Четыре месяца Нина живет в доме мужа. Точнее, в доме его матери. И каждый день — как на экзамене. Встала не в то время, не так тарелку помыла, не туда полотенце повесила.
— Нина! — голос свекрови разрезал тишину кухни. — Ты опять стоишь и ворон считаешь? Посуды горы, а ты.
— Сейчас, Валентина Сергеевна, — вздохнула Нина.
— Я же говорила Алешеньке: зачем жениться-то так рано? — бормотала себе под нос Валентина Сергеевна, громко перекладывая посуду. — Погулял бы еще.
Нина молчала. Что тут скажешь?
Алексей приходил поздно, уставший. Ужинал молча, уткнувшись в телефон. На вопрос «Как дела?» отвечал: «Нормально». А потом — телевизор и сон.
— Мам, а что у нас на ужин? — раздался из прихожей знакомый голос.
Вот и муж пришел. Даже не поздоровался.
— Котлеты твои любимые, Алешенька! — тут же засуетилась свекровь. — Иди мой руки, я сейчас разогрею.
Нина продолжала мыть посуду. Невидимая. Как всегда.
— Привет, — буркнул Алексей, проходя мимо.
— Привет.
Вот и весь разговор. За четыре месяца брака.
— Ой! — Нина отшатнулась от окна.
Под водосточной трубой, в самой грязной луже, лежало что-то маленькое, мокрое. Шевелилось?
— Валентина Сергеевна, я быстро на улицу схожу, — крикнула Нина, хватая куртку.
— Ты с ума сошла? В такой дождь?!
Но Нина уже выбежала во двор.
Котенок был крошечный. Недель шесть, не больше. Весь дрожал, глазки слипшиеся, дышал тяжело.
— Господи, кто же тебя так?
Она подхватила малыша, прижала к груди. Он был холодный, как ледышка.
— Сейчас-сейчас, — шептала Нина, бегом возвращаясь в дом.
— Ты что притащила?! — Валентина Сергеевна стояла в прихожей с выпученными глазами.
— Котенка нашла. Он замерзает, его кто-то...
— Немедленно выбрось эту заразу обратно!
— Валентина Сергеевна, он умрет!
Нина молча прошла в свою комнату, заперлась на ключ. Укутала котенка полотенцем, включила обогреватель.
— Ничего, малыш, — шептала она, поглаживая крошечную головку. — Ничего, выкарабкаемся.
Первый раз за четыре месяца ей было по-настоящему тепло на душе.
— Нина! — грохот в дверь. — Открывай сейчас же!
Она не открыла.
— Алексей! — завопила свекровь. — Твоя жена с ума сошла! Притащила какую-то бродячую тварь!
— Ты что творишь? — Алексей вошел в комнату через час. Нина сидела на полу, кормила котенка из пипетки разведенным молоком.
— Спасаю котенка, — просто сказала она.
Алексей помолчал, потом присел рядом:
— Нин, ну пойми, мама права. Негигиенично это. Да и у тебя аллергия может быть.
— У меня нет аллергии.
— Но может появиться!
— А может и не появиться.
Котенок открыл глазки — один голубой, другой зеленый. Посмотрел на Нину и тихонько замурлыкал.
— Видишь? — улыбнулась Нина. — Он меня благодарит.
— Нина, будь реалисткой. Мы не можем его оставить. Мама никогда не согласится.
— А ты? — Нина повернулась к мужу. — Ты согласишься?
Алексей отвел взгляд:
— Дело не во мне.
— Нет, во тебе. Именно в тебе. Скажи — хочешь ли ты, чтобы у нас был котенок?
Долгая пауза.
— Я не знаю.
Нина кивнула. Все понятно.
— Значит, завтра я найду ему дом.
— Вот и правильно, — облегченно выдохнул Алексей.
Только Нина уже знала — никому она Бусю не отдаст. Никому.
Потому что впервые за четыре месяца почувствовала: она кому-то нужна по-настоящему.
Утром Буся уже бегала по комнате. Игривая, любопытная. Разноцветные глазки блестели.
— Ну что, красавица? — Нина гладила ее по спинке. — Поправляешься?
Котенок мурлыкал, терся о руки. И Нина вдруг поняла — она не может ее отдать. Просто не может.
— Нина! — грохот в дверь. — Завтрак готов!
За столом Валентина Сергеевна демонстративно морщилась:
— Фу! От тебя уже кошками воняет! Когда ты наконец избавишься от этой заразы?
— Сегодня, мам, — поспешно сказал Алексей. — Нина обещала.
Нина жевала бутерброд и молчала.
— Слышишь? — Алексей толкнул ее локтем. — Мама спрашивает.
— Слышу.
— И что?
— А что — что?
— Когда отдашь котенка?
Нина поставила чашку. Посмотрела мужу в глаза:
— Никогда.
Повисла тишина. Даже часы на стене будто остановились.
— Как это — никогда? — процедил Алексей.
— Так. Не отдам я ее.
Валентина Сергеевна побагровела:
— Ах ты! В мой дом притащила заразу, а теперь еще и отказываешься убрать!
— Она не зараза, — тихо сказала Нина. — Она живая.
— Молчи! — Свекровь указала пальцем на дверь. — Либо ты сегодня же избавляешься от этой твари, либо убирайтесь обе вон из моего дома!
Алексей побледнел:
— Мам, ну зачем так сразу.
— А как надо?! Я что, в своей квартире не хозяйка?!
Нина встала из-за стола. Спокойно так встала.
— Хорошо.
— Что — хорошо? — не понял Алексей.
— Хорошо, мы уедем.
— Нина, ты что несешь? — Алексей схватил ее за руку. — Как «уедем»?
— Соберем вещи и уедем.
— Это ты так шутишь?
Нина посмотрела на мужа. На его растерянное лицо, на дрожащие руки...
— А похоже на шутку?
— Нин, ну будь разумной! — Алексей ходил по комнате, нервно теребя волосы. — Из-за какого-то котенка разрушать семью?
— Я не разрушаю семью, Леша.
— А что тогда?
— Я выбираю.
Алексей сел рядом:
— Объясни мне. Пожалуйста.
Нина погладила котенка по головке:
— Потому что здесь я — никто. Здесь у меня нет голоса. Здесь я — приложение к тебе.
— Нина, ну что за бред.
— Бред? — Она встала, котенок спрыгнул на пол. — А когда я в последний раз что-то решала? Когда мое мнение хоть о чем-то спросили?
Алексей отвел взгляд.
— Я думала — это временно, — продолжала Нина. — Что мы поживем, освоимся, а потом найдем свое жилье, и все наладится.
— Найдем.
— Когда, Леша? Через год? Через два? Через десять?
— Мама не вечная.
— А я что, должна ждать, когда она умрет?!
Слова повисли в воздухе. Страшные, честные.
— Нина, ты о чем?
— О том, что устала молчать. О том, что устала быть удобной. О том, что хочу просто дышать свободно.
За стеной что-то грохнуло. Валентина Сергеевна, видимо, готовила «артиллерию» для следующего наступления.
— Нин, — Алексей повернулся к жене. — Ну давай найдем компромисс. Котенка отдадим в хорошие руки, а сами начнем искать квартиру.
— И мама отпустит тебя?
— Отпустит, — неуверенно сказал Алексей.
— Правда?
— Правда.
Нина подошла к мужу. Взяла его лицо в ладони:
— Леша, посмотри мне в глаза. И скажи честно: ты правда хочешь со мной жить? Отдельно? Или тебе удобнее здесь, под маминым крылышком?
Алексей дернулся, попытался отвести взгляд. Но Нина держала крепко.
— Я, конечно, хочу.
— Врешь.
— Нина!
— Врешь, Леша. И знаешь что? Я не злюсь. Мне просто жаль тебя.
— Жаль?
— Ты боишься расстроить маму. А больше всего боишься быть ответственным за что-то, — Нина отпустила его лицо.
— Это не так!
— Тогда скажи маме, что котенок остается.
— Нина.
— Скажи ей сейчас. Просто выйди и скажи: «Мама, котенок остается. Это мое решение».
Алексей стоял, открыв рот. Как рыба, выброшенная на берег.
— Не можешь, — констатировала Нина. — Понятно.
Она достала из шкафа сумку, начала складывать вещи.
— Ты что делаешь?
— То, что должна была сделать давно.
— Нина, подожди! Давай еще раз все обсудим.
— Лешенька! — из кухни донесся крик свекрови. — Котлеты остывают!
Алексей метнулся к двери, потом обернулся к жене:
— Я сейчас поем и приду. Поговорим.
— Конечно, — кивнула Нина. — Иди к маме.
Когда дверь закрылась, она взяла Бусю на руки:
— Ну что, девочка? Готова к приключениям?
Котенок мяукнул. Тихо так, доверчиво.
— Я тоже боюсь, — призналась Нина. — Но знаешь что? Иногда страшно — это хорошо.
За стеной слышались голоса: Алексей что-то объяснял маме, та отвечала, потом снова он.
Нина слушала и упаковывала вещи. Немного вещей, оказывается, у нее было. Пара джинсов, несколько кофт, книги, ноутбук.
«Жизнь в одной сумке», — подумала она и вдруг засмеялась.
А почему бы и нет?
Алексей вошел, увидел сумку:
— Ты правда собираешься уехать?
— Правда.
— Из-за котенка?
— Из-за себя, Леша. Котенок — просто повод. Капля, которая переполнила чашу.
Алексей сел на кровать, обхватил голову руками:
— А как же мы? Как же семья?
Нина подошла к мужу, погладила по волосам:
— А какая у нас семья, Леш? Ты честно подумай. Мы даже не разговариваем толком. Ты больше времени с мамой проводишь, чем со мной.
Она взяла сумку, котенка:
— Буду звонить. Не переживай за меня.
— Нина! — Алексей вскочил. — Куда ты пойдешь? У тебя же денег нет!
— Найду.
— Как?
— Не знаю. Но найду.
Она шла к двери, и сердце колотилось как бешеное. Страшно было до дрожи в коленях.
— Нина, — Алексей догнал ее в прихожей. — Может я с тобой?
Нина остановилась. Обернулась:
— Правда хочешь?
— Хочу.
— Тогда скажи маме.
Из кухни высунулась Валентина Сергеевна:
— Алешенька, ты чего не ешь? Все остынет!
Алексей посмотрел на маму. Потом на жену.
— Я, мам, у нас тут...
— Что такое?
— Нина уезжает.
— И слава богу! Было б об чем горевать!
За Ниной хлопнула дверь.
— Ну что, Буся? — она прижала котенка к груди. — Теперь мы с тобой сами по себе.
Котенок доверчиво ткнулся носом ей в шею.
И Нина вдруг почувствовала — не так уж это и страшно. Быть свободной.
Гостиница «Уют» уютом не отличалась. Номер — как вагонное купе, только без романтики. Зато дешево. И котят разрешали.
— Временно, — говорила себе Нина, раскладывая вещи. — Пока не найду что-то постоянное.
Буся исследовала территорию. Обнюхала углы, попробовала когтями обои, забралась на подоконник.
— Тебе нравится? — улыбнулась Нина.
Котенок мяукнул. Что-то утвердительное.
Телефон молчал. Алексей не звонил.
«Может, и правильно, — думала Нина. — Что он скажет? "Прости, мама не разрешает"?»
И тут звонок:
— Нина? Это ты? — голос в трубке показался незнакомым.
— Да, а кто это?
— Светка! Света Морозова! Мы вместе в институте учились!
— Света! — Нина присела на кровать. — Не ожидала. Откуда номер взяла?
— Да Ленка Петрова дала. Говорит, ты замуж вышла, переехала. А я тут подумала — может, поработаешь? У меня агентство рекламное, дизайнер нужен. Фриланс, но платим нормально.
Нина чуть не заплакала. От облегчения.
— Света, ты не поверишь, но ты — как ангел с неба.
— Что-то случилось?
— Случилось. Но теперь, кажется, все наладится.
Работы было много. Нина сидела за ноутбуком до ночи, Буся устраивалась рядом, мурлыкала.
— Мы молодцы, — говорила Нина, поглаживая котенку спинку. — Мы справляемся.
И правда справлялись. Через неделю Нина сняла маленькую квартиру-студию. Через месяц — купила Бусе игрушки и когтеточку. Через два — поняла, что впервые за полгода по-настоящему счастлива.
Алексей звонил. Редко, но звонил.
— Как дела? — спрашивал дежурно.
— Хорошо.
— Нина, а может, встретимся? Поговорим?
— О чем?
— Ну, о нас. О будущем.
— Тогда приезжай ко мне. Прямо сейчас.
— Сейчас не могу. У мамы гости.
— Понятно.
— Нина, ну подожди немного! Я все улажу с мамой, мы снимем квартиру.
— Когда?
— Скоро.
— Через месяц? Полгода? Год?
— Ну, не знаю точно.
— А я знаю. Никогда. Потому что ты никогда не решишься расстроить маму.
Молчание. Долгое, тягучее.
— Может, ты права, — вдруг сказал Алексей. — Может, я действительно трус.
— Не трус, Леша. Просто мамин сын. И в этом нет ничего плохого. Просто мне не место в такой семье.
— Мяу? — Буся заглядывала в глаза Нине.
Та сидела за компьютером, но работать не могла. После разговора с Алексеем на душе было пакостно.
Прошло три месяца.
Нина сидела за компьютером, когда зазвонил телефон. Незнакомый номер.
— Алло?
— Нина, это я.
Голос Алексея. Какой-то сломанный.
— Привет, Леша.
— Можно к тебе приехать? Мне нужно поговорить.
Что-то в его интонации заставило Нину насторожиться:
— Случилось что-то?
— Да. Нет. В общем, приеду и расскажу.
Буся лежала на подоконнике, грелась в лучах мартовского солнца. Выросла, располнела, шерсть блестела.
— Как думаешь, малышка, — Нина почесала ее за ушком, — зачем он едет?
Кошка открыла один глаз — зеленый — посмотрела на хозяйку и снова задремала.
Алексей стоял в дверях с букетиком тюльпанов. Постарел. Или просто погас?
— Проходи.
Он огляделся по сторонам: крошечная студия, но уютная. Книжные полки, фотографии на стенах, живые цветы.
— Красиво у тебя.
— Спасибо.
— А это та самая? — Алексей кивнул на Бусю.
— Та самая.
Кошка спрыгнула с подоконника, подошла к гостю. Обнюхала, потерлась о ноги.
— Она тебя помнит, — улыбнулась Нина.
— Помнит, — Алексей присел, погладил Бусю. — А я ее — нет. Тогда я вообще мало что замечал.
— Садись. Чай будешь?
— Буду.
Нина хлопотала на кухне, Алексей молча сидел за столом. Буся устроилась на его коленях.
— Нина.
— Что?
— Мама умерла.
Нина резко обернулась. Чашка выскользнула из рук, разбилась о пол.
— Что?!
— Три дня назад. Инфаркт. Мгновенно.
Нина стояла среди осколков и не могла вымолвить ни слова.
— Я не знаю, что сказать.
— Ничего не говори, — Алексей встал, подошел к ней. — Просто будь рядом. Пожалуйста.
Нина обняла его. Он прижался к ней, и она почувствовала, как дрожат его плечи.
— Леша.
— Я понял, — хрипло сказал он. — Когда ее не стало, я понял. Что без нее я — никто. Что всю жизнь прятался за ее юбкой.
— И что теперь?
— Выходи за меня замуж, — сказал он вдруг.
Нина рассмеялась:
— Мы же уже женаты.
— Давай по-настоящему, вместе.
Нина молчала. Долго.
— Я боюсь, Леша.
— Чего?
— Что ты снова превратишься в маминого сынка. Только теперь я буду твоей мамой.
— Не превращусь.
Нина посмотрела в окно. За стеклом кружились первые весенние снежинки.
— Знаешь что... — сказала она наконец. — Если ты готов принять меня вместе с Бусей, вместе с моими тараканами в голове...
— Готов.
— Тогда попробуем.
Алексей наклонился, поцеловал ее. Осторожно, нежно.
— Спасибо, — прошептал он.
Год спустя.
— Буся, не мешай! — Нина смеялась, отгоняя кошку от свадебного торта. — Это не для тебя!
Буся обиженно фыркнула и удалилась на диван. Устроилась там, как египетская царица, и стала демонстративно вылизывать лапу.
— Она дуется, — заметил Алексей, завязывая галстук.
— Ревнует. Думает, раз у нас сегодня годовщина, про нее забудем.
— Никогда! — Алексей подошел к Бусе, поцеловал ее в макушку. — Правда же, принцесса?
Кошка милостиво позволила себя погладить.
Год назад Нина бы не поверила, что такое возможно. Алексей, который разговаривает с кошкой. Который покупает ей игрушки и лакомства. Который прощается с ней по утрам, уходя на работу.
— Помнишь, как ты боялся ее трогать? — спросила Нина.
— Еще как помню. Думал, она меня покусает.
— А теперь?
— Теперь она главная в доме, — засмеялся Алексей. — И мы оба у нее на службе.
Правда. Буся действительно стала центром их маленького мира. Не потому, что командовала — просто потому, что вокруг нее строилось все остальное.
Утренний ритуал: Алексей кормит Бусю, Нина готовит завтрак. Вечерний: Нина работает за компьютером, Буся на коленях, Алексей читает рядом.
— Знаешь, о чем я думаю? — Алексей сел рядом с женой.
— О чем?
— О том, что если бы не она, — он кивнул на Бусю. — Мы бы до сих пор жили в мамином доме. И ты бы молчала. А я — делал вид, что все нормально.
Ночью Нина проснулась. Алексей спал рядом, дышал ровно. Буся устроилась между ними, раскинув лапы.
— Спасибо, — прошептала Нина в темноту.
За что — сама не знала. За все, наверное.
За то, что есть на свете коты с разными глазами. За то, что есть мужчины, способные измениться. За то, что есть любовь, которая выдерживает испытания.
Буся открыла один глаз — голубой — посмотрела на Нину и снова заснула.
Будто все понимала про них.
Спасибо, друзья, за то, что читаете, особое - за лайки и комментарии!
Подписывайтесь, чтобы читать другие добрые и эмоциональные рассказы о животных!
Например такой: