Вдогонку к предыдущему тексту Не Анной Ярославной единой...
Кому лень пройти по ссылке, речь про Евпраксию Всеволодовну, внучку Ярослава Мудрого
1.
Вечер. У берега Днепра покачиваются ладьи, вверх по склону ведёт скривившаяся от ветхости лестница. Кое-где деревянные ступени её почти полностью сгнили. Темнеют деревянные стены города, на высоком холме одиноким пнём торчит княжеский терем. Палаты князя Всеволода.
В одной из горниц сидят жена Всеволода и его дочь Евпраксия. Евпраксия в сердцах бросает на пол надоевшее вышивание.
- Я не хочу оставаться в Киеве как Янка. Я не хочу в монастырь!
- Монашка монашенке рознь. Янка будет игуменьей.
- А если б жениха её в монахи не упрятали, была бы императрицей!
- Константин уже окончил земной путь...
- Он был дурак. Сначала из соправителя и императора попал в монахи, а потом, когда его расстригли, поехал воевать за другого императора и погиб. И Янка твоя дура, была в Константинополе, а теперь собирается монашествовать в Киеве.
Потемневшие, чуть раскосые, глаза её сверкают.
- Янка не моя. Ты знаешь это.
- Извини. Зато я твоя. Упроси отца, пусть отпустит меня куда-нибудь. Пусть найдёт мне жениха за морем. Его сёстры, королевы у себя дома.
Мать смеётся.
- Да, франки, свеи и угры получили своих королев. Куда же отправить тебя? К ромеям? Там есть императрица.
Евпраксия резко поворачивается к оконцу и смотрит на реку едва сдерживая слёзы.
2.
Неделю спустя. В княжеской опочивальне. На широкой, покрытой шкурами кровати, лежат Всеволод и его половецкая жена Анна.
- Прося выросла, её дома не удержать. А повадки у неё ох каки, не наделала бы беды. Анна косится на мужа осторожно улыбаясь. Всеволод рывком садится, отбрасывая медвежью шкуру.
- Вижу. Но я князь, а не только отец. Каждый, а тем более она, должен слушать и делать то, что говорю и хочу я.
- У неё моя кровь, она не может сидеть дома. И будущий муж ей сейчас более мил, чем отец. А всего более мила ей воля. Здесь она в клетке.
- Она моя дочь, и будет так, как захочу я.
- Она и моя дочь, и сделает так, как желает она. Анна, улыбаясь, садится рядом, обвивает руками шею Всеволода, заглядывая ему в глаза. Тот недовольно ворчит, но улыбается в ответ.
- Я разговаривал с Одой*. А она со своим двоюродным братом Генрихом**.
*- немецкая принцесса, жена брата Всеволода, Святослава.
**- Генрих IV император Священной Римской империи.
Генриху нужна дружба с князьями имперских земель, а мне нужна дружба с Генрихом.
- Я тоже разговаривала с Одой. В Северной марке сидит маркгаф Генрих из Стада, двадцати одного года и без жены.
Всеволод думает.
- Пусть будет так. Оба ложатся.
3.
Замок Сольтвиделе, Нордмарка. Малая каменная зала. Догорают дрова в камине. Рядом, за поставцом, стоит Генрих фон Штаде. Он что-то бормочет про себя и время от времени пишет на пергаменте несколько букв. Длинная спина его согнута, кажется, что он не замечает ничего вокруг, кроме своих записей. В другом углу, на низком деревянном кресле, сидит Евпраксия и с неприязнью смотрит на мужа.
- Драй унд цванциг камеле уберлебтен... Генрих что-то вычеркивает и качает головой.
- Этот скотина есть слаб и умирать. Он приносить убытки! Катцендрэк, мистштюк! Голова его качается из стороны в сторону. Евпраксия смотрит на гаснущее пламя.
- Анри, поедем куда-нибудь. Поедем на охоту. Поедем в Вербен, там сейчас двор императора.
- Найн, Адель, найн. У меня есть много забот. На днях приезжать кауфтманшафт торговать соль. Найн.
- Мы никуда не ездим, мы уже полгода сидим на этой соли, смотрим на соль, слушаем про соль. Я молода и не хочу все дни напролёт считать пуды и пфенниги.
Генрих фон Штаде отрывает взгляд от записей, длинная спина его выпрямляется, глаза мечут молнии. Сквозь внешний облик удачливого лавочника проступают родовые черты Удоденов, саксонских графов, на равных сражающихся с бешеными данами.
- Молчать! Вердамт вайт, я лючше знайт. Он снова склоняется над пергаментом.
Евпраксия, прищурив глаза, смотрит на него с ненавистью.
4.
Тот же замок. Комната Евпраксии. Сама графиня лежит на кровати, рядом, на низкой скамеечке, сидит старая служанка.
- Аница, расскажи мне ту сказку.
- Какую госпожа?
- Про ядовитый кубок из тиса...
Шепчет про себя
- Император вдовец.
5.
Замок Мальчезине.
В зале с видом на озеро двое. Генрих, германский король и император Священной римской империи германской нации. И Герман фон Хохштаден, архиепископ Кёльна и имперский канцлер. Генрих угрюм. Архиепископ смотрит на горы и озеро. Стража на стенах замка. Оба молчат. Многословие для непонимающих друг друга. Внезапно Генрих ударяет кулаком по столу.
- Мне говорили, что она слишком много времени проводит с сыновьями всех этих барончиков. Весь двор шепчется об этом. А я был слеп.
- Милан, Кремона, Лоди, Пьяченца заключили оборонительный и наступательный союз, мой император. Войска графини*** перекрыли перевалы. Мы не можем возвратиться в Германию.
***- Матильда Тосканская, одна из самых ярых противниц императора.
- А главное, её видели с Конрадом****. И ходят слухи, Герман.
****- сын от первого брака императора.
- Ваш сын покинул вас, мне доносят, что он в Пьячеце и присоединился к вашим врагам.
- Доннерветтер... Как много я упустил. Но ничего, у меня есть Генрих*****, а эту девку нужно приказать посадить на хлеб и воду. И ещё, Герман, нужно допросить её о первом муже. Какого черта он умер в двадцать два года. Прикажите усилить её охрану.
*****-младший брат Конрада. Тоже, кстати, от папы перебежит к папе. Такая вот игра слов.
За дверью слышатся шаги и голоса.
- Что там? Император поворачивается к двери. Входит тяжело дышащий гонец в сопровождении двух стражников.
Император и архиепископ смотрят на пыльные сапоги и поцарапанную щеку гонца.
- У меня дурные вести. Ваша жена Адельгейда покинула Верону.
- Почему же её не задержали? Генрих тяжело садится в кресло.
- Её ждали. У стен города вашу жену встречал маркграф Тосканский.
- А-а, Толстый Вельф. Он непременно отвезёт её в Каноссу к Матильде. Проклятье... Герман, нужно написать письмо Филиппу******, Эд отлучает королей направо и налево. Нам стоит держаться вместе.
На лице его появляется усмешка.
******-король Франции, сын Анны Ярославны, и, соответственно, двоюродный брат Евпраксии.
6.
Констанца. Несколько месяцев спустя. В комнате трое, Евпраксия-Адельгейда, Эд де Шатильон де Лажери, папа Урбан Второй. И незаметный пожилой монах, духовник папы.
- Итак, дочь моя, до нас доходят ужасные вести. Генрих обвиняет тебя во многих грехах, кои, он пишет, наблюдал лично...
- Ваше святейшество, он оболгал меня.
Адельгейда гордо поднимает подбородок. Глаза её сверкают. Вся фигура пышет здоровьем и желанием, от которого и Урбана и монаха, несмотря на возраст и смирение бросает в жар.
- Изыди. Бормочет монах, осеняя себя дрожащей рукой. Прочь бесы! Он опускает голову и бормочет молитву.
- Ваше святейшество, я готова свидетельствовать против Генриха. Он погряз в грехе идолопоклонничества. Он заставлял меня делать гнусные вещи.
Монах опускает голову еще ниже.
- И... эти вещи...
- Да, они оттолкнут от него князей и баронов. Евпраксия хищно улыбается. Папа пристально смотрит на неё. Монах опускается на колени.
- Скажи, не упоминал ли Генрих о своей приверженности учению Никола Антиохийского?
Монах, воздев руки, громко произносит.
-...есть держащиеся учения Николаитов, которое Я ненавижу.
Евпраксия не задумываясь, кивает.
- Мы соберём собор, дочь моя. И ты...
- Я обвиню Генриха. Святой престол превыше власти королей.
- Ты умна, дочь моя, и, я вижу, полна искреннего раскаяния.
- Я хотела бы жить при дворе Конрада, ваше святейшество.
- Святой престол не видит к этому препятствий.
Ссылка на другие статьи в том же духе )))
можно в телеграмм
Буду рад комментариям ))) если было интересно ставьте лайк и не забывайте подписаться
Желающие могут посодействовать автору материально 😉
альфа банк 2200 1523 3511 6904 Алексей