала её «кошмаром»! — Нинель больше не могла сдерживаться. — И ты просто сидел и молчал, когда она это говорила!
Полина Георгиевна вошла в комнату с высоко поднятой головой:
— Я всего лишь высказала своё мнение. Если ты не готова слышать критику, может, тебе и не стоит готовить.
— Критику? — Нинель повернулась к свекрови. — Вы называете это критикой? «Я таким даже своего Тузика кормить не стала бы» — это не критика, это оскорбление! И вы прекрасно это знаете.
— Ну вот, началось, — вздохнула Полина Георгиевна. — Коленька, видишь, какая у тебя жена? Никакого уважения к старшим.
— Уважение нужно заслужить, — парировала Нинель. — А вы с первого дня, как переехали, только и делаете, что критикуете меня и мой дом!
— Ваш дом? — Полина Георгиевна усмехнулась. — Насколько я помню, половину денег на эту квартиру дала я. Так что это и мой дом тоже.
Это было правдой. Десять лет назад, когда они с Колей только поженились, его мать действительно помогла с первым взносом за ипотеку. Но это не давало ей права распоряжаться их жизнью!
— Мама, Нинель, пожалуйста, — Коля выглядел совершенно потерянным. — Давайте не будем ссориться. Мы же... все вместе сейчас.
— Вот именно! — подхватила Полина Георгиевна. — Я приехала всего на три месяца, пока у меня ремонт. Неужели нельзя просто мирно пожить это время?
— Мирно? — Нинель горько усмехнулась. — За три недели вы перебрали все мои кухонные шкафы, раскритиковали мой гардероб, указали, что я «неправильно» стираю рубашки Коли, и теперь ещё и оскорбили меня перед гостями. Вы называете это «мирно»?
— Я просто хотела помочь, — Полина Георгиевна мастерски изобразила обиду. — Показать, как должна выглядеть настоящая семья. Ты же сам видишь, Коленька, она совсем не заботится о доме, о тебе...
— Не нужно говорить с ним обо мне так, будто меня здесь нет! — Нинель повысила голос.
— Нинель, успокойся, — Коля попытался взять её за руку, но она отстранилась.
— Нет, Коля. Я молчала слишком долго. Твоя мать пытается управлять нашей жизнью, а ты ей это позволяешь!
— Я управляю? — возмутилась Полина Георгиевна. — Да я всего лишь пытаюсь научить тебя быть хорошей женой! Видно же, что тебя этому не учили.
Нинель почувствовала, как внутри что-то оборвалось. Десять лет она пыталась стать «хорошей женой» по меркам Полины Георгиевны. Готовила, убирала, следила за домом — и всё это совмещая с работой тренером в спорткомплексе. И всё равно оказывалась недостаточно хорошей.
— Коля, — тихо сказала она, — я больше так не могу. Что-то должно измениться.
— Что ты имеешь в виду? — встревоженно спросил он.
— Я предлагаю, чтобы после ремонта твоя мама вернулась в свою квартиру. А мы с тобой... нам нужно время. Пожить отдельно, подумать.
Полина Георгиевна ахнула:
— Ты бросаешь моего сына?
— Я не бросаю его, — твердо ответила Нинель. — Я пытаюсь спасти наш брак. Но для этого Коля должен решить, кто для него важнее: жена или мать.
— Это ультиматум? — в голосе Коли слышалось недоверие.
— Нет, Коля. Это реальность, — Нинель направилась к двери в спальню. — Подумай об этом. А сейчас мне нужно подготовиться к завтрашней презентации. От нее зависит моя карьера.
— Всегда карьера! — бросила ей вслед Полина Георгиевна. — Вот видишь, Коленька, для нее работа важнее семьи!
Нинель закрыла за собой дверь, отсекая дальнейшие комментарии свекрови. Впервые за долгое время она чувствовала себя не разбитой, а... освобожденной. Словно наконец-то сбросила тяжелый груз, который тащила на себе все эти годы.
***
Утро понедельника Нинель встретила с удивительной ясностью мыслей. Коля так и не пришел в спальню ночью — видимо, спал на диване в гостиной. Она не стала его искать. Им обоим нужно было пространство, чтобы осмыслить происходящее.
Пока она собиралась на работу, в квартире стояла напряженная тишина. Полина Георгиевна демонстративно не выходила из комнаты, а Коля уже ушел — оставил записку, что у него раннее совещание.
В спорткомплексе Нинель ждал не менее важный день. Сегодня решалась судьба её карьеры — презентация новой программы тренировок перед руководством. Если проект одобрят, она не только сохранит работу во время сокращений, но и получит повышение.
— Нинель Сергеевна, вы готовы? — Вадим Степанович, директор комплекса, встретил её в коридоре.
— Более чем, — кивнула она, крепче сжимая папку с документами.
— Отлично. В зале уже собрались все заинтересованные стороны. И... — он замялся, — там Марина Викторовна тоже.
Нинель напряглась. Марина — молодая, амбициозная сотрудница, появившаяся в комплексе месяц назад. С первого дня она открыто заявила о намерении «модернизировать устаревшие подходы к тренировкам». Иными словами — занять место Нинель.
В конференц-зале собралось человек пятнадцать: тренеры, административный персонал, представители городского спорткомитета. Марина сидела в первом ряду с самоуверенной улыбкой. Рядом с ней — распечатки собственной программы тренировок.
«Так вот почему директор был так напряжен», — подумала Нинель. Это был не просто отчет, а самый настоящий конкурс.
— Коллеги, — начал Вадим Степанович, — как вы знаете, наш комплекс переживает не лучшие времена. Городской бюджет сократили, и нам придется оптимизировать штат. Сегодня мы рассмотрим две программы развития нашего направления групповых тренировок. Автор лучшей не только сохранит свое место, но и возглавит новый отдел. Первой выступит Нинель Сергеевна.
Нинель глубоко вдохнула и вышла к трибуне. Несмотря на все домашние неурядицы, она была профессионалом. Последние две недели она работала над программой почти круглосуточно, консультировалась с коллегами из других городов, изучала последние тренды.
Её выступление длилось сорок минут. Она рассказала о комплексном подходе, сочетающем классические и инновационные методики, о специализированных группах для людей с особыми потребностями, о внедрении элементов реабилитационной физкультуры.
— Вопросы? — спросила она, закончив презентацию.
Марина тут же подняла руку:
— Нинель Сергеевна, ваша программа кажется... несколько консервативной. Не боитесь, что молодежь предпочтет более современные направления?
— Хороший вопрос, — спокойно ответила Нинель. — Именно поэтому в программе предусмотрен раздел молодежных тренировок с элементами популярных направлений. Но, что важно, с сохранением базовых принципов безопасности. Популярность — это хорошо, но не за счет здоровья клиентов.
После нее выступала Марина. Её программа была яркой, с множеством модных терминов и красивых графиков. Но Нинель, как опытный тренер, сразу заметила слабые места: отсутствие дифференцированного подхода, игнорирование возрастных особенностей, слишком интенсивные нагрузки.
Когда наступило время вопросов, Нинель задала только один:
— Марина Викторовна, как в вашей программе учитываются индивидуальные особенности людей с проблемами опорно-двигательного аппарата?
Марина замялась:
— Ну... для них можно разработать отдельную программу...
— То есть, у вас её нет? — уточнил один из представителей спорткомитета.
— Сейчас нет, но...
— Благодарю за ответ, — кивнул представитель и что-то записал в блокноте.
После окончания презентаций руководство удалилось для совещания. Нинель вышла в коридор, чтобы перевести дух. Неожиданно к ней подошла секретарь директора:
— Нинель Сергеевна, можно вас на минутку? Тут возникла странная ситуация с вашими документами.
В кабинете директора секретарь показала ей странное несоответствие:
— Смотрите, в базе данных ваша программа содержит ошибки в расчетах нагрузки для возрастной группы 50+. Но в бумажной версии, которую вы представили сегодня, всё верно.
Нинель нахмурилась:
— Не может быть. Я лично проверяла все расчеты перед загрузкой в базу.
— И еще одна странность, — продолжила секретарь. — Судя по логам, последние изменения в файл были внесены в субботу, когда в комплексе никого не было. Кроме... — она замялась.
— Кроме? — напряженно спросила Нинель.
— Кроме Марины Викторовны. Она сказала, что забыла сумку и вернулась за ней.
Нинель почувствовала, как по спине пробежал холодок. Так вот почему её срочно вызвали в субботу для исправления «ошибок» в программе! Кто-то намеренно внес их в базу данных.
— У нас есть резервная копия? — спросила она.
— Да, система автоматически делает бэкапы. Я уже проверила — в пятничной версии ошибок не было.
Когда Нинель вернулась в конференц-зал, совещание уже закончилось. Вадим Степанович выглядел серьезным:
— Коллеги, мы приняли решение. Но прежде чем его объявить, у меня есть вопрос к Марине Викторовне.
Марина, уже приготовившаяся к триумфу, напряженно выпрямилась.
— Марина Викторовна, вы заходили в базу данных в субботу?
— Я... — она запнулась. — Возможно, проверяла какие-то данные для своей презентации...
— И случайно изменили программу Нинель Сергеевны? — жестко спросил директор. — Наша IT-служба восстановила все логи. Вы целенаправленно внесли ошибки в чужую работу.
В зале повисла тишина. Марина побледнела:
— Это недоразумение.
— Это подлог и профессиональная этика, вернее, её отсутствие, — отрезал Вадим Степанович. — Я не потерплю такого в нашем коллективе. Марина Викторовна, вы уволены. Забирайте свои вещи и покиньте комплекс сегодня же.
Марина вскочила:
— Вы не можете! У меня контракт!
— В котором есть пункт о недопустимости профессиональной нечестности, — спокойно парировал директор. — Юридический отдел уже подготовил все документы.
Когда Марина, бросив на Нинель ненавидящий взгляд, выбежала из зала, директор продолжил:
— А теперь о нашем решении. Программа Нинель Сергеевны единогласно признана лучшей. Она назначается заместителем директора по фитнес-направлению с соответствующим повышением оклада.
Коллеги зааплодировали. Нинель почувствовала, как к глазам подступают слезы радости. Все её усилия, бессонные ночи, стресс — всё было не напрасно.
***
Домой Нинель вернулась окрыленная успехом. Но радостное настроение тут же улетучилось, когда она увидела в прихожей чемоданы Полины Георгиевны.
— Что происходит? — спросила она, проходя в гостиную.
Свекровь сидела в кресле с видом оскорбленного достоинства:
— Мне позвонили из ремонтной компании. Квартира готова, я могу возвращаться.
— Так быстро? — удивилась Нинель. — Вы же говорили, что ремонт займет три месяца.
— Видимо, они работали быстрее, — сухо ответила Полина Георгиевна. — Или, возможно, просто не хочу больше быть там, где мне не рады.
Нинель вздохнула:
— Полина Георгиевна, дело не в том, что вам не рады. Дело в том, как вы себя ведете в чужом доме.
— Чужом? — возмутилась свекровь. — Это дом моего сына!
— И мой тоже, — твердо сказала Нинель. — Мы с Колей семья. По крайней мере, должны ею быть.
— Семья! — фыркнула Полина Георгиевна. — Какая же ты семья, если даже детей родить не можешь?
Этот удар был ниже пояса. У них с Колей действительно не получалось завести детей, и это было болезненной темой для Нинель.
— Вы прекрасно знаете, что мы пытаемся, — тихо сказала она. — И это наше личное дело.
— Коля всегда мечтал о большой семье, — продолжила давить свекровь. — А ты ему что дала за десять лет? Только свою карьеру!
— Кстати о карьере, — Нинель решила сменить тему. — Сегодня мне предложили должность заместителя директора.
— Неужели? — Полина Георгиевна изобразила неискренний интерес. — И что, теперь ты будешь еще меньше времени проводить дома?
— Я всегда находила баланс между работой и домом, — Нинель начинала терять терпение. — И мне это неплохо удавалось, пока вы не решили, что можете диктовать, как нам жить.
— Я всего лишь хотела помочь!
— Нет, вы хотели контролировать. Есть разница.
В этот момент входная дверь открылась, и вошел Коля. Он выглядел уставшим и озадаченным.
— Что здесь происходит? — спросил он, глядя на чемоданы матери.
— Твоя мама возвращается домой, — ответила Нинель. — Ей позвонили из ремонтной компании.
— Так быстро? — удивился Коля точно так же, как и Нинель несколько минут назад.
— Да, сынок, ремонт закончен, — Полина Георгиевна подошла к Коле и погладила его по щеке. — Я уже вызвала такси.
— Но ты же хотела остаться на три месяца, — растерянно произнес Коля.
— Я не могу оставаться там, где меня считают обузой, — драматично вздохнула свекровь. — Твоя жена ясно дала понять, что я мешаю.
— Нинель? — Коля повернулся к жене с немым вопросом.
— Я не говорила, что она обуза, — спокойно ответила Нинель. — Я лишь попросила уважать наше пространство и наши решения.
— И ещё ты сказала, что мы должны пожить отдельно, — напомнила Полина Георгиевна. — Ты бросаешь моего сына!
— Я не бросаю Колю, — устало пояснила Нинель. — Я сказала, что нам нужно время подумать о нашем браке. О том, чего мы хотим друг от друга.
Коля выглядел потерянным:
— И чего же ты хочешь, Нинель?
— Я хочу быть твоей женой, Коля. Но только твоей женой, а не вечной невесткой, которая никогда не дотягивает до стандартов твоей матери.
— Коленька, не слушай её! — воскликнула Полина Георгиевна. — Она просто хочет рассорить нас!
— Мама, пожалуйста, — Коля поднял руку, останавливая её. — Дай нам с Нинель поговорить.
— Поговорить? С ней? — Полина Георгиевна выглядела оскорбленной. — После того, как она предложила тебе расстаться?
— Я не предлагала расстаться! — Нинель наконец не выдержала и повысила голос. — Я предложила подумать о нашем браке! О том, что в нем есть место только для двоих — меня и Коли. Не для троих!
— Ты слышишь, как она со мной разговаривает? — Полина Георгиевна повернулась к сыну. — И ты это позволяешь?
Коля стоял между двумя женщинами, буквально разрываясь между ними. Всю жизнь он старался угодить матери, выполнить её ожидания. Но последние десять лет он любил Нинель, создавал с ней семью.
— Мама, — наконец произнес он, — Нинель права. Мы с ней — семья. И нам нужно научиться жить самостоятельно.
Полина Георгиевна побледнела:
— Ты выбираешь её?
— Я не выбираю между вами, — Коля впервые в жизни говорил с матерью так твердо. — Ты всегда будешь моей мамой. Но Нинель — моя жена. И я хочу сохранить наш брак.
— После всего, что я для тебя сделала? — в глазах Полины Георгиевны стояли слезы. — Я жизнь на тебя положила!
— И я благодарен тебе за это, — искренне сказал Коля. — Но теперь у меня своя жизнь. И я хочу прожить её с Нинель.
В этот момент раздался звонок в дверь — приехало такси. Полина Георгиевна смахнула слезу:
— Хорошо. Я уйду. Но запомни, сынок: когда она тебя бросит ради своей карьеры, мои двери всегда будут для тебя открыты.
— Я провожу тебя, — Коля взял чемоданы матери.
Когда за ними закрылась дверь, Нинель опустилась на диван. Впервые за три недели она чувствовала, что может свободно дышать в собственном доме.
Через десять минут вернулся Коля. Он молча сел рядом с Нинель.
— Прости меня, — наконец сказал он. — Я должен был заступиться за тебя раньше.
— Да, должен был, — согласилась Нинель. — Но я рада, что ты наконец это сделал.
— Я люблю тебя, — Коля взял её за руку. — И не хочу, чтобы мы жили отдельно.
— Я тоже не хочу, — Нинель слабо улыбнулась. — Но нам нужно кое-что прояснить, Коля. Это не может повториться.
Он кивнул, не отпуская её руки:
— Я понимаю. Просто всю жизнь я привык уступать маме. Она вырастила меня одна, и я всегда чувствовал, что должен её защищать, делать счастливой.
— Я уважаю твою любовь к матери, — мягко сказала Нинель. — Но твоя главная ответственность теперь — наша семья. Ты и я.
— Знаешь, сегодня, когда я сказал ей, что выбираю тебя... — Коля покачал головой, словно сам не веря в произошедшее. — Это было страшно, но и освобождающе.
— Тебе тридцать пять, Коля. Пора самому решать, как жить.
— Да. — Он помолчал. — Я говорил сегодня с Геннадием Петровичем. Похоже, я всё-таки получу повышение.
— Поздравляю! — искренне обрадовалась Нинель. — У меня тоже хорошие новости. Меня назначили заместителем директора по фитнес-направлению.
— Правда? Это же замечательно! — Коля обнял её. — Видишь, у нас обоих всё получается.
Они долго сидели в обнимку, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Впервые за долгое время они снова чувствовали себя настоящей семьей.
— Нам нужно отпраздновать, — вдруг сказал Коля. — Твое повышение, мое повышение, и... начало новой главы в нашей жизни.
— Согласна, — кивнула Нинель. — Можем сходить в тот итальянский ресторанчик, который открылся недавно.
— Отличная идея! — Коля улыбнулся, но вдруг его лицо стало серьезным. — Нинель, насчет детей...
Она напряглась. Тема детей всегда была болезненной для них.
— Моя мама давит на тебя из-за этого, я знаю, — продолжил Коля. — Но я хочу, чтобы ты знала: для меня это не главное. Главное — ты, мы вместе. Если будут дети — замечательно. Если нет — тоже хорошо. Мы уже семья, просто такая, как есть.
Нинель почувствовала, как глаза наполняются слезами:
— Спасибо. Ты не представляешь, как много это для меня значит.
***
Две недели спустя Нинель сидела в своем новом кабинете, разбирая документы. После назначения работы прибавилось, но она не жаловалась — эта должность была её мечтой. На столе стояла фотография с Колей — они в том самом итальянском ресторане, улыбающиеся и счастливые.
Телефон завибрировал — пришло сообщение от Аллы Дмитриевны: «Наша совместная публикация собрала рекордное количество просмотров! Когда сделаем следующую?»
Нинель улыбнулась. После того злополучного ужина они с женой начальника Коли неожиданно подружились. Алла оказалась приятной женщиной с прекрасным чувством юмора и деловой хваткой. Её кулинарный блог набирал популярность, и совместные публикации с Нинель привлекали новую аудиторию.
В дверь постучали. На пороге стоял молодой курьер с огромным букетом цветов:
— Нинель Сергеевна? Это вам.
Удивленная, она приняла букет и открыла карточку: «Горжусь тобой. Жду вечером дома с важными новостями. Коля».
Важные новости? Нинель нахмурилась. Что это могло быть? Может, ему предложили еще более высокую должность? Или...
Её размышления прервал звонок телефона. Это была Полина Георгиевна. Нинель помедлила, но всё же ответила:
— Добрый день, Полина Георгиевна.
— Здравствуй, Нинель, — голос свекрови звучал непривычно мягко. — Я... я хотела извиниться.
Нинель от удивления чуть не выронила телефон:
— Извиниться?
— Да. Я вела себя неправильно. Коля приезжал вчера, мы долго говорили. Он... он впервые рассказал мне, как сильно я давила на вас обоих. Я не хотела причинять вред, просто... боялась потерять сына.
— Полина Георгиевна, — Нинель не знала, что сказать, — я понимаю вашу любовь к Коле. Но вы не теряете его. Просто... он вырос.
— Да, вырос, — в голосе свекрови слышалась грусть. — И я должна это принять. Нинель, я не прошу прощения, но хочу, чтобы мы начали заново. Без вмешательства в вашу жизнь, без критики. Просто... как две женщины, которые любят одного человека, каждая по-своему.
Нинель молчала, переваривая услышанное. Неужели Полина Георгиевна действительно изменилась? Или это очередная манипуляция?
— Я не жду, что ты сразу мне поверишь, — продолжила свекровь, словно читая её мысли. — Но я буду доказывать делами, не словами. И... я бы хотела пригласить вас на обед в воскресенье. К себе домой. Обещаю не критиковать ничего.
— Я поговорю с Колей, — осторожно ответила Нинель. — Думаю, мы сможем прийти.
— Спасибо, — просто сказала Полина Георгиевна и отключилась.
Нинель задумчиво смотрела на телефон. Может ли человек так измениться? Или это временное перемирие? В любом случае, она была готова дать свекрови шанс — ради Коли, ради их семьи.
Вечером Нинель вернулась домой раньше обычного, заинтригованная обещанными «важными новостями». Коля уже ждал её, накрыв стол для ужина.
— Что происходит? — улыбнулась она, целуя мужа. — Спасибо за цветы, кстати. Они прекрасны.
— Садись, — Коля выглядел взволнованным и счастливым одновременно. — У меня действительно новости. Две новости, если быть точным.
— Я слушаю, — Нинель села за стол.
— Во-первых, мне предложили возглавить международный проект. Придется немного путешествовать, но это отличная возможность для карьерного роста.
— Коля, это же замечательно! — Нинель искренне обрадовалась за мужа. — Ты заслужил это повышение.
— Спасибо, — он взял её за руку. — А теперь вторая новость. Помнишь, мы говорили о клинике репродуктивного здоровья? Я записал нас на консультацию на следующей неделе.
Нинель замерла:
— Но ты же говорил, что тебе не так важно...
— Мне важна ты, — перебил её Коля. — И я вижу, как ты мечтаешь о ребенке. Я хочу, чтобы мы попробовали все возможности. Если не получится — значит, не судьба. Но я не хочу, чтобы мы сдавались, не испробовав все шансы.
Нинель почувствовала, как к горлу подкатывает комок:
— Спасибо. Это много значит для меня.
— И еще кое-что, — Коля смотрел ей прямо в глаза. — Я говорил с мамой. Серьезно говорил, возможно, впервые в жизни. Рассказал, как её поведение влияло на нас, на тебя. Она плакала, Нинель. И, кажется, действительно поняла.
— Она звонила мне сегодня, — кивнула Нинель. — Приглашала на обед в воскресенье.
— И что ты ответила?
— Что мы подумаем, — Нинель улыбнулась. — Но, пожалуй, можно попробовать. Если она действительно готова измениться, я не против наладить отношения.
Коля обнял её:
— Я люблю тебя. И обещаю, что больше никогда не поставлю никого между нами. Ты — моя семья, моя опора, мой дом.
— И ты — мой, — прошептала Нинель, крепче прижимаясь к мужу.
Она не знала, что принесет будущее. Сможет ли Полина Георгиевна действительно измениться, будет ли у них ребенок, как сложится их карьера. Но одно Нинель знала точно: они с Колей прошли серьезное испытание и вышли из него сильнее, чем прежде. А значит, они справятся со всем, что встретится на их пути.
Полина Георгиевна никогда не станет для Нинель близким человеком — слишком много было сказано и сделано. Но, возможно, они смогут научиться уважать границы друг друга. И этого будет достаточно.
А пока... пока у Нинель была работа, которую она любила, муж, который наконец-то научился ставить их семью на первое место, и целая жизнь впереди. Жизнь, которую они с Колей построят вместе, по своим правилам. Без оглядки на чужие ожидания и стандарты.
И даже если через год или два Полина Георгиевна снова начнет свои старые игры — что ж, теперь Нинель знала: она достаточно сильна, чтобы отстоять себя и свою семью. А Коля... Коля наконец-то стал настоящим мужчиной, способным принимать собственные решения.
И это была главная победа.
***
Прошло три года. Нинель с улыбкой смотрела на бегающего по детской площадке малыша — после долгих попыток они с Колей всё-таки стали родителями. Отношения со свекровью наладились настолько, насколько это возможно. Она открыла бутылку холодной воды, спасаясь от августовской жары, когда на соседнюю скамейку присела женщина с коляской. "Извините, мы не знакомы? Вы так похожи на мою новую соседку по лестничной клетке", — обратилась она к Нинель. И тут Нинель узнала ее — это была Марина, та самая сотрудница, которая пыталась отобрать ее работу. "Нам нужно поговорить. Вадим Степанович скрыл от вас кое-что важное...", читать новый рассказ...