Бессмыслица, вздор и чепуха. Это когда сказал — и сам запутался. Вроде бы ерунда, но имеет довольно любопытную историю. В русский язык галиматья пожаловала из французского языка и не сильно изменилась при этом. Французское galimatias впервые фиксируется в XVII веке.
Мне рисуется такая картина.
Путь галиматьи: от парижских памфлетов к русским салонам
Парижская типография, шум, суета, шуршат листы, пахнет свежей краской, наборщик ловко щелкает литерами — кеглями. На столе свежеотпечатанная пьеса и пачка памфлетов, в которых автор язвительно высмеивает болтунов. В заголовке — новое слово, которое легко понятно и без словаря: galimatias.
Его тут же подхватили и то и дело произносят с легкой усмешкой — как определение речи, в которой мало смысла.
В живом городском пространстве галиматья окрепла и стала завсегдатайницей аристократических салонов, студенческих кварталов, рыночных площадей и даже трактирных споров. Везде, где есть желающие говорить витиевато, щеголять цитатами, найдутся и охотники посмеяться над этим.
Покорив французское общество, галиматья отправляется в большое путешествие на восток.
XVIII век — эпоха французской моды в России: переводные комедии, письма, салонная болтовня исключительно на французском. Вместе с нарядами, манерами и литературными жанрами переезжают и слова. Galimatias становится «галиматьей», но смысл прежний: пышные, путаные, в сущности пустые речи.
Со временем в дворянской среде галиматье становится тесно и она выходит в широкий обиход и закрепляется уже в литературном и разговорном русском.
Важно заметить: это просто зарисовка, иллюстрация. Она не объясняет внутреннее строение слова (из каких древних корней оно сложилось) — она говорит о прямом источнике заимствования и культурном контексте.
А вот почему французам пришло в голову именно так назвать бессмыслицу — это уже тема следующих историй: про петушиную премудрость, болтливого Матфея и прочие гипотезы.
Петушиная премудрость
Еще одна сценка. Представьте себе университетский диспут XVII века. Молодые люди в мантиях и конфедератках спорят о философии Аристотеля, цитируют классиков на латыни, стараются перекричать друг друга. Со стороны это больше похоже на птичий двор: каждый выкрикивает свои аргументы, не слушая других.
По одной из этимологических версий, галиматья складывается из: лат. gallus — «петух», греч. matthias (или matheia) — «знание, ученость, мудрость». Получается что-то вроде: «петушиное знание» или «петушиная премудрость». Много шума, красивое, звучное, раскатистое «Кукареку», но никакой мудрости за этим не стоит.
Сцены университетских споров действительно могут напомнить петушиные бои — студенты и сами проводили такие параллели. Для студенческого жаргона это была находка: сравнение громкой псевдонаучной речи с «петушиной мудростью» сразу стало популярным.
Современные лингвисты считают эту версию одной из наиболее правдоподобных.
Вы еще не устали от моей галиматьи? Отлично, тогда идем дальше. Следующая версия, пожалуй, самая «мистическая» и библейская.
«Со слов Матфея»
В старых французских источниках встречается и такая догадка: слово galimatias произошло от греческой фразы κατὰ Ματθαῖον (катá Матфеон) — «по Матфею», «со слов Матфея». Это намек на Евангелие от Матфея.
Почему именно Матфей? Традиционно его текст считался более тяжелым и сложным для восприятия по сравнению с другими Евангелиями. В нем много подробностей, длинных речей, сложных построений. Поэтому в фольклоре выражение «катá Матфеон» могло обернуться эпитетом тяжеловесной, путаной речи.
Французы «услышали» в этом сочетании знакомое имя: Matthias / Matias → и приклеили к слову gali- . Получилось — galimatias.
Смысл элемента gali- в слове galimatias чаще всего его связывают с французским словом galimafrée — «смесь всего подряд», отсюда и идея «словесной мешанины». По другой версии, gali- восходит к латинскому gallus («петух»), намек на крикливый, но пустой петушиный гвалт. Эту версию мы уже разобрали. Наконец, некоторые исследователи видят в gali- просто звукоподражание, некий галдеж, аналог нашего «бла-бла-бла».
Версия «от Матфея» самая слабая. В текстах XVI–XVII века «катá Матфеон» не употребляется в ироническом смысле. Шутить с авторитетным библейским именем небезопасно — вряд ли студенты всерьез распространяли такую дерзкую игру слов. Да и сейчас вольное упоминание святого евангелиста, одного из 12 апостолов Христа, по моим убеждениям, неприемлемо.
Лингвисты относят эту версию к народной этимологии: она красива и звучит убедительно, но не более. Это скорее легенда: остроумная, но недоказанная. Она жила в словарях XVIII–XIX века и нравилась любителям изящных этимологий, но в современной науке считается маловероятной.
Каша — в тарелке, галиматья — в голове
А может, дело гораздо проще, и все вышесказанное сплошная галиматья?
Во французском языке XVI века существовало слово galimafrée — так называли еду, приготовленную «из всего подряд»: мясная похлебка, каша с кусками чего попало, настоящая мешанина из немудреного набора продуктов, который оказался под рукой. Да, изящная французская кухня в те времена изящной еще не была. Слово использовалось и буквально как похлебка, и переносно для обозначения сумбура и хаоса.
Большинство современных французских этимологических словарей выводят galimatias именно от galimafrée. Все остальные версии — красивые догадки, легенды или позднейшие народные объяснения.
Вам какая версия больше всего понравилась? А какую считаете полной ахинеей? Кстати, о ней, об ахинее в следующий раз поговорим. Следите за публикациями и ставьте лайки, если хотите продолжения.