Холодный пот прошиб меня, когда я увидел документы. Отец стоял рядом, с виноватой улыбкой и тяжелым взглядом.
-Понимаешь, Юрик, - начал он, запинаясь, - ты же у нас мужчина. Ты сильный, ты справишься. А Ленке... ей нужнее. Ей сложнее будет одной.
Слова звучали как оправдание, как попытка замаскировать несправедливость.
Я молчал не в силах вымолвить ни слова.
В голове проносились картины последних месяцев: ободранные обои, горы строительного мусора, бессонные ночи, проведенные за выравниванием стен и укладкой плитки. Каждая копейка, отложенная на мечту о собственной квартире, ушла на эту проклятую квартиру, в которой теперь будет жить моя сестра.
Три года родители сдавали дедову квартиру. Три года копили деньги, потом, как гром среди ясного неба, заявили, что нам с сестрой пора начинать самостоятельную жизнь. Мне предложили заняться ремонтом.
- Ты же умеешь, у тебя руки золотые...
Я и вложился. Вложил все, что у меня было и вдруг я узнаю, что квартиру отписали сестре...
Первые пару недель дома царила натянутая тишина. Родители старались не затрагивать тему квартиры, а потом началось...
-Ну что, сынок, как там с квартирой? Присматриваешь себе что-нибудь?
Я отмалчивался, стараясь не вступать в конфликт, давление нарастало с каждым днем. Родители, словно забыв, что все что у меня было ушло на ремонт квартиры в которой теперь живет сестра, все чаще напоминали о моем возрасте, о необходимости "вить свое гнездо".
Тебе уже двадцать девять! Пора бы уже и о семье подумать, а куда ты жену приведешь? Не в нашу же двушку... - говорила мать с укором, словно я нарочно затягивал с покупкой жилья.
Отец был более прямолинеен:
-Ты же мужик! Найди более денежную работу, бери больше подработок, поднапрягись...
Я смотрел на них и не понимал неужели они не понимают, что все мои сбережения ушли на ремонт квартиры, которую я теперь даже не могу назвать своей? Зачем я пять лет учился и теперь должен уходить с любимой работы?
Напряжение в доме росло с каждым днем.
Родители уже не просили, а требовали, чтобы я съехал, говорили, что им нужно личное пространство, что я мешаю им жить...
Однажды вечером, после особенно тяжелого разговора, я вышел на балкон. Внизу, в окнах квартиры, которую я с таким трудом отремонтировал, горел свет. Я представил, как там сейчас уютно и тепло. Как сестра, наверное, пьет чай и смотрит телевизор. И мне стало невыносимо больно.
Я не знал, что делать. Где взять деньги на квартиру? Как объяснить родителям, что я не могу просто взять и купить ее? Как жить дальше, зная, что меня предали самые близкие люди?
Стоял на балконе, вдыхая холодный ночной воздух, и чувствовал себя абсолютно потерянным. Впервые в жизни я не знал, что делать и чувствовал себя таким одиноким.
Холодный воздух обжигал легкие, но не мог заглушить внутренний пожар. Я смотрел на свет в окнах квартиры, где сейчас живет сестра и каждая искорка казалась насмешкой. Уют, тепло, безопасность – все то, что я вложил в эти стены, теперь принадлежит ей, а мне остались лишь пустота и горькое осознание собственной наивности.
-Ты же мужик... – эхом отдавались слова отца.
Мужик, который вложил последние силы и средства в чужое будущее и которого теперь выставляют за дверь, потому что он не смог "справиться" с тем, что сам же и создал.
Я вернулся в комнату. Родители уже спали, их дыхание было ровным и спокойным. Им, видимо, было легче. Они сделали свой выбор, распределили активы, и теперь могли спокойно жить, не обремененные моими проблемами.
А я? Я остался один на один с последствиями их решения.
Может пойти к друзьям? У кого из них есть лишняя комната или возможность приютить меня на неопределенный срок? У всех свои заботы, свои семьи. Я не хочу быть обузой.
Единственным реальным выходом казалось найти съемное жилье.
Я сел на край кровати, чувствуя, как усталость накатывает волной. Не физическая усталость, а какая-то всепоглощающая душевная. Я чувствовал себя выжатым лимоном, использованным и выброшенным.
Я достал телефон. Пролистал контакты. Кого я мог попросить о помощи? Кого, кто не осудит, а поймет?
Вспомнил старого друга, с которым мы когда-то вместе работали. Он всегда был прямолинейным, но честным. Возможно, он сможет дать совет или, по крайней мере, выслушать.
Я набрал его номер. Гудки казались бесконечными. Наконец, Максим ответил, сонным голосом.
-Смольный на проводе! – раньше это было любимое приветствие его папы.
-Привет, Макс. Это Юра
-Юрик? Ты чего так поздно?
-Можешь говорить?
- Что случилось?
Я начал рассказывать.
Сначала сбивчиво, потом, по мере того, как Макс задавал уточняющие вопросы, все более связно. Я говорил о дедовой квартире, о ремонте, о родителях и их требованиях. Я говорил все, что накопилось внутри, не пытаясь оправдаться или обвинить. Просто констатировал факты.
Макс слушал молча.
- Вот это да, – наконец произнес Макс. - Я, конечно, не юрист, но это какая-то дичь. Ты вложил свои деньги, свое время, свои силы в квартиру, которая теперь не твоя. И тебя после этого выставляют?
Я вздохнул.
-Как-то так и я не знаю, что делать. Родители требуют, чтобы я съехал, а у меня нет ни гроша на съемное жилье, не говоря уже о покупке. Моих-то денег не хватило и, по рекомендации мамы, я взял кредит, чтобы доделать квартиру...
-Погоди, погоди, – Макс перебил меня. - Ты сказал, что родители сдавали квартиру три года. Это значит, у них были какие-то доходы с нее. И они их, скорее всего, тоже куда-то вложили или потратили, а ты, по сути, сделал им ремонт за свой счет, чтобы потом сестра получила квартиру в идеальном состоянии.
Так и есть, – подтвердил я. - но что я могу сделать? Отец сказал, что я мужик и должен сам.
-Мужик, который остался без гроша из-за их же "мужицкого" подхода, – горько усмехнулся Макс. -Слушай, Юрик я не могу тебе дать денег, сам еле концы с концами свожу, но я могу дать совет и, возможно, помочь с кое-чем другим.
-Что ты имеешь в виду? – в моей душе затеплилась крошечная надежда.
-Во-первых, ты не можешь просто так смириться - это несправедливо: ты вложил свои кровные. Есть у тебя какие-то чеки, договоры, хоть какие-то доказательства твоих трат на ремонт? Фотографии до и после? Любые мелочи могут пригодиться.
Я... я не думал об этом. Я просто делал, как просили. Есть чеки на стройматериалы, на мебель, которую я покупал.
-Отлично! Это уже что-то. Во-вторых, я знаю одного человека, который занимается юридическими консультациями, специализируется на семейном праве и наследстве. Он не берет за первую консультацию много, а иногда и вовсе бесплатно помогает в сложных случаях. Я могу дать тебе его контакты. Может быть, он сможет подсказать хотя бы, как получить компенсацию за вложенные средства. Поговори с юристом - это твой шанс.
-А если юрист скажет, что ничего нельзя сделать? – мой голос дрожал.
-Тогда будем думать дальше. Но пока ты не попробуешь, ты не узнаешь. Еще меня есть знакомый, который сдает комнату. Не дворец, конечно, но чисто и безопасно. И цена не заоблачная. Я могу поговорить с ним, объяснить ситуацию, возможно, он согласится подождать с оплатой первого месяца, пока ты не разберешься с делами.
Я слушал его, и внутри меня что-то начало меняться. Страх и отчаяние постепенно уступали место решимости. Макс, мой старый друг, не просто выслушал, он предложил реальные пути решения.
-Макс, ты... ты просто мой спаситель! – выдохнул я. - Комната, юрист... да, я обязательно с ним свяжусь!
Мы еще немного поговорили. Макс дал мне номер юриста и адрес комнаты. Он сказал, что завтра утром позвонит, чтобы узнать, как я себя чувствую, и поможет с переездом, если понадобится.
Повесив трубку, я почувствовал облегчение, которого не испытывал уже давно. Холодный пот на лбу высох, а внутренний пожар начал утихать, оставляя после себя лишь тлеющие угли решимости. Я больше не был один. У меня был друг, который готов был помочь, и план действий.
Я посмотрел на телефон. На экране светилось имя Макса. Я знал, что впереди долгий и трудный путь. Мне предстояло столкнуться с родителями, с сестрой, с юридическими тонкостями. Но теперь у меня была надежда. Надежда на то, что справедливость восторжествует, и я смогу вернуть себе то, что по праву мое.