— Валя, я так больше не выдержу, — сквозь рыдания выговорила Людмила. — За что мне такое наказание? Ведь мне всего пятьдесят лет, а ощущается, будто моя жизнь уже завершилась. Скорее бы он наконец ушел из этого мира.
— Нехорошо так выражаться, Люда. Однако если по-честному, то твоя ситуация действительно не вызывает зависти, — тяжело вздохнула Валентина, отпивая из чашки чай с мятой. — Люда, а может, тебе стоит отдать его в какое-нибудь учреждение для подобных пациентов?
— В этом вся загвоздка. Я бы давно это организовала, но мне неловко перед людьми. Я уже вымоталась полностью тащить все на своих плечах. У меня совсем не осталось энергии. Дочкам он совершенно не нужен. Они заявили, что если бы это касалось тебя, то еще куда ни шло, а вот за отцом ухаживать они не намерены.
И здесь Людмила, разумеется, лукавила, поскольку она сама приложила немало стараний, чтобы дочери относились к отцу именно таким образом, а теперь, когда ей требовалась их поддержка, они наотрез отказывались помогать в уходе за ним.
Ах, как же все замечательно стартовало в ее существовании! То, как развивалась судьба у Людмилы, могло стать предметом мечтаний для многих, и немало народу завидовало им с Владиславом.
Начало последнего школьного года все расставило по полочкам. Юноша и девушка уже давно бросали взгляды друг на друга, Владислав слыл любимцем всей школы, таких привлекательных молодых людей еще следовало поискать. Единственный минус заключался в том, что он, полагаясь на свою внешность, обладал выдающимся самолюбием. В него влюблялись многие девчонки, а он, чтобы подтвердить свою привлекательность, звал на встречи то одну, то другую, и это сильно раздражало Людмилу.
Одноклассница уже давно осознала, что Ульяна питает чувства к Владиславу и предпримет любые шаги, лишь бы они оказались вместе. Имелась и еще одна деталь. У родителей парня имелся собственный киоск, а в те времена это считалось признаком солидного достатка. Отец Владислава регулярно ездил в столицу, привозил редкие вкусности, так что их дела шли в гору. Юноша слыл весьма выгодным женихом, да и с поступлением в вуз все уже было улажено. Отец выплатил необходимые суммы, чтобы Владислав зачислился на экономический факультет, в то время это направление считалось наиболее многообещающим.
Людмила же, напротив Владиславу, происходила из обыкновенной семьи. Ее не баловали в детстве, поскольку такой возможности просто не имелось. Она и ее младший брат воспитывались в скромных условиях. Но девушка отличалась огромным упорством. Если что-то шло не по ее плану, то всем домочадцам доставалось на орехи. Характер у Людмилы был скверным.
В те годы еще не осознавали, что с подростками требуется работа психологов, и если не заниматься такими детьми, то в будущем их ждут серьезные трудности. Никто не дает гарантий, что специалисту удалось бы помочь Людмиле, но такая перспектива все же существовала. В целом, девушка привыкла достигать желаемого. Ее мало волновало чужое суждение, она твердо верила, что ее эмоции и размышления всегда соответствуют реальности.
После новогодних праздников Людмила начала замечать, что Владислав проявляет повышенное внимание к их однокласснице Арине. Людмила уже была убеждена, что парень вскоре станет ее собственностью. По крайней мере, она несколько раз сама навязывалась ему, и Владислав ее провожал.
Пришлось приложить немало сил Людмиле, чтобы не только поставить эту нахалку на место, но и опорочить ее в глазах Владислава. Вот таким образом она добилась цели. В мае все с завистью наблюдали за своими одноклассниками, какая у них была романтика. Людмиле с Владиславом завидовала вся школа.
Людмила всегда училась слабо, но Владислава это не отпугнуло. Он поступил в университет, а девушке все же пришлось окончить хотя бы колледж. Она решила освоить профессию кондитера, причем по специальности никогда не трудилась.
И вот, на четвертом курсе молодые люди сочетались браком, и как только это случилось, словно проклятие нависло над их семьей. Характеры у обоих оказались такими, что с первого же месяца совместного проживания у них разгорелись бурные конфликты. Ссорились часто, не щадя друг друга. Супруги не могли разделить зоны влияния.
Несмотря на самоуверенность Владислава и его тщеславие, парень все равно имел определенные пределы, в отличие от своей супруги. Людмила же перла буром вперед. Ей были чужды как сочувствие, так и посторонние мнения. Все всегда должно было происходить по ее воле, она не терпела ни возражений, ни даже намека на то, что могла оказаться неправой. В общем, привлекательная оболочка, которую девушка демонстрировала до свадьбы, скрывала под собой пустоту.
Ох, сколько раз Владислав мечтал расторгнуть брак со своей скандальной женой, но затем у них появилась дочь, а позже еще одна. Отец очень обожал своих детей. Но все в жизни молодых людей не ладилось. Отец Владислава разорился, остался без копейки. Парень после окончания вуза долго не мог устроиться на работу. Без связей и средств ему катастрофически не везло.
А поскольку он уже был женат, то пришлось сломать гордость и обеспечивать семью хоть как-нибудь. И Владислав пошел на это. Пробовал разные занятия, раскрашивал заготовки для сувениров, по вечерам разгружал мешки с цементом, трудился на складе, на строительстве, чего только он не перепробовал. Людмила в это время носила ребенка. Естественно, о какой-либо работе не могло быть и речи.
Три года спустя Владиславу наконец удалось устроиться по специальности. Начал с самых низких позиций. К тому моменту Людмила снова ожидала малыша.
— Я так больше не выдержу! — в очередной раз вопила она. — У нас даже нет собственной жилплощади. Я с двумя детьми на руках. Что ты за мужчина, если не способен прокормить свою семью? Я устала от этой нищеты, от твоих постоянных неудач, от того, что все вокруг живут нормально, а мы прозябаем.
Во время стычек Людмила не выбирала выражений. Сначала Владиславу было обидно и больно, а потом он привык. Причем со стороны все сочувствовали Людмиле. Она умела красиво общаться с соседями, сетовать на свою долю.
Когда слушатели у нее иссякли, Людмила, можно сказать, совершила проступок.
— Хочешь новую игрушку? — кричала она старшей дочери. — Тогда проси у своего отца-неудачника. Это он виноват, что мы так существуем. Он ничего не может добиться, только и знает, что сидеть без дела, пока я вкалываю.
Подобные заявления об отце звучали все чаще. Это привело к тому, что когда дочери подросли, у них сложилось твердое убеждение, что всю жизнь их тянула мать, а отец был лентяем и ничего не делал.
Когда Регине, младшей девочке, исполнилось три года, Людмила наконец устроилась на фабрику. По сути, она там до пятидесяти лет и проработала, менять что-либо в жизни было не в ее правилах. К тому же, можно было в очередной раз посетовать на свою тяжелую участь.
Со временем неприязнь к Владиславу приняла крайние формы. Людмила то и дело жаловалась на супруга. По ее словам, все делала исключительно она. И выгнать она хотела Владислава. Но совесть ей не позволяла. Ведь она была благородной дамой. Широкая натура ее никогда не допустит такого.
Людмила полностью подтвердила известную мудрость: чем больше индивид красиво рассуждает о себе, тем меньше он способен на реальные действия. Все только на словах.
И каким же ударом судьбы для ее самолюбия стало то, что однажды она узнала о серьезной болезни Владислава. Но в мыслях Людмилы даже не мелькнуло, что в этом есть и ее доля вины. Так давить на мужа, как она это делала, не каждый сможет. Но женщина не из тех, кто готов такое принять. Это означало бы, что Людмила ошибалась, а как такое возможно? В чужих и своих собственных глазах она была идеальной супругой. Это муж ей достался никудышный, недостойный ее, а с ней самой все в полном порядке.
Такие вот Людмилы полагают, что создают рай, но итогом их нелепого существования всегда становится ад.
Даже возвращаться в квартиру не желаю, бормотала про себя Людмила, покидая рабочее место. Сейчас бы зашла, поела, прилегла, но нет. Нужно ухаживать за этим болваном, кормить его.
Владислав не пребывал в критическом состоянии. Он скорее угасал от своей заботливой жены, нежели от онкологии. Он передвигался по дому, но на улицу не выходил, поскольку у него возникало головокружение.
Много раз он просил Людмилу помочь ему, но супруга на него орала.
— Буду я еще таскать тебя по улицам! — злобно огрызнулась она. — Мне хватает того, что я вожу тебя по докторам на себе, трачу время и силы, которые могла бы потратить на что-то полезное.
Хорошо еще, что Владиславу присвоили инвалидность, иначе Людмила давно бы его слопала.
Боже, забери меня уже, — размышлял муж, поглядывая на часы. Скоро должна была вернуться Людмила, но ему так не хотелось, чтобы это произошло. Устал, никому не нужен, слезы покатились по его щекам.
И после того, как мужчина узнал о своем тяжелом диагнозе, с него слетели последние остатки былой заносчивости. За столько лет жизни с этой «идеальной» женой Владислав утратил и свое самолюбие, и тщеславие, в нем даже проявились зачатки жалости к Людмиле. Он понимал, что такие, как она, плохо заканчивают. Просто у одних последствия видны уже на земле, а у других все по полной программе будет после смерти. Муж в этом почему-то не сомневался.
Людмила отравила существование не только ему и себе, но и их детям. Дочки постепенно, но верно следовали по ее стопам. Одна уже расторгла брак с мужем. Вернее, он сам от нее ушел из-за ее невыносимого нрава. Мать отлично научила своих дочерей. Так что копии таких самоуверенных особ плодились и передавали свой образ жизни своим отпрыскам.
Внуки не желали знать деда. Он был таким же противником в их глазах, как и в глазах Людмилы.
— Зачем я на ней женился? — вздохнул Владислав, и его мысли унеслись в далекое прошлое.
Он словно просматривал кинофильм. Со стороны было видно, что Людмила, по сути, сама вышла за него замуж. Она, как пиявка, прилипла к нему и не хотела отпускать.
— Сколько у меня тогда было вариантов! — вздохнул Владислав. — Вокруг меня вертелись такие достойные девчонки, а я, глупец, связался с этим монстром. Все соки из меня выжала, но даже это ее не спасло. Она не видит границ.
Послышался скрип, и дверь в квартиру распахнулась. Мужчина вздрогнул. Он знал, что с работы вернулась жена. Потихоньку вышел в коридор, чтобы приветствовать Людмилу. Она, как обычно, была недовольна.
— Привет, как дела? — старался придать Владислав нежности своему голосу.
— Какие у меня могут быть дела? — злобно произнесла Людмила. — С работы на работу, дома хуже, чем на фабрике.
Ей хотелось сделать Владиславу как можно больнее. В ее представлении муж всегда должен ощущать себя виноватым. Ведь он, по сути, разрушил ее жизнь.
А я почти весь день провел на балконе, — попытался муж не реагировать на слова жены. — Так хочется выйти на улицу, но один опасаюсь. Дошел до лифта, но голова кружится.
— Вот и сиди в помещении, — злобно огрызнулась она. — Нет у меня ни сил, ни времени с тобой возиться.
Владислав очень хорошо знал этот момент. Если он сейчас вставит хоть одно слово, Людмилу понесет. Он промолчал. Научился сдерживать свои импульсы. Он давно осознал, что Людмиле ничего нельзя доказать. Это как беседовать со стеной. Возможно, в последнем случае был бы эффект, можно хотя бы выговориться. Но в разговоре с женой, кроме оскорблений, никогда ничего услышать невозможно.
Он прилег, Людмила хлопотала на кухне. Ей сегодня не к чему было прицепиться. Муж все за собой убрал. Готовить он, конечно, не мог, долго стоять у него не хватало сил, поэтому Людмила ему постоянно варила макароны.
— Чего не ешь? — злобно буркнула она, когда Владислав поковырял вилкой в тарелке. — Мясо желаешь? Тогда давай, трудись.
Он промолчал. Он догадывался, что Людмила покупала себе на работу и сосиски, и колбасу, и рыбу, но у него была строгая диета — макароны с консервами на зиму и чай с вареньем. Иногда по выходным жена готовила борщ с суповым набором, и тогда Владислав наедался.
Лег спать. Размышлял о своем одиночестве. Ему казалось, он один на планете. Родителей давно нет. Он был единственным ребенком в семье. Двоюродные родственники им не интересовались. Было несколько коллег по работе, но и они постепенно отсеялись, так что Владислав, можно сказать, был абсолютно одинок.
Время от времени мужчина заглядывал в телефон. Благо, у него остался хороший аппарат с тех времен, когда он еще трудился. Хотя Людмила все чаще намекала ему, что незачем тратить такие суммы на связь. Владиславу постоянно назначали препараты. Ему еще повезло, сильные боли его не мучили, да и вообще ему дали пару лет, так что жена не хотела расходовать средства на дорогие медикаменты. Она получала пенсию за него, вернее, у нее была его карта. Людмила надеялась за это время кое-что накопить, а там уж, после похорон, хоть немного пожить нормальной жизнью.
«Как-то ужасно завершается мое существование», — думал Владислав. — Мне только пятьдесят, а все уже кончено. Как бы я хотел провести последние дни в радости, в счастье, но с Людмилой возможно только страдания. Там, где она ступит, там взойдет зло. Там, где произнесет слово, там отравит атмосферу. Господи, как можно быть такой слепой!
В последние дни в голову Владиславу пришла одна идея. Ему казалось, что его недуг дан в первую очередь его жене, чтобы она наконец остановилась и задумалась. Но, как убедился муж, ее это не задело, напротив, все ее демоны ожесточились еще сильнее.
Людмила лежала в своей комнате, беседовала со старшей дочерью.
— Мам, ну возьми отпуск, приезжай ко мне, — уговаривала дочь. — Да зачем он тебе сдался? Оставь его на неделю. Ничего с ним не случится.
— Женя, ну я так не могу. Он, конечно, мне уже все нервы истрепал. Знаешь, чувствую, что скоро умру, — послышались всхлипы. — Но я не могу даже на день его оставить. Совесть не позволяет. Я и так всю жизнь на него угробила, а теперь бросить — это не по-людски.
— Я б давно уже куда-нибудь его сдала, — ответила дочь. — Тем более он сам виноват. Всю жизнь тебя ненавидел. Вот ему все и вернулось. А теперь на шее у плохой жены сидит. Кому он нужен? Да никому, кроме тебя. Ты слишком добрая, мам, с ним церемонишься, а он только и знает, что портить тебе жизнь.
— Ой, Женя, сколько он мне нервов потрепал за все это время! Врагу не пожелаешь, — подтвердила мать. — У других мужья как мужья, а этот... Высокомерный болван! Сколько я его любовниц терпела! Ты даже не представляешь! Он думает, я ничего не знаю, но я все видела, все эти его взгляды на сторону, все его поздние возвращения.
И в это легко было поверить. Владислав даже сейчас оставался привлекательным мужчиной. Но вот только жене он никогда не изменял. Людмила для профилактики каждый вечер кому-нибудь жаловалась. Она даже свою старую мать достала. Естественно, все ее поддерживали. Вот уж точно, никому нельзя верить на слово. Пока своими глазами не увидишь, что происходит у соседей, последние без зазрения совести могут солгать. Все на лестничной площадке знали о тяжелой судьбе Людмилы и сочувствовали ей, редко кто интересовался здоровьем Владислава. Всё это было Людмиле на руку.
Вот только в одном она не могла договориться с самой собой. С одной стороны, ей бы очень хотелось, чтобы муж ее поскорее отправился на тот свет, а с другой — так она теряла деньги. К сожалению, этот спор в ее голове не утихал, и он падал тяжёлыми снарядами на голову Владислава, потому что и он, и в первом, и во втором случае всегда был виноват.
Продолжение: