Лена смотрела на семейный бюджет и хотела плакать. Опять минус. Опять красные цифры в таблице.
— Паш, — позвала она мужа. — Иди сюда.
Павел вошел в комнату, вытирая руки полотенцем.
— Что случилось?
— А то, что мы опять в минусе. На тысяч пятнадцать.
— Так... а откуда?
Лена ткнула пальцем в монитор.
— Твоя мама. Вчера просила на лекарства. Ты перевел двадцать тысяч.
Павел вздохнул.
— Лен, ну она болеет же. Давление, сердце...
— Болеет, болеет! — Лена встала из-за стола. — А мы что, не болеем? А дочь что, не учится? А ремонт сам себя сделает?
— Не кричи, пожалуйста.
— Не кричу! Говорю нормально!
Но голос действительно становился выше. Лена это понимала, но остановиться не могла. Ну как же так? Копят, экономят, каждую копейку считают. А тут раз — и двадцать тысяч нет.
— Мам просто плохо стало, — продолжал Павел. — Она звонила, плакала...
— Всегда плачет! Всегда ей плохо!
— Лена!
— Что Лена? Я что, неправду говорю?
Павел сел на диван и потер лицо руками.
— Она старая. Одинокая. Кроме нас у неё никого нет.
— Ага. Поэтому мы должны содержать её как королеву?
— Не говори так.
Лена посмотрела на мужа. Сидит, мнется. Вечно между двух огней. И мать жалко, и жену жалко. А денег от этого больше не становится.
— Хорошо, — сказала она тише. — Допустим. Но тогда объясни мне, как мы накопим на Машину учебу? Она в следующем году поступает. Репетиторы, курсы, сама учеба...
— Накопим. Как-нибудь...
— Как-нибудь! Волшебным образом, да? А ремонт? Крыша течет. Батареи меняли когда? Десять лет назад!
Павел молчал. Что он мог сказать? Лена была права. Но и мать бросить не мог.
Телефон завибрировал. Павел глянул на экран и побледнел.
— Что там? — спросила Лена.
— Мама пишет.
— И что она хочет теперь?
Павел читал сообщение, и лицо у него становилось все более растерянным.
— Говорит, что врач назначил дорогие уколы. Просит еще пятнадцать тысяч.
Лена села. Просто упала на стул. Пятнадцать тысяч. Еще пятнадцать тысяч.
— Понимаешь, — сказала она очень тихо, — если мы сейчас дадим, то вообще останемся без денег. Совсем.
— Но она больна...
— А мы что? Здоровые и богатые?
Павел снова читал сообщение от матери.
— Она пишет, что очень плохо себя чувствует. Что без этих уколов может случиться приступ.
— Может случиться приступ, — повторила Лена. — А может и не случиться. А может она просто хочет денег. Опять.
— Лена, это моя мать!
— И что? Моя семья — мы! Ты, я, Маша! А твоя мать — это отдельная семья!
Павел встал и начал ходить по комнате.
— Я не могу ей отказать. Не могу.
— Можешь. Просто не хочешь.
— Она меня родила, растила...
— И теперь мы должны всю жизнь ей это оплачивать? — Лена почувствовала, как внутри все закипает. — А кто нас растил? А кто Машу растит? Мы сами что ли?
Павел остановился у окна. Молчал долго. Лена видела, как он мучается, но жалости не было. Устала жалеть.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Переведу последний раз. Но потом все. Договорились?
— Ага. Как же. Последний раз.
— Лена, я серьезно.
— И я серьезно. Это не последний раз. Через неделю она опять что-нибудь придумает.
Но Павел уже набирал номер банка. Лена смотрела, как он переводит деньги, и чувствовала себя дурой. Полной дурой. Зачем она вообще с ним спорила? Все равно он сделает по-своему.
Через три дня Лена листала ленту в соцсетях. Скукотища полная. Кто-то жарит шашлыки, кто-то выкладывает фотки детей. А вот и Тамара Петровна. Лена остановилась.
На фото свекровь сидела в каком-то модном кафе. На руке блестел золотой браслет. Не простенький, а дорогой. Лена таких в витринах видела. Тысяч сорок минимум стоит.
— Паш! — позвала она. — Иди сюда!
— Что опять?
— Посмотри на это.
Лена показала телефон. Павел наклонился к экрану.
— Это мама, — сказал он растерянно.
— Вижу, что мама. Видишь браслет?
— Ну вижу.
— А сколько он стоит, как думаешь?
Павел пожал плечами.
— Откуда я знаю?
— Знаешь. Прекрасно знаешь. Такие браслеты дешевыми не бывают.
Лена пролистала дальше. Еще одно фото. Тамара Петровна в дорогом шарфе, с сумочкой от известного бренда.
— А это что? — ткнула Лена в экран. — Тоже для здоровья?
Павел молчал. Смотрел на фотки и молчал.
— Понимаешь теперь? — спросила Лена. — На что идут наши деньги? На лекарства? На лечение?
— Может, она их давно купила...
— Давно? Фотка вчерашняя! Смотри дату!
— Лен, ну может...
— Может что? Может она нас просто разводит? На деньги?
Лена встала и начала ходить по комнате. Внутри все кипело. Ну как же так можно? Они экономят на всем. Колбасу подешевле покупают, одежду в секонде. А эта тетенька в золоте щеголяет!
— Я поговорю с ней, — сказал Павел тихо.
— Поговоришь? И что скажешь? Что нехорошо нас обманывать?
— Скажу... не знаю что скажу.
Лена остановилась перед мужем.
— А я знаю. Она скажет, что имеет право потратить деньги на себя. Что мы жадные. Что не жалеем больную старушку.
— Не будет она так говорить.
— Будет. Еще как будет. И ты ей поверишь. Опять.
Павел сидел с телефоном в руках и смотрел на фотки матери. Лена видела, как у него лицо меняется. Как до него доходит.
— Тридцать пять тысяч, — сказала она. — За две недели. На лекарства. А результат где?
Павел набрал мамин номер. Лена слышала длинные гудки.
— Мам, это я, — сказал он. — Нам надо поговорить.
Лена не слышала, что отвечает Тамара Петровна, но по лицу мужа поняла — что-то про занятость и нехватку времени.
— Мам, это важно. Очень важно.
Опять что-то в трубке.
— Хорошо. Завтра приедем. И Лена тоже.
Он положил трубку и посмотрел на жену.
— Завтра едем к ней. Разберемся.
— Разберемся, — повторила Лена. — Наконец-то.
Но внутри у нее все равно было противно. Предчувствие какое-то гадкое. Что завтра будет совсем не весело.
На следующий день они приехали к Тамаре Петровне. Жила она в хорошей квартире в центре, оставшейся от покойного мужа. Встретила радостно, как всегда.
— Павлуша! Леночка! Заходите, заходите!
Лена оглядела прихожую. Пакеты из дорогих магазинов стояли у шкафа. Новые туфли на полке. Все блестело и пахло дорогими духами.
— Мам, нам надо серьезно поговорить, — сказал Павел, садясь за стол.
— О чем? — Тамара Петровна засуетилась. — Чай будете? Я тортик купила...
— Не надо торт. Садись.
Тамара Петровна села, но видно было — нервничает. Руками крутит, на месте не сидится.
— Мам, ты помнишь, на что просила деньги? — спросила Лена.
— На лекарства, конечно. А что?
Лена достала телефон и показала фотки из соцсетей.
— А это что такое?
Тамара Петровна глянула на экран и покраснела.
— Это... ну это...
— Это браслет за сорок тысяч, — сказала Лена. — И шарф за двадцать. И сумочка за пятнадцать.
— Откуда ты знаешь цены?
— А ты не отрицаешь, что купила?
Тамара Петровна встала и пошла к окну.
— Ну купила. И что? Разве я не имею права?
— Имеешь, — сказал Павел. — Но на свои деньги.
— А разве это не мои деньги?
Лена почувствовала, как внутри все закипает.
— Это наши деньги! Семейные! Которые мы дали тебе на лечение!
— Я и лечусь!
— Золотым браслетом лечишься? — Лена встала тоже. — Или сумочкой?
— Лен, потише, — попросил Павел.
— Не потише! Надоело! — Лена повернулась к свекрови. — Мы копим на дочь! На ремонт! Живем как нищие! А ты тут королевой прикидываешься!
— Я никого не заставляла! — крикнула Тамара Петровна. — Сами давали!
— Потому что ты врала! Говорила, что больна!
— Я и больна!
— Больные люди в кафе дорогие не ходят!
Павел сидел между ними и не знал, что делать. Лена видела, как он мучается, но остановиться не могла.
— Знаешь что? — сказала она свекрови. — Мы больше ни копейки не дадим. Ни копейки!
— Павлуша! — Тамара Петровна обернулась к сыну. — Ты слышишь, что она говорит?
— Слышу, мам.
— И что? Ты позволишь ей мне запрещать?
Павел посмотрел на мать, потом на жену.
— Мам, Лена права. Мы просто не можем больше.
— Не можете? Или не хотите?
— Не можем, — твердо сказал он. — У нас своих проблем хватает.
Тамара Петровна села и всхлипнула.
— Значит, бросите больную старушку?
— Не бросим, — сказала Лена. — Но помогать будем по-другому. Нужны лекарства — покупаем сами. По рецепту. Нужны продукты — привозим продукты.
— А деньги?
— Денег больше не будет.
Тамара Петровна заплакала. Настоящими слезами, не притворно.
— Я просто... я так долго во всем себе отказывала... После смерти Петра... Хотелось хоть немножко пожить красиво...
Павел подошел к матери и обнял.
— Мам, мы понимаем. Но обманывать нельзя было.
— Я не хотела обманывать... Просто думала... одна небольшая покупка... потом еще одна...
— Небольшая? — не выдержала Лена. — Тамара Петровна, вы за месяц потратили больше, чем мы за полгода откладываем!
— Я верну! — сказала свекровь. — Все верну!
— Чем вернешь? — спросил Павел. — У тебя же пенсия маленькая.
— Продам что-нибудь... браслет продам...
— Не надо продавать, — вздохнула Лена. — Что сделано, то сделано. Просто больше не обманывайте нас.
Тамара Петровна вытерла слезы и посмотрела на сына с невесткой.
— Хорошо, — сказала она тихо. — Я поняла. Больше не буду просить денег просто так.
— Мам, мы не против помочь, — сказал Павел. — Но честно. Без обмана.
— Понимаю. Извините меня.
Лена посмотрела на свекровь. Старая, усталая женщина. Наверное, и правда хотелось ей пожить красиво после смерти мужа. Но не за их счет же.
— Договоримся так, — сказала Лена. — Если что-то серьезное случится — сразу звоните. Поможем. Но деньги на руки больше не даем.
— А как же?
— А так. Нужны лекарства — покупаем в аптеке. Нужна одежда — идем в магазин вместе. Нужны продукты — привозим продукты.
Тамара Петровна кивнула.
— Согласна. Но вы не думайте, что я специально... Я просто увидела этот браслет в витрине... он так блестел... а я так давно себе ничего не покупала...
— Мам, все понятно, — остановил ее Павел. — Давай лучше о будущем думать.
Они еще час сидели, пили чай, говорили о разном. Обстановка постепенно разрядилась. Тамара petpovna показала Лене новый шарф, рассказала, где его купила. Лена даже похвалила — красивый действительно.
По дороге домой Павел сказал:
— Спасибо тебе.
— За что?
— За то, что открыла глаза. Я бы так и продолжал деньги переводить.
— Продолжал бы?
— Наверное, да. Мне всегда ее жалко. Одинока она.
Лена взяла мужа за руку.
— Жалеть можно. Но не в ущерб своей семье.
— Понимаю теперь.
Дома они пересчитали бюджет. Без лишних трат на свекровь оставалось вполне прилично. На Машину учебу хватит, на ремонт тоже что-то отложить можно.
— А знаешь что? — сказала Лена. — Может, и хорошо все получилось.
— Почему?
— Теперь понятно, кто есть кто. И границы установили.
Павел кивнул.
— Правда. А то я все между вами мучился.
Через неделю Тамара Петровна позвонила. Сказала, что плохо себя чувствует, нужны таблетки от давления. Павел приехал, купил лекарства в аптеке, привез продукты. Денег не давал.
Свекровь была довольна. Таблетки помогли, продукты хорошие, внимание получила. Больше ничего не просила.
Еще через месяц Лена случайно встретила Тамару Петровну в поликлинике. Та сидела в очереди к врачу, читала книжку. Выглядела спокойно, даже как-то с достоинством.
— Как дела? — спросила Лена.
— Нормально. К кардиологу иду. Павлуша записал, талон достал.
— Это хорошо.
— Знаешь, Лен, — сказала Тамара Петровна, — спасибо тебе. За то, что остановила меня тогда.
— За что спасибо?
— А то бы я совсем с катушек съехала. Деньги тратила как дура. А теперь понимаю — семья важнее золотых браслетов.
Лена улыбнулась.
— Понимаете? Значит, все правильно сделали.
— Правильно. Я теперь если что-то хочу купить — сначала думаю. А нужно ли? А по карману ли?
Дома Лена рассказала об этом разговоре Павлу. Он обрадовался.
— Значит, мама поняла наконец.
— Поняла. И мы поняли. Что границы нужны даже с родными.
— Особенно с родными, — усмехнулся Павел.
Лена посмотрела на семейный бюджет. Теперь в нем были четкие статьи: помощь родителям — строго определенная сумма, на конкретные нужды. Остальное — на свою семью.
Порядок. Наконец-то порядок.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- вас ждет много интересного!
Читайте также: