Июнь 1946 года, Колонный зал Дома союзов. Усталая женщина в черном платке шла за гробом своего мужа, а в нескольких шагах от нее двигалась траурная процессия во главе со Сталиным, Маленковым, Берией. Они молчали. Она - потому что за семь лагерных лет разучилась плакать. Вождь - потому что давно разучился чувствовать стыд.
Скорбная процессия двигалась мимо колонн, а главные действующие лица этой драмы даже не смотрели друг на друга. Екатерина Калинина хоронила мужа в присутствии человека, который семь лет назад отправил ее в ад. Весь цвет партийной элиты пришел проводить "всесоюзного старосту" в последний путь. Только его вдова знала цену этого почета...
"Буду сидеть, пока не отпустят": урок супружеского долга
Санкт-Петербург, октябрь 1910 года. В приемной охранного отделения на жестких стульях сидит молодая женщина с двумя детьми. Грудная Юлечка надрывается от голода, пятилетний Валя устал и хнычет. Дежурный уже третий час объясняет посетительнице, что никаких справок не дает и к начальнику не пустит.
— Пусть скажут, где мой муж и когда он вернется домой, — упрямо повторяет эстонка Екатерина Лорберг. — Без этого я не уйду.
— Да кто вы такая? — выходит из терпения чиновник.
— Жена Михаила Ивановича Калинина. У меня нет денег на дорогу домой, не на что жить, а мужа забрали. Пусть объяснят что к чему.
Дежурный понимает, что дело плохо. Женщина явно не из тех, кто легко сдается. К тому же ребенок орет на всю охранку, а это мешает работе. Он исчезает в коридорах, возвращается через час с кислой миной:
— Идите домой. Через три дня ваш муж будет дома.
Екатерина не верит, но встает. На пороге оборачивается:
— Если через три дня его не будет, вернусь и буду сидеть здесь с детьми, пока не отпустите.
Третьего дня она не дождалась. Вечером второго в дверь тихо постучали. Когда она открыла, на пороге стоял Михаил Иванович с усталой улыбкой. Первая победа молодой революционерки над царской охранкой. Тогда еще никто не знал, что через 28 лет все поменяется местами.
И урок верности, который она тогда преподала, окажется односторонним.
В те годы Екатерина Лорберг была именно такой женой, о какой мечтает любой подпольщик. Смелая, умная, готовая на все ради мужа. Пока Михаил Иванович скрывался от полиции, она управлялась с хозяйством и детьми. Когда его арестовывали, простаивала в тюремных очередях с передачами. Когда ссылали, продавала последнее и ехала за ним хоть на край света.
Их любовь началась красиво. Познакомились на маевке 1905 года, поженились летом 1906-го. Скромная свадьба с чаем и пирогами в кругу товарищей. Молодожены были похожи: серьезные, преданные делу, готовые ради революции на жертвы. Правда, тогда еще не знали, какими именно будут эти жертвы.
"И глазом не моргнул": анатомия предательства по-советски
25 октября 1938 года Екатерину Калинину вызвали на примерку в ателье. Обычное дело для жены высокопоставленного функционера. Она собралась, как всегда аккуратно оделась, поправила прическу. В ателье ее ждали совсем другие люди.
— Вы арестованы по обвинению в антисоветской деятельности и связях с троцкистами.
Так началась та самая история, которая показала истинную цену кремлевских должностей. Екатерину увезли в Лефортовскую тюрьму. Там, в камере, она наконец поняла, за что попала. Оказывается, кто-то из подруг передал ее частные разговоры куда следует. А говорила она действительно крамольные вещи: называла Сталина тираном и деспотом, ругала за уничтожение "ленинской гвардии", жалела миллионы невиновных.
В Лефортово ее допрашивали с пристрастием. Методы были отработанными: бессонные ночи, избиения, психологическое давление. Следователи требовали признаний в шпионаже. Женщина держалась. Может быть, надеялась, что муж заступится. Может быть, просто не понимала масштаба происходящего.
А Михаил Иванович в эти дни сидел в своем кремлевском кабинете и делал вид, что ничего особенного не происходит. Бывший секретарь Сталина Борис Бажанов потом напишет: "Михаил Иванович и глазом не моргнул, ведь трудные были времена".
Да, трудные. Настолько трудные, что "всесоюзный дедушка" побоялся замолвить словечко за собственную жену. Он знал, что у чекистов припасены материалы на него самого. Сталин специально показал ему эти бумаги, чтобы "всесоюзный староста" понял, на каком крючке сидит.
22 апреля 1939 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Екатерину Калинину к 15 годам исправительно-трудовых лагерей. Приговор был вынесен по той самой 58-й статье, которую после убийства Кирова подписал ее собственный муж. Ирония истории редко бывает такой жестокой.
Сталин одним ударом убил сразу двух зайцев. Испытал на прочность Калинина и поставил его в полную зависимость. С 1939 года "всесоюзный староста" превратился в декоративную фигуру под домашним арестом. Охрана дежурила не только в приемной, но и в его спальне. На заседания Политбюро его перестали приглашать. Из "рабоче-крестьянского президента" СССР он стал узником собственной должности.
Семь лет молчания: как жена Михаила Ивановича строила железную дорогу
Пока муж доживал свой век в золотой клетке Кремля, Екатерина Калинина осваивала науку выживания в одном из самых жестоких лагерей СССР. Севжелдорлаг в поселке Княж-Погост. Среди 85 тысяч заключенных жена "всесоюзного старосты" была на особом положении. Но особенность эта заключалась не в привилегиях, а в том, что ее случай знали все. От начальника лагеря до последнего заключенного.
Железная дорога Котлас-Воркута строилась руками политических. В 50-градусный мороз женщины таскали шпалы и рельсы. Ели баланду из гнилой капусты, спали на нарах в бараках, где воздух можно было резать ножом. "Президентская жена" работала наравне со всеми. Впрочем, для лагерного начальства она была не женой рабоче-крестьянского президента, а троцкистским элементом номер такой-то.
В 1942 году, когда бомбили Архангельск, заключенных Севжелдорлага эвакуировали дальше на восток. Екатерину с сокамерницами везли в запломбированном вагоне под усиленной охраной. Путешествие в товарном вагоне по зимней России стало отдельным кругом ада. Многие не выдержали дороги.
Но у Екатерины была одна особенность, которая помогла выжить. Она умела молчать. Когда Сталин через лагерное начальство предложил ей написать покаянное письмо, она отказалась. Не из гордости, а из простого понимания: раз посадили жену Калинина, значит, никого пощадить не собираются. Лучше сохранить достоинство.
Дважды за годы войны ей разрешили свидания с дочерью Юлией. В 1944 и 1945 годах девушка приезжала в лагерь и три дня жила с матерью в специальном домике за зоной. Эти встречи были горькими. Дочь рассказывала про умирающего отца, мать молчала про лагерную жизнь. О чем думала Екатерина в эти дни? Наверное, о том, что цена семейного счастья оказалась слишком высокой.
А в Москве ее муж доживал последние годы. В 1944-м, перед опасной операцией, он написал Сталину личное письмо с просьбой помиловать жену. Может быть, совесть проснулась. Может быть, просто захотелось увидеть Катю напоследок.
"Прости меня, Катерина": последние слова, которых не было
14 декабря 1945 года в лагерь пришел приказ об освобождении. Правда, перед этим Екатерине пришлось писать униженные прошения на имя Сталина и Шверника. В мае 1945-го, когда вся страна праздновала Победу, жена "всесоюзного старосты" просила диктатора о милости.
Сталин проявил свою обычную циничную "доброту". На записке наркома госбезопасности Меркулова он наложил резолюцию: "Нужно помиловать и немедля освободить, обеспечив помилованной проезд в Москву". Но указ об освобождении подписал не муж, а секретарь Президиума. Даже в этом формальном жесте Калинину было отказано.
Домой Екатерина летела на самолете. Семь лет лагерей позади, впереди была встреча с умирающим мужем. Но и тут ее ждали унижения. Жить в кремлевской квартире запретили, предложили переехать в другое место. Статус "президентской вдовы" оказался призрачным.
3 июня 1946 года Михаил Иванович Калинин скончался. Говорят, перед смертью он что-то бормотал, но слова прощения Екатерина так и не услышала. На похоронах ей пришлось идти рядом со Сталиным и его свитой. Молча. Как и все эти годы.
Через год после похорон покончил с собой их старший сын Валерьян. Инженер-электрик не выдержал маминых рассказов о лагерной жизни. Семья рушилась по частям, словно расплачиваясь за тот выбор, который когда-то сделал ее глава.
После кончины мужа Екатерину снова отправили в ссылку. Официальная реабилитация заняла еще восемь лет. В 1953 году она получила справку, где говорилось, что никаких доказательств ее антисоветской деятельности не было. Эта бумажка запоздала на пятнадцать лет.
В 1960-е годы Екатерина Ивановна иногда приходила в редакцию "Известий". Просила помочь в организации музея покойного мужа. О пережитом не говорила никогда. Может быть, поняла, что молчание иногда красноречивее слов. В декабре 1960 года она умерла, унеся свою историю в могилу.
Урок молчания
Вот такая история о том, что тоталитарная система превращает даже любовь в заложничество. Она ломает не только судьбы, но и души, заставляя людей молчать о самом важном. Женщина, которая в 1910 году смогла заставить царскую охранку освободить мужа, в 1938-м не дождалась от него даже попытки заступиться.
Может быть, Калинин действительно не мог ничего сделать. Может быть, система была сильнее любого человека. Но тогда зачем были нужны все эти красивые должности и звания? Зачем быть "всесоюзным дедушкой", если не можешь защитить собственную семью?
А что бы выбрали вы: карьеру или возможность каждое утро смотреть в глаза тем, кого любите?