Саша ужинал перед телевизором, уткнувшись в телефон. Макар сидел рядом, доедая остывшую картошку. Я мыла посуду и думала о завтрашних уроках — нужно проверить контрольные, подготовить материал для родительского собрания.
— Лена, где мой галстук? — крикнул муж из-за стола.
— В шкафу на вешалке, — ответила я, не оборачиваясь.
— Я не вижу!
Я вытерла руки и пошла искать. Галстук висел на самом видном месте. Взяла, принесла.
— Спасибо, — буркнул Саша. — И кстати, завтра придёт Михалыч смотреть футбол. Приготовь что-нибудь.
— У меня завтра родительское собрание до восьми вечера.
— И что? Твоя работа — готовить и убирать. А я деньги зарабатываю.
Фраза ударила как пощёчина. Я замерла с тряпкой в руках.
— Что ты сказал?
— То, что есть. Я работаю, ты дома сидишь. Справедливо же.
Дома сижу. Тридцать детей в классе, проверка тетрадей до ночи, родительские собрания, педсоветы. Дома сижу.
Момент, когда что-то щёлкнуло
— Саша, я работаю учителем. Полную ставку.
— Да ладно, — махнул он рукой. — Что там учительство. До обеда уроки, потом свободна. Не сравнивай с настоящей работой.
Макар поднял голову от тарелки, почувствовав напряжение.
— Мам, а что такое настоящая работа? — спросил сын.
Саша рассмеялся:
— Вот видишь? Даже ребёнок понимает разницу. Настоящая работа — это когда ответственность, планы, дедлайны. А не сказки детям рассказывать.
Что-то внутри меня треснуло. Не сломалось — именно треснуло, как лёд на реке в марте.
— Понятно, — тихо сказала я.
— Вот и хорошо. Тогда завтра приготовишь нормальную еду, а не эти свои запеканки.
Я кивнула и пошла укладывать Макара спать.
Сказки детям рассказывать. Дома сижу.
План созрел мгновенно
Ночью я лежала и думала. Саша мирно сопел рядом, а в голове крутились его слова: «Твоя работа — готовить и убирать».
Хорошо. Если это моя работа, то что будет, если я возьму отпуск?
К утру план созрел.
Я проснулась, как обычно, в половине седьмого. Приготовила завтрак, разбудила мужа и сына. Макара одела, накормила, проводила в школу.
Саша торопился на работу:
— Не забудь про Михалыча сегодня.
— Не забуду, — ответила я.
Когда за ним закрылась дверь, я достала телефон и написала сообщение маме: «Можешь забрать Макара из школы? Чрезвычайная ситуация.»
Потом открыла шкаф и начала собирать сумку.
Исчезновение
В одиннадцать утра я оставила на кухонном столе записку:
«Саша, раз моя работа — готовить и убирать, я беру отпуск на неделю. Попробуй справиться без домохозяйки. Макар у мамы. Л.»
Выключила телефон и поехала к подруге Кате в Мытищи.
— Что случилось? — ахнула Катя, открыв дверь.
— Сейчас расскажу. Можно у тебя пожить несколько дней?
— Конечно! Но объясни, что произошло.
За чаем я пересказала вчерашний разговор. Катя только качала головой:
— Мужчины иногда такие... Думают, если дома, значит не работаешь.
— Вот пусть и поймёт, что значит «дома сижу».
Первый день без «домохозяйки»
Телефон я включила только вечером. Тридцать семь пропущенных вызовов от Саши. Двадцать сообщений.
Первое: «Лена, где ты? Звони срочно!»
Пятое: «Это не смешно! Михалыч придёт, а дома ничего нет!»
Десятое: «Ты серьёзно? Из-за одной фразы?»
Пятнадцатое: «Макар где?»
Двадцатое: «Лена, хватит дурака валять!»
Я не отвечала.
Звонила маме — узнать, как Макар.
— Нормально, — сказала мама. — Спрашивает, когда ты приедешь. Я сказала, что у мамы дела. А что происходит?
— Папа проходит курс молодого бойца по домашнему хозяйству.
День второй: первые трещины
Катя утром ушла на работу, а я села писать планы уроков. Работа есть работа — дети не должны страдать из-за семейных проблем.
В обед включила телефон. Новые сообщения от Саши:
«Не могу найти чистые носки»
«В холодильнике только кефир и колбаса»
«Где ты покупаешь хлеб?»
«Стиральная машина не работает. Что нажимать?»
Последнее сообщение пришло в час дня:
«Лена, я понял, что был не прав. Возвращайся, пожалуйста.»
Слишком рано. Ещё не дошло.
День третий: SOS
Утром мне написала соседка тётя Валя:
«Леночка, у вас дома всё в порядке? Александр вчера весь вечер носился по магазинам с диким видом. Что-то случилось?»
Я улыбнулась, представляя картину.
К вечеру от Саши пришло отчаянное сообщение:
«Лена, я не знаю, что делать. Дома бардак. На работе говорят, что выгляжу как бомж. Михалыч смеялся над пельменями из пакета. И главное — я понятия не имею, во сколько у Макара тренировка по футболу!»
Значит, дошло. Но ещё не до конца.
День четвёртый: звонок от директора
Мне позвонила Галина Петровна, директор школы:
— Елена Викторовна, у нас проблема. Ваш муж появился в школе и устроил скандал завучу. Требует расписание сына, кричит, что мы скрываем информацию. Что происходит?
— Александр Андреевич проходит ускоренный курс родительских обязанностей, — сообщила я. — Через пару дней всё наладится.
— Так... А вы где?
— В отпуске по семейным обстоятельствам.
После разговора с директором стало ясно: Саша пытается справиться, но не знает элементарных вещей о жизни собственного сына.
Во сколько у ребёнка тренировка? Какая у него группа здоровья? Как зовут классного руководителя?
День пятый: капитуляция
Вечером раздался звонок от мамы:
— Лена, твой муж приехал забирать Макара. Выглядит ужасно. Не брился, рубашка мятая. Говорит, что больше не может без вас. Что передать?
— Передай, что если он действительно понял, что семья — это не один человек на обслуживании другого, то мы поговорим.
Через час позвонил Саша. Голос усталый, растерянный:
— Лена, прости. Ты была права. Я... я даже не знал, что в доме столько дел. И как ты всё успеваешь?
— Это называется «сижу дома», — сухо ответила я.
— Не сижу. Ты работаешь. Много. И дома тоже работаешь. А я... я был скотиной.
Первые искренние слова за пять дней.
— Что конкретно понял?
— Что дом не убирается сам по себе. Что еду кто-то должен покупать и готовить. Что за ребёнком нужно следить каждую минуту. А ещё... я не знал, что у тебя столько работы со школой приносишь домой.
"Семейное счастье не покупается, но очень легко продается"
День шестой: переговоры
Я согласилась встретиться. Мы сидели в кафе возле Катиного дома. Саша выглядел действительно потрёпанно.
— Лена, я хочу, чтобы ты вернулась. Но не как... как прислуга. Как партнёр.
— Что это значит?
— Делим обязанности поровну. Я беру на себя уборку и покупки. Ты готовишь, я мою посуду. С Макаром тоже пополам — отвожу в школу, забираю с тренировок.
— А если у меня родительское собрание?
— Значит, я готовлю ужин и занимаюсь с сыном уроками.
Звучало слишком красиво, чтобы быть правдой.
— Саша, а что изменилось? Кроме того, что ты неделю пожил в бардаке?
Он помолчал, подбирая слова:
— Я понял, что совсем не знаю своего сына. Не знаю, что он любит есть, с кем дружит, о чём мечтает. Я был... отсутствующим отцом. И мужем тоже.
День седьмой: возвращение домой
Когда мы зашли в квартиру, я ахнула. На полу валялись носки, в раковине гора грязной посуды, на столе — объедки и крошки.
— Вот это твоя «настоящая работа»? — спросила я.
Саша покраснел:
— Я... не успевал. Всё время уходило на поиски вещей и попытки что-то приготовить.
— А теперь представь, что так каждый день. Плюс работа. Плюс ребёнок.
Мы убирались вместе до ночи. Саша не жаловался.
Месяц спустя: новые правила
Прошёл месяц. Саша держит слово — частично. Посуду моет исправно, продукты покупает по списку. Иногда забывает, но старается.
Макар в восторге — папа теперь знает, когда у него футбол, и даже иногда забирает с тренировки.
Но главное — изменились разговоры. Больше нет деления на «настоящую» и «ненастоящую» работу. Мы обсуждаем планы, делимся проблемами.
Уважение нельзя требовать — его можно только заслужить.
Вчера Саша сказал коллеге по телефону: «Не могу задержаться, у жены педсовет, нужно забрать сына и приготовить ужин». Без всякого недовольства в голосе.
И когда Макар спросил: «Папа, а что такое настоящая работа?», Саша ответил: «Любая работа настоящая, если делаешь её с душой. И у мамы, и у папы настоящая работа».
А у вас в семье справедливо распределены домашние обязанности? Или кто-то один «сидит дома», а другой «зарабатывает деньги»?